Газета День Литературы - Газета День Литературы # 98 (2004 10)

• Название: Газета День Литературы # 98 (2004 10)
• Автор: Газета День Литературы
• Жанр: Публицистика

---

Известный политолог и специалист по России, профессор Нью-Йорского университета Стивен Коэн (Stephen F.Cohen) в 1999 году, комментируя итоги российского дефолта, говорил: "Совсем недавно мы выделили миллиарды долларов некомпетентным и, возможно, коррумпированным российским "реформаторам". Впрочем, при всей возможной справедливости данной оценки, речь не может идти о некомпетентности и коррумпированности "элит" как о главных причинах провала демократических преобразований на территории Российской Федерации. Всё это — не более чем вторичные эффекты принятой в России модели "реформ". Чтобы охарактеризовать эту модель в ее соотношении с принципами демократии, необходимо прежде всего выяснить, что в действительности понимается сегодня под "демократией".

В английском академическом словаре политических терминов говорится: "Широко распространившийся поворот к демократии как подходящей форме для организации политической жизни насчитывает меньше сотни лет. В дополнение — в то время, как многие государства сегодня могут быть демократическими, история их политических институтов раскрывает хрупкость и уязвимость демократических образований… Демократия возникла в интенсивных социальных битвах и часто в этих битвах приносится в жертву… Слово "демократия" вошло в английский язык в шестнадцатом веке из французского democratie; это слово — греческого происхождения, с корневыми значениями "демос" (народ) и "кратос" (право). Демократия относится к форме правления, в которой, в отличие от монархий и аристократий, правит народ. Она влечет за собой государство, в котором имеется некоторая форма политического равенства среди людей (выделено мной. — авт.). Но признать это — еще не значит сказать очень много. Поскольку не только история идеи демократии, отмеченная конфликтующими интерпретациями, но Греческие, Римские понятия и понятия Просвещения, среди других, перемешиваются, чтобы произвести двусмысленные и непоследовательные трактовки ключевых терминов демократии сегодня: характер "правления", коннотации "править посредством" и значения "народ"".

Разумеется, речь здесь идет не столько о различиях формы прямой демократии античных полисов и современной представительной демократии, сколько о различиях концептуальных, связанных с самим существом демократических принципов. Известный американский культуролог и лингвист Ноам Хомски (Noam Chomsky) пишет по этому поводу следующее: "Позвольте мне начать с противопоставления двух различных концепций демократии. Первая гласит, что граждане в демократическом обществе обладают средствами, позволяющими в некотором туманном смысле участвовать в управлении общественными делами, а массовая информация открыта и свободна. Если вы заглянете в словарь, то наверняка найдете определение вроде этого.

А по альтернативной концепции широкая общественность должна быть отстранена от управления, а средства массовой информации пристально и жестко контролироваться. Эта концепция может казаться маргинальной, но важно понять, что в действительности именно она превалирует не только на практике, но даже в теории. История демократических революций, восходящая к первым революциям XVII века в Англии, выражает именно эту точку зрения" . И далее Хомски, характеризуя взгляды "короля американской прессы" начала ХХ века Уолтера Липпмана (Walter Lippmann), отмечает, что "по его (Липпмана. — авт.) выражению, интересы народа часто противостоят интересам общества в целом… Только немногочисленная элита, интеллектуальное сообщество… может понять интересы общества. Это мнение с историей в сотни лет. Это также типично ленинское мнение. Сходство с ленинской концепцией очень близкое — также предполагалось, что авангард интеллектуалов-революционеров захватит государственную власть, используя народную революцию в качестве двигателя, а затем поведет глупые массы к будущему, которое эти массы даже не могут себе вообразить".

Хомски утверждает, что эта последняя модель легла в основу и советского, и нацистского, и современного западного общества, где за ней закрепилось название "либеральной демократии" (У.Липпман говорил о "прогрессивной демократии"). Именно данным обстоятельством он объясняет факт, что представители "интеллектуального сообщества" способны с легкостью менять свои внешние политические позиции, поскольку у этих вроде бы противостоящих друг другу систем "элитарной демократии" одна общая мировоззренческая суть. О том, что концепция Ноама Хомски основана не на пустом месте и во многом адекватна реальности, может свидетельствовать хотя бы этапная книга Збигнева Бжезинского (Zbignew Brzhesinsky) "Между двумя эпохами" (1970), уже в названии которой зафиксирован переживаемый тогда переломный момент мирового развития. Не исключено, что Бжезинский, оказывавший и продолжающий оказывать сильное влияние на американскую политику, первым сформулировал тезис о стратегической цели, к которой должен стремиться Запад: "создание системы глобального планирования и долгосрочного перераспределения мировых ресурсов". Им были также впервые выдвинуты публично соответствующие социальные и политические ориентиры:

— замена демократии господством элиты;

— формирование наднациональной власти (но не на путях объединения наций в единое сверхгосударство, а через союз индустриально развитых стран);

— создание элитарного клуба ведущих государств мира (в 1975 году возникла "Большая шестерка" (Great 6, G-6) — мировой регулирующий орган).

В известной работе "Демократия и тоталитаризм" французского политолога и философа Реймона Арона (Raymond Aron), выпущенной издательством Gallimard еще в 1965 году (русский перевод — М.: Текст, 1993), говорится: "Сомнительно, чтобы наилучший режим можно было определить в отрыве от общих основ устройства социума. Не исключено, что наилучший режим можно определить лишь для данного общественного устройства".

Это — крайне важное положение, впоследствии закрепленное международным правом. Согласно Статье 1 Части 1 Международного Пакта ООН о гражданских и политических правах, ратифицированного 23 марта 1976 года, "Все народы имеют право на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус (выделено мной.— авт.) и свободно обеспечивают свое экономическое, социальное и культурное развитие". Иными словами, на уровне международного права закреплено, что "наилучший режим" народы устанавливают для себя сами, и демократия с этой точки зрения у каждого народа — своя, со своими особенными формами и институтами. Однако при этом непременной основой демократии является свободное волеизъявление народа.

"Одна из наиболее широко распространенных в современной политической науке концептуальных формулировок понятия "демократия" принадлежит Дж.Шумпетеру (Joseph A.Schumpeter), который изложил ее в своей работе "Capitalism, Socialism and Democracy" (1942). Рассматривая недостатки того, что он называет "классической теорией демократии", которая определяла демократию в понятиях "воли народа" (источник власти) и "общественного блага" (цель власти), Дж.Шумпетер предлагает "другую теорию демократии", характеризуя демократию прежде всего на основании такого признака, как "демократический метод", под которым он понимает такое институциональное устройство, при котором отдельные личности получают власть путем соревновательной борьбы за голоса людей, образующих это общество".

Разумеется, "широкое распространение" тех или иных взглядов и представлений еще не является свидетельством их истинности — так, в свое время было широко распространено представление о том, что земля плоская и стоит на трех китах. Кроме того, при желании нетрудно увидеть в данной характеристике историческую деградацию самой идеи демократии: от воплощенной в политических институтах "воли народа" до "простого" присутствия в жизни общества периодической формальной процедуры выборов, трактуемой как двуединство "публичного состязания" лидеров и "политического участия" граждан. Аналогичные взгляды высказываются, в частности, авторитетным американским политологом Самуэлем Хантингтоном (Samuel Huntington): "Правительства, образованные с помощью выборов, могут быть неэффективными, коррумпированными, недальновидными, безответственными, руководствующимися узкими интересами и неспособными принять политику, требуемую для благополучия народа. Эти качества делают такие правительства нежелательными, но они не могут их сделать недемократическими". Однако попытаемся в первом приближении принять господствующее сегодня "минимальное" определение демократии как данность.

Из него со всей очевидностью следует, что важнейшим показателем для определения демократического характера того или иного политического режима является именно реальная степень свободы волеизъявления народа. По этому поводу Р.Арон, фактически солидаризуясь с Н.Хомски, пишет: "В современных обществах верховенство власти — всего лишь правовая фикция. Обладает ли народ таким верховенством? Такая формулировка может оказаться приемлемой и для западных режимов, и для фашистских, и для коммунистических. Нет, пожалуй, ни одного современного общества, которое так или иначе не провозглашало бы в качестве своего основополагающего принципа, что верховная власть принадлежит народу. Меняются только правовые или политические процедуры, посредством которых эта законная власть передается от народа конкретным лицам". Р.Арон выделяет три основных структурных критерия современной представительной демократии: всеобщее избирательное право, равенство граждан перед законом, а также многопартийность как форму мирной конкуренции различных групп граждан за власть — в смысле не только прямой конкуренции за места в парламенте и правительстве, но и своеобразной "школы" управления внутри того сектора общества, интересы которого представляет та или иная партия. Р.Арон замечает, что эти виды равенства не исключают экономического и социального неравенства, что всеобщее избирательное право не всегда дает гражданину возможность реально избирать своих представителей. Известно, что в истории развития демократии имущественный ценз всегда выступал одним из самых сложных барьеров, что право собственности на протяжении многих веков было неразрывно связано с политическими правами человека, и до сих пор экономическое неравенство в той или иной форме препятствует действительной свободе политического волеизъявления (подкуп избирателей, пиар через масс-медиа и так далее).