Лесли Форбс - Рыба, кровь, кости

• Название: Рыба, кровь, кости
• Автор: Лесли Форбс
• Издательство: Издательский Дом «Азбука-классика»
• Жанр: Триллер
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-91181-660-5

Впервые на русском — новая увлекательная книга от автора знаменитого интеллектуального бестселлера «Лед Бомбея», сочетающая в себе элементы психологического триллера, семейной хроники и классического приключенческого романа.

Молодая американка Клер Флитвуд, фотограф судмедэкспертизы, получает неожиданное наследство в Лондоне — пансионат Эдем на несколько семей, с большим садом. Только расположен он в Уайтчепеле — районе британской столицы, где сотней лет раньше вершил свои кровавые деяния Джек Потрошитель. И вот новое убийство вынуждает Клер покинуть оказавшийся таким непрочным райский сад и отправиться в Тибет, в экспедицию, финансируемую корпорацией ЮНИСЕНС, на поиски мифического зеленого мака, по слухам способного лечить рак и продлевать жизнь. К изумлению Клер, в Тибете разнородные ниточки начинают сплетаться: ее семейная история, тайны крупного фармакологического бизнеса и наркоторговли, а также загадка Джека Потрошителя оказываются слиты воедино…

Захватывающий, амбициозный триллер от автора «Льда Бомбея»… Тут вам и фотоискусство, и далекие путешествия, и головокружительная история с убийством и семейными тайнами.

Publishers Weekly

Форбс легко преодолевает внутренне присущие жанру ограничения, и не только благодаря своей обширной эрудиции, отточенному стилю письма, безупречному таланту рассказчика: главная ее заслуга — создание абсолютно живой героини, которой сопереживаешь с первой страницы до последней… Ей удалось написать интеллектуальный триллер в лучших традициях «Имени розы».

The WallStreet Journal

Насыщенное, в высшей степени увлекательное чтение. Утонченный, многослойный роман о влиянии прошлого на настоящее… Совершенно разнородные, казалось бы, темы и образы виртуозно сплетаются в эпического размаха полотно.

Library Journal

Интригующая, крайне занимательная смесь исторического детектива, семейной хроники, медицинского триллера и приключенческого романа о путешествиях. Такой героини, как фотограф судмедэкспертизы Клер Флитвуд, вы еще не встречали. Отправляясь после лондонских треволнений в Тибет на поиски мифического зеленого мака, она и подумать не может, что это приблизит ее к разгадке тайны вековой давности — убийств Джека Потрошителя…

Booklist

Романом «Рыба, кровь, кости» Форбс придала новый смысл термину «интеллектуальный триллер».

Kirkus Reviews

---

— Хорошие ребята, плохие ребята, Бен? Ты же не хочешь сказать, что если опухоли могут исправиться, то, значит, и люди тоже?

— Так далеко мои выводы не идут — впрочем, почему нет? Не исключено, что этот мак сможет предложить эпигенетическое решение…

— А это что такое? — спросила Клер, вспомнив об эпифизе, кусочке колена, который отделился от бедренной кости, прежде чем они начали срастаться.

— Грубо говоря, это воздействие среды, — ответил Бен; в это время они подошли к лагерю, где их уже ожидали остальные члены группы. — Этот мак может заставить опухоли вести себя как следует, тонко настраивая их химическое сообщение со средой. А если раковые клетки способны исправиться, то какого черта не могут и люди?

Приблизившись к ним, Джек резко закончил этот разговор холодным, категорическим замечанием:

— Может, потому, что люди бесконечно сложнее раковых клеток, Бен?

5

Впервые в жизни Клер оказалась в компании составителей списков и архивариусов, столь же одержимых, как и она. Шаманы лепча, два маленьких смуглых человечка, державшихся очень прямо и с большим достоинством, держали в головах каждый лекарственный корень, лист или цветок, какие только находились в предгорьях Гималаев, буквально читали шатер леса, ведя команду «Ксанаду» через этот отрезок гор Сиккима и прикалывая каждый цвет и оттенок к ткани памяти булавкой имени и цели.

— Цветок Кетаки — пандан, как я полагаю, — бормотал Ник в свой диктофон, отзываясь на замечания переводчика, — его носят в своих волосах девушки, чтобы завоевать любовь мужчин. Семена лечат рану в сердце.

Рану в сердце — ножевую или любовную? Клер, фотографируя, слушала, как летают туда-сюда, словно мячик для пинг-понга, слова веселого языка шаманов, и пыталась понять, насколько далек перевод Ника от исходного значения; в конце концов она решила, что в этом пейзаже можно поверить почти во все, что угодно. Воздух здесь был очень тонок и остр, он напоминал бодрящее молодое вино, которое подают к рыбе; а свет причудливо играл под огромными деревьями, подступал зеленью, которой можно было противостоять лишь непрестанным движением (стоит надолго застыть на одном месте, и обнаружишь на щеке пиявок, а вокруг штатива обовьется лоза). Интересно, думала она, как этот свет повлияет на фотографии, которые нужны Кристиану. Ее собственные руки и одежда все больше покрывались пятнами грязи, и она изумлялась способности генетика содержать ногти в безупречной чистоте, а одежду без единой складочки, словно он путешествовал с невидимым лакеем.

— Сколько, если вообще хоть что-то, знаний лепча записывалось? — спросил Кристиан знахаря-лепча из Гангтока, который переводил для них.

— Очень мало, — ответил тот, — разве что, может быть, в тибетских ламаистских монастырях, где, по слухам, хранятся медицинские свитки. Но в основном эти тайны передаются устно из поколения в поколение.

Многие шаманы свято оберегают свое знание, сказал он, ибо верят, что если поделятся им с непосвященными, то не только действенность растений уменьшится, но и сам шаман навлечет на себя гнев их божеств.

Клер подозревала, что Кристиан с огромным удовольствием поместил бы обоих шаманов под стеклянные колпаки, подсоединив к ним трубки, впускающие кислород и выкачивающие информацию. Впрочем, он и так проверил, со своей приторной любезностью, от которой никуда было не деться, чтобы она и Ник поймали на пленку все деревья, травы и цветы, которые травники-лепча использовали в качестве лекарств. Потом в Англии биохимики ЮНИСЕНС будут решать, отвечает ли за результат одна молекула или несколько и влияет ли на него способ применения растения. Как раз применение и действительные рецепты изготовления лекарств шаманы скрывали, хотя охотно делились именами лекарственных растений и рассказывали об их целебной силе.

— Часто они используют галлюциногены для тайного посвящения и обрядов, связанных с изменением формы, которые называют «встречи с духами», — сказал Джек, объясняя их скрытность.

Ник предположил, что уж в галлюциногенах-то Джек понимал толк.

— Как и все бывшие хиппи, верно?

— Мне всегда было интересно, что случается с хиппи, когда они вырастают, — заметила Клер. — Теперь я знаю. Они переходят в другой лагерь и устраиваются на работу в международные фармацевтические компании.

Приближая объектив к большому, похожему на кружево растению, Клер услышала от Кристиана, что это артемизия, заменитель хинина, использующийся в Китае, и что ее активную молекулу западные химики уже синтезируют.

— Китайцы отказываются вывозить семена, — сказал он, — так что большая удача найти ее здесь, особенно при том, что малярия по-прежнему свирепствует в низменных долинах Сиккима.

Когда она спросила его, зачем им столько образцов различных растений, если он интересовался маками и хлорофиллом, он ответил вежливо, но с той усталой ясностью в глазах, которая появляется у некоторых взрослых при разговоре с детьми:

— Я интересуюсь воздействием высоты на алкалоиды, содержащиеся в растениях, Клер. Позволь мне объяснить это на примере хинного дерева. В горах его алкалоиды, помогающие бороться с малярией, становятся более действенными и встречаются в большем количестве, пока их содержание не достигнет самой высокой отметки у границы промерзания почвы. То же самое может быть верно и для нашего мака: смена среды обитания может изменить его молекулярную структуру, так же, как считалось, что высота влияет на концентрацию содержащегося в нем хлорофилла.

— А что вы сделаете, когда мы найдем цветок, — синтезируете его алкалоиды, так же как с хинином?

Она задала вопрос, надеясь на полный и точный ответ, видя в Кристиане человека, который мысленно никогда не снимал с себя лабораторного халата, результат генетического эксперимента, который, возможно, вскоре и размножаться будет с помощью одних лишь сигналов мозга. Хотя она знала, что у него есть жена — Арабелла — и две дочери с такими же предсказуемыми мелкобуржуазными именами, Клер никогда не могла представить его себе с гениталиями. Ему больше подошла бы какая-нибудь скромная, благопристойная гладкая шишечка, думалось ей, как у дружка куклы Барби, Кена.

— Проблема с искусственными копиями, — вмешался Бен, не давая Кристиану ответить, — в том, что они способствуют развитию мутантных форм той болезни, с которой должны бороться. Так было с антибиотиками и гербицидами, но вот с естественным хинином из хинного дерева такого не случалось, что примечательно. Ни один штамм паразитов, вызывающих малярию, не способен сопротивляться естественному лекарству так, как синтетическим противомалярийным средствам.

Джек протянул руку и потрогал лоб Клер, словно чтобы проверить, нет ли у нее жара.

— Ты принимала свой хлорохин?

— На этих высотах нет малярии, — огрызнулась она.

Он убрал руку с ее лба, легонько скользнув ладонью по щеке девушки.

— Здесь нет, зато в некоторых долинах есть. А паразиты могут жить в твоей крови несколько недель.

Когда дело касается выживания, решила Клер, главное — постоянно меняться и менять свое обличье; и никому это не удавалось лучше, чем Джеку. За обедом ее родственник рассказал историю об одном шамане, увлеченно подражая речи и жестам туземца. Этот спектакль, на фоне гор и занавеса деревьев, преобразил Джека.

— Если я вижу человека, который толст, и утомлен, и не может удовлетворить свою жену, и который постоянно хочет пить, — сказал Джек-шаман, Джек-лицедей, — тогда я привожу его к одному улью в лесу, и на этом месте мочатся мужчины. Если потом я вижу, что пчелы жадно бросаются на мочу этого больного человека, то тогда я знаю, что должен дать ему вот эти фрукты. — Сняв личину, Джек добавил: — Эти фрукты — противодиабетическое средство, эффективны для семидесяти процентов диабетиков. Пчелы слетаются на мочу этого парня потому, что в ней сахар. — Уголки его губ загнулись книзу, являя насмешливую противоположность улыбке, — он всегда так делал, когда втайне забавлялся.

Бен, комментируя актерские способности Джека, заметил, что каждый из членов группы с подъемом меняет свою структуру.

— Как хинные деревья.

Позади Джека облака тянулись вверх, с разгоряченной земли горных пастбищ к холодному небу, превращая дымку тумана в грозный застывший лес мертвенно-белых и пепельных тонов. Как долго нужно видоизменяться, гадала Клер, как далеко придется забрести от своих корней, прежде чем наши ветви научатся расти по-новому? Везде, куда бы она ни взглянула, ей виделись дурные знаки и зловещие предзнаменования.

В тот вечер Ник привел ее в тихое место на краю деревни, в которой они остановились, и прижал к ее ушам свои мягкие наушники.

— Угадай, что это.