Поэтическая антология - Манъёсю

• Название: Манъёсю
• Автор: Поэтическая антология
• Издательство: ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
• Жанр: Древневосточная литература
• Год: 1971

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.

Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.

«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.

Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.

Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

---

4139

Персиков цветы сверкают, блеском алым
Наполняя вешние сады,
И под алыми цветами на дороге,
Их сверканьем ярким озаренной,
Дева юная стоит…

4140

То не цветы ли белых слив,
Взращенных мною,
В саду на землю опадают ныне
Иль это хлопья снега, что весною
Остались и растаять не успели?

4141

Песня, сложенная при виде парящего в воздухе бекаса

Весна идет —
И что-то грустно стало…
Темнеет ночь. С приходом темноты
Бекас все машет крыльями и плачет…
На чьем он поле здесь живет?

4142

2-й день [3-й луны]

Песня, сложенная, когда, сорвав ветку ивы, затосковал о столице

Когда в зеленых почках ветку ивы
Я в руки взял в весенний день
И на нее взглянул,
С тоскою вспомнил я широкую дорогу
В столице дальней, где я раньше жил.

4143

Песня, сложенная, когда срывал цветы катакаго

Бледно-лиловые цветы катакаго
Вблизи священного колодца храма,
Где много юных дев из царского дворца,
Которые, к колодцу подойдя, чтоб черпать воду,
С цветами нежными смешались, наклонясь…

Две песни, сложенные, когда увидел возвращающихся диких гусей

4144

Говорят, что наступило время
Ласточкам весенним прилетать.
Гуси дикие,
О родине жалея,
С криком исчезают в облаках…

4145

Пусть близится весенняя пора,
И возвратиться в эти дни они должны.
В осеннем ветре
Станет алою гора,
И разве вновь сюда не прилетят они?

Две песни, сложенные ночью, когда слушал пение тидори

4146

Когда средь ночи
Я очнулся вдруг от сна,
На отмели речной
Так плакали тидори,
Что даже сердце сжалось у меня.

4147

Тидори у реки, что постоянно плачут
Ночной порой,
Недаром, вижу я,
И раньше, в древности, бывали люди,
Что восторгались вами по ночам…

Две песни, сложенные на рассвете, когда услышал крики фазана

4148

В мае пляшущий фазан на поле Суги,
Не скрываясь, громко в крик кричит.
Ах, тайная жена
Навряд ли плакать будет
Так громко и так явно для других.

4149

Когда взгляну, как дымкою туман
Все застилает рано на заре
И среди множества вершин простертых гор
Издалека кричит проснувшийся фазан,—
О как печально в те минуты мне!

4150

Песня, сложенная, когда слушал песни лодочников, подымавшихся вверх по реке

Когда прислушался я поутру в постели,—
Звучали далеко от дома голоса
Плывущих лодочников тех, что песни пели,
Плывя рекою быстрой
Имидзу…

3-й день [3-й луны]

Три песни, сложенные на поэтическом турнире в резиденции губернатора Отомо Якамоти

4151

Вишневые цветы
С вершин простертых гор,
Что я берег для нынешнего дня,
Так пышно расцвели сегодня у меня,
Все наполняя ароматом…

4152

В ущельях гор и всюду на вершинах
Камелии красуются цветы
За рядом — ряд.
Так веселитесь вдоволь,
О рыцари — друзья мои!

4153

Сегодня, в день такой, в который, говорят,
В Китае тоже люди веселятся,
Катаясь на плотах,
О милые друзья,
Себя венками из цветов украсьте!

4154

8-й день [3-й луны]

Песня о большом белом соколе

Перешел заставы я
Многих распростертых гор
И живу теперь в Коси,
Дальней от столичных мест.
Нить сменяющихся лет
Долго тянется в глуши.
И хоть думаю порой
В глубине своей души,
Что в стране, где правишь ты,
Наш великий государь,
Будь в столице или здесь —
Все едино,
Но тоска
Велика средь здешних мест.
Мало глаз людских вокруг,
Мало встретишь здесь людей,
Не с кем мне поговорить,
Чтобы отогнать печаль,
Не с кем повидаться мне,
Чтобы разогнать тоску,
И поэтому,
Стремясь
Сердце бедное свое
Хоть слегка развеселить,—
Только осень настает
На полях Ивасэну,
Где сверкают, расцветя,
Хаги первые цветы,—
За узду веду коня,
Там и тут, топча траву,
Разгоняю всюду птиц,
И на соколе звенят
Нежным звоном бубенцы
Из литого серебра…
Посылаю я его
Вслед за птицей,
И смотрю, и любуюсь,
Глядя ввысь,
И в тоскующем моем сердце
Разогнав печаль,
В спальню радостно иду,
В изголовий своем
Клетку делаю ему,
И сажаю в клетку я,
Посадив, кормлю его,
Соколенка моего.

4155

Каэси-ута

О, как хорошо
Сокола ярчайшей белизны,
У которого прекрасный хвост,
Словно оперение стрелы,
В спальне у себя держать, кормить, ласкать,
Любоваться беспрестанно на него!

4156

Песня о ловле рыбы с бакланами

Новояшмовый
Пройдет
И опять наступит год.
И когда придет весна,
Засверкают, зацветут
Всюду вешние цветы
У подножья этих гор
Распростертых,
Зашумят,
Понесутся вниз,
Струясь,
Воды Сакита- реки,
И в прозрачных струях вод
Будет здесь играть форель,
И придут к реке ловцы
И бакланов приведут —
Птицу здешних островов.
Вместе с ними разожжем
Мы костры для ловли рыб,
И когда пойдем шагать
Через струи той реки,
То подол моих одежд,
Что в знак памяти дала
Милая жена моя
И, стараясь всей душой,
Красила их в алый цвет,
Вымокнет в воде насквозь…

4157–4158

Каэси-ута

4157

Ах, воды Сакита- реки,
В которой платья алые искрятся,
Струятся без конца!
И так же без конца
Я буду приходить к ним любоваться.

4158

Ах, каждый раз, когда наступит год,
Когда резвиться будут юные форели,
Я, в Сакита- реку
Бакланов запустив,
В речной струе искать форелей буду!

Конец весны, 9-й день 3-й луны

Отправился в деревню Фуруэ, чтобы выдать весенние пособия. Песни, сложенные при виде красивых мест вблизи дороги, и песни, выражающие настроение, объединил вместе.

4159

Песня, сложенная при виде дерева на каменистом побережье, когда проезжал мыс Сибутани

Когда на каменистом берегу
Увидел дерево цумама,
Оно широко корни распластало —
Как видно, много лет уже ему,
Как божество передо мной оно предстало!

4160

Песня, выражающая печаль о непрочности этого мира

С незапамятных времен,
С той поры, как в мире есть
Небо и земля,
Говорят, передают,
С давних пор из века в век,
Что невечен этот мир,
Бренный и пустой!
И когда подымешь взор
И оглянешь даль небес,
Видишь, как меняет лик
Даже светлая луна.
И деревья среди гор
Распростертых —
Неверны:
В день весны
Цветут на них
Ароматные цветы,
А лишь осень настает,
Ляжет белая роса,
И летит уже с ветвей
В грозном вихре
Алый лист…
Так и люди на земле —
Краток их печальный век,
Ярко-алый, свежий цвет
Потеряет быстро блеск,
Ягод тутовых черней
Черный волос сменит цвет,
И улыбка поутру
Вечером уже не та…
Как летящий ветерок,
Что незрим для глаз людских,
Как текущая вода,
Что нельзя остановить,
Все невечно на земле,
Все меняется вокруг…
И когда увидишь ты,
Как изменчив этот свет,
Вдруг поток нежданных слез
Хлынет из твоих очей,
И не сможешь ты никак
Этих слез остановить…

4161–4162

Каэси-ута

4161

И безгласное дерево
Весной цветет,
А лишь осень настает,
Опадает алый лист,—
Все невечно на земле!

4162