Поэтическая антология - Манъёсю

• Название: Манъёсю
• Автор: Поэтическая антология
• Издательство: ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
• Жанр: Древневосточная литература
• Год: 1971

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.

Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.

«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.

Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.

Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

---

п. 849 См. п. 847. га. 851 Сходная по содержанию песня есть у Табито, см. п. 1542.

п. 852 О лепестках, плавающих в вине, упоминается в ряде песен. Это объясняется влиянием китайских обычаев (МС).

п. 853 Песне предпослано предисловие.

Предисловие к “Прогулкам у реки Мацура”

“Однажды я ненадолго уехал в уезд Мацура. Гуляя там, я подошел к бухте у Яшмового острова и, любуясь ею, вдруг увидел юных дев, ловивших рыбу. Подобные цветам лики их не могли ни с чем сравниться, сверкающий облик их не имел себе подобного. Брови их напоминали молодые листки ивы, щеки их были похожи на розовые цветы персика. Высокий дух их был выше облаков, такое изящество, как у них, еще не встречалось в мире.

Я спросил их, где их родина, дочери чьих домов они. Сомнения охватили меня. — „Вы не из тех ли мест, где живут боги и феи?" — спросил я.

И юные девы засмеялись в ответ: „Мы из рыбацкого дома, мы простые девушки, живущие в лачугах, крытых травой. Нет родного села у нас, нет и дома. Как же мы можем назвать себя? Мы общаемся лишь с водою, и сердце наше радуется горам. Иногда, подойдя к бухте реки Ло, завидуем плывущим красивым рыбам; иногда мы просто лежим в горах Ушань, любуемся дымом и туманами. А сейчас, неожиданно встретившись с благородным гостем, мы не могли преодолеть волнение и поведали ему все, что было у нас на сердце. Не дашь ли ты нам обет на всю жизнь проводить вместе с нами свою старость?" — „Да, да, хорошо, — ответил я, жалкий чиновник. — Я буду внимать вашим приказам". Но тут как раз солнце зашло за горы и черный конь уже собирался покинуть эти места.

И в конце-концов, обратившись к девушкам с песней, я выразил им свои чувства и так сказал им…”

Эта и последующие песни рыбачек и странника, а также предисловие к ним сочинены в подражание китайским повествованиям о феях. Ранние комментаторы считали, что эти сочинения принадлежат Окура. Однако, начиная с К., их обычно приписывают Табито.

В “Нихонсёки”, в разделе о Дзингу, написано, что летом, в 4-м месяце, она прибыла в Мацура и в маленькой речке у деревни Яшмовый остров ловила рыбу. Смастерив крючок из согнутой иглы, она насадила на него вареные зерна риса, а из ниток, выдернутых из подола, сделала леску. Затем она взобралась на камни, забросила удочку в воду и сказала: “Я хочу завоевать богатые страны на западе. Если это должно исполниться, пусть рыба попадет на крючок”,— и когда она вытащила удочку, на крючке оказалась форель. С тех пор каждый год летом, в 4-м месяце, девушки забрасывают там удочки и, загадывая желания, ловят форель. Так продолжается и до сих пор. Этот рассказ в сокращенном виде есть и в “Кодэики”, и в “Фудоки”. В предисловии девушки предстают в виде красавиц фей.

“Мы общаемся лишь с водою, и сердце наше радуется горам” — это выражение перекликается с фразой из китайской классической книги “Луньюй” (представляющей собой запись высказывания Конфуция и его учеников, появившуюся в 450 г. до н. э.), где сказано: “Мудрые люди радуются воде, добродетельные радуются горам”.

Река Лохэ — этой китайской реке, связанной с легендами о феях и воспетой в поэме Цао Чжи (III в.), помещенной в “Вэнь-сюане”, уподобляется р. Мацура,

“Завидуем плывущим красивым рыбам” — выражение также заимствовано из китайских источников (МС).

Ушань — гора в Китае, с которой связана легенда о прелестной фее, посетившей уснувшего там принца. Об этой горе говорится в поэме поэта Сун Юя, помещенной в “Вэнь сюане”. Девушки, о которых говорится в предисловии, уподобляются этой фее.

“Солнце зашло за горы и черный конь уже собирался покинуть эти места” — эти образы и выражения также заимствованы из китайских источников и встречаются в “Вэнь сюане”. “Черный конь собирается покинуть эти места” — иносказательно говорится о гостях, возвращающихся домой.

п. 861 В кн. V реке Мацура посвящен цикл песен. Табито не бывал там, но, зная о красоте этой местности, посвятил ей много песен. Пурпурный, красный, алый — обычные цвета женской одежды, упоминаемые в М., когда говорится о юбке, подоле; рукава же чаще — белые, отчего “белотканый” стало постоянным эпитетом для рукавов. И теперь в старинных обрядовых представлениях и танцах японских деревень и храмов девушек и жриц наряжают в белые и красные шелка (красные “хакама” — широкие в складку штаны, похожие на юбку, и белое кимоно, заправленное в хакама).

п. 863 Эту песню комментаторы толкуют по разному: одни считают, что она навеяна древней легендой о феях, другие — что это отголосок предания об императрице Дзингу, ловившей когда-то в Мацура рыбу, третьи — что речь идет об обычной девушке и желании увидеть эти места. Судя по предыдущим песням, наиболее правильным представляется первое предположение.

п. 864 Песне предпослано послание:

“Я, Ёроси, почтительно сообщаю: распростершись ниц, принял твое дарственное послание, отправленное 6-го дня 4-го месяца.

Преклонив колени, открыл я ларец с письмом и, когда с благоговением читал благоуханные строки, сердце мое излучало свет, будто я „спрятал на груди своей луну Тайсо". Меня покинули все низменные чувства, очистилось сердце мое, будто я „открыл небеса Ракко".

Было в этом послании и другое: пребывая временно в пограничной крепости, тоскуешь ты о прежних временах и причиняешь боль своему сердцу. „Годы не остановить, как пущенную стрелу". Тоскуя о своей прежней жизни, ты чуть ли не льешь в печали слезы. Однако „мудрые люди сохраняют спокойствие при изменениях судьбы, благородные люди не знают уныния".

Склоняясь ниц, молю, чтобы по утрам ты возвещал благие перемены, при которых бы „с любовью оберегали фазанов", а по вечерам проявлял „милосердие, отпускающее на свободу черепаху". Я молю, чтобы ты превзошел достоинствами древних героев Те и Те на сто поколений и следовал бы примеру долголетия Сё и Кё.

Одновременно я получил и сочинения, которые ты милостиво решил показать мне. Выдающиеся таланты сложили прекрасные песни на пиру, благоухавшем цветами сливы, и обменивались вопросами и ответами с прелестными феями. Это было похоже на то, „когда каждый выступал с чтением под абрикосовым деревом", и напомнило сочинение, в котором говорится, как „сходили с колесницы у берега реки, где растут благоухающие травы". С увлечением читаю эти песни, повторяю их на память. Благодарность и радость переполняют меня.

Искренность, с которой я, Ёроси, тоскую о хозяине, превосходит привязанность собак и лошадей. Сердце мое, устремленное ввысь к твоим добродетелям, напоминает подсолнечник, у которого лепестки и листья тянутся навстречу солнцу. Но синие моря разделяют землю, и белые облака загораживают небо. И напрасно жду все время тебя к себе… Как же мне утешить печали сердца твоего? Сейчас самое начало осени. Падаю ниц и молю о множестве счастливых дней для тебя.

Почтительно вручаю письмо гонцу, едущему вербовать борцов. Я, Ёроси, выражаю вам свое уважение. Прошу простить за неумелое письмо”.

“10-й день 7-го месяца 2-го г. Тэмпё [730 г. ]” (прим. в тексте после п. 867, указывающее дату письма Ёроси, с которым им были присланы песни 864–867).

Эта и последующие три песни Ёсида были отправлены Табито с длинным посланием в ответ на его песни о сливах и о р. Мацура.

Ёсида Ёроси — монах по имени Кэйсюн, один из друзей Табито. В 700 г., в 8 месяце по приказу императора Момму возвратился к мирской жизни и стал заниматься знахарством, прославился и обратил на себя внимание императора. В миру получил имя Ёсида Ёроси и звание мурадзи. Ему приказано было обучать своему искусству учеников. В 10-м году Тэмпё (738) он был назначен главным лекарем императорского дворца; был очень образованным человеком, знал китайскую литературу, в “Кайфусо” есть две его песни. В М. — четыре его песни (п. 864–867).

“Я спрятал на груди своей луну Тайсо” — в древнем китайском предании говорится, что “когда видели Тайчу, то он излучал такую радость, будто прятал на груди луну и солнце”. Тайчу (яп. Тайсо) было прозвищем Сяхоу Сюаня, героя эпохи вэйской династии, который слыл образцом добродетели и высоких духовных качеств. Цитата взята из известного китайского памятника V в. и. э. “Ши-шо синь-юй”.

“Будто я „открыл небеса Ракко"” — Ракко (кит. Юэ Гуан) жил во времена цзиньской династии (III в.). Это был знаменитый оратор, обладавший редким красноречием. Комментаторы обычно приводят цитату из “Истории цзиньской династии” (“Цзинь-пгу”), где говорится, что, когда появлялся Юэ Гуан, “раскрывались облака и открывалось голубое небо”. Этими образами Ёроси передает блестящее владение словом и стилем Табито и высокие чувства, которые вызвало в нем послание Табито.

“Мудрые люди сохраняют спокойствие при изменениях судьбы, благородные люди не знают уныния” — изречение заимствовано из “Чжуан-цзы”.