Андрей Тепляков - Антитело

• Название: Антитело
• Автор: Андрей Тепляков
• Жанр: Ужасы и Мистика

Одинокая ферма в далеком подмосковном уголке становится ареной страшных и необъяснимых событий. Непостижимое нечто окутывает ее стеной тумана, смертельная эпидемия распространяется по окрестным поселкам, брат планирует убийство сестры. А ключ ко всему — затерянная в лесу поляна.

Оказавшись в самом центре событий, главный герой противостоит угрозе. Он пытается спасти близких и выжить сам. Для этого ему необходимо понять, что происходит: пробуждение темных сил или месть человеку самой природы?

На чьей стороне добро, а на чьей — зло?

---

— Все в порядке? — голос тети доносился с кухни, на фоне шипения масла и бубнящего телевизора.

— Да. Все сделал.

— Молодец. Обедать будем через час.

Глеб переобулся и поднялся на второй этаж.

Мухи приветствовали его появление монотонным гулом сотен крыльев. Книги полетели на кровать, туда же отправилась крышка пульверизатора.

— Сейчас я вам устрою райские кущи. Гаденыши!

Струя из баллончика врезалась в самую гущу темной жужжащей массы. В следующую секунду, Глебу пришлось отпрыгнуть назад, спасаясь от целого облака насекомых, поднявшихся в воздух. Мрачная гудящая туча угрожающе зависла между ним и окном, переливаясь и перетекая над полом, меняя конфигурацию. На одно кошмарное мгновение ему показалось, что этот рой бросится на него и…

«Да что они могут сделать!».

Глеба захватила ярость. Голова сделалась холодной, как перед обмороком, сознание очистилось, мысли исчезли. Он повернулся на месте и отправился вниз.

Мухи успокоились и снова опустились на стекло, продолжая свое бесконечное и хаотическое движение. Глеб стоял с журналом в руке и смотрел, как они ползают, переваливаясь друг через друга. Глаза его, пустые и неподвижные, как у статуи, болезненно блестели. Холодные пальцы подрагивали. Он медленно скрутил журнал в трубку и шагнул вперед.

От первого удара мухи снова поднялись и густым облаком облепили нападающего. Глеб словно попал в эпицентр бури из снов сумасшедшего. Насекомые ударялись в лицо, набивались в нос, ползали в волосах, пытаясь взлететь. А он все бил и бил, молча, чтобы не открывать рот, даже не глядя, куда попадают удары. Рука поднималась и опускалась, и снова поднималась. Голова немного кружилась, его стало подташнивать. Густой рой пах пылью и чем-то еще, настолько противным, что от одной мысли об источнике такого запаха, любого вывернуло бы наизнанку. Но мыслей не было. Была безумная карусель. Мухи ползали по шее, пытаясь заползти под футболку. Лицо покрылось испариной. Удар, и еще удар, и еще. Первая страница журнала стала влажной и разорвалась в нескольких местах, под ногами хрустели маленькие черные трупы. Время остановилось. Остался лишь гул в голове и панический писк в самой глубине сознания: «Прекрати!».

Глеб очнулся, услышав громкий крик. Он застыл на месте, удивленно оглядывая комнату. Мухи были повсюду: они лежали на подоконнике, прилипли к стеклу, усеяли одеяло и пол. Пахло тухлятиной. У входа в комнату, зажимая ладонью рот, стояла тетя. Глеб уронил журнал и задрожал. Тело сотрясалось настолько сильно, что ему пришлось сесть на кровать, чтобы не упасть. В волосах снова зажужжало, и он стал остервенело ерошить их руками.

— О Господи…

— Я уберу.

— Глеб, ты хорошо себя чувствуешь?

— Да. Нормально.

Больше она ничего не сказала и молча спустилась вниз, совсем позабыв о том, что хотела позвать племянника обедать.

На кухне никого не было. Аппетит пропал. Глеб заставлял себя есть, а перед глазами стояло отвратительное черное облако. Ему было страшно. Там, в комнате, на какое-то время он потерял себя. Исчез. И это была не временная потеря рассудка, не аффект — а абсолютно полный провал в черную дыру ярости.

Глеб пытался анализировать то, что помнил, и выводы к которым он приходил, пугали. Последним, что удержала память, была вспышка гнева, ощущение взлета, холодеющая кожа, а потом — ничего. Пустота. И следующее воспоминание: крик тети, и он сам, стоящий посреди комнаты. Похожие ощущения — когда кровь вдруг отливала от головы, и что-то поднималось из глубин сознания, что-то, очень похожее на ненависть, огромную, не поддающуюся никакому контролю, возникали у него, когда перед глазами мелькала Аленкина куртка. Но тогда ему удавалось взять себя в руки, и нечто мрачное, почти ощутимое, лишь мельком касалось сознания и отступало. В комнате ему это не удалось. Думая о причинах, Глеб неожиданно понял почему — он не хотел себя останавливать. Он позволил этому, чем бы оно ни было, захватить себя.

«И мне понравилось».

Он принес с кухни веник и принялся наводить порядок у себя в комнате, стараясь ни о чем не думать. Разумного объяснения происходящему не было.

«Если я схожу с ума, то почему именно сейчас? И при чем тут Аленкина куртка? Даже для того, чтобы поехала крыша, нужны какие-то причины».

Глеб видел только одну — позавчерашний поход в лес. Именно с него все и началось. Именно тогда появился первый провал в памяти. Глеб распрямился и посмотрел в грязное окно. Туман неподвижно висел над полем сплошным белым одеялом. Деревья стояли темные и неподвижные, они как будто ждали чего-то. Он отвернулся и снова взялся за веник, ощущая, как сильно колотится сердце.

Уборка заняла чуть больше часа. Маленькое мусорное ведро почти полностью заполнилось дохлыми мухами. Настал черед окна. Глеб принес моющее средство и тряпку и терпеливо отмывал его сантиметр за сантиметром. Очень быстро вода стала желтой и вонючей. Он сменил ее и снова принялся за дело. Чтобы в голову не лезли дурацкие мысли, он начал напевать, сначала тихо, а потом уже в полный голос.

Вылив грязную воду и без сожалений выбросив тряпку, Глеб снова поднялся к себе. Пару минут он стоял посреди комнаты, осматриваясь.

«Теперь все в полном порядке. Все нормально. Осталось только проветрить».

Через открытое окно послышался шум трактора. Теплый ветер принес едва различимый запах выхлопа. Глеб немного постоял, рассеянно глядя перед собой и размышляя, не стоит ли пойти и предложить помощь.

Усталость разлилась по всему телу и проникла в голову.

«Мне надо отдохнуть».

Глеб взял книгу и устроился на кровати. Через десять минут он уже крепко спал, провалившись в лишенную сновидений темноту.

10

Дядя затянулся и потер глаза. Сумерки медленно скользили по полю, постепенно поглощая звуки и краски. Ветер стих, и единственным движением осталось только странное гипнотизирующее перетекание тумана. Из открытого окна доносился голос телевизионного диктора.

Он посмотрел на Глеба.

— Ты сегодня здорово напугал Иру.

— Я не хотел.

— Она сказала, что в тебя будто черт вселился.

— Просто эти мухи… Они меня взбесили!

— Всех перебил?

— Угу. Завтра обработаю остальные комнаты. Думаю, хватит одного баллончика.

Сигаретный дым клубился в метре от них, формируя маленькие облака.

— Ночью будет душно.

— Да.

— Неплохо бы завтра покосить траву. Поможешь?

— Конечно.

— Как съездил?

— Нормально. Все передал.

— Я видел у тебя книги. Купил?

— Нет, взял в тамошней библиотеке.

— А-а. Не забудь вовремя вернуть, а то Насте достанется.

Он посмотрел на Глеба и улыбнулся. Глеб ответил на улыбку и покачал головой. Где-то в лесу пару раз ухнула сова.

11

В зыбкой стене тумана показалось темное пятно. Оно медленно перемещалось, двигаясь вдоль дома, постепенно «проявляясь» и приобретая черты человеческой фигуры. Заходящее солнце подсвечивало влажные облака, и казалось, будто человек движется сквозь потоки крови. У самой грани, где начиналось открытое поле, фигура застыла и долго стояла, наблюдая за парой, сидящей на крыльце. Мужчина и мальчик. Огоньки сигарет медленно двигались в подступающей темноте. Спустя несколько минут, они поднялись и ушли в дом. Темное пятно шевельнулось и медленно растворилось в тумане.

Из открытого окна послышался смех.

День пятый

1

Глеб открыл глаза и осмотрелся. В комнате было темно и тихо. На экране сотового светились цифры «3:14». Он повернулся на бок, сонно размышляя, что могло разбудить его посреди ночи, и сунул руку под подушку. Перед глазами неясными картинами парили остатки недосмотренного сна. Потяжелевшие веки вновь опустились. Перед тем, как экран телефона погас, четверка на нем сменилась пятеркой.

— Мама! Мамаааа!

Глеб вздрогнул и почувствовал, как по коже растекается неприятный холод. Он сел в кровати, застыл, обхватив руками колени, и прислушался. Крик разорвал тишину и тут же смолк, сменившись рыданиями.

«Аленка!»

Ночные страхи, давно уже притихшие и до поры тихо спящие в ногах, очнулись и быстро расползлись по всему телу, лишая способности двигаться. Дом наполнился звуками и неясными тенями.

— Мама!

Глеб вскочил на ноги и, вытянув вперед руки с растопыренными пальцами, осторожно пошел к выходу из комнаты. Хлопнула дверь, и снизу послышались голоса: крик Аленки разбудил родителей. Их присутствие приободрило Глеба, и он немного расслабился. На холодной лестнице было слышно, как тетя что-то говорит монотонным успокаивающим голосом. Слов разобрать не удалось, но плач девочки стих. По металлической крыше что-то заскребло.