Борис Ляпунов - Искатель. 1963. Выпуск №6

• Название: Искатель. 1963. Выпуск №6
• Автор: Борис Ляпунов
• Издательство: Издательство «Молодая гвардия»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1963

На 1-й стр. обложки: рисунок А. Гусева к рассказу Ж. Рони-Старшего «Сокровище снегов».

На 3-й стр. обложки: «Космический ландшафт». Рис. Н. Соколова.

На 4-й стр. обложки: «Романтика будней». Фото В. Барановского с выставки «Семилетка в действии».

---

Жозеф РОНИ-СТАРШИЙ

СОКРОВИЩЕ СНЕГОВ

На этот раз мы перелистали старые страницы французской фантастической литературы.

Некоторые книги А. Рони-старшего, одного из родоначальников французской научно-фантастической литературы, известны советскому читателю. Это «Борьба за огонь», «Вамирэх» и «Пещерный лев».

«Сокровище снегов» публикуется на русском языке впервые. Сокращенный перевод повести сделан для «Искателя» Е. Толкачевым.

1

— Ошибаетесь! — возразил мой хозяин. — Последний мамонт вовсе не современник тех, чьи обмерзшие туши или окаменевшие кости обнаруживают порою в ледниках Севера… Мамонты жили десять тысяч лет назад?.. Может быть. Но последний мамонт погиб 19 мая 1899 года. Говорю это с полной уверенностью. Я свидетель его смерти… И многим обязан я этому последнему мамонту.

Он говорил совершенно серьезно; трудно было сомневаться в словах столь положительного человека.

— Кроме того, это не единственный экземпляр, доживший до нашей эпохи, — продолжал мой хозяин, — В своих скитаниях я встречал породы зверей, которых считают давно вымершими, и первобытных людей… Почему я молчал об этом? Я пишу книгу. В ней я и использую этот материал. Сегодня я расскажу об этом не только в порыве инстинктивной симпатии к вам, но и потому, что близок час…

Это были дни мучительных скитаний в полярных областях. Мои спутники погибли. Я остался один. Холод, голод, хищные звери угрожали мне. У меня оставались легкие нарты, две упряжные собаки и небольшой запас сушеного мяса. Я страдал и надеялся протянуть самое большее двое суток. И все же я стремился вперед: в глубине души теплилась надежда на спасение.

Но вот одна из моих собак упала на снег, жалобно завыла и испустила дух. Теперь лишь одна собака тянула мои нарты по бескрайней ледяной пустыне.

Я находился в каком-то странном состоянии, почти в забытьи, когда заметил вдали очертания желтоватых фигур. Собака зарычала, я схватился за винтовку. Белые медведи! Они кажутся белыми на фоне листвы или темной почвы, но в Арктике, где все бело, они выглядят грязно-желтыми.

Их было трое: очень крупный самец и две медведицы. Мы бросились бежать. Медведи преследовали нас с некоторой опаской. Страх удвоил силы моей несчастной собаки, но все же расстояние между нами и преследователями заметно сокращалось. Когда медведи оказались в сотне метров от нас, я вскинул винтовку и дважды выстрелил. Мимо! Я был слишком измучен, моя рука дрожала… Все, чего я добился, — минутное замедление погони. Я отбежал, снова выстрелил, но также безуспешно. Собака выбивалась из сил. Она все больше отставала от меня, начала спотыкаться. Потом упала и уже не смогла подняться.

А я бежал, слыша ее предсмертный вой… Долго ли я бежал? Не знаю… Но вот настал момент, когда, оглянувшись, я увидел, что медведи, покончив с несчастной собакой, преследуют меня. В другое время я закричал бы от ужаса, но теперь неимоверная усталость и голод привели меня в состояние апатии. Я двигался, как автомат: мне просто полагалось бежать при данных обстоятельствах, бежать без особой надежды на спасение. Зоркий глаз путешественника непроизвольно отмечал некоторые странности окружающего пейзажа. В этой местности ясно чувствовались следы действия вулканических сил. Порою из-подо льда выступали оголенные скалы, потом стали встречаться какие-то кустики и клочки земли, поросшие травой.

«Галлюцинации, — думал я. — Какие могут быть растения в полярной пустыне? Нет никакой растительности в этих широтах!»

Передо мною поднялась огромная ледяная стена.

«Вот и конец! — как-то спокойно подумал я. — Деваться некуда…»

Изнемогая от усталости, я готов был прекратить бесполезное бегство, но заметил в скале выступ, за которым оказалась глубокая расщелина. Вход в нее обледенел. Я буквально скатился туда. В полутьме чернели отверстия каких-то щелей. В одну из них я и бросился. Но ненадолго я укрылся от преследователей. Скоро их дыхание послышалось у меня за спиной. Я полз все дальше по глубокому полутемному ходу, а они за мной по пятам. В глубине коридора забрезжил свет. Он становился все ярче и внушал мне неясные надежды на спасение. Потом ход расширился. Я бросился вперед. Дыхание медведей слышалось совсем близко. Когда я был в двух шагах от выхода, медвежья лапа сорвала с меня шапку. Мелькнула мысль, что настала моя последняя минута. Тогда послышался какой-то шум, и в пещере появилось нечто с длинным хоботом и мощными загнутыми клыками…

Медведи остановились, попятились, зарычали. А фантастическое животное надвигалось, как гранитная скала, подняло извивающийся хобот и испустило невыносимо грозный рев, похожий на скрежет тысячи пил, режущих камни.

Оробевшие медведи попятились и исчезли.

Я остался на месте, обессиленный, дрожащий. Что делать? Бежать обратно, на верную гибель? Медведи, как терпеливые охотники, наверное, ждут меня у выхода. А то, другое животное?.. Кто оно? Что оно собирается делать?.. Я не мог осмыслить его поведения. Одним взмахом хобота оно могло бы убить меня, одним ударом ноги раздавить…

Несколько мгновений мучительных колебаний. Потом я решился: в моем положении больше ничего не оставалось. Я медленно побрел к широкому выходу, откуда в пещеру врывались потоки света. Огромное животное посторонилось и пропустило меня. Я понял это как знак пощады.

Мы стояли, что называется, лицом к лицу, оба, видимо, удивленные. Он был таким, в точности таким, каким описывают вымершую породу гигантских мамонтов: колоссального роста, покрытый сероватой длинной шерстью, хобот — огромная змея, мощные клыки, ноги толщиною со старый древесный ствол, большие уши, голова — осколок скалы. Он производил впечатление неотразимой мощи и величия.

Чем больше я присматривался к нему, тем тверже убеждался: мне не грозит опасность. Его взор был спокоен и даже, я бы сказал, благожелателен. И когда он двинулся дальше, я последовал за ним.

При выходе из пещеры меня ждал другой сюрприз. Перед нами открылась долина — фантастическая, цветущая зеленая долина до самого горизонта, типичная саванна, перемежавшаяся рощицами. Вместо леденящего бурана здесь веял легкий теплый ветерок, чудесный майский ветерок моей благословенной родины…

Мое напряжение мгновенно растаяло, точно чья-то добрая рука сняла его. Я съел несколько пригоршней сушеного мяса из своего дорожного мешочка и почувствовал, что силы начинают возвращаться ко мне.

Мамонт тоже остановился. Он жевал сочные травы и нежные высокие цветы.

2

Так я просидел больше часа, погруженный в раздумье, отогреваясь в тепле чудесной долины после стужи ледяной пустыни. Усталость многих тяжелых дней снова навалилась на меня. Мысли текли лениво.

Тесна для человечества становится наша планета, и мы стремимся в новые, неведомые края. Но в эту долину, я уверен, не проникал еще ни один человек, не только исследователь европеец, но и кочевник эскимос. Я очутился в этом сказочном месте в совершенном одиночестве. Все мое имущество состояло из револьвера и винтовки с зарядами, кинжала, хронометра и морского бинокля.

Я старался не упускать из виду своего покровителя — мамонта. Он продолжал пастись в траве и обрывать сочные листья кустарника. Постепенно он удалялся. Он спас мне жизнь. Я считал его своим другом и защитником. Но я для него был, вероятно, малоинтересен, как любое мелкое животное, которое не собирается пастись в его владениях и есть его траву. Когда он отошел на триста-четыреста метров, прежние страхи вновь нахлынули на меня. Я поспешно поднялся и поплелся к нему. А он даже внимания на меня не обратил.

Из густой травы вылетали птички, весело щебетали в кустах, а вдали я увидел стадо оленей. Я был крайне удивлен… Что это за местность, куда меня загнал случай? Как мог существовать этот райский оазис среди ледяных пустынь? Как мог он уцелеть здесь в течение тысячелетий? Что уберегло этот чудесный уголок от периодов похолодания, обледенения и смерти? Правда, мамонт снабжен длинной шерстью и может переносить холод не хуже белого медведя, но чем бы он питался, если бы под леденящими ветрами погибла обильная растительность? И потом это стадо оленей…

Однако мамонт был единственным реальным доказательством древности этого уголка, который еще в доисторические времена оказался в особых климатических условиях. Олени-то оказались самыми обыкновенными, такими же, какие жили бок о бок с неандертальцами и живут в наши дни… Вот вышел на пригорок красавец самец с ветвистыми рогами, и я поразился, что он ничем не отличается от нашего европейского лесного оленя. Вдруг стадо чего-то испугалось и умчалось прочь, а мамонт, оторвавшись от мирной жвачки, насторожил уши. Я почуял чье-то приближение и поспешил под защиту мамонта. Но все было тихо. Я снова лег в траву. Раза два-три я замечал прыгающих зайцев, не белых, арктических, а серых, точно таких же, как на моей далекой родине. Сон обволакивал меня своими мягкими тенетами. Мне грезилось, что наступает тихий вечер… хотя какой мог быть вечер, когда я отлично знал: полярный день будет длиться еще добрых три месяца.