Григорий Глазов - Ночной пасьянс

• Название: Ночной пасьянс
• Автор: Григорий Глазов
• Жанр: Детектив

---

"У нас нет ни одной серьезной версии", - посетовал Соколянский.

"Плохо работаешь, потому и нет", - парировал Щерба.

"Вам не угодишь", - сказал Соколянский.

"А где туфли? То-то!"

"Мои люди обшарили все дворы вокруг. Кроме собачьего дерьма ничего".

"Что ж мы имеем? - спросил Щерба. - Потные спины?"

"Учитывая образ жизни Шимановича, то, что ничего не было похищено из вещей, нет видимых примет ограбления, мы считали, что убийца интересовался чем-то, что связано с книгами", - вступил в разговор Скорик.

"А что еще нам оставалось? - спросил Щерба. - Это необходимо было отработать. Что в результате?"

"Нашли Зубарева", - усмехнулся Соколянский.

"Большой успех!" - иронично подтвердил Щерба.

"Мы проверили всю эту шпану, что вертится возле букинистических. Разработали всех, кого назвал Зубарев", - сказал Соколянский.

"И куда вышли? - спросил Щерба. - То-то!"

"И все же там еще надо шерстить, - обратился Скорик к Соколянскому. Вдруг кто-то новый объявится".

"А что остается делать? - прикрыл глаза Щерба. - Да-а, выбор небольшой... Что с соседкой, Теодозией Петровной?"

"Глухо, - сказал Соколянский. - Насколько было возможно, весь тот день ее проверили. Приятельницу установили. Подтвердила все... и когда была, и что делали, в котором часу ушли в церковь, и что Теодозия встретила там этого сельского попа. Через епархиальное управление и его нашли. Я ездил в село, где у него приход. Он подтвердил и время и место встречи. Никаких противоречий. Служба в церкви Петра и Павла в тот день закончилась позже, чем обычно, в половине восьмого вечера. Был хороший хор, поэтому задержались".

"От церкви до ее дома удобнее ехать трамваем, "девят кой", напротив дома конечная остановка, - сказал Щерба. - Езды десять минут. Накинем еще десять: пока вышла из церкви в толпе, поделилась какими-то впечатлениями с той же приятельницей, подождала трамвай. Дома должна была быть в пять-десять, ну, пятнадцать минут девятого, еще засветло".

"Но она же показала, что шла пешком, - напомнил Скорик. - А пешком минут двадцать пять, тридцать, женщина пожилая. Если так, то домой попала не раньше девяти, а то и в начале десятого".

"Ну а если все же не пешком, а ехала?" - настаивал Щерба.

"И тогда бы заявилась к себе в начале десятого, - сказал Соколянский. - На Скальной ремонт путей, меняют рельсы, "девятку" пустили в объезд через центр. Это еще полчаса".

"До чего ж вы оба умные. Здорово вы ее защищаете, - Щерба откинулся на спинку стула, вытянул ногу, чтоб легче было втиснуть пятерню в карман и извлечь пачку сигарет. - Надо еще раз допросить соседку, Виктор Борисович, - сказал Щерба. - Вызывайте на четверг, часов на одиннадцать ут ра..."

Теодозия Петровна пришла ровно в одиннадцать.

В половине двенадцатого явился Щерба. Едва войдя в кабинет Скорика, по его скучному лицу понял, что дело шло со скрипом.

- Не помешаю? - спросил он.

Теодозия Петровна оглянулась на его голос.

- А, Теодозия Петровна! - вроде удивился Щерба. - Помогаете нам? Продолжайте, Виктор Борисович, я посижу, послушаю, - он сел у окна.

- Значит, машину вы видели, когда она стояла и потом когда отъезжала? - спросил Скорик.

- Так и было. Я уже говорила и вам, и ему, - повернулась Теодозия Петровна к Щербе.

- Вы хорошо ее разглядели? - спросил он.

- Что она - ушки? [ушки (местное, обиходное) - пельмени с грибами]

- А сидевшего в ней запомнили?

- Его не видела, темно было внутри и стекло блестело.

- Какого цвета машина, Теодозия Петровна? - задал вопрос Скорик.

- Вроде белая. Говорю же - темно было.

"Значит, ни черная, ни синяя, ни красная, ни зеленая, - перечислял в уме Щерба. - На трамвайной остановке один фонарь, метрах в двадцати от места, где стояла машина. При этом освещении она могла выглядеть белой, хотя в действи тельности могла быть светло-серой и даже светло-бежевой".

- А вы не помните, какой модели машина? - спросил Скорик.

- Не понимаю я в них, прошу пана.

- Номера вы не заметили, Теодозия Петровна? - спросил Щерба.

- Я уже говорила, не заметила. Что он мне, тот номер.

- Но может быть вы запомнили, какой он - черный маленький с белыми цифрами или белый продолговатый с черными цифрами? - настаивал Щерба.

Она посмотрела на него с раздражением, как на докучливого несмышленыша:

- Не знаю. Они всякое цепляют на свои машины!

- Хорошо, Теодозия Петровна, бог с ней, с машиной, - миролюбиво согласился Щерба. - Скажите, у покойного Богдана Григорьевича фотоаппарат был? Не увлекался ли он фотографированием?

- Не было у него никакого аппарата! За какие деньги?! - категорически отвергла женщина.

Щерба взглянул на Скорика, мол, у меня все. Тот согласно опустил веки.

Когда она ушла, Щерба сказал, вздохнув:

- Да, не много мы сегодня заработали.

Скорик встал, молча открыл сейф и извлек завернутый в носовой платок Щербы прозрачный футляр от кассеты "Denon".

- Ну что? - нетерпеливо воскликнул Щерба.

- Есть. Те же "пальцы", что и на рулончиках пленки со стола Шимановича.

- Да ну?!

- Все-таки, чьи они, Михаил Михайлович?

- Зовут его Олег Иванович Зданевич. Возраст тридцать один год. Фотолаборант в областном архиве, - и Щерба подробно рассказал обо всем, что было связано с Олегом Зданевичем и его отцом, о том моменте, когда возникло хотя и уязвимое, но логически не такое уж случайное подозрение.

- Будем просить санкцию? - спросил Скорик.

- Только на обыск. И подписку о невыезде. На большее у нас нет материала.

- Жаль, что мы не можем приобщить кассету к делу. Придется ему "пальцы" откатать.

- Приобщим. Я ему ее верну. А во время обыска изымем официально. Да и кроме нее в доме что-нибудь да найдется с его "пальцами".

- Что могло привести этого лаборанта к Шимановичу?

- Поиски документов, хоть как-то связанных с отцом. Он-то хорошо знал, чем занимается Шиманович, специфику, разнообразие его архивов, выполнял видимо неоднократно его заказы на фотокопирование. И в доме, надо полагать, бывал. На сей раз пришел в субботу, пятнадцатого числа. Помните запись, сделанную Шимановичем на субботнем листке календаря: "Сегодня фотокопии в 16 ч."? И что-то между ними произошло. Что?..

Зданевича Щерба пригласил по телефону под невинным предлогом: хочет возвратить кассету и фотокопию протокола и заодно задать несколько вопросов. Каких - не уточнил.

И вот они сидели друг против друга. Зданевич положил в портфель кассету, всунул аккуратно в конверт от фотобумаги листок фотокопии и сидел, ожидая, чего еще от него тут хотят.

- Олег Иванович, мне нужно официально допросить вас по одному случайно возникшему делу.

Зданевич напрягся, подозрительно стрельнул взглядом по лицу Щербы, сказал глухо:

- Что еще? Я свои дела тут закончил, а вы свои сами крутите.

- В одну из наших бесед вы сказали, что "левыми" работами не занимались, в частности фотокопированием. А ведь занимались, Олег Иванович. Фотокопия протокола, которую я вам только что возвратил, выполнена вами. Очень профессионально, на отличной импортной бумаге. И вот эти фотокопии тоже сделаны очень профессионально, тоже на импортной бумаге, - Щерба извлек из ящика и положил перед Зданевичем фотокопии документов, спечатанных с рулончиков пленки, обнаруженных на столе в квартире Шимановича.

- Мало ли кто мог достать импортную бумагу! Да и мастера в городе кроме меня есть. Десяток назову, - откинулся Зданевич и заложил вальяжно руку за спинку стула.

- Олег Иванович, в этом здании есть и дураки. Как и всюду. Но почему вы считаете, что один из них я?

- Я ведь тоже не дурак!

- Надеюсь. А ведете себя, мягко говоря, не умно.

- Ну хорошо, брал я "левую" работу.

- И у Шимановича? У Богдана Григорьевича?

- А, у этого... Брал.

- Как часто вы к нему заходили?

- А я к нему вообще не ходил. Созванивались, где-нибудь встречались. Он мне отдавал работу. А потом я ему возвращал готовое, а он мне бабки.

- Но пятнадцатого августа, в субботу, вы все же навестили его, в четыре часа дня?

- Нет. Не верите, спросите у него. Я отдал ему все накануне, в пятницу днем. Он сам поменял время. Да и мне оказалось удобней. Потому что в пятницу вечером я должен был уехать.

"Вот стервец, - расстроено вздохнул Щерба. - Чего теперь стоят его отпечатки пальцев на рулончиках пленки и на футлярчике?! В суд с ними не пойдешь. И обрезки остальных кадров от тех рулончиков... Ну найду я их у него дома при обыске! Куда их присобачишь?"

- Да что в конце концов случилось, чего вы меня все время возите мордой по асфальту?! Я не за этим шел сюда! Шел добровольно! По вашему приглашению, - вскипел Зданевич.

- Шиманович убит! - в упор сказал Щерба. - В субботу, пятнадцатого августа, - и он увидел, как по лицу Зданевича поплыла белая тень, и оно вдруг осунулось.

- Вона что! - голос Зданевича стал сухой скрипучий. - Понятно... Шьете мне убийство... Это что же, Кухарь так на вас надавил или чего посулил?.. Хочет меня таким образом натянуть?.. Не выйдет у вас, ребята! Все вы одна кодла!.. Но не выйдет!.. Не было меня в городе в ту субботу, пятнадцатого августа. Не было - и все! Находился с пятницы с вечера до воскресенья, до десяти вечера да-а-леко, за сто восемьдесят километров. В Кременце. Алиби у меня! Ясно?! И утритесь им вместе с Кухарем!..