Интернациональная Коммунистическая Партия - Критика теории «Деформированного рабочего государства»

• Название: Критика теории «Деформированного рабочего государства»
• Автор: Интернациональная Коммунистическая Партия
• Жанр: Политика

В данной работе 1972 года дана глубокая марксистская идейно-теоретическая критика троцкистской теории «Деформированного рабочего государства».

Авторство текста принадлежит Интернациональной коммунистической партии. Эта старейшая международная марксистская организация выражает «бордигистское» направлению в т. н. "левом коммунизме" — признающем капиталистический характер СССР.

---

Утверждая, что в России прибегают к «обычным нормам заработной платы», Троцкий верен своей теории, согласно которой рабочее государство ограничивалось лишь «использованием» методов капиталистического счетоводства. В действительности же, как нельзя «использовать» методы капиталистического счетоводства без того, чтобы при этом не было самого капитализма, так нельзя и «использовать» обычные нормы заработной платы без того, чтобы не было наемного труда. Единственный аргумент (по правде сказать, довольно жалкий), который остается у Троцкого, это утверждение, что в СССР наемный труд «используется» для построения социализма! По правде говоря, в этом заключается вся суть рассуждений Троцкого: Россия — рабочее государство, следовательно, она не является более капиталистической. Однако, развитие производительных сил недостаточно для того, чтобы «придать государственной собственности социалистический характер». Следовательно, мы имеем дело с режимом не предвиденным Марксом и промежуточным между капитализмом и коммунизмом.

Исходя их этого Троцкий сконструировал всю свою смехотворную диалектику, согласно которой средства производства не являются более товарами, потому что государство «планирует» их использование, тогда как средства потребления являются товарами только лишь в силу… их нехватки. Марксистскую теорию, согласно которой товары — это продукты ассоциированного труда, которые обмениваются на деньги, Троцкий подменил оригинальной теорией, которая делает «нехватку» причиной существования товаров.

Характер средств производства в России 1938 г. был таким же, как и во всех других капиталистических странах: то же применение машин и то же разделение труда, но национализация, монополия внешней торговли и планирование имели характер «завоеваний Октября». Между «недостаточным» развитием производительных сил и «новыми» отношениями собственности, которые были результатом экспроприации капиталистов, Троцкий не колебался: он рассматривал «новые отношения собственности» в качестве основы, которая просто была искажена и деформирована недостаточным развитием производительных сил. Мысль о том, что национализация или планирование совершенно не уничтожает капитал, который является не «собственностью капиталистов», а общественной силой, совершенно не приходила ему в голову.

Здесь находится настоящий секрет теории деформированного рабочего государства; тот, кто был великим деятелем Октября, советским Карно, вновь стал «вульгарным марксистом», когда провозгласил, что капитализм в России больше не существует, так как капиталисты были экспроприированы, и что он мог возникнуть вновь только если бы бюрократам удалось вновь ввести частную собственность на средства производства.

Вернемся на мгновение к фундаментальным теоретическим проблемам. У Маркса, Энгельса и Ленина нельзя найти ни единого утверждения о том, что обычные нормы заработной платы могут быть использованы на низшей ступени коммунизма. Напротив, классики недвусмысленно подчеркивали исчезновение денег и использование трудовых бонов в течение первой фазы коммунистического общества.

Маркс пишет:

«Производители могут, пожалуй, получать бумажные удостоверения, по которым они извлекают из общественных запасов предметов потребления то количество продуктов, которое соответствует времени их труда. Эти удостоверения не деньги. Они не совершают обращения».

(К. Маркс, Ф. Энгельс, Соч., т.24, стр.402)

И Ленин, комментируя слова Маркса, выражается совершенно ясно: «Средства производства уже вышли из частной собственности отдельных лиц. Средства производства принадлежат всему обществу. Каждый член общества, выполняя известную долю общественно-необходимой работы, получает удостоверение от общества, что он такое-то количество работы отработал. По этому удостоверению он получает из общественных складов предметов потребления соответственное количество продуктов». (ПСС, т.33, стр.92). Никаких товаров здесь уже нет, как нет ни малейшего позвякивания монет в кармане производителя. Никогда классики не допускали возможности сосуществования социализма и наемного труда. «Догматики» и «упрощенцы», они всегда ставили это четкое уравнение: наемный труд равен капиталу; социализм равен разрушению наемного труда и капитала или, согласно более известной формуле (недавно выброшенной на свалку лакеями французской буржуазии и русского империализма), социализм равен упразднению наемного труда.

Для марксистов там, где имеется обобщенный наемный труд, там, где трудящиеся получают вознаграждение в деньгах, там есть капитализм. Для Сталина Россия 1936 года, где трудящиеся получают вознаграждение деньгами, является «социалистической страной». Троцкий, менее дерзкий, и тем самым возможно более опасный ревизионист, дал в 1936 г. такое определение российского режима: «Правильнее, поэтому, нынешний советский режим, во всей его противоречивости, назвать не социалистическим, а подготовительным или переходным от капитализма к социализму». («Преданная революция», М., 1991, стр.43). Короче говоря, обобщенный наемный труд перестал быть для него категорией, обязательно связанной с капитализмом. Более того, «использование привычных норм заработной платы» служит… строительству социализма. Забывая, что такое коммунизм, Троцкий объявляет «находящейся в переходе к социализму» страну, все характеристики которой, к тому же постоянно усиливаясь, были характеристиками классического капитализма.

Тайна термидора

В ходе своей борьбы против «центристской» фракции, представленной зловещим генеральным секретарем, Троцкий сравнил сталинский феномен с периодом реакции, который последовал за Великой французской революцией: не ставя под угрозу экономические завоевания революции, реакция уничтожила ее политические завоевания. Но Троцкий позже сам должен был признать, что эта аналогия лишь «вносит путаницу». Действительно, буржуазно-демократические революции могли знать периоды отступлений: старый политический аппарат, смытый революционной волной, частично возвращался к власти, вновь сажал на трон короля и мстил революционным демократам, отменяя завоеванные свободы. Но никакие королевские атрибуты не могли воссоздать золотой век феодальных повинностей и права первой брачной ночи: материальные условия для этих мечтаний исчезли, новый монарх не мог более, потрясая, вместе с короной, своей величественной тыквой, играть какую-либо иную роль, кроме той, которую предоставило ему историческое развитие: роль заурядного прислужника интересов буржуазии. Никакая сила в мире не могла более противостоять развитию рыночной экономики непоколебимо следуя своей собственной логике, являющейся стихийным результатом обмена между частными производителями.

Однако, при социализме (и это то, что было замечено Троцким в статье «Рабочее государство, термидор и бонапартизм») не может существовать ничего подобного, потому что никакой экономический закон не гарантирует социализму автоматического развития. Социализм может быть лишь результатом сознательной деятельности диктатуры пролетариата, сосредотачивающей все экономические объекты в своей железной руке, ломая разделяющие их барьеры и трансформируя их в единое орудие производства, в единый экономический организм, работающий на удовлетворение общественных потребностей. Если пролетариат не осуществляет постоянно, посредством своей классовой партии, своей диктатуры над всем обществом, он не может осуществить разрушение капитализма и коммунистическое преобразование в этом обществе. Пролетариат теряет все, если он теряет политическую власть. И всякая экономика, над которой пролетариат не осуществляет свою диктатуру, есть экономика, которая осуществляет диктатуру над пролетариатом. Как писал Ленин, «без диктатуры пролетариата нет социалистических преобразований, это азбука».

По неизвестной причине, глубину которой его современные последователи так и не осознали, Троцкий одновременно должен был утверждать, что «бюрократия экспроприировала рабочий класс политически» («Преданная революция», М., 1991, стр.206), и что она оставалась, в то же время, «орудием диктатуры пролетариата» (там же, стр.207). Очевидно, тезис, согласно которому диктатура пролетариата в России перестала существовать, привел бы Троцкого к отрицанию всякой перспективы социалистических преобразований: ему приходилось одновременно отрицать, что рабочий класс сохраняет свою власть и отрицать, что он ее потерял: он разрешил эту проблему утверждением, что у пролетариата была экспроприирована (впрочем, категории собственности плохо подходят в данном случае) политическая власть, но что диктатура бюрократии, поскольку последняя не восстановила частной собственности на средства производства и, по-своему, защищала планирование, являлась, в конечном счете, выражением диктатуры пролетариата.