Алексей Лебедев - Легенды Аркхэма

• Название: Легенды Аркхэма
• Автор: Алексей Лебедев
• Жанр: Фэнтези

Древние боги чем-то похожи на политиков.

Во времена, когда всё спокойно и стабильно, о них забывают, казалось бы, напрочь, и сами имена их стираются из памяти… но стоит только пошатнуться устоявшемуся миропорядку, как Великие Древние, забытые, но никуда не исчезнувшие, вновь являются, чтобы вербовать новых сторонников…

Лавкрафтианская мифология неисчерпаема, и нет ничего удивительного в том, что продолжатели традиции Лавкрафта поныне обращаются к ней.

В этой книге представлены рассказы Алексея Лебедева из сборников "Возвращение в Аркхэм" и "Легенды Сумерек"…

А. Лебедев бережно относится к творчеству Г. Ф. Лавкрафта, скрупулёзно следуя стилю Мастера, но при этом во многих рассказах привносит в канон лавкрафтианской прозы элементы, свойственные НАУЧНОЙ фантастике в традиционном её понимании, и этот симбиоз, надо признать, смотрится достаточно свежо и оригинально на фоне сонма опусов, в которых нет ничего, кроме изрядно надоевших «ужасов», не пугающих уже ввиду заезженности, а навевающих скуку…

Произведения из цикла «Легенды Аркхэма» объединены общим местом действия. Однако при этом каждый рассказ имеет своё собственное настроение и интонацию. Точно так же каждый элемент, из которого складывается единая мозаика, непохож на другие.

---

Около получночи сверху послышались шаги и неясные голоса. Георгий Петрович то ли разговаривал по телефону, то ли принимал гостей — конечно, мне было не разобрать. Размышляя о нем, я постепенно заснул.

Должно быть, из-за этих раздумий, мне приснился сам Карпатский со своей собакой. Они оба прошли мимо в каком-то фиолетовом сиянии. Георгий Петрович задумчиво качал головой, а собака трусила следом, то и дело поглядывая на меня своими умными глазами. И тут я увидел, что это и не собака вовсе…

Меня разбудил жуткий звук — крик или стон, переходящий в хрип. Я сел на постели, прислушиваясь, — по всему телу бежали мурашки — но звук не повторился. Стояла мертвая тишина. Я лег обратно, не зная, что и думать. Может быть, этот крик мне приснился? Ни с того ни с сего я вспомнил, как дико и страшно кричала в припадках больная мать Джорджа в романе, и вновь задумался, что из собственной жизни Георгий Петрович «подарил» своему герою. Или все действительно выдумано, и я напрасно ищу глубокий смысл там, где его нет и не было никогда?

Увы, моим надеждам не суждено было сбыться.

На следующее утро соседка Георгия Петровича по лестничной клетке заметила, что дверь в его квартиру приоткрыта, а изнутри доносится зловоние (источник которого так и остался невыясненным). Бдительная старушка тут же вызвала милицию, которая и нашла тело. Никаких следов насильственной смерти обнаружено не было. По данным медицинской экспертизы, Карпатский скончался ночью, от сердечного приступа. Что до собаки, то она пропала неизвестно куда.

Сейчас та квартира пуста и опечатана. И все же порой, в ночной тиши, мне кажется, я слышу скрип шагов наверху…

февраль 2002

Флейта Азатота

В это захолустье было не так-то просто добраться. Сначала два часа на электричке от Москвы в северном направлении, потом полчаса в набитом битком местном автобусе и еще полчаса по проселочной дороге. К счастью, у меня был свой транспорт. И я возлагал большие надежды на эту встречу…

Добравшись до поселка, я прошел по пустынным улицам, мимо старых, покосившихся домов, направляясь прямиком к заветной цели.

В огороде одиноко копался какой-то старик. Он поднял голову, заслышав мои шаги, и я узнал его. Это был тот самый человек, хоть и выглядел он гораздо старше своего паспортного возраста. Я смело встретил его подозрительный взгляд.

— Здравствуйте, — громко сказал я. — Меня зовут Михаил. Я журналист из Москвы. Хочу написать про вас… и вашу волшебную флейту. Флейту Азатота.

От моих моих слов старик вздрогнул, словно от боли, но потом обреченно вздохнул и махнул рукой, приглашая в дом.

Через несколько минут мы пили крепкий чай за деревянным столом.

— Найти вас было не так-то просто, — заметил я.

— А зачем тогда искали? — буркнул собеседник.

— Хотелось бы побольше узнать о вашем феномене. Другие целители так и маячат кругом — в газетах, на телевидении. А вас окружает какая-то тайна. Тайна из прошлого! К тому же сам метод совершенно нетрадиционный.

— Но я больше не практикую.

— Ну так расскажите! Как вы начали этим заниматься, почему перестали. Откуда взялась ваша флейта. Кстати, можно на нее посмотреть?

— Можно, — кивнул старик и, покопавшись в каких-то тряпках, вынул на свет Божий удивительный музыкальный инструмент.

Флейта Азатота выглядела необычно. Похоже, она была сделана из полой кости какого-то древнего существа. При взгляде на нее возникало странное чувство, будто она живая.

Целитель хлебнул чаю и начал свой рассказ:

— По специальности я историк. Точнее, археолог. Вы знаете, что я был учеником профессора Рогова, Ивана Семеновича? Вам вообще знакомо это имя?

Я кивнул.

— Сейчас о нем почти никто не помнит. А если и вспоминают, то как о выжившем из ума старике-неудачнике. Хотя он во многом оказался прав!

Вы слишком молоды, чтобы помнить то время — так называемый "период застоя". А ведь тогда у нас было интересно! Как всегда, на закате империи расцветали культы и суеверия, с поправкой на XX век — НЛО, "снежный человек", экстрасенсы, Атлантида… Профессор Рогов тоже искал свою Атлантиду — но не в глубинах океана, джунглях Южной Америки или вершинах Гималаев, а на нашей российской земле, ее бескрайних просторах и давних временах. Он отказывался верить во тьму, царившую здесь тысячи лет до Рождества Христова. Сторонников у него было мало, и только прежние научные заслуги берегли старика от опалы.

— В чем же он оказался прав? — решил уточнить я. — Что-то я не слышал ни о каких древних цивилизациях на нашей территории.

— А как же Аркаим? — поддел меня археолог. — Это древний город-крепость протоариев. Его раскопали в 87-ом. А затем и другие города Синташты — страны, процветавшей почти четыре тысячи лет назад, всего в паре сотен километров от нынешнего Челябинска. Сейчас полагают, что волна этой древней культуры прошла с востока на запад, породив пресловутый Стоунхендж. А Каргалы, где тысячу лет выплавляли медь, пока кругом царил каменный век? Я уверен, что в нашей земле найдется еще много удивительного, если поискать. Только вам, молодежи, это уже не интересно…

— Ну, почему же, — вежливо заметил я.

Старик посмотрел на меня и, вздохнув, продолжил свой рассказ:

— В общем, официальные экспедиции для проверки своих гипотез Ивану Семеновичу проводить запретили, но у него хватило сил и смекалки организовывать неофициальные — на свой страх и риск.

Одна из таких экспедиций и перевернула нашу жизнь. Кроме самого Рогова, в ней было еще трое его аспирантов — и я в том числе. Мы были молоды и полны энтузиазма в поисках неведомого.

Однажды мы остановились поблизости от какой-то захолустной деревни — только не спрашивайте, где это, я не скажу. Ничего примечательного там не было, все — как обычно: беззубые старики, голосистые бабы, спившиеся мужики и их дебильные дети… — рассказчик тяжело, с надрывом закашлялся. Я терпеливо ждал.

— Илоты, — вымолвил он, прочистив горло стаканом теплого чаю.

— Что? — не понял я.

— Илоты. Был такой народ в Древней Греции. Редкий случай коллективного рабства в истории. После завоевания Спартой за несколько поколений илоты полностью утратили свою культуру. Распахивая земли, они находили обтесанные камни и приписывали их циклопам, а проржавевшие мечи и кинжалы выкидывали в реку Эврот, потому что спартанцы запрещали иметь оружие. Они не ведали, что пашут на развалинах великих городов, что этим оружием их предки сражались под стенами Трои.

— При чем тут Троя? — на всякий случай спросил я, потеряв нить.

— Не при чем! — буркнул бывший историк. — Забудьте. Итак, местные жители рассказали нам, что склон глубокого оврага около деревни недавно обрушился и стали видны какие-то странные камни. Мальчишки пугали друг друга историями о блуждающих зеленых огоньках над тем местом. Иван Семенович сразу же заинтересовался необычной находкой.

— И что там оказалось?

— Древнее погребение. Совершенно неизвестной культуры. В каменной могиле лежал скелет добрых двух метров длиной. А ведь до сих пор считалось, что древние люди были низкорослы… Мы не нашли ни старинного оружия, ни драгоценностей — того, что обычно клали с покойным. Зато там находились удивительные артефакты. Одним из них и была флейта…

— Флейта Азатота?

— Так окрестил ее один мой знакомый много лет спустя. Но разве дело в названии? Мы так не узнали имени погребенного исполина — там не было никаких надписей. А если бы даже и были, не думаю, что мы смогли бы их расшифровать.

Рассказчик задумался, и лицо его исказилось от тягостных воспоминаний.

— Весь день был ясным, — наконец вымолвил он. — Но к вечеру невесть откуда набежали тучи. Засверкали молнии, прогрохотал гром. Мы приготовились к дождю, но его так и не пролилось ни капли.

Ночью профессору Рогову стало плохо. Мы не понимали, что с ним, и ничем не могли помочь. А до ближайшей больницы было двадцать километров по бездорожью… Иван Семенович бредил, и его отрывистая речь внушала нам, молодым людям, ужас. Профессор кричал, что его душат призраки с зелеными глазами, ни с того ни с сего переходил на древние языки… И наконец умер.

А в нас словно бес вселился. И вот, под сполохи зарниц и далекие раскаты грома, у еще не остывшего тела Рогова, мы поделили сокровища Древних, ибо они влекли нас с необъяснимой силой…

— И вам досталась флейта? — уточнил я.

— Да! — выдохнул осквернитель могил. В лице его читалось странное возбуждение. Должно быть, он слишком сильно переживал события той ночи.

— Как вы научились играть на ней и когда обнаружили ее целебную силу?

— В детстве меня учили музыке, — усмехнулся рассказчик. — Может, и это повлияло каким-то образом. Чем больше я думаю над прошлым, тем больше чувствую, что все было не случайно! А на ваш вопрос я отвечу просто: мне было видение. Точнее, вещий сон.