Владислав Степанов - Искатель. 1964. Выпуск №1

• Название: Искатель. 1964. Выпуск №1
• Автор: Владислав Степанов
• Издательство: Издательство «Молодая гвардия»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1964

КОММУНИЗМ — ЕСТЬ СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ ПЛЮС ЭЛЕКТРИФИКАЦИЯ ВСЕЙ СТРАНЫ, ПЛЮС ХИМИЗАЦИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА.

На 1-й стр. обложки: рисунок к документальной повести В. Степанова «Имена неизвестных героев».

На 2-й стр. обложки: рисунок художника В. Чернецова к повести А. Леонхардта «Признание в ночи».

На 4-й стр. обложки: «На перехват». Фото Г. Омельчука с фотовыставки «Семилетка в действии», 1963 г.

---

— Прекрасный человек! — похвалила крестьянка. — Всегда рад помочь.

Чтобы добраться до хижины старого рыбака, доктору пришлось пройти через весь поселок. Почти у самого берега дорогу ему преградили играющие дети. Двое мальчишек бежали с распростертыми руками, а за ними на длинных веревках болтались пестрые обрывки бумаги. Остальные, сидя полукругом, бросали в бегущих камешками и кричали:

— Панг, панг! Та-та-та!

Вот камешек угодил бегущему в ногу. Тот, рассердившись, бросил на песок веревку с разноцветными бумажками и закричал:

— В самолет нельзя попадать.

— Но самолет не умеет говорить, — возмутился кто-то из сидящих на земле ребятишек, и все рассмеялись.

Мальчик, изображавший самолет, задумался, затем набрал песку в обе ручонки и медленно подошел к ребятам.

— Сейчас, как брошу пикадонг![9] — И он, торжествуя, швырнул песок в сидящих.

Те сначала закачались, а потом все, кроме одного, повалились на землю.

— Ты тоже падай! — закричал ему напавший. — После пикадонга все умирают.

Матзумоко подошел к «самолету» и схватил его за руку.

— Почему ты бросил пикадонг? — спросил доктор, и глаза его гневно засверкали за стеклами очков.

Мальчик испуганно оправдывался:

— Они меня первые подстрелили…

Подбежавшие дети растерянно смотрели на доктора.

— Ребята, — заговорил Матзумоко прерывающимся голосом, — никогда не играйте в пикадонг, это скверная игра.

Дети обещали. Потом долго молча смотрели вслед уходящему…. Около полуразрушенной хижины доктор остановился, постучал. Никто не отозвался. Матзумоко вошел в полутемную хижину. В углу около закопченного очага, обхватив необычайно длинными руками колени, сидел мужчина.

Матзумоко сразу заметил грязную повязку на ноге рыбака. Поставив на пол сумку, доктор достал из нее ножницы, пузырек и бинты. Не обращая внимания на молчание человека, врач подошел к нему, наклонился и осторожно принялся разматывать повязку.

Генго еще больше сжался и молча, не шевелясь, следил глазами за каждым движением врача.

Только когда Матзумоко резким движением сорвал повязку, рыбак схватил его за руку.

— Больно?

Генго смущенно улыбнулся. Врач, промыв рану, забинтовал ногу.

— Ничего страшного. Необходим покой, и нога поправится.

Генго недовольно покосился на ногу.

— Завтра ночью я смогу пойти собирать? — спросил он.

Матзумоко удивился.

— Собирать? Ночью?

— Ну да, водоросли, раковины для продажи. Заработаю несколько иен, — объяснил Генго.

Доктор снял очки, задумчиво протер их крошечным платком.

— На берегу, собирать на берегу… — бормотал он. — Но ведь на песчаной косе запрещено — значит, по другую сторону бухты?

— Да.

— И в позапрошлую ночь ты был там?

Когда Генго в ответ кивнул, доктор продолжал:

— Я слышал, будто там позавчера убили американского офицера?

— Ничего не знаю. В ту ночь я ничего не нашел, на берегу никого не видел и ничего не слышал, ничего!

— Не волнуйтесь, Генго, — успокоил старика Матзумоко. — Я не собираюсь вас допрашивать, это дело полиции.

* * *

Таке Хирозе проехал мимо вокзала, пересек большую площадь и сразу очутился в переулке, настолько узком и оживленном, что пришлось сбавить скорость.

По обеим сторонам переулка — бесчисленные магазины. Налезая друг на друга, они оставляли лишь узкий проезд, по которому босые кули, балансируя, тащили огромные тюки; торопились в чайные горняки в защитных шапках и служащие в длинных черных накидках, сновали любопытные ребятишки. Слышались крики продавцов и звонки велосипедистов, с удивительной ловкостью пробиравшихся в толпе.

Мимо машины инспектора пробежала группа девушек в пестрых кимоно. Их волосы были украшены цветами. Потом дорогу Таке преградил кули со своей тележкой. Хирозе посигналил. Тот обернулся и как ни в чем не бывало продолжал бежать впереди автомобиля.

Оживленные чайные и закусочные, лавки со всевозможными товарами радовали глаз. Повсюду бумажные фонарики, флажки и расписанные иероглифами бумажные полоски, мягко светящиеся в вечернем полумраке.

Наконец Таке выехал на широкую улицу с высокими каменными домами. Около первого из них инспектор вышел из машины. У входа висел выцветший и потрескавшийся от непогоды щит с надписью: «Полицейская префектура Тзуматао». По темному коридору Хирозе прошел в приемную префектуры. Стол, два стула, металлический сейф да в углу конторка, за которой писал дежурный, — вот и вся обстановка унылой комнаты.

Полицейский взял у Таке Хирозе документы, внимательно и долго просматривал их, потом сказал:

— Я тотчас о вас доложу. — И исчез.

— Господин комиссар просит вас, — объявил он, возвратясь.

Позади дежурного в дверях кабинета появился комиссар Тзукино, удивительно напоминавший толстобрюхого бога счастья «Шики Фукуина».

Таке Хирозе прошел за комиссаром в кабинет и сел на любезно предложенный ему стул. Комиссар улыбался, пряча настороженность под нависшими веками.

Ни одно провинциальное начальство не испытывает восторга от приезда криминалиста из центра. Чему же радуется этот божок? А бегающие глаза! Человеку трудней всего изменить выражение глаз.

Тзукино отодвинул документы инспектора, лежавшие на столе, и сказал:

— Случай интересный, дорогой коллега, необычайный.

— И совершенно непонятный, как мне кажется, — сухо ответил Таке Хирозе.

Комиссар, не переставая улыбаться, откинулся в кресле.

— Судя по имеющимся у нас данным, обнаружить преступника будет трудно. Я объясню вам всю ситуацию, особенности местности, в которой вам предстоит работать.

Он сделал паузу и, перестав улыбаться, предупредил:

— Нас уведомили о перестройке американцами пункта Макнеел в силу чисто военных нововведений. Местное население о расширении базы ничего не знает. Это мероприятие надо провести как можно тише. Вы меня понимаете? Сделаем выводы, — Тзукино поднял пухлую руку и по мере перечисления загибал пальцы: — первое — часть берега с рыбацким селением отойдет к базе. Второе — часть земель ближайших деревень, по-видимому, будет конфискована. Правда, этот вопрос пока еще не решен. Третье — богатый рыбой район около базы Макнеел станет запретным. Все это хотят использовать коммунисты для проведения кампании «Спасайте родину!». О ее подготовке я узнал задолго до убийства.

Таке Хирозе, слушая комиссара, с глубокой неприязнью думал: «Так вот оно что: отчуждение и конфискация земель! Другими словами — орудия на рисовые поля! Строго секретно! Но, комиссар, ваша логика хромает!»

— Простите, — перебил он Тзукино. — Вы упомянули о секретном расширении базы Макнеел. Общественность ничего не знает, как же коммунисты подготовили кампанию?

— Этот факт мы не будем обсуждать, но коммунисты о планах американцев узнали раньше, чем японские власти. — Тзукино опять поднял руку. — Факты, помогающие нам: первый — коммунисты — противники расширения базы; второй — убит американский офицер; третий — грабеж исключается, у убитого все вещи целы, значит цель убийства — привлечь внимание общественности к американской базе. Это-то и нужно коммунистам. — Комиссар передохнул и, стукнув кулаком по столу, продолжал: — Я предлагаю арестовать всех подстрекателей, тогда мы скорей найдем и преступника.

Таке Хирозе иронически улыбнулся.

— Мне кажется, дело обстоит сложнее. Однажды я расследовал убийство, где у пяти человек было достаточно причин совершить его, а преступником оказался шестой, тоже имевший достаточно мотивов, только более скрытых.

Тзукино нетерпеливо постукивал пальцами по столу.

— Не спорю, у вас большой опыт в криминалистике, но я хочу поделиться с вами своим опытом в работе с коммунистами.

— Не думаю включать в свои обязанности ни изучение идеологии коммунистов, ни их образ мышления, — сухо произнес инспектор. — Я приму меры только после выяснения всех данных, не раньше.

Лицо комиссара окаменело, улыбку словно ветром сдуло.

— С вашей точкой зрения вам здесь будет трудно.

Прямая угроза. Таке Хирозе внимательно изучал комиссара.

Нет, предложение арестовать коммунистов вызывалось не чрезмерным рвением чиновника, не политическим фанатизмом. Как бы случайно инспектор задал вопрос:

— А почему о секретном расширении базы осведомлены местные власти?

Тзукино, оторопев от вопроса, даже прикрыл глаза и забарабанил пальцами по столу.

— Я обязан отвечать за порядок в своем округе.

— И следить, чтобы с базой Макнеел все шло как по маслу, — закончил за него Таке Хирозе, — я понимаю.

Комиссар хотел было ответить, но инспектор поднялся.

— У каждого свои обязанности: у вас — ваша префектура, у меня — расследование убийства. Не будем мешать друг другу.