Андрей Троицкий - Раскрутка

• Название: Раскрутка
• Автор: Андрей Троицкий
• Жанр: Триллер
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-386-00685-3

Перу Андрея Троицкого принадлежат первые русские культовые произведения «Бумер» и «Бумер-2», имевшие оглушительный успех по всей России.

Сейчас вы держите в руках его новый остросюжетный роман, который читается на одном дыхании и не оставляет равнодушным никого. Книга, где два главных героя занимаясь решением одной задачи, не только ни разу так и не встретились, но даже не подозревали о существовании друг друга.

Каждая страница – захватывающий сюжет, каждая строка – авантюра, все вместе – загадка, для раскрытия которой одного героя мало…

---

– У вас золотое сердце, – с кислой улыбкой ответил Радченко.

– В пятницу ты придешь в этот кабинет, переполненный новыми идеями. Усек? Кстати, Димыч, я тебе завидую. Меня вот певицы в гости не зовут. Мордой не вышел и вообще… Проклятый возраст. Больно сознавать себя лежалым товаром, который не пользуется спросом. Но ты – другое дело. Романтический мачо. А Дунаева твоя ровесница, очень сексапильная особа. Но ты в гостях не забывайся. Хотя бы при первой встрече не дай затащить себя в койку. Держись гордо, даже надменно. Мол, я себе цену знаю, а певицы, манекенщицы и балерины на меня пачками вешаются. Едва успеваю их отшивать.

Полозову так понравилась собственная шутка, что он засмеялся.

* * *

– Вот так я ударил… – Игорь Перцев выбросил вперед тяжелый кулак и застыл с вытянутой рукой. – Прямой в верхнюю челюсть. И продавец слетел с катушек.

Следственный эксперимент с выездом на место проходил в душном и тесном строительном вагончике, приспособленным под магазин. Майор убойного отдела Юрий Иванович Девяткин глянул на следователя прокуратуры, юриста третьего класса Леонида Ефимова, заполнявшего протокол, и двух свидетелей, женщин – продавцов дневной смены, безмолвно стоявших по эту сторону прилавка. Женщины были напуганы и глядели на Перцева так, будто он, спустя два месяца после расправы над их коллегой, продавцом Рафиком Айвазяном, вернулся сюда, чтобы поубивать остальных работников магазина.

– Давай дальше, – сказал Девяткин. – Что ты сделал, когда ударил продавца?

– Я запер входную дверь изнутри, – сказал Перцев. – Перелез прилавок и забрал выручку из кассы. Деньги рассовал по карманам.

– Показывай, – приказал Девяткин.

Перцев перебросил ногу через прилавок и, оказавшись с его внутренней стороны, шагнул к кассе.

– Сколько денег ты взял? – Ефимов поправил очки в золотой оправе.

– Я не считал. Не до того было.

Перцев задумался, потер запястья. Только что с него сняли браслеты, чтобы он показал, как все случилось тем мартовским вечером, когда он сошел с электрички, отмахал пару километров от станции и оказался здесь, на дальней улице подмосковного городка. С одной стороны стояли желтые пятиэтажки жилых домов и корпус механического техникума, с другой – тянулся забор, за которым ржавели гаражные боксы, предназначенные под снос. По словам Перцева ругаясь последними словами, брел вдоль забора и прикидывал, в каком доме живет та бабенка, случайная знакомая, которая назначила ему свидание вчера в московском кафе «Парус». Да вот беда, бумажка с адресом той особы вывалилась из кармана. Перцев не запомнил ни телефона, ни номера дома. Только название переулка – Строительный и номер квартиры – десятая.

Уже гасли огни в окнах, он прошел улицу до конца, развернулся и потопал обратно. Что делать дальше, Перцев еще не решил. Домов в Строительном переулке – дюжина. Если заходить в каждый и звонить в десятую квартиру… Попробовать можно, но сначала бы неплохо промочить горло, чтобы согреться. В электричке по дороге сюда он махнул чекушку водки, но хмель уже выветрился. Перцев остановился возле строительного вагончика, поднялся по ступенькам вверх и толкнул дверь. Посетителей – никого, продавец Айвазян, сидел на стуле и листал вчерашнюю газету. При появлении покупателя отложил чтиво и поднялся на ноги. Решение созрело в бедовой голове Перцева за две-три секунды. Продавец не успел раскрыть рот, как оказался на полу с разбитой физиономией.

– Я заглянул в подсобку, вот в эту дверку, и увидел ящики с консервами, – сказал Перцев. – Это заняло всего несколько секунд, а когда я повернулся, продавец уже стоял на ногах. Он держал над головой увесистый топор. Он сделал шаг ко мне. Места тут немного.

– Совершенно верно, – кивнул следователь прокуратуры. – Полезная площадь торгового павильона ограничена.

Он снова склонился над бланком протокола, лежавшим на прилавке. Следователь прокуратуры был молодым парнем, это одно из первых убойных дел, что ему достались. Ефимов держался с достоинством и в синем форменном мундире, пошитом на заказ в ведомственном ателье, выглядел очень торжественно, как свадебный генерал. Он знал, что темно-синяя форма ему к лицу, она придает солидности и значительности, поэтому надел мундир, а не штатский костюм. Девяткин отошел к окошку и присел на стул, наблюдая, как, перекурив, направились к казенной «Волге» два оперативника с Петровки, приехавшие вместе с ним. Конвойные, доставившие сюда Перцева, спасаясь от дождя, спрятались в фургон ЗИЛа, в котором перевозили арестантов. И сейчас наверняка режутся в карты, дожидаясь, когда закончится эта байда и они, заковав подследственного в наручники, полетят обратной дорогой в родную тюрьму.

Ефимов строчил протокол. Продавщицы в застиранных халатиках, понурившись, стояли у двери. В эту секунду необъяснимая тревога облаком набежала на душу Девяткина. Показалось, что где-то рядом, совсем близко, его подстерегает смертельная опасность. Откуда появилось это чувство и куда пропало – не понять. Девяткин решил, что волноваться не о чем, ситуация под контролем.

– У меня не было выбора, – оживленно жестикулируя, говорил Перцев. – Вопрос стоял так: или он, или я. И на размышления – пара секунд, не больше. Когда рука с топором пошла вниз, я перехватил ее в запястье. Вот так… В левой руке я уже зажал самодельный нож.

Перцев показал, как именно перехватил руку продавца. Ефимов, расчехлив цифровой фотоаппарат, сделал несколько снимков, задал пару уточняющих вопросов и снова стал фотографировать Перцева. Продавщицы переглядывались, они живо представляли себе картину расправы, – и становилось страшно. В эту минуту бабы твердо решили писать заявления по собственному. Не ровен час в магазин ввалится еще один такой вот Перцев с ножом в кармане и тогда… Господи, спаси.

– Я ударил первым, под сердце. Клинок вошел легко, как в масло. Попал между ребер. Тогда этот малый выронил топор, осел на пол и повис на мне. И я нанес второй удар, в горло. Сбоку. Вот так… И все было кончено.

Перцев перевел дух и вытер ладонью выступившие на лбу капельки пота.

– Только запишите, что умысла калечить продавца, тем более убивать его я не имел. Лежал бы он себе спокойно, а не хватался за топор – и цел бы остался. Я защищал свою жизнь. Так и запишите.

– В момент убийства на вас были перчатки?

– Холодно, я их не снимал, когда вошел в этот сортир. Ну, то есть в магазин, – сказал Перцев.

– Ваши дальнейшие действия?

– Я хотел уйти, но тут вспомнил о ящиках с консервами, что лежали в кладовке. Короче, в ту пору я сидел на мели. Каждую копейку считал. А тут столько добра. И я подумал: почему бы не прихватить пару ящиков? Те, что подороже. Консервы – те же деньги. Сам не съешь, так двинешь кому. Я покопался в карманах потерпевшего. Вытащил связку ключей. В ящике прилавка нашел плоский фонарик. Наверное, тут часто отключали свет, вот и держали под рукой эту хрень.

– То есть фонарь?

– Совершенно верно, – кивнул Перцев. – Фонарь. Я запер изнутри входную дверь и погасил свет. Еще минут десять копался в кладовке, выбирал что получше. Но, как назло, попадался один мусор. Всякая килька в томате и прочая мура. Да еще фонарик совсем дохлый. Минут десять рылся. Наконец нашел говяжью тушенку и сардины в масле, прибалтийские. Открыл заднюю дверь, ящики – на плечи. И спустился по лесенке вниз.

– Ты заранее наметил, где спрячешь ящики?

– Нет, поначалу хотел поймать тачку. И двинуть к Москве. А потом, когда спустился, увидел дыру в заборе. Я заглянул в проем. Там старые брошенные гаражи. Шел дождь со снегом. Я подумал, что к утру следов не останется. Ящики можно спрятать поблизости. Ни одна собака не найдет.

* * *

Девяткин думал о том, что прокуратуре не терпится закрыть дело об убийстве продавца, которое неделю назад казалось бесперспективным. Поэтому Ефимов не обращает внимания на некоторые нестыковки в рассказе. Перцев увлекается спортом, он презирает пьющих людей. А тут чекушку выпил в электричке. Приехал неизвестно куда, не поймешь зачем. Личность женщины, с которой он якобы свел знакомство в кафе «Парус», не установлена. Перцев даже имени ее не вспомнил. Ограбление магазина и убийство продавца, – шутка сомнительная. И хотя втирает он складно, вопросов – выше крыши. Перцев не тот человек, кто прольет кровь ради скромной выручки и пары ящиков консервов.

Третий месяц этого кренделя держали в «Матросской тишине» по обвинению в убийстве авторитетного московского бандита Геннадия Салимова по кличке Сало и его телохранителя. Втроем они резались в карты на съемной квартире. Перцев перестрелял своих партнеров, потому что между ними возникла ссора, якобы покойный авторитет обложил его матом. Расстреляв обойму, он решил скрыться. Но за дверью ждали оперативники, которые вели наблюдение за Салимовым. Стояла глубокая ночь, Перцев, бросив пистолет, распахнул окно, перелез на соседний балкон, оттуда на водосточную трубу и стал спускаться вниз. Он наверняка ушел бы от погони, но между вторым и третьим этажом проржавевшая секция трубы просто развалилась на части. Перцев полетел вниз и повредил лодыжку. Он сидел на асфальте и курил, когда оперативники надели на него браслеты.