Светлана Крушина - Всё могут короли

• Название: Всё могут короли
• Автор: Светлана Крушина
• Жанр: Фэнтези

Трудно ли быть младшим ненаследным принцем? А если ты еще к тому же являешься носителем "дара Гесинды", или, попросту говоря, магиком; а твой старший брат спит и во сне видит, как бы замуровать тебя в башне? Что делать, если ты влюбляешься в прекраснейшую девушку Севера и не можешь на ней жениться?.. Остается только поработать головой и придумать, как обезопасить себя и обеспечить себе будущее…

---

— 4-

Церемония коронации и суета, которая неминуемо поднялась вокруг нее, страшно утомили принцессу Алмейду. Нравом она обладала тихим и ровным, предпочитала спокойное и даже однообразное течение жизни и на роль королевской дочери, в общем, не годилась. Но возложенную на нее богами ношу несла с тихим достоинством и смирением.

Терпение терпением, но окончания торжественной суеты Алмейда ждала как божественного благословления. Покончив со всеми своими многочисленными и крайне утомительными обязанностями матери наследника престола, она при первом удобном случае оставила гостей, которые продолжали веселиться и намеревались, как видно, бодрствовать до утра, и удалилась в свои покои, куда немедленно повелела придти и служанке. Она хотела, наконец, сбросить с себя пышное неудобное платье и прилечь.

Сидя перед туалетным столиком в ожидании служанки, Алмейда устало прислушивалась к себе. Весь день ее мучили странные противоречивые чувства, в которых она не могла не то что разобраться, а даже просто определить, в чем они состоят. Теперь, в тишине и покое, она наконец поняла, в чем дело… и расстроилась.

С одной стороны, Алмейда была очень горда за своего старшего сына и очень радовалась за него. Мальчик стал совсем взрослым и к тому же принял на себя сегодня такую нешуточную ответственность! Когда-нибудь, в скором времени, ему предстоит управлять королевством, он станет первым человеком в государстве. Что может быть выше и почетнее такого предназначения! Сам Прайос благословил его сегодня. С другой же стороны, Алмейда не представляла, как Люкка, со своей мечтательностью и неровным, нервным характером, справится с такой огромной ответственностью. Сумеет ли он правильно вести государственные дела? Кажется, он не слишком преуспевал во всех тех дисциплинах, которые в будущем потребуются ему как правителю… Кто поможет ему? Кто подскажет? Не попытаются ли его приближенные, почувствовав бессилие мальчика в делах управления королевством, сыграть на этом, преследуя свои нечистые цели? Алмейду, как мать, очень беспокоили все эти вопросы. Ее убивала мысль, что она ничем не сможет помочь своему несчастному сыну.

Не меньше она волновалась и о втором своем сыне. Упрямец Эмиль крепче телом и духом, чем брат, но он — младший принц, и даже не будь он «одержимым», он никогда не смог бы стать королем при жизни брата. Несомненно, он будет еще более несчастен, чем Люкка. На нем не будет лежать ответственность за королевство и за жизни тысяч людей, но зато дар сделает его узником до конца его жизни. Можно ли представить судьбу ужаснее?.. Как он вынесет пожизненное заточение со своим горячим, жизнелюбивым нравом?

…А сегодня Эмиль выглядел таким бледным, усталым и даже потерял сознание днем!.. Этот ужасный дар, наверняка это из-за него. Дар, который вернее было бы назвать проклятием: он разрушает человека и отрывает его от всех, кто близок и дорог ему… Вот и сегодня вечером, кажется, Эмиль повздорил с братом… Алмейда видела, как сыновья разговаривали посредине зала, не обращая внимания на танцующих, и по лицам их было видно, какой это напряженный и эмоциональный разговор. О чем они могли поспорить прилюдно, позабыв о необходимости сдерживаться и хранить королевское достоинство?

Бедный Люкка и бедный Эмиль! Несчастные мальчики. Оба они оказались не на своем месте и, наверное, именно поэтому так сильно не любят друг друга.

— Ваше высочество!.. — голос подошедшей неслышно служанки заставил Алмейду вздрогнуть. — Прикажете помочь вам раздеться?..

— Да, разумеется, — медленно кивнула Алмейда, вновь превращаясь из опечаленной матери в величественную августейшую особу. — Я хочу лечь, и поскорее.

Снять платье гораздо быстрее и легче, чем надеть его, но все равно процесс это долгий и трудоемкий. Служанка ловко управлялась с петельками, шнурками и крючочками, но Алмейде казалось, что копается она невообразимо долго. От усталости и расстройства она едва не падала на пол и готова была уснуть прямо сидя на скамеечке.

Роскошное платье было, наконец, снято и осторожно отложено в сторону, а плечи принцессы укутал мягкий уютный халат, отделанный по вороту и рукавам пушистым мехом.

— Поторопись же, — устало обратилась она к служанке, которая с гребнем подступила к ее волосам, — иначе мне придется просидеть так до утра!..

В этот самый момент кто-то тихо постучал в дверь спальни.

— Кто там? — недовольно спросила Алмейда, немного повысив голос. Следовало, конечно, послать к двери служанку, но ведь эта девчонка провозится полчаса!

— Это я, мама, — прозвучал в ответ приглушенный дверью голос Люкки. — К тебе можно войти? Я хочу поговорить.

— Входи, — со вздохом ответила Алмейда и целомудренно запахнула халат на груди. Что ж! об отдыхе придется забыть еще на какое-то время, но не гнать же сына… Едва ли мальчик пришел только из сентиментальных стремлений, например, чтобы поцеловать ее перед сном. Что-то у него стряслось. — А ты можешь пока быть свободна, — обратилась она к служанке. — Только не уходи далеко, скоро ты мне опять понадобишься. И не вздумай заснуть!

Служанка ушла, в дверях едва не столкнувшись с Люккой. Принц едва ли вообще заметил ее; он поспешно вошел, пересек комнату и тихо встал за спиной матери. На нем все еще красовалось парадное облачение, тяжести которого он как будто не чувствовал. Массивный венец, почти корона, сидел несколько криво, и выбившиеся из-под него темные пряди беспорядочно падали на лоб. Вообще, вид у Люкки был весьма возбужденный, смуглое лицо горело румянцем.

— Мама, нам нужно поговорить, — повторил он и несколько нервно оглянулся. — Ты одна?

— Конечно, я одна, — неторопливо ответила принцесса, поворачиваясь к нему. — Присаживайся, Люкка.

Люкка тут же устроился на низенькой скамейке, попутно прихватив с туалетного столика матери гребень, который принялся крутить в руках. Этот гребень поглотил все его внимание, как будто он пришел сюда специально, чтобы поиграть с украшением.

— Я слушаю, — мягко напомнила Алмейда, и он тут же вскинул на нее глаза. С удивлением она увидела, что они полны злых, едва сдерживаемых слез, и встревожилась. — Что случилось, сын?

— Мама! — Люкка не удержался и хлюпнул носом, как мальчишка, но лицо у него при этом было злое. — Я должен сказать, что больше не намерен терпеть присутствие Эмиля во дворце! Сегодня он вел себя безобразно. Он стал совершенно невыносим, к тому же он груб и опасен… для всех нас. Так больше не может продолжаться! Его нужно услать.

— Погоди, — примирительно проговорила принцесса, хотя сердце ее екнуло. Не хватало еще этого тяжелого разговора в завершение и без того нелегкого дня. — Вы с Эмилем, кажется, поссорились? Поэтому ты так и говоришь… Точнее, за тебя говорит обида…

— Какая тут обида! — яростно перебил ее Люкка, отшвырнув в сторону ни в чем не повинный гребень. Теперь он принялся сплетать и расплетать пальцы рук. — Ты разве забыла, что он — колдун? А колдуну место в башне! Он же болтается по дворцу и… и… Я не знаю, чего от него ждать! Ты что, не понимаешь, как он опасен?

— Милый, но ведь за ним присматривает Тармил.

— Тармил не может быть с ним каждую минуту! Кроме того, Тармил тоже — колдун. Разве можно ему доверять?

— Но твой дед ему доверяет.

— Дед! — фыркнул Люкка. — Дед уже стар, у него голова не в порядке!

Он явно хватил через край, и Алмейда слегка шлепнула его по губам ладонью:

— Не смей так говорить о своем короле!..

— Но это правда! — Люкка отшатнулся и зло уставился на нее, но голос несколько понизил. — Разве ты не видишь, что дед совсем выжил из ума. Я знаю, это ведь он настаивает на том, чтобы Эмиль оставался тут. Я же считаю, что Эмиля надо услать… как можно скорее… пока он не набрал силу и не натворил бед.

Милосердные боги, с тихой горечью подумала Алмейда, неужто мне придется выбирать между сыновьями? Выбирать, кто останется рядом со мной? Или, вернее, выбирать того, с кем рядом останусь я? Но, боги, это жестоко и несправедливо! Я не хочу… и не могу…

Правда, Эмиль и без того уже отдалился от нее, но она, по крайней мере, могла изредка его видеть. Если же она пойдет навстречу старшему сыну, то никогда, никогда уже больше не увидит младшего. И даже имени его не услышит.

Но что она могла сделать? Она даже ничего не решала… ее слово не значило ничего или почти ничего.

— Но это невозможно, — проговорила она печально и тихо. — Король не позволит ему уехать.

— Вот! — вскричал Люкка и снова злобно хлюпнул носом. — Не позволит! Вот поэтому-то я и пришел к тебе. Дед никогда не послушает меня, — я знаю, он меня не любит, — но он может послушать тебя! Пойди к нему и уговори услать Эмиля. Желательно, поскорее и куда-нибудь подальше, например, на северную границу. Только будь поубедительнее, деда не так просто уговорить, сама знаешь.