Светлана Крушина - Пока смерть не заберет меня

• Название: Пока смерть не заберет меня
• Автор: Светлана Крушина
• Жанр: Ужасы и Мистика

Название "Пока смерть не заберет меня" может показаться странным, поэтому хочу объясниться. Дело тут в ассоциативных заморочках автора. Как и название первого из «вампирских» романов ("Тьма… и ее объятья"), название второго является заимствованием. Причем — двойным. "Until Death Overtakes Me" — так называется музыкальный коллектив, работающий в смешанном жанре funeral doom / ambient. (Для тех, кто далек от данного музыкального направления: это очень медленная, очень унылая музыка, вроде траурного марша, только "потяжелее"). В свою очередь, ребята взяли в качестве названия строчку из песни британской группы "My Dying Bride", играющей в стиле death doom. Так что в данном случае название романа исполняет ту же роль, что и эпиграфы к главам: дает ассоциативную привязку. Боюсь только, что привязки эти останутся непонятными для всех, кроме автора:)))

---

— Тогда я постараюсь перестать быть носферату.

— Если говорить об изменчивости чьих-то планов, так ведь это именно ты, Илэр, то и дело переменяешь намерения. Сначала ты захотел перестать быть человеком — назло Кристо, заметим, — а теперь хочешь перестать быть носферату… назло мне, надо полагать.

— Ничего подобного, вы тут ни при чем, — мрачно сказал я. И чего я еще с ним разговариваю, да еще и спорю? Не все ли равно, что он обо мне думает? Давно пора развернуться и уйти. Ведь ясно же, что его предложение я не приму. Слишком бредово оно звучит… да и не хочу я, в самом деле не хочу оставаться с Аланом! Хватит с меня уже его темной физиономии и язвительных ухмылочек. И… всего остального тоже.

— Не будем спорить. Но вот что я скажу тебе, Илэр: стать человеком ты уже не сможешь, даже если полностью откажешься от крови. Ты навсегда останешься одним из нас, жажда не позволит тебе забыть об этом. Спроси у Кристо, что это такое — год за годом сдерживать неутоленную жажду. Мне, надо думать, ты все равно не поверишь, если я расскажу.

— Вам-то откуда знать, что это такое…

Он спокойно смотрел на меня.

— Многие из нас пробовали обходиться без крови какое-то время — по своей воле или по принуждению… Я знаю, каково это. Но никого из нас не хватило бы на столь длительное время, как Кристо. Ему бы научный труд написать по этому вопросу… Так вот, Илэр, чем угробить массу сил на то, чтобы только казаться человеком, не лучше ли научиться извлекать из своего положения максимум удовольствия?

— Удовольствие — рядом с вами?

— Я предлагаю тебе то, чего не предложит больше никто. Остальные будут пытаться заполучить тебя в свою свиту. Ты, пожалуй, от них отобьешься, но жизнь твою приятной не назовешь.

— То есть вы делаете мне одолжение?

— Понимаю, ты зол на меня, и поэтому язвишь. Но все же попытайся взглянуть на вещи беспристрастно.

— Если поглядеть беспристрастно, — сказал я, — то я вообще перестаю что-либо понимать. Зачем вам делиться с кем-то властью? И, тем более, со мной?

— Мне было бы жаль расстаться с тобой, — пояснил Алан вроде бы с полным равнодушием, но глаза его испытующе ощупывали мое лицо. — Силы в тебе достаточно, чтобы собрать и удерживать собственную группу, но не только в этом дело… Хотя такими вещами тоже не разбрасываются…

— Вещами… — повторил я сквозь зубы, не сомневаясь, что и я для него — всего лишь вещь.

Удивившись, Алан снова чуть приподнял брови:

— В чем проблема?

— В вас. Я не хочу иметь с вами никаких дел. Вообще никаких.

— В тебе говорит злость и упрямство, — заявил Алан таким менторским тоном, что мне немедленно захотелось вцепиться ему в горло. — Подумай немного.

— И думать не стану! — я чувствовал, что еще немного — и выйду из себя окончательно.

Но Алана сегодня было не так-то легко прошибить. Он протянул руку, словно намереваясь опустить ее на плечо и дружески пожать его, но я поспешно отклонился назад, не желая терпеть его прикосновения даже через ткань пальто. Странная, далеко не веселая улыбка тронула губы Алана, он опустил руку и сунул ее в карман куртки.

— И все-таки подумай.

— Нет.

— А пока будешь думать, — он словно не услышал, — не забывай вот о чем: если откажешься, тебе придется уехать из города.

— С какой стати? Я не собираюсь уезжать!

— Однако тебе придется. Я не могу допустить, чтобы ты болтался у моих людей перед глазами вечным соблазном, словно морковка перед осликом.

— Боитесь потерять авторитет?

— В точку, — спокойно согласился Алан. — Вся эта шушера, разумеется, ничего не стоит, но, если каждый вообразит, вдохновившись твоим примером, что может обрести свободу, беспокойства будет много. А я не люблю лишнего беспокойства.

— Вообще-то мне на это плевать, — заметил я.

— Знаю, — он кивнул. — Зато мне не плевать. Поэтому, мальчик мой, учти: если не уедешь, я буду вынужден тебя убить.

Не думаю, что Алан пытался меня напугать. Он просто констатировал факт. Так я это и воспринял.

— Уверены, что у вас это получится?

— Никто не бессмертен, — улыбнулся Алан. — И меня, и тебя можно убить — если как следует постараться. А я постараюсь и уж что-нибудь придумаю. Мне будет очень неприятно, но… что поделать.

— С интересом понаблюдаю за творческим полетом вашей мысли, — вежливо сказал я. — Но помогать вам не собираюсь.

— Стоит ли упрямство того, чтобы лишаться из-за него жизни?

— Объяснять я вам тоже ничего не собираюсь.

— А не надо ничего объяснять. Думаешь, я не знаю? Ты не желаешь уезжать отчасти из-за упрямства, но главная причина — эта женщина… как ее… Мэвис Лерк? (я вздрогнул) Она не поедет с тобой, а ты не поедешь без нее. Что, не так?

— Хоть бы и так, — буркнул я, — а это не ваше дело.

— Конечно, не мое, — согласился Алан. — Только мне не понять такой привязанности к обычной смертной женщине. Что она такое? Через полвека она обратится в прах. А ты что будешь делать? Скорбеть по ней следующие пять сотен лет? Посмотри на Кристо — пример весьма красноречивый. Но у него хотя бы хватило духа сделать из нее вампира — пусть слабенького, но все же… И все равно добром эта история не закончилась.

— Уж я постараюсь устроить так, — сказал я, глядя на него в упор, — чтобы мы с Мэвис жили долго и счастливо, и умерли в один день.

— Ну, ну. Только ведь она тебя не любит, Илэр.

Я почувствовал, как щеки у меня вспыхнули — не от смущения, а от злости, — и сжал кулаки. Правда, руки я держал в карманах пальто, и Алан ничего не мог увидеть.

— А уж это вы никак не можете знать!

Я ожидал, что сейчас Алан выдаст какую-нибудь высокопарную банальность в том духе, что он прожил на свете много лет и научился читать по лицам — или же по глазам, — но он молчал. И только смотрел на меня, слегка изогнув губы — это должно было означать снисходительную улыбку, но больше походило на болезненную гримасу. Почему-то мне пришло в голову, что его руки, спрятанные, как и мои, в карманы куртки, так же сжимаются в кулаки. Странно… С чего я вообще взял, что он злится или нервничает?

— У вас есть что еще сказать? — спросил я.

— Только одно: подумай. У тебя есть… ну, скажем, неделя. Потом или ты уедешь, или я открою на тебя охоту.

— Я понял.

Не прощаясь, я отвернулся и не спеша пошел прочь. Может быть, слова мои и звучали чертовки самоуверенно, но сердце в груди так и трепыхалось. Несколько лет назад я наивно полагал, будто уже не боюсь ничего на свете, но теперь от этой наивной веры не осталось и следа. Я боялся — боялся Алана и того, что он может сделать, даже утратив власть надо мной. Самым разумным поступком было бы оставить все и рвануть под защиту Кристиана — вряд ли кто-нибудь осмелился бы сунуться на его территорию только ради того, чтобы заполучить меня. Мэвис, вероятно, будет только рада избавиться от меня, а Аврора… Аврора пусть устраивается сама. В конце концов, до моего появления она жила как-то, и даже без особых огорчений. Да, проще простого убежать к Кристиану. Вот только почему-то казалось мне, что это бегство будет равнозначно признанию случайности победы над Аланом. Я распишусь в собственном бессилии. Как глупо… Какая разница, кто и что обо мне подумает и скажет?

Что посоветовал бы Кристиан? Наверное, он сказал бы: "Не подставляйся".

А может, он сказал бы: "Борись"?.. В последнюю нашу личную встречу он сказал именно это.

— Илэр! — окликнул Алан, едва я отошел на пару десятков шагов. Я остановился, но не обернулся.

— Что еще?

— Мое желание познакомиться с Агни остается в силе.

— Агни не приедет, — сказал я через плечо.

— Приедет, — возразил Алан убежденно. — Вот увидишь, приедет.

Мне очень не хотелось ему верить. Но что-то подсказывало, что он прав. Агни предпочитала доводить до конца все, что ни задумала, и терпеть не могла, когда что-то мешало ее планам. Во всяком случае, такой она была восемь лет назад, до того, как вышла замуж.

* * *

Метро уже закрылось, и домой я добирался пешком. Торопиться, впрочем, было некуда, и даже начавшийся мокрый снег с дождем не мог заставить меня ускорить шаг. Мыслей в голове не было никаких, и я даже радовался этому. Думать ни о чем не хотелось. Когда я вошел в квартиру, с волос у меня капало растаявшим снегом. Первым делом, не снимая пальто, я направился в ванную, взял полотенце и принялся вытирать волосы; во время этого занятия в голову начали приходить мысли, и до того безрадостные, что я бросил полотенце и, как был, взъерошенный, в покрытом каплями воды пальто, прошел в гостиную, упал в кресло и предался размышлениям.

Итак, что мы имеем?

Алан предоставил мне выбор: принять его предложение и, по сути, вернуться к тому образу жизни, который я так долго мечтал изменить; или же отказаться и превратиться в дичь для него и его вампиров. Попытается ли он убить меня или же снова сделать меня своим слугой, — это был вопрос отдельный и не слишком меня волнующий, потому как оба варианта меня не устраивали категорически. Я не хотел становиться ни партнером Алана, ни его слугой; и умирать я тоже не хотел. Больше не хотел.