Юлия Иванова - Дремучие двери. Том II

• Название: Дремучие двери. Том II
• Автор: Юлия Иванова
• Издательство: ООО ПАЛЕЯ - Мишин совместно с ТОО ПАЛЕЯ - свет
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2000
• ISBN: ISBN 5-86020-371-3

Фантастический роман Юлии Ивановой «ДРЕМУЧИЕ ДВЕРИ» стал сенсацией в литературном мире ещё в рукописном варианте, привлекая прежде всего нетрадиционным осмыслением — с религиозно-духовных позиций — роли Иосифа Сталина в отечественной и мировой истории.

Не был ли Иосиф Грозный, «тиран всех времён и народов», направляющим и спасительным «жезлом железным» в руке Творца? Адвокат Иосифа, его Ангел-Хранитель, собирает свидетельства, готовясь защищать диктатора на Высшем Суде. Сюда, в Преддверие вечности, попадает и героиня романа, ценой собственной жизни спасая от киллеров Лидера, противостоящего новому мировому порядку грядущего Антихриста. Здесь, на грани жизни и смерти, она получает шанс вернуться в прошлое, повторить путь от детства до седин, переоценить не только свою личную судьбу, но и постичь всю глубину трагедии великой страны, совершившей величайший в истории человечества прорыв из царства Маммоны, а ныне умирающей вновь в тисках буржуазной цивилизации, «знающей цену всему и не видящей ни в чём ценности»…

Книга Юлии Ивановой привлечёт не только интересующихся личностью Иосифа Сталина, одной из самых таинственных в мировой истории, не только любителей острых сюжетных поворотов, любовных коллизий и мистики — всё это есть в романе. Но написан он прежде всего для тех, кто, как и герои книги, напряжённо ищет Истину, пытаясь выбраться из лабиринта «дремучих дверей» бессмысленного суетного бытия.

---

Неужели вы думаете, что Он, с такой любовью и премудростью сотворивший мир, вызвал вас из небытия для этого чёрного пепелища?..

У нас разные хозяйства, и каждый должен собрать Господину своему наибольшую жатву. Ангел-Хранитель и Ангел-Губитель. Исторический процесс — отделение света от тьмы, ибо «ничто нечистое не войдёт в Царство». Отделить пшеницу от плевел. Бог, разумеется, сильнее. Свет, Истина — единственное, что «есть». Что такое тьма? Это просто отсутствие света. Пустое место, чёрная дыра, которая отключилась от Бога. Здесь царит вечная смерть — нет, не отсутствие сознания, а отсутствие света и жизни… Здесь нет ни времени, ни пространства, лишь кромешная застывшая тьма, куда ты впечатан, как в вечную мерзлоту. Такова участь сил тьмы, когда кончится историческое время.

— Но может, у них есть надежда? — спросила Иоанна, — Господь милостив…

— Не в милости дело, — вмешался АГ. — Да, мы сотворены Им свободными от Него. И мы, возненавидев Свет, возлюбили отсутствие Света, то есть тьму. Мы знаем, что нас ждёт, но наша ненависть к Свету сильнее страха. А вы, сыны человеческие, разве не похожи на нас? Господь сотворил вас безгрешными, то есть послушными Себе, но, как только даровал вам свободу, наш хозяин тоже соблазнил вас непослушанием и гордостью: «Будете, как Боги…» С тех пор и вы бежите лица Божия, и боитесь Света, и притягивает вас тьма — разве не так? Но у вас хоть есть надежда на прощение на Суде, вы искуплены Его Кровью, и за это мы ещё сильнее вас ненавидим. Мы — садисты всех времён и народов, бесконечное зло. Мы заставляем вас грешить на земле, упиваемся потом зрелищем ваших мучений от последствий греха. Но поистине беспредельное удовлетворение получаем мы от предвкушения вечных мук каждой загубленной нами души. Вот у вас на земле какой-нибудь Чикатилло — разве он не знал, что его ждёт? И всё же наслаждение от страдания другого было сильнее. А бес, им владеющий, хоть и страшился Божьей кары, — обладание душой человеческой, которую он заставлял проделывать все эти мерзости чёрной своей волей, так же удерживало его в сетях своей злой свободы. «Я, мол, бог! Один Бог создал, а другой взял да разрушил, и никто мне не указ», — вот что оба подразумевали. Разрушение храма. Ибо и тело человеческое, и душа, и весь мир так задуманы Творцом: Тело — храм души, душа — храм, вместилище Бога. Мы — бесы, антитворцы. Бог строит, мы — разрушаем. Господь творит гармонию, мы — сеем хаос. Господь соединяет, мы — расчленяем. Превратить Его Красоту в уродство, безобразие…

Таких Чикатилл, любителей расчленять, гораздо больше, чем вы, люди думаете, у вас мучить друг друга вообще в порядке вещей. Не без нашей помощи, разумеется, то есть духов злобы поднебесной… А ваши разговоры «на злобу дня!.». Тогда, после конца времён, когда лишь наше бессмертное сознание, отлучённое от Бога, останется в вечной тьме, неизъяснимым утешением будет мысль, что сотни, тысячи, миллионы загубленных нами богооставленных человеков так же мучаются богооставленностью… Даже хуже, ибо у них был шанс! Ибо «вы куплены дорогой ценой»…

Мы не хотим прощения — ненависть к Свету сильнее страха вечной тьмы. Мы, ловцы человеков, хотим богатого улова! — Огонь, геенна — это в конце времён. Он поглотит всю нашу добычу, и в этом Суд. Огонь будет гореть в их пустых бессмертных душах тоской по несостоявшимся возможностям, навеки утраченному Свету, Отечеству Небесному, где Отец ждал их до последнего мгновения, пока они прожигали остатки жизни в наших объятиях. И мы так и унесём с собой их души во тьму кромешную, как невест на брачную постель. И будем навеки обладать ими, упиваясь их безумными криками, которые никто, кроме нас, не услышит — нашей во веки веков бессмертной добычи…

* * *

«Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют».

— Дело в том, что после грехопадения ум у человеков стал лукавый — они вечно ищут оправдания своему непослушанию Творцу, — продолжал АГ, — Ева не покаялась, а всё свалила на Змея, Адам — на Еву. Человек грешит и тут же находит себе оправдание, чтобы продолжать грешить. Ну и мы, естественно, змеята малые, тут как тут, нашёптываем: «Можно, ешьте, не умрёте, а будете, как боги»…

Лукавый ум не хочет видеть в Слове Божьем изложенные там строгие инструкции. Чтобы не исполнять их, придумывает свои псевдозаконы.

Европу соблазнили, старый свет, — на всякие непотребства, изуверства, а теперь и вовсе новый словарь: хищники зовутся бизнесменами, ростовщики — банкирами, идолослужители — политиками, воры в законе — авторитетами, мужеложники — сексменьшинствами /эти даже в священники рвутся/. Прелюбодейки — дамами без комплексов. Блудниц нынче не побивают камнями и даже не гоняет милиция — они теперь «ночные бабочки» и интердевочки. Ну а не бабник разве тот, кто «женщин и не видел никогда». Дело беса нашептать борзописцам, что хозяин велит, а они уж потом обработают литературно со всей силой данного Богом таланта. И горланят с эстрады, по ящику на многомиллионную аудиторию, развращают, сбивают с пути дев, юношей, жён, детей, забыв, что «лучше глаз вырви, чем соблазнись», и лучше вообще не родиться, чем сбить с пути «малых сих».

У нас с ними одна свобода — не слушаться Творца и ненавидеть всё, стоящее на пути в бездну. Всякие там «железные занавеси».

* * *

«Ушёл Господь…» — печально думала Иоанна.

Игры становились всё более кровавыми: баловни удачи, красивые и молодые, бизнесмены, журналисты, шоумены — погибали, разорванные в клочья новыми игрушками. То тут, то там вспыхивали зверские дурные драки — между членами семьи, закадычными дружками, народами, ещё вчера жившими душа в душу и бок о бок. Затевались кровавые войны без конца и края, без победителей и побеждённых, но с баснословно растущими счетами за убиенные и проданные Воланду души.

Всё самое нелепое, невероятное и ужасное сбывалось, доброе и разумное словно разбивалось о невидимую стену. Свита Воланда захватила рули и, ёрничая, издеваясь, подвывая от наслаждения, подо все эти разудалые танцы-шманцы, тусовки, разборки, совокупления, оргии, ритуальные убийства, пьянки, совещания, теракты, суды, бредовые указы катила обречённый земной шарик в лунку, к последней черте.

Куда ни поверни, как ни тасуй колоду — выходила победно ухмыляющаяся дама пик. Одних упырей убирали, назначали других, через год-другой всплывали третьи. Или прежние садились на властные места, отдохнув и бодро щёлкая вставными челюстями. Меченый, Беспалый, Рыжий, Жирный, Пернатый, Чернолицый… И ещё какие-то с жуткими вурдалачьими лицами, хоть Иоанна и убеждала себя, что и у них есть образ Божий где-то на дне души, и душа есть на задворках разросшейся плоти…

Иногда казалось — что-то должно измениться — результативные выборы, всплывающие время от времени народные заступники… Но опять ничего не происходило. Принцы-заступники оказывались импотентами, сникали, обрастали жирком и тоже переходили постепенно в разряд сутенёров. Скидывали овечью шкуру и оказывались порой позубастее прежних. Говорили: «Народ безмолвствует»… Нет, он не безмолвствовал, он непостижимым образом снова и снова голосовал за «насильников, грабителей, мучителей людей»…

Так сберегаемая в отцовском дому невеста, украденная, опозоренная и отправленная на панель, сломленная — боготворит своего сутенёра и терпит побои за кусок хлеба и стакан вина.

Был дом, была многодетная семья, мальчики-девочки, чёрные, белые, рыжие. Воспитывались в строгости, в умеренности, но всё же либеральнее, чем по законам шариата. Теперь они проклинают родителей-тиранов, которые не пускали «в Африку», срывать запретные «фиги-финики». И вообще такие-сякие — питались за отдельным номенклатурным столом. А то, что нынешние бармалеи уже обедают их плотью, да и душой заодно — терпят…

Народ уже не в послушании, как при царе, при Сталине, при «советской диктатуре». Теперь народ сам выбирает себе правителей и, насколько понимала Иоанна, несет полную ответственность перед Небом за свой выбор и за деяния своих избранников. Опять она к выборам сочиняла и расклеивала листовки:

Убойся за Ельцина голос отдать, На Страшном Суде будешь рядом стоять.

Господь отвернётся — зови, не зови, И скажет: «Ты выбрал. Ты тоже в крови!» Отец Александр настойчиво советовал ей угомониться. Иоанна пыталась, но молитвы её опять сводились к одному: «Господи, пусть будет, как было — дурацкие съезды, доклады, худсоветы, запреты, характеристики, очереди, главлиты, стукачи, проработки — только избавь нас от них. Ладно, не посылай на них язвы и потопы, пусть копаются в своих огородах, нянчат внуков, пусть в конце концов тусуются с награбленным добром и своими шлюхами на Гавайях и Канарах, только избави нас от них.