Ковалевская Елена - Письмо с которого все началось

• Название: Письмо с которого все началось
• Автор: Ковалевская Елена
• Жанр: Книги

---

– Это понятно, но у нас хоть надежда есть, и то ладно, – обрадовано заявила я.

К нам подошел хозяин и, не поднимая глаз, угодливо поинтересовался, не нужно ли нам чего-нибудь еще. Мы ответили, что нет и он все так же, не глядя на нас, торопливо убрал со стола. Эк я его!

– А вы сами-то чего разузнали? – спросила у нас Гертруда, как только хозяин убрался прочь.

– После твоих известий, наши ничего не стоят, да и вообще глупостью полной являются, – резонно заметила я.

– Ну лады. Давайте определимся, будем ли мы сами в этом участвовать? – осведомилась старшая сестра.

– Ни в коем случае! – замахала руками Юозапа. – С ума сошла?! Где ж это видано, чтобы мы, дочери Господа нашего, против законной власти шли?

– Где ж ты тут закон-то видишь? – вскинула брови Гертруда

– Как это где? – удивилась Юза. – Ведь подозрение на болячку есть? Есть. Доктор подтвердил? Подтвердил.

– Но это ж неправда! – воскликнула старшая сестра.

– А кто докажет что неправда? – продолжала упираться Юозапа.

– Так больных нет! – уже негодовала Герта.

– И что? По бумагам есть. Может, сыночка баронета простой понос прохватил, пережрал он там чего-то, а запишут все как холера. Врач свой, на сто рядов перекупленный. Градоправитель все по правилам сделал. Так что здесь не прикопаешься.

– И что ты нам предлагаешь? Сидеть тут и киснуть?! А вдруг у них ничего не получится?! – не сдавалась Гертруда. – Есфирь, ты что предложишь? Ты ж у нас теперь самая главная. Вот и давай решай! Как скажешь, так мы и поступим!

– Что скажу, что скажу, – я в раздумье почесала кончик носа. – Лезть нам, конечно же, на-рожна не надо. Опасно просто. Однажды припомнят такое восстание – мало не покажется. Но и сидеть как квочки на насесте тоже не дело. Для начала мы с Гертой, завтра с утра сходим, посмотрим, как у народа дело пойдет. Если не очень, и будет ясно, что даже к вечеру город нам не покинуть, то уже сами полезем брать за грудки пресловутого баронета. Нам лишь бы до него добраться, а уж там я придумаю, чем и как его пугануть, – пообещала я многозначительно.

И на другой день мы тоже поздно проснулись, уже рассвело. Вдумчиво и толково размялись, сменяя друг друга в тренировочном бою одна против двоих. Ох и глаза были у Агнесс, когда она смотрела, как мы гоняем друг дружку по двору, и восхищенные и перепуганные одновременно. По окончании поединков, она восторженно выдала нам: 'Никогда бы не подумала, что так можно! Вы прям, как настоящие рубились! Жуть как страшно!' – на что Юза фыркнула, а Гертруда долго смеялась приговаривая: 'Можно подумать мы не всамделишные!'. Потом неспешно позавтракали, и как договорились вчера, оставив как всегда Агнесс под присмотром Юозапы в харчевне, мы со старшей сестрой отправились в город разузнать, что к чему. На улицах было неспокойно, похоже, что виденные Гертрудой вечером мужики потихонечку начали раскочегаривать народ. Хоть с дрекольем еще никто не бегал, но напряженная атмосфера уже ощущалась вовсю. Мы неспешно дотопали до главной площади, где стоял дом баронета Сера Персиваля Брюна. Вот тут-то и было основное скопление людей. В основном здесь собралось мужское население, но все же то тут, то там мелькали калоты или платки; видимо дамочки побойчей тоже решили поучаствовать. (Калотт – дамский чепец с загнутыми краями) Дом градоправителя сегодня походил на крепость, окна первого этажа заколочены изнутри деревянными щитами, второго наглухо притворены ставнями: да, ребята решили держать оборону всерьез. Непосредственно перед закрытыми дверями стояли четверо осанистых мужчин, крупных таких и о чем-то разговаривали, изредка махая руками в разные стороны.

– Они? – спросила я у Герты, указывая на них взглядом.

– Ага, они самые, – подтвердила она, и спросила: – Присоединяться будем?

– Для начала просто поговорим, – ответила я и направилась в их сторону.

Люди перед нами расступались как по мановению волшебной палочки. Еще бы! Мы ж вместо ряс сюркоты орденские на поддоспешники надели, у Герты вдобавок за поясом матово поблескивала секира, а у меня фальшион. Мы уверенно дошли до них, и я обратилась к одному, прикинув на глаз что именно он за старшего, и поосанестей будет и таперт побогаче.

– День добрый, сестры, – учтиво протянул он. Надо ж, а не ошиблась!

– И вам добрый, – кивнула я вежливо. – Вы собрались тут выяснить, отчего ворота закрыли?

– Так ить… – неуверенно подал голос другой, с окладистой такой бородой с проседью. – А что?

– Да ничего, ничего, – постаралась сказать я как можно мягче. – Ничего особенного, даже можно сказать правильно, что вы тут собрались, – мужчины расслабились. Конечно, мы произвели на них впечатление; во-первых: подошли орденские и к тому же с оружием, а во-вторых: стоим вровень с ними ростом. Тут есть от чего беспокоиться и напрягаться. – Нужно обязательно выяснить по всем ли правилам был объявлен карантин, все ли соблюдено.

От таких слов они, конечно же, приуныли. Ну а что они хотели, чтобы мы с гиканьем сразу же врубились в баронетские двери? Мне в этом городе торчать тоже не слаще редьки, но закон есть закон, и если мы, представители церкви будем его попирать, то ни к чему хорошему это не приведет. В случае чего всем достанется: и нам и горожанам. Были случаи: шел народ против власти, и что в итоге?! Виновников колесовали да жгли на кострах, а оставшихся в живых жителей принуждали вскладчину выплачивать огромные штрафы. Короче, мало никому не казалось. Так вот и здесь чего на рожон переть? Может удастся так договориться. К тому же, если баронет поймет, что дело совсем труба, он городскую гвардию и стражу со стен отзовет, и на народ спустит. Попрут они против своих, не попрут, дело десятое, но все равно заваруха начнется – будь здоров, не кашляй!

– Вы с градоначальником уже говорили? – спросила я у них.

– Так ить, нет еще, – ответил тот, что с окладистой бородой. – Не выходят, на стук не отзываются.

Ну я бы на месте баронета, тоже из дома пока носа не казала.

– Угу, – кивнула я значительно, и принялась расспрашивать их дальше. – А заболевшие-то в городе вообще есть?

– Нету, – ответил старший. – Поговаривают, что полегли лишь богатые деточки, но, по-моему, это вранье.

– Это те, которые на охоту выезжали? – решила уточнить у них Гертруда. От ее голоса мужчины вздрогнули. Поди тут, не вздрогни! Голос у старшей сестры низкий, грудной вдобавок немного надтреснутый.

– Те самые, – опасливо глядя на нее, подтвердил третий, на кузнеца похожий мужик.

– Ясненько, – выдохнула я и почесала кончик носа. Потом подхватила Гертруду под локоть и потянула в сторону. – Пойдем, обговорим.

Мы отошли.

– Ну что решим? – первой спросила она.

– Влезать нам в народный бунт, конечно же, идиотизм, но и дожидаться когда же все само растрясется, у нас нет времени. Они здесь сегодня могут просто потолкаться, потом взять да и уйти. Настоящее восстание начнется, когда в городе вся провизия к концу подойдет, а до этого пока еще ой как далеко. Надо, как мы и решили, с самим Брюном потолковать.

– А он тебя послушает? – с сомнением в голосе осведомилась у меня Гертруда.

– Надеюсь что да, – ответила я. – Для начала я у него спрошу: отправил ли он гонца, сообщить властям, что в городе холера. Потом еще парочку каверзных вопросиков задам.

– А если не поможет?

– Ну на крайний случай, я постараюсь сослаться на одну дамочку в Sanctus Urbs, авось подействует.

– Это почему?

– Да ее все в союзе боятся до заикания. Думается мне, что и баронет не исключение.

– Тогда пойдем, – махнула головой старшая сестра и двинулась в сторону осажденного дома, а я за ней следом.

Мы подошли к дверям, и Гертруда принялась стучаться в дверь рукояткой секиры. Грохот стоял на всю улицу. Народ, толпившийся на площади, принялся с интересом наблюдать за нашими действиями. Однако от простой долбежки не было никакого толку. Тогда я, набрав побольше воздуха в грудь, прокричала:

– Именем Господа Единого и Матери Церкви откройте! – конечно, я не имела права так говорить, не было у меня полномочий, но с другой стороны кто об этом кроме сестер это знает? К тому же подобная формулировка убийственно действует на окружающих. Вон даже толпа стихла и отпрянула подальше от дома.

Нам пришлось колотиться и голосить на всю округу минут десять, прежде чем на втором этаже приоткрылось окно, и из него осторожно высунулся мужичок затрапезного вида: похоже послали, кого не жалко. На лице у него был написан страх смешанный пополам с возмущением: кто посмел пользоваться столь громкими словами. Но, увидев, что стучаться именно те, кому не возбраняется, махом скис и нырнул обратно. Мы выжидательно уставились на приоткрытое окно. Минут пять ничего не происходило, но вот из него выглянул седой старик с надменным выражением на породистом лице, важно откашлялся и зычно произнес:

– Сер Персиваль Брюн сегодня не принимают! Приходите завтра!