Игорь Минутко - Золотая братина: В замкнутом круге

• Название: Золотая братина: В замкнутом круге
• Автор: Игорь Минутко
• Издательство: Литагент «РИПОЛ»15e304c3-8310-102d-9ab1-2309c0a91052
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-386-00994-6

История загадочной реликвии – уникального уральского сервиза «Золотая братина» – и судьба России переплелись так тесно, что не разорвать. Силы Света и Тьмы, вечные христианские ценности любви и добра и дикая, страшная тяга к свободе сплавлены с этим золотом воедино.

Вот уже триста лет раритет, наделенный мистической властью над своим обладателем, переходит из одних рук в другие: братину поочередно принимают Екатерина Вторая и Емельян Пугачев, Сталин и Геринг, советские чекисты и секретные агенты ФСБ. Длинный шлейф загадочных событий и жестоких преступлений, чудесных избавлений и таинственных смертей тянется за братиной. От того, кто станет ее новым владельцем, напрямую зависит дальнейшая участь страны, то, каким путем пойдет российский народ – кровавым путем революций или дорогой, ведущей к возрождению и спасению.

---

«Опель-корса», свернув направо, попал на развязку, плавно нырнувшую в тоннель под Новорижским шоссе, – мягким гулом отозвались бетонные стены, заделанные ребристым пластиком светло-серого цвета, – и вылетел в солнечное мартовское утро (шел уже десятый час), оказавшись на пустынной дороге слева от федеральной магистрали.

По бокам дороги молчаливый («Строго молчаливый», – почему-то подумал Иван Кириллович) еловый лес; впрочем, в нем попадались и стройные сосны. Проехали совсем немного, может быть километра два. Впереди – могучий, похоже, чугунный шлагбаум, но в его тяжелых формах присутствовало нечто изящное. Рядом никакой будки или охранника в камуфляже и с «калашом». Машина слегка замедлила бесшумный бег, и метров за двадцать шлагбаум легко поднялся.

Вопрос, в котором должно было выразиться изумление, застрял в горле Ивана Кирилловича («Сочтет меня Николаич совсем дремучим»), и он спросил:

– Скоро приедем?

– Через десять минут.

И действительно, скоро впереди возник высокий забор или, правильнее сказать, стена из красного кирпича и в два больших створа ворот зеленого цвета («Наверно, из танковой брони», – почему-то подумал Любин), в них уперлась идеальная асфальтированная дорога. Очевидно, здесь она и заканчивалась.

Машина притормозила, в левой руке Корчного появился маленький пультик с мигающим зеленым огоньком, наверно, Николаич нажал какую-то кнопочку – створы ворот бесшумно раздвинулись… Как сказать? Потом, вечером, у себя дома, Иван Кириллович определил: «Въехали на „запретную территорию“ города, который наверняка не обозначен ни на одной карте Московской области».

Да, это был именно город, но – призрачный, в реальной жизни такого быть не может. Он состоял из причудливых коттеджей, правильнее сказать, замков или дворцов – больших и малых. Преобладала «прямолинейная» архитектура: двух, трех, четырех и еще выше этажей кирпичные кубы; в одном здании сочетались несколько различных кубов. Все дома – все-таки удобнее говорить так: дома – и большие земельные наделы вокруг них тоже были обнесены кирпичными заборами, но не такими высокими, как стена со въездными воротами. Ясно было одно: весь этот город и, очевидно, все замки и дворцы проектировал один архитектор, явно с поврежденной психикой и мрачно гениальный. Постепенно Любин стал понимать – или ощущать – замысел творца этого огромного кирпичного монстра: при всем видимом однообразии зданий присутствовало и разнообразие. Здесь каждый дом олицетворял некую суть своих хозяев, может быть, строения проектировались по их заказу. Да, они были все-таки разные. Разнообразные в однообразии. Однако всех их объединяло нечто общее. И вечером, дома, Иван Кириллович определил это нечто: могущество, несокрушимость, богатство, которое недоступно для тех, кто за главной стеной, окружившей этот город-призрак. Но у каждого дома в этом нечто своя ниша – первый этаж, второй, третий… восьмой. А все они вместе – единство, кирпичное и несокрушимое.

…Они всё ехали, ехали и ехали – город был огромен. Ни названий улиц, которые кружились, пересекались, ни нумераций зданий, ни одного деревца в скверике. Голо – шаром покати. Пустынно: ни людей, ни одной хоть какой-нибудь собаки, ни одной припаркованной к чему-нибудь машины. Ивану Кирилловичу показалось, что этому городу не будет конца. «Здесь можно сойти с ума», – покорно подумал он, погружаясь в непонятную меланхолию. И у него вырвалось с тоской:

– Здесь есть какая-нибудь жизнь?

– Есть, Иван Кириллович… – тут же отозвался Корчной. – Есть жизнь. Самая разнообразная. Она за забором. И сейчас вы ее увидите. А по-настоящему бурная жизнь начинается часов с десяти вечера… и, случается, до раннего утра.

– Да кто же здесь живет?! – воскликнул Любин.

– На все ваши вопросы ответит Арчил Тимурович. Мы приехали.

«Опель-корса» уперся в двустворчатые ворота в кирпичном заборе, за которым несокрушимо стоял трехэтажный дом из трех кубов, соединенных, как потом понял директор музея, в букву «П». Николаич на своем пультике нажал кнопку. Створы ворот бесшумно разошлись в стороны. Машина вкрадчиво въехала во владения Арчила Тимуровича Табадзе.

– Не спешите выходить, Иван Кириллович, – сказал Корчной, видя, что Любин заерзал на своем сиденье.

Бесшумно и медленно объехали коттедж. Иван Кириллович успел увидеть, что «земельная собственность» Арчила Тимуровича огромна и действительно полна жизни. У одноэтажного здания с большими широкими окнами кучно стояло несколько легковых машин, между ними сновали молодые люди в синих комбинезонах; на большой, с причудливыми фигурами, клумбе два садовника, тоже в синей униформе, что-то неспешно высаживали; в отдалении большой эллипс (он был светло-желтый или от песка, или от опилок), обнесенный белой сверкающей сеткой; молодая женщина, в спортивной брючной форме, в жокейской шапочке на голове, гоняла по кругу на длинном корде белую стройную лошадь. И это было завораживающее зрелище. «Я нахожусь в какой-то сказке», – подумал Иван Кириллович. Хотел еще о чем-то подумать, но не успел. Машина, сделав крутой поворот, уткнулась в глухую стену с такими же, как при въезде в усадьбу, воротами – и сектор обзора исчез.

Створы ворот разошлись в стороны, бетонная дорожка устремилась под уклон. «Опель-корса» осторожно покатил по ней. Оглянувшись, Иван Кириллович в заднее стекло увидел, как за ними закрылись ворота.

А машина уже стояла над ремонтной ямой. И рядом с ней, над такой-же ямой, возвышался огромный черный внедорожник «лендровер»; впрочем, его названия Любин не знал.

Николай Корчной распахнул дверцу.

– Прошу, Иван Кириллович.

И Любин оказался в огромном, совсем пустом, как ему показалось, помещении с высоченным потолком.

– Подземный гараж? – изумился он.

– Совершенно верно, Иван Кириллович, – прозвучал сзади знакомый голос. – Подземный гараж.

Любин обернулся. Перед ним стоял стройный, спортивного вида мужчина в строгом черном костюме, под пиджаком – легкий белый свитер. В чертах лица нечто кавказское, узнаваемое. «Тогда он был совсем молодым человеком… – вспомнил Любин. – Наверное, лет двадцати пяти. А сейчас… Первая седина в волосах».

Они несколько мгновений молча всматривались друг в друга. Табадзе печально улыбнулся:

– Что тут скрывать? Мы оба изменились. Так, Иван Кириллович?

– Так…

Их рукопожатие было долгим и крепким.

– Поступим следующим образом, – сказал Табадзе, легко приобняв визитера за плечи и ведя его куда-то. – Сначала о деле, которое привело вас ко мне. И побеседуем в неофициальной обстановке, у меня дома.

Переходы, лестницы, мелькание больших открытых помещений. «Боже мой! Кажется, пальмы…»

– Здесь у меня небольшой зимний сад.

Молодые люди в строгих костюмах, у одного из них через плечо автомат Калашникова; промчалась юная девушка в белом переднике с подносом, на котором что-то, вкусно пахнущее, накрыто салфеткой; огромный аквариум, вделанный в стену, разноцветно подсвеченный, и в нем, среди колышущихся водорослей, лениво плавают экзотические рыбы. Еще что-то в глазах рябит, голова кружится.

– Не удивляйтесь особо, Иван Кириллович. Все объясню. Но сначала…

…И они очутились в небольшой комнате с мягкой мебелью, низким столиком, на котором стояли несколько бутылок разной минеральной воды, два хрустальных стакана. Одно небольшое круглое окно под самым потолком. Абсолютно голые стены кремового цвета. Странная комната…

– Прошу, располагайтесь.

Они сели друг против друга в низкие удобные кресла. Табадзе откупорил две бутылки с водой.

– Вам с газом или…

– Все равно! – перебил Любин.

– Не волнуйтесь, Иван Кириллович. – Хозяин коттеджа разлил воду по стаканам. – Пока кратко объясню самое основное. Моя фирма «Барс» – следственно-розыскное предприятие. Специализация: предметы искусства, прежде всего живопись, антиквариат, но и предметы народного искусства тоже…

– С тех пор? – вырвалось у Любина.

– Да, пожалуй, так… Все началось с «Золотой братины».

– Потрясающе! – громко вскричал Иван Кириллович и тут же зажал рот рукой.

Табадзе рассмеялся:

– Говорите во весь голос, если есть охота. Здесь нас никто не услышит. – Он постучал кулаком по стене – она отозвалась внятным металлическим «Эх!». – Непроницаемо для всего, что (пока) изобрело человечество. Это дикое сооружение, в котором я обитаю с семейством, состоит из трех автономных кубов. В одном живем мы с женой и двумя детьми, в двух других – офис. Там не покладая рук трудятся мои коллеги. Работы, Иван Кириллович, поверх головы. Пока вся информация, уверен, вы уже правильно сориентировались. А теперь – к делу. На мой вопрос о сервизе «Золотая братина» вы ответили: «Еще не случилось, но может случиться». Я точно вас цитирую?

– Точно.

– Теперь: что произошло? По возможности, Иван Кириллович, коротко. Но и ничего не упуская.