Игорь Минутко - Золотая братина: В замкнутом круге

• Название: Золотая братина: В замкнутом круге
• Автор: Игорь Минутко
• Издательство: Литагент «РИПОЛ»15e304c3-8310-102d-9ab1-2309c0a91052
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-386-00994-6

История загадочной реликвии – уникального уральского сервиза «Золотая братина» – и судьба России переплелись так тесно, что не разорвать. Силы Света и Тьмы, вечные христианские ценности любви и добра и дикая, страшная тяга к свободе сплавлены с этим золотом воедино.

Вот уже триста лет раритет, наделенный мистической властью над своим обладателем, переходит из одних рук в другие: братину поочередно принимают Екатерина Вторая и Емельян Пугачев, Сталин и Геринг, советские чекисты и секретные агенты ФСБ. Длинный шлейф загадочных событий и жестоких преступлений, чудесных избавлений и таинственных смертей тянется за братиной. От того, кто станет ее новым владельцем, напрямую зависит дальнейшая участь страны, то, каким путем пойдет российский народ – кровавым путем революций или дорогой, ведущей к возрождению и спасению.

---

Похищение музейной реликвии

Глава 38 «Золотая братина» в руках у Бати

Стрелки на больших квадратных часах в оперативном центре информации ФСБ показывали девять часов вечера. На огромной карте Москвы и Московской области, мерцающей множеством разноцветных пунктирных линий, в западном секторе города, на окраине, недалеко от Кольцевой дороги, замер маленький зеленый квадратик. Возле карты стояли Вениамин Георгиевич Миров и еще несколько руководителей отделов ФСБ, подключенных к операции «Золотая братина». Рядом с пультом слежения сидели два оператора.

– «Волга» остановилась недалеко от кинотеатра «Минск», – сообщил старший оператор. – Седьмой! Седьмой!

– Мы на расстоянии метров двухсот, – ответил командир группы сопровождения Леонид Вакулайте.

Миров взял у оператора микрофон:

– Подъезжайте ближе. И побыстрее. Может быть, у них с кем-то встреча?

– Через две-три минуты доложим.

Белая «Волга» стояла напротив кинотеатра «Минск», на улице Толбухина, свернув направо с Можайского шоссе. Боб сидел за рулем, рядом, откинувшись на спинку сиденья, – надутая и обиженная Таисия Павловна – Тая, Кися, Лапушка и так далее.

Молчали. Боб положил руку на коленку супруги и слегка сжал ее.

– Отстань! – Мадам Комарова сбросила руку Боба с коленки. – Дерьмо! Весь день ждала как последняя дура, потом, уже как последняя идиотка, непонятно зачем, моталась по городу, теперь вдвоем мотаемся. – Таисия Павловна решила всплакнуть. – За кого ты меня держишь?

– Таинька, я тебя люблю, обожаю, хочу. Но служба, детка. Зря баксы не платят…

– При чем тут служба? – перебила Таисия Павловна сквозь слезы, но в голосе уже прозвучали капризно-игривые нотки. – Нет, ты совсем не любишь свою кошечку!

Боб взглянул на наручные часы и сказал уже другим, твердым и решительным голосом:

– Все, Тая, молчи. – Он взял с заднего сиденья телефон, набрал номер.

– Слушаю, сынок, – прозвучал голос Бати.

– Это я. Сейчас двадцать один час пятнадцать минут.

– Молодец. Теперь, сынок, к нам на базу…

– А Таисия? – не удержавшись, перебил Боб. – Может, ее отвезти домой?

Возникла небольшая пауза – там, куда звонил супруг мадам Комаровой, думали.

– Нет, Боб, – наконец ответил Батя. – Времени уже в обрез. Пусть едет с тобой.

– Я с тобой! С тобой! – захлопала в ладоши Таисия Павловна, любившая всякие рискованные приключения. И вообще, она была женщиной бесстрашной – наверное в папу.

– И вот что, – спокойно продолжал Батя своим севшим, прокуренным голосом. – Сначала, перед выездом из Москвы, помотайся по нескольким пустынным улицам. Хорошо бы убедиться, что они у тебя на «хвосте». Обнаружишь их – дай знать.

– Так я еду, Батя.

– С Богом!

В оперативном центре информации ФСБ перед светящейся картой Москвы и Московской области все, кто присутствовал там в этот час, не сводили глаз с маленького зеленого квадратика. Он по-прежнему был недвижим.

– Никто из «коробки» не выходил, – прозвучал голос Леонида Вакулайте. – Так… Поехали!

Зеленый квадратик двинулся по улице Толбухина в сторону станции Сетунь.

– Постарайтесь не упускать их из своего поля зрения, – сказал Миров в микрофон. – Если уйдут за кольцо, можем их потерять на проселочных дорогах.

– Хорошо.

У железной дороги зеленый квадратик развернулся на сто градусов.

– Назад, к Минке, едет, – сообщил кто-то.

– Сейчас они за Кольцевую махнут или назад, к центру.

– Интересно, что в «Волге» происходит?

– Возможно, этот Боб выходил с кем-то на связь.

– Или… Как-никак молодожены. Задернул шторки и…

С плохо скрываемым раздражением слушая эту болтовню, Вениамин Георгиевич думал: «Да, Арчил прав: не мы их ведем, а они нас. Играем в их игру. И получается – вынуждены играть. Где разгадка? В чем их замысел? Прекратить преследование? Нет… Пока это единственная зацепка…»

Зеленый квадратик свернул налево, назад, к центру.

– Похоже, домой направились, в койку, баиньки.

– Да, сейчас он генеральскую дочку попотчует…

– Прекратите! – резко перебил Миров. – Не до шуток, товарищи… – Он не сдержался: – И господа.

Довольно долго следили за зеленым квадратиком, который быстро двигался по Можайскому шоссе. Он думал: «Итак, наша главная роковая ошибка… моя ошибка: мы упустили графа. И скорее всего, Арчил прав… Притом установлено: господин Оболин покинул гостиницу „Космос“ вчера около двух часов дня, оплатив свой номер за трое суток вперед. То есть он ринулся наверняка на Ленинградский вокзал почти сразу же, как мы с Арчилом с ним откланялись, пожелав Александру Петровичу скорейшего выздоровления. А его место занял некто, скорее всего „коммерсант из Вильнюса“, который блестяще исполнил свою роль, написанную для него разработчиками ограбления музея, безусловно, не раз и тщательно отрепетированную. Теперь только бы успел Коля Корчной со своими ребятами…»

Час назад группа Николая Николаевича Корчного срочно вылетела на вертолете с подмосковного военного аэродрома, и через четыре часа они должны совершить посадку в Ораниенбауме, на базе спортивного клуба «Парус», от которого до пансионата ветеранов Великой Отечественной войны, расположенного в бывшей загородной усадьбе графов Оболиных, полтора километра. Группу Корчного там ждут… «Только бы они успели! – думал Миров. – Но уже прошло более тридцати часов с тех пор, как граф Оболин тайно покинул свой номер в отеле „Космос“. Как это ему удалось?… Томашевский, опытный работник, и все его люди – профессионалы. Непонятно… Пока непонятно. А первый поезд в Питер отправился вчера, в пятнадцать десять…»

– На связи Вакулайте, – нарушил молчание оператор.

– Мы на расстоянии метров ста пятидесяти от объекта, – зазвучал спокойный голос. – Пока это возможно, «коробок» на трассе много. Объект встал в правый крайний ряд. Похоже, собирается сделать маневр под мост.

И далее командир группы сопровождения выходил в эфир через каждые пять-десять минут, когда «Волга» меняла направление следования, комментируя движение зеленого квадратика.

– …Да, свернул на Рубль.

– …Сделал поворот в сторону Волока.

– …Приближается к Красной Горе. «Коробок» мало. Увеличиваем оттяжку.

– …Прошел насквозь Красную Гору и сделал поворот на Новую Ригу. «Коробок» совсем мало. Вынуждены увеличить оттяжку.

Миров взял микрофон у оператора:

– Седьмой! Не упускай его из видимости. Уйдет!

– Хорошо, Первый. Не уйдет. Хотя рискуем.

– Рискуйте!

Теперь все находившиеся в зале с нарастающим напряжением, в полном молчании следили за зеленым квадратиком.

На смотровое стекло легли дождевые капли, небо впереди казалось черным. Там, еще очень далеко, сверкнула молния.

– Сейчас в грозу вляпаемся, – процедил сквозь зубы Боб.

– Как все интересно, Бобик! – возбужденно шептала Таисия Павловна. – Скажи, а куда мы едем? Ты там бывал, Бобик?

– Бывал, бывал…

– Там что, вечеринка, тусовка?

– Там, детка, будет крутая разборка. – Боб все чаше поглядывал в боковое зеркальце. В дождевой мгле, метров за двести до «Волги», расплывались два световых пятна. – Скотина! От самого поворота на Рублевку за нами едет. Тоже мне, профессионал… Да я бы от него в два счета ушел, за десять минут!

– Ой! Бобик! Он за нами гонится?

– Мы с тобой, Тая, живцы.

– Не понимаю…

– Есть такой вид рыбной ловли. Щук ловят на живца. Живец – это какой-нибудь пескарь или жалкий окунишка. Его насаживают на большой крючок.

– Как… насаживают?

– Цепляют крючком под хребет… Это очень больно, моя птичка. И забрасывают крючок с брыкающимся живцом на длинной леске в реку. Дура щука и хватает такую наживку…

– Ой, ведь ей, щучке, тоже больно?

– Всем, детка, больно. – На спидометре стрелка дрожала на цифре «40». – Смотри-ка! И они, как мы, тащатся. Так вот, женушка моя, ненаглядная… Мы с тобой живцы. Нас забросили на очень большую и хищную рыбу.

– Я боюсь, Бобик… Я сейчас заплачу…

– Ну-ка встанем. Даже интересно!

Белая «Волга», умытая усилившимся дождем, скатилась к обочине асфальта и остановилась. Новую скоростную автомагистраль Москва – Рига еще при советской власти на небольшом отрезке от российской столицы успели проложить по стандартам западноевропейских автобанов. Трасса была совершенно пуста. В боковое зеркальце было видно: два световых пятна тоже замерли у обочины. И погасли.

– Остановились, шакалы, – процедил сквозь зубы Боб. – Ладно, отдыхайте. Пора Батю порадовать. – Супруг мадам Комаровой повернулся назад, взял с заднего сиденья телефон, набрал номер:

– Батя, это я.

– Ну? – В старческом голосе чувствовалось напряжение.

– Мы на Рижской трассе. До поворота меньше километра. Они сзади…

– Вы стоите? – уточнил Батя.

– Да, чтобы убедиться…

– Очень хорошо! – перебил Батя. – Постой еще минут десять – пятнадцать и двигай на базу. Они, скорее всего, за вами не свернут, но в этом надо убедиться. Дальше, на месте, делай все, как скажет Ян.