Савелий Дудаков - Парадоксы и причуды филосемитизма и антисемитизма в России

• Название: Парадоксы и причуды филосемитизма и антисемитизма в России
• Автор: Савелий Дудаков
• Жанр: Публицистика
• Год: 2000

---

Первые строго соблюдают все еврейские обряды и обычаи, включая празднования субботы, йом-кипура, юбилейных годов, а также требований кашерности ("кошер" и "треф" – поясняет автор). Ради последнего община содержит "шохетов", "маргишей" и "менагров".

И вновь идет пояснение: "Резники и специалисты, определяющие годность или негодность (кошер или треф) мяса в пищу евреям и достоинство резничьего ножа"117.

Вторые же только соблюдают субботу и не едят свинину – этим и исчерпывается их иудаизм. Жидовствующие "ортотодоксалы" – русские Моисеева закона, относятся к ним, как к заблудшим братьям, не отвергают их и допускают молиться в своих синагогах; захоронения производят на одном кладбище и даже своих "девок" выдают замуж с непременным условием полного соблюдения кашрута. Но обе ветви жидовствующих в области религиозных воззрений признают истинным исключительно Закон Моисея, ожидают прихода Мессии и восстановления Иерусалимского храма и царства, которое будет "истинным царствием Божием на земли", "царствием будущего века".

С соседями иудействующие живут мирно, кроме первого времени, когда новые поселенцы работали в поле с винтовками за плечами, ожидая нападения мусульман.

Основное их занятие – земледелие, жители окраин Ленкорани занимаются садоводством, огородничеством, различными ремеслами. Все они законопослушные граждане, исправно платящие налоги и беспрекословно исполняющие общественные повинности.

Среди "истинных" субботников (так называют себя ортодоксы – геры) встречаются люди, знающие древнееврейский язык, учившиеся от заезжих учителей "меламедов". В браки геры вступают не только между собой, но и с "настоящими" евреями, которые живут в небольшом количестве при каждом субботническом поселении. Они-то в основном исполняют роль раввинов, меламедов и резников. Еврейки, выходящие замуж за субботников, одеваются, как русские бабы, в сарафаны и дома с детьми и мужем говорят по-русски. В свою очередь и "кровные" евреи любят родниться с герами, это у них считается "шиком высшей марки". Женятся на субботницах и очень богатые евреи, которые для этого специально ездят в Ленкорань из Тифлиса, Одессы и даже Варшавы! Далее следует рассказ о закавказском богаче Круцкопфе, купце и домовладельце. Всеволод Владимирович не выдерживает беспристрастного тона, автор "Торжества Ваала" в примечаниях объясняет странную фамилию – она в переводе значит "чесоточная голова". Дети от этого брака говорят только по-русски, и мадам Круцкопф перевернула всю жизнь своего мужа на русский лад, кроме, оговаривается Крестовский, религиозного обряда. Жизненный уклад у субботников – русский, повторяется автор, но религиозная сфера – иудейская. Молятся они по Библии в русском переводе и по русско-еврейскому молитвослову – "сидуру" г. Гуревича. (Здесь Крестовский ошибается: вероятно, речь идет о книге О.Я. Гурвича "Еврейский молитвослов, впервые переведенный на русский язык" (Вильно, 1870). Важно знать, какой литературой пользовались иудействующие.) Жилища субботников приспособлены к жаркому климату Ленкорани и ничем не отличаются от собственно русских домов, за исключением одного: на каждом косяке дома прибита "мезуза", заключенная в футляр. Идет объяснение Крестовского: "Свернутый кусок пергамента или бумаги, на коем написаны известные стихи из Второзакония.

Мезуза имеет назначение охранять жилище еврея ото всякой нечисти и напоминает входящему в дом об Иегове и законе. Поэтому каждый входящий обязан прикоснуться к ней рукой"118. Особенно ценятся мезузы, подаренные заезжими "святыми" еврейскими раввинами или ламданами (учеными) за возданное гостеприимство. В переднем "красном" углу субботнической комнаты стоит "орн кодеш" или "кивот", род настенного шкафчика, задернутого занавеской, называемой "пераухес" (материя темно-синего цвета, а у состоятельных и парчовая, на которой нашита шестиугольная звезда и пояснение: два равнобедренных треугольника, сведенные в одном общем центрами и обращенные вершинами в противоположные стороны, вверх и вниз – мистический герб или эмблема еврейского царства). В "кивоте" хранится русская Библия без Нового Завета, Псалтирь и молитвословы. У некоторых хранятся, как можно судить из текста, "Пиркей Авот" и переводы из Агады ("дидакто-анекдотическая и легендарная часть Талмуда"). Но самое главное, высшая гордость, если в доме имеется рукописный пергаментный свиток Торы (Пятикнижия) на древнееврейском языке, с обязательным свидетельством за печатями и подписями известных раввинов, что священный свиток исполнен без малейших ошибок, описок или подчисток. Опять пояснения: «иначе он был бы "пусл" негодный». Далее Крестовский склоняет голову перед силой веры: "Подобные свитки почитаются у ортодоксальных субботников высшею и единственною их святыней, и у кого есть таковой, там уже он составляет гордость семьи,хранится в шелковом футляре, завернутый в пеленах, как великая редкость, и передается из поколения в поколение по наследству в смысле самой священной и драгоценной части фамильного достояния. Зажиточные люди нередко платят очень большие деньги за выписку себе из Западного края или из-за границы такого удостоверенного свитка. Чтобы сколотить достаточную сумму на его приобретение, субботники зачастую отказывают себе и семье во многом из самого необходимого, постятся, не шьют новой одежды и обуви, продают хлеб и все домашние продукты, оставляя себе в обрез лишь то, без чего уж решительно нельзя обойтись"119. Этот религиозный восторг и преданность, ощущаемая самим Крестовским, остаются без разъяснения. Откуда и почему эта преданность Ветхозаветному Израилю?

Далее Всеволод Владимирович переходит к деталям, которые вовсе не снижают образа трудолюбивых субботников. Понятно, что попутно шпыняются еврейчики, делающие "гешефты" на продаже свитков своим собратьям по вере.

Хоронят субботников по еврейскому обряду: без гроба, заворачивая в саван, "смертную рубаху" (китель). Надмогильные памятники – вертикальные, общееврейской формы, с надписями на двух языках – русском и древнееврейском.

Среди субботников есть и прозелиты, которым общество сообща ставит дом и вообще помогает изо всех сил. Крестовский считает прозелитов неудачниками, переходящими в иудаизм из-за нужды. Хотя описание помощи неофиту скорее говорит о высокой степени взаимопомощи, чем о принуждении: «Иудействующие считают… своим долгом всячески поддержать на первых порах неофита и нравственно, и материально: помогут ему и избу поставить, и поле обработать, и зерна на засев дадут, обрядят и хозяйство, пожертвовав кто чем может, – один принесет "на новоселье" миску, другой ведро, третий горшок, четвертый барана пожертвует – с мира по нитке, голому рубаха; и этот голый, гляди, чрез несколько месяцев стал порядочным хозяином, может жить с семьей не нуждаясь, впереди есть для него и просвет и надежды, но увы! – все это приобретено на счет не легкой сделки с собственной совестью, ценой вероотступничества…»120. Особенно следует подчеркнуть, что приведенные выше описания принадлежат автору романа "Тамара Бен Давид", в котором описывается история перехода еврейки в православие, рассуждается о всемирном еврейском заговоре и т. п. Но тем не менее с такой полнотой субботнический быт не был описан ни одним этнографом или писателем. Крестовский, хотя и предвзято, но талантливо описал то, что увидел.

На начало XX в. ересь была широко распространена в следующих губерниях:

Иркутской, Новгородской, Орловской, Тамбовской, Тульской, Екатеринославской, Астраханской, Ставропольской и почти во всех губерниях Кавказа и Закавказья, а также в Тверской, Кубанской и Донской областях121. Список губерний неполный, ибо "субботники" проживали и в столичных губерниях – Московской и Петербургской.

По переписи населения 1897 г. общее число старообрядцев и сектантов определяется цифрой в 2 137 738 человек. Исследователь сектантства А.С. Пругавин убежден, что это число значительно занижено. Цифра вообще не дает представления о степени распространения раскола в России. А.С. Хомяков в свое время определял всю раскольничью массу как равную по численности населению Испании. А.С. Пругавин на основании официальных и полуофициальных источников называет невероятную цифру – 20 млн человек!122 Книга Пругавина вышла еще до революции 1905 г., и, конечно, он должен был оглядываться на церковную и государственную цензуру. Тем поразительнее приведенные факты. Мы же можем задать вопрос: "Какова же была численность иудействующих?" Официальные данные ни в коей мере не соответствуют действительности. Они оперируют в лучшем случае десятками тысяч человек.

Вспомним 11-й пункт инструкции от 3 февраля 1825 г., касающийся как раз сокрытия истинного числа иудействующих: сведения требовалось собирать тайно – по лексике инструкции – "со всею возможною скромностью". Вспомним и тайного субботника Аггея Касьяновича, выдавшего себя за старовера. Сколько же было этих странных маранов новейшего времени? Писатель С.А. Анский, интересовавшийся русским субботничеством, слышал от одного иудействующего следующее: "А, между прочим, нас, геров, ведь не мало будет. Почитай, по одной Волге с полмиллиона (?) душ наберется…"123 Авторский вопросительный знак не убеждает. Счет субботникам шел на сотни тысяч. Другое дело – их идентификация по паспорту. Если исследователь сектантства увеличил официальную цифру в 10 раз, то такое же увеличение субботников приведет нас к тому же числу – сотни тысяч. Один из авторов Воронежских епархиальных ведомостей договорился даже до того, что жидовствующие размножались так быстро, как "некогда Евреи в Египте" – ценное свидетельство из другого лагеря!124 Возникает, впрочем, один из самых сложных вопросов. Почему русские люди, известные своим религиозным консерватизмом, переходили из "стана ликующих" в стан "униженных и оскорбленных"? Этот вопрос не давал покоя ревнителям веры, правительству и Синоду. Утверждение, что их "прельстили" в иудаизм, "сманили" в жидовство, что они вошли в "соблазн" или даже были "совращены" – мало вразумительны. Если только не обратить внимание на почти фрейдистскую лексику.