Артур Кларк - Искатель. 1964. Выпуск №3

• Название: Искатель. 1964. Выпуск №3
• Автор: Артур Кларк
• Издательство: Издательство «Молодая гвардия»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1964

Читайте этом номере «Искателя» фантастические рассказы зарубежных писателей.

На 1-й странице обложки: Иллюстрация к рассказу А. Кларка «Лето на Икаре».

На 2-й странице обложки: Иллюстрация П. Павлинова к роману А. Насибова «Безумцы».

На 4-й странице обложки: «Атомные дозировщики». Фото И. Пап. С фотовыставки «Семилетка в действии».

---

— Теперь бы настоящий запах — для окончательной уверенности…

— Не каркай, о мой дотошный друг! — сказал издалека Гур.

— Не думаю, что надо еще убеждаться, — сказал Холодовский. — Все ясно. Надо монтировать мобильный экран и считать проблему решенной. Запаха больше нет. Максимум, что еще можно сделать, поставить еще парочку таких агрегатов с разных сторон. Хотя те направления и не столько метеороопасны… Например, нет никаких оснований предполагать, что какая-то группа метеоров может вторгнуться в нас, скажем, со стороны девяносто — семнадцать. Или двести семь — ноль восемь — сто…

Холодовский не успел закончить. Высокий, пронзительный вой раздался в телефонах. Кедрин невольно зажмурился. Вой повторился, затем негромкий голос произнес:

— Тревога номер один… Тревога один… Метеоры высокой энергии, пакетами, направление девяносто три — восемьдесят семь — пятнадцать. Угроза кораблю. Угроза кораблю. Немедленно принять меры. Укрыться в спутнике. Метеорный патруль начинает отсчет… Заградители, огонь! Заградители, огонь! Пять минут ровно. Четыре пятьдесят восемь. Четыре пятьдесят шесть…

(Продолжение следует)

Анатолий ДНЕПРОВ СЛЕДЫ НА ПАРКЕТЕ

Я убежден, что для создания современного научно-фантастического произведения необходимо знать современную науку. Конечно, от писателя-профессионала нельзя требовать знания научного предмета во всей его полноте и глубине. Однако общие принципы, которые положены в основу научно-фантастического произведения, не должны противоречить тому, что знает читатель из школьных учебников.

Конечно, научно-фантастическое произведение не является ми научным трактатом, ни научной статьей. Это прежде всего художественное произведение. На мой взгляд, идейная направленность и художественная значимость произведения определяют объем «научного» и «фантастического».

В любой науке всегда есть много нерешенных проблем, по поводу которых высказываются различные точки зрения. Чем необычнее предположение, тем легче оно может быть использовано для построения «научной интриги» фантастического произведения. Однако наука не стоит на месте, накапливаются новые экспериментальные факты, и в конце концов из множества разнообразных гипотез «выживает» только одна. Она превращается в достоверное знание. Что же при этом происходит с художественными научно-фантастическими произведениями, которые были построены на ложных гипотезах? Даже при очень высоком художественном качестве они много теряют, особенно в глазах грамотного, следящего за развитием науки читателя. Вот почему, мне кажется, создание фантастического произведения-гипотезы очень сложное и ответственное дело.

Рассказ «Следы на паркете», по существу, не является научно-фантастическим рассказом, а скорее рассказом о некоторых научно-фантастических рассказах-гипотезах. В последнее время их в научно-фантастической и даже научно-популярной литературе было немало. Путем остроумного сочетания разрозненных фактов авторам удавалось построить якобы «достоверную» теорию непонятного явления природы. Кажущаяся логическая строй-кость и остроумие таких построений придают произведению видимость научной достоверности. Этот прием ставит иного читателя в тупик: из научных трудов ему известно одно, а писатель доказывает совершенно противоположное. Кому же верить!

В связи с этим я не могу не вспомнить небольшой «трюк». Еще в студенческие годы я проделывал его с теми своими знакомыми, которые не очень хорошо знали элементарную алгебру. Я предлагал написать на листке бумаги любые числа, причем количество их было совершенно произвольным. Посмотрев на эти числа «таинственным» взглядом, я писал уравнение соответствующей степени, корнями которого как раз и являлись наугад взятые числа. Сами числа были случайными, но, оказавшись корнями уравнения, да еще высокой степени, они вдруг приобретали какое-то особое, «магическое» значение. Существует совершенно формальное правило, как любые числа сделать корнями уравнения, причем сделать это можно разными способами. Аналогично любой конечный набор разрозненных фактов можно множеством путей «вогнать» в логическую схему. Однако от этой схемы до достоверной теории еще очень далеко.

Мне не хотелось бы, чтобы читатель подумал, что я за научную фантастику, абсолютно очищенную от фантастики. Фантазия нужна и ученым, а писателям тем более.

Читателю интересно знать не только о том, что в науке давно установлено и проверено практикой, но и о «белых пятнах», которые ждут своих исследователей.

Эти «белые пятна» — благодатное поле деятельности для писателей-фантастов. Однако вспахивать неизведанное поле нужно достойно, не повредив те участки, где расцветает драгоценная всему человечеству подлинная наука.

Есть одно «белое пятно» в физике, которое волнует меня с давних времен. Речь идет о знаменитом соотношении Эйнштейна об эквивалентности массы и энергии. Известно, что оно получено из рассмотрения самых общих свойств пространства и времени и по своей природе не имеет отношения к какой-либо специфической теории структуры материи. То, что это соотношение строго выполняется в реакциях деления ядер, в термоядерных реакциях, а также во множестве реакций превращения элементарных частиц, нужно скорее рассматривать как факт многочисленных, но все же частных подтверждений общего закона природы. А что, если любую массу, независимо от ее химической природы, можно превратить в лучистую материю!

Вот это «А что, если!..» и является научной канвой произведения, над которым я сейчас работаю. Что у меня получится — рассудит читатель.

Рисунок В. ЧИЖИКОВА

Паркет танцевального зала блестел, как зеркало. Тетя Нюра улыбалась и водила рукой в косых лучах солнечного света.

— Вот натерла! — восхищенно шептала она, глядя на белоснежный потолок.

Там от паркета отражались лучи и колыхалась тень руки тети Нюры.

— Вот натерла! Вот это…

Она перестала смотреть в потолок, оглядела пустой зал. Вдоль стен чопорно стояли откидные стулья: и справа, где обычно сидят парни, и слева — где собираются девчата. Одни ждут, другие приглашают.

— Вот это… — Шепот тети Нюры вдруг оборвался, рука застыла, а глаза остановились на паркете.

Она нагнулась низко к полу, сделала шаг вперед, потом выпрямилась и, закатав рукава синего халата, решительно пошла к выходу.

Дядю Федю она втолкнула в зал насильно, Он упирался. В его руках был огромный гаечный ключ.

— Скажешь, не ты? — кричала тетя Нюра.

— Что пристала? Не был я здесь.

— Не был? А это чьи лапти? Чьи мокроступы? А? Мои, скажешь?

— Где?

— Вот, гляди вниз, на паркет!

Федя нехотя присел на корточки, посмотрел на паркет и протер глаза.

— Что-то солнце слепит… — пробормотал он.

— А ты гляди, гляди и признавайся…

Дядя Федя щурился.

— И впрямь наследил кто-то, — наконец пробормотал он. — Только не я. Не было у меня здесь работы. Тут все батареи исправные.

— Не было! — возмутилась тетя Нюра. — Может, скажешь, мои башмаки. Так вот глянь, ирод нахальный!

Ока поставила свою ногу в центре пыльного пятна на паркете.

— У меня номер тридцать семь, а тут все сорок пять!

Дядя Федя медленно двинулся вдоль пыльных следов. Он дошел до стены и остановился. Потом вернулся.

— Может, кто другой ходил? — неуверенно предположил он.

— Другой! А ключи от залы у кого? Вот у меня, — она потрясла ключами в воздухе, — и у тебя! Нет, скажешь?

Тетя Нюра закрыла лицо передником.

— Работаешь, стараешься, а такой попадется…

Дядя Федя опешил.

— Да нет, Нюра, ей-богу, не ходил я, не мог, потому… Он не договорил, сообразив что-то, быстро, краем прошелся вдоль следов до стены, почти бегом вернулся и взял тетю Нюру за руку.

— А вот и не я! Покажу сейчас тебе, что это не я. Гляди! Вот один шаг, так? Вот второй. Вот третий! Идем. Опять шаг. Опять. И еще один. Так. Ну вот, все.

— Что все? — спросила тетя Нюра, когда они уперлись лицом прямо в стену.

— Все! — торжествующе произнес дядя Федя. — Не я тут был. Я так не хожу.

— Как это не ходишь?

— А очень просто. Говоришь, я ходил? Хорошо. Дошел я до этой стенки. А дальше?

— Что дальше?

— А вот я тебя и спрашиваю, что дальше-то было? Я, значит, дошел до этой стенки. А что было дальше?

Тетя Нюра медленно опустила голову и внимательно посмотрела на паркет. Следы кончались у стены, причем последний отпечаток остался на блестящем воске только наполовину. Вторая половина ушла в стену. Тетя Нюра с недоумением оглянулась вокруг.

— Соображаешь? — весело спросил дядя Федя. — Если это был я, то где я шел обратно, а?