Ханс-Отто Майснер - Дело Зорге

• Название: Дело Зорге
• Автор: Ханс-Отто Майснер
• Издательство: ДЭМ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1989
• ISBN: ББК 84. 34 (4Ф) М14

Книга западногерманского автора посвящена жизни и деятельности выдающегося советского разведчика Рихарда Зорге. Х.-О. Майснер служил в германском посольстве в Японии в одно время с Зорге, хорошо знал его. Со страниц романа встает живой образ советского разведчика, со всеми человеческими достоинствами и недостатками.

---

Конечно, «Аахену» грозит опасность. Кто заинтересован в получении информации о месте встречи в южной части Тихого океана, переданной очень осторожным радистом? Оба судна ни в коем случае не должны встречаться в условленной точке. Рандеву надо отложить или перенести в другое место. Но кто знает, может быть, уже поздно?..

Автомобиль, взвизгнув шинами, взял крутой поворот, и в первый раз за весь путь перед водителем открылась прямая лента шоссе, исчезающая в темноте.

Равенсбург нажал на педаль — мотор как бы сделал глубокий вдох — и стремительно погнал машину вперед.

То, что случилось потом, в середине этой прямой, произошло столь быстро, что Равенсбург так и не понял, как это вышло.

Когда внезапно из темноты выполз неосвещенный грузовик и стал поперек дороги, Равенсбург еще сумел рвануть руль вправо… в гору.

Но гора была слишком крутой. Машина ударилась о скалу с такой силой, что, отскочив, перевернулась и перелетела через дорогу, покатившись вниз, к морю.

Шофер грузовика спокойно вылез из кабины и направил вниз луч сильного фонаря. Но берег здесь был слишком обрывистым, и Ямагути не разобрал, что стало с машиной и с водителем.

Однако и того, что он увидел, было достаточно. Ямагути погасил фонарь, влез в кабину грузовика и тронулся в сторону Иокогамы.

Хотя вообще полковник Одзаки не любил себя баловать, сейчас, в жару, он был одет в легкий белый форменный костюм. Два ряда орденских планок и знаки различия выглядели очень скромно и поэтому производили еще большее впечатление.

По внешнему виду кабинета полковника Одзаки трудно было предположить, что здесь помещается центр организации, раскинувшей свои сети по всему миру. Письменный стол из простого крашеного дерева; стул, на котором сидел Одзаки, и стулья для посетителей — самые дешевые. На стенах — никаких украшений, только географические карты. В плоском шкафчике под замком хранился портрет императора. В дни государственных праздников, когда в кабинете собирались ближайшие сотрудники Одзаки, дверцы торжественно открывались и контрразведчики молча склонялись перед изображением своего властелина.

На письменном столе обычно лежала только одна папка с материалами, которые полковник читал в данный момент. Все остальные документы хранились за толстыми стальными дверями сейфа, стоявшего за спиной Одзаки.

Слева, на краю стола, вспыхнула синяя лампочка. Нажав на кнопку звонка, полковник вызвал адъютанта.

— Баронесса Номура, — доложил вошедший.

Одзаки, казалось, удивился, но тем не менее сделал знак, означавший «проси!»

Несмотря на то что его посетительница была всего-навсего женщиной, полковник встал: ведь Кийоми принадлежала к благородной семье. Сам Одзаки происходил из низов. И хотя в Японии уважали людей простого происхождения, сумевших благодаря своему трудолюбию и прилежанию добиться высокого положения, здесь очень строго следили за соблюдением традиций. Недаром на протяжении двух тысяч шестисот лет страной правит одна династия. Кийоми знала, что полагается делать, когда женщина предстает перед мужчиной. Девушка согнулась в глубоком поклоне и выпрямилась только тогда, когда услышала, что Одзаки снова сел на свое место.

— Очень рад видеть у себя дочь моего высокочтимого друга, — начал полковник с обычной формулы вежливости, — прошу вас сесть.

— Глубокоуважаемый господин полковник, как я вижу, к моему полному удовлетворению, находятся в полном здравии. — Кийоми ответила так, как требовал обычай.

Они продолжали обмениваться высокопарными и учтивыми фразами, пока наконец Одзаки, человек по природе практичный, не решил, что пора переходить к делу.

— Моя работа, — сказал он, — состоит не только из удач, поэтому я надеюсь, что сообщение, которое вы сделаете, снимет с меня одну из многочисленных забот.

Кийоми, сидевшая около стола в позе скромной школьницы, неуверенно улыбнулась.

— Одзаки-сан, в свое время вы дали мне, слабой и недостойной, почетное поручение: завязать знакомство с немецким дипломатом доктором Гербертом Равенсбургом. Господин полковник мне приказали установить, что за человек этот господин Равенсбург, не принадлежит ли он к кругу лиц, неугодных нашему правительству.

— Такое задание, — возразил Одзаки, — я мог дать только даме очень умной и беспредельно преданной его величеству. За дипломатами следить очень нелегко. Эти люди подготовлены и знают, что за ними следят.

— В отношении господина Равенсбурга это было не слишком трудно, — поспешила заверить его Кийоми, — его жизнь, его привычки ясны и умеренны. У него нет подозрительных связей, и не было случая, когда его нельзя было бы разыскать.

Она сделала паузу, давая возможность Одзаки задать вопрос. Но тот молчал.

— Я твердо убеждена, — проникновенно продолжала Кийоми, — что господин Равенсбург не относится к числу тех, кого мы должны подозревать. Он исключительно честный человек, человек долга и, несомненно, сторонник японо-германской дружбы.

Кийоми снова остановилась, но поскольку полковник хранил упорное молчание, закончила:

— Поэтому, мне кажется, мы будем только напрасно терять время, продолжая следить за ним. Я надеюсь, что впредь мне не нужно будет докладывать о нем.

Полковник наклонился над столом и очень внимательно посмотрел на нее.

— У меня нет оснований, Кийоми-сан, — подумав, сказал он, — сомневаться в вашем выводе относительно доктора Равенсбурга. Еще меньше оснований — подозревать его. Но он в числе лиц, знавших о вещах, которые стали известны нашему противнику.

Она быстро покачала головой.

— Конечно… но он никогда не совершит неблагородного поступка. Поверьте мне… Я же знаю его!

Полковник слегка ухмыльнулся.

— Мне это, разумеется, тоже известно… Но в нашем деле личные чувства не играют никакой роли. Прошу вас этого не забывать.

Намек обидел Кийоми, и она умолкла. Одзаки сделал вид, что не заметил ее обиды, и продолжал:

— Вы знаете, я предпринял все, чтобы ввести несколько по-настоящему верных людей из своего отдела в германское посольство. Но они там на положении обслуживающего персонала. А в присутствии прислуги все дипломаты молчат… по крайней мере когда речь идет о важных вещах. И хотя посол не знает, что Минами-сан, прислуживающий за столом, отлично говорит по-немецки, он все-таки очень сдержан в его присутствии. Телефон тоже ничего не дает. Ведь сейчас каждому известно, что его могут подслушать. Я все знаю о личной жизни господ немцев. К сожалению, разговоры, которые мне передают дословно, содержат только обычные глупости.

— Мне очень прискорбно это слышать, Одзаки-сан.

— Вы, Кийоми-сан, единственная из всех женщин, которую я могу использовать в германском посольстве. Единственная, кто пользуется там уважением и с кем говорят откровенно… Я имею в виду Равенсбурга. Я слышал, он собирается жениться на вас.

Кийоми вздрогнула, испугавшись осведомленности своего шефа, хотя неумение скрыть свои чувства считалось признаком дурного воспитания. Но она ничего не ответила.

А полковник и не ждал ответа.

— Очень жаль, что это пока невозможно. Разумеется, это — сугубо частное дело, которое по службе меня едва ли может интересовать. А вот что меня интересует, так это полное доверие Равенсбурга к вам.

Кийоми хотела что-то сказать, но промолчала.

— Доверие, которое Равенсбург питает к вам, Кийоми-сан, — единственный успех, которого мы до сих пор смогли добиться в германском посольстве. Мы должны этот успех развить…

— Я же вам говорила, Одзаки-сан, — совершенно неподобающим образом прервала его Кийоми, — немыслимо подозревать, что Равенсбург мог…

— Но зато можно допустить, что Равенсбург кое-что знает о своем друге, о котором и я хочу знать. Я говорю о докторе Рихарде Зорге.

Кийоми удивленно взглянула на своего шефа и повторила имя, которое только что было названо.

— Да, — подтвердил полковник, — Равенсбург интересует меня только постольку, поскольку он является другом доктора Зорге…

Он не договорил. Загудел зуммер телефона. Одновременно вспыхнувшая лампочка означала, что полковника беспокоят по важному делу.

Одзаки взял трубку. По лицу его проскользнуло выражение тревоги.

— Это касается вас, — обратился он к Кийоми, закончив разговор. — Сегодня ночью по дороге на Йокосуку Равенсбург попал в аварию… в довольно тяжелую аварию. Но немецкие автомобили крепкие. Он несколько раз перевернулся, и тем не менее оба целы — и автомобиль, и он сам.

Кийоми вскочила.

— Где он? Одзаки-сан, прошу вас… мне нужно знать.

— В маленькой больнице Тойохара, в двадцати километрах за Иокогамой.

Она была уже у двери, когда он вернул ее.

— Послушайте, Кийоми-сан, я должен как можно скорее узнать, что там произошло на дороге. Это дело мне не нравится… Вторая машина скрылась, а ее номер был фальшивым!