Любовь Миллер - Царская Семья - жертва темной силы

• Название: Царская Семья - жертва темной силы
• Автор: Любовь Миллер
• Жанр: История

---

Первым доверенным в этом отношении явился князь Долгоруков. Прочтя полученные утром газеты и сведения, Государь уводил Долгорукова на утреннюю прогулку и, идя быстрыми шагами в отведенном для прогулок районе, делился с ним своими впечатлениями о текущих событиях…»

Страдая за Россию, Государь особенно мучился за армию. Он читал губительный приказ N1 и видел, какое разрушительное действие имел этот приказ на войска. На глазах Государя началось разложение его любимой армии, и он знал об участии здесь Германии. Но что больше всего ужасало Императора - это личное отношение к нему со стороны Англии и ее прессы. Теперь английские газеты подхватывали все гнусные сплетни и печатали их. Государь понял, что раньше, до его отречения, англичане молчали только потому, что чувствовали силу его монаршего авторитета. Но они и тогда поддерживали революционные стремления социалистов в России. Англия боялась все возрастающего могущества Российской Державы и стремилась к ее ослаблению. Коварные англичане не могли не знать о тех великих человеческих жертвах, которые принес российский народ во имя спасения союзников, т.е. Англии и Франции. Только ценою русской крови, пролитой безропотно за Царя, за Родину и за Веру Православную, союзники были спасены от разгрома в самом начале Великой войны.

Такое вопиюще-наблагодарное отношение Англии к России и лично к нему, низвергнутому Императору Российскому, глубоко ранило сердце Государ

Когда Керенский приехал во дворец еще в конце апреля 1917 года, доктор Боткин нашел удобную минуту и спросил его о возможности отправки Царской Семьи в Ливадию, где теплый климат способствовал бы восстановлению здоровья детей.

Керенский ответил доктору, что в настоящее время это осуществить невозможно.622

Об этом пишет и фрейлина Государыни София Буксгевден.623 Она говорит, что и Император просил Керенского отправить его с Семьей в Ливадию. Тогда Керенский уклончиво ответил, что ничего не имеет против Крыма, но что есть в глубине России поместья, расположенные далеко от заводов и больших городов, и что переезд туда Царской Семьи будет для их же пользы. Тогда же Керенский спросил Государя - верит ли он ему? Император ответил, что верит.

Несмотря на это, Царская Семья думала, что их перевезут в Ливадию. Особенно мечтала об этом Императрица. Она надеялась, что они останутся в Крыму навсегда, и что им будет дана там большая свобода, чем в Царском Селе; что мягкий климат пойдет им на пользу и они не будут там мерзнуть так, как мерзли в Александровском дворце.

Но вскоре радужные надежды Императорской Семьи оборвались. В начале августа во дворец приехал Керенский. Вид у него был официальный и конспиративный. Все поняли, что он приехал с какой-то важной целью.

Керенский вызвал к себе полковника Кобылинского и прапорщика Ефимова, и объявил им под секретом, что по постановлению Совета министров, вся Царская Семья будет вывезена из Царского Села. Но куда - Керенский не сказал.

Генерал Дитерихс пишет,624 что разговор в этот день Керенского с Государем и Государыней произвел на Царственную чету впечатление какой-то недоговоренности. Во время беседы Керенский был очень смущен и старался подчеркнуть свою личную почтительность. Императору с супругой тогда показалось, что их переезд куда-то в неизвестность диктуется не столько их личной безопасностью, сколько как бы отправкой в ссылку.

Генерал Дитерихс говорит следующее:

«В сущности вопрос о том, какие в действительности причины понудили тогдашний состав Временного правительства принять решение о вывозе Царской Семьи в Тобольск, до сих пор следует считать открытым. Одно можно сказать с достаточной степенью убеждения, что меньше всего в этом решении могли играть роль причины, вытекавшие из интересов самой Семьи, и из стремления гуманитарного характера, так как все последующее отношение Временного правительства к Семье, в период ее содержания в Тобольске, служит лишь подтверждением для обратных выводов (лишение Семьи средств на содержание, оставление охраны без положенного содержания; обыски в Семье…)»

Следователь Н. Соколов, который допрашивал в Париже князя Львова, А.Ф. Керенского и П.Н. Милюкова в 1920 и в 1922 гг., сделал заключение,625 что мотивом перевоза Царской Семьи в Тобольск являлась ссылка Государя с Семьей туда, куда раньше ссылались другие - в холодную, далекую Сибирь.

Керенский несколько раз приезжал в Царское Село, но по-прежнему скрывал место назначения переезда Царственных узников. И только после настойчивых просьб полковника Кобылинского, Керенский сказал:

«Передайте, что надо побольше брать теплых вещей».

За два дня до намеченного отъезда Царской Семьи, Керенский вызвал полковника Кобылинского и приказал ему составить отряд охраны. Но назначать охранников, как это было раньше, полковник Кобылинский уже не мог по причине того, что разложение армии зашло слишком далеко. Боясь, что в состав охраны могут попасть недостойные лица, Кобылинский хотел выбрать сам на каждую роту по пять офицеров. Но этого ему не удалось - в состав охраны все же попали некоторые неподходящие элементы.

Когда полковник Кобылинский принес Царской Семье весть, что нужно брать с собой теплые вещи, всем стало ясно, что поездка предстоит куда-то вдаль, на север.

Генерал Дитерихс пишет, что в ту ночь все дети Царской четы горько плакали. Они чувствовали, что расстаются с Царским Селом навсегда. И жуть о неведомом, страшном грядущем, подкрадывалась в их невинные сердца. Особенно Императорские дети боялись за Августейшего отца, предчувствуя приближающийся кошмарный конец.

Государь с Государыней в тот вечер провели вдвоем у себя, тихо беседуя о чем-то. О чем? Никто никогда не узнает.

Гернал Дитерихс ясно представляет себе настроение Царственной четы в ту ночь:626

«Мы готовы все перенести, если это нужно для блага России», - говорили они… «Но эта ссылка… нужна ли она для блага России?»

И горячая, убежденная вера в волю Всевышнего Творца, вероятно, успокаивала их сердца, утоляла их страстную жажду блага любимой Родине ясным ответом… Значит, нужна!»

Керенский поручил некоему Макарову организовать детали поездки, но куда направлялась Царская Семья - никто ничего не знал.

По распоряжению Макарова сборы в дорогу производились секретно, так, чтобы об этом не узнали солдаты охраны.

12-го августа (30-го июля ст.ст.), в день рождения Цесаревича Алексея - ему исполнилось тринадцать лет, был отслужен молебен перед чудотворной иконой Божией Матери Знамения, которая была принесена во дворец.627 После молебна Царская чета обошла всех слуг дворца, которые не ехали с ними, поблагодарила их и попращалась.

Государыня пересмотрела все свои платья, и, отобрав часть из них, отправила эти посылки друзьям и беженцам, которые жили в городе Царского Села.

Генерал Дитерихс пишет, что когда Августейшая чета укладывала вещи, их главное внимание было обращено на то, чтобы взять все реликвии, относящиеся к Православной вере. «Все», - пишет генерал Дитерихс, - «до мельчайшего пузырька со святой водой, веточки, вывезенные из святого места, все было ими захвачено с собой в новое место заключени..» И все эти реликвии были впоследствии найдены Следственной комиссией в Ипатьевском доме после адского там злодеяни Эти предметы не представляли никакой ценности для палачей-изуверов, и они оставили их там нетронутыми.

Отъезд Царственных узников был назначен на 13-е августа.

Перед отъездом состоялось последнее свидание Императора с его братом, Великим князем Михаилом Александровичем.

Великого князя привез во дворец Керенский в 11.30 вечера.628 Он присутствовал при свидании братьев, но сидел в углу комнаты и старался не вслушиваться в слова Государя и Михаила Александровича. Разговора особенного между братьями не было. Они были так удручены разлукой, что могли только обменяться обычными фразами. Великий князь выразил желание видеть Императрицу, но Керенский этого не позволил.

Цесаревич Алексей хотел встретиться с «дядей Мими», но зная, что этого ему не позволят, притаился в соседней комнате и смотрел в дверную щель на Михаила Александровича.

Свидание Императора с братом продолжалось всего минут десять. Потом Великий князь уехал, и уехал навсегда. Они больше уже никогда не встретились.

Отъезд Царственных узников был назначен на полночь, и вся Царская Семья, уже готовая к путешествию, спустилась в полукруглый зал и там ждала. Они сидели там несколько часов. Их поднимали к отъезду каждые полчаса, а потом опять приходилось ждать. Багаж уже увезли, которого было много. Все двери во дворце были открыты настежь, и по комнатам все время ходили то туда, то сюда офицеры и солдаты. Государыня сидела рядом с детьми. Бедный мальчик, Цесаревич Алексей, зеленый от усталости, усевшись на ящик, держал свою любимую собачку «Джоя». Император все эти долгие часы стоял и разговаривал со своими приближенными. Он хотел их как-то ободрить. Раз или два Семья уходила в свои комнаты, чтобы немного отдохнуть, но тут же немедленно раздавался сигнал к отъезду, который оказывался ложным, и опять Царской Семье приходилось садиться и ждать, и ждать…