Любовь Миллер - Царская Семья - жертва темной силы

• Название: Царская Семья - жертва темной силы
• Автор: Любовь Миллер
• Жанр: История

---

Жильяр видел, как Государыня волновалась. Она ходила по комнате и разговаривала сама с собой. Потом, обратясь к Жильяру, сказала:

«Да, вот так лучше. Я отправлюсь с Императором, а Вам доверяю Алексея».

В это время в комнату вошел Государь. Императрица сказала ему:

«Это решено. Я отправляюсь с тобой, и Мария будет сопровождать нас».

Император ответил:

«Хорошо, если ты этого хочешь».

Было решено, что с Царской четой поедут: князь Долгоруков, доктор Боткин, камердинер Государя Чемодуров, горничная Императрицы Демидова и камердинер Великих княжен Седнев. Из государевой охраны назначались ехать восемь офицеров и солдат.

Все послеобеденное время Царская Семья провела в комнате больного Наследника. Вечером Императрица сидела на диване с двумя своими дочерьми. Лица их распухли от слез. Во время чая Государь с Государыней были молчаливы и серьезны. Впечатление у Жильяра тогда создалось такое, что Царская чета была готова принести в жертву все, даже свою жизнь, если это потребуется для спасения России.

После одиннадцати часов вечера все собрались в большом зале. Здесь Император с Императрицей прощались со всеми. Они каждого целовали. Почти все плакали.

В три с половиной часа утра во двор въехали «экипажи». Пьер Жильяр записал в своем дневнике:

»… это ужасные тарантасы, из коих один только имеет откидной верх. Мы отыскиваем на заднем дворе немного соломы, которую мы расстилаем на дно экипажей и постилаем матрас в тарантас, предназначенный для Императрицы…»

В четыре часа Царская чета вышла из комнаты Цесаревича. Они и Великая княжна Мария прощаются с остающимис Царевны плачут. Император находит для каждого ободряющее слово и старается казаться спокойным. Государыня просит Жильяра не спускаться вниз, а идти в комнату Наследника, который остался весь в слезах в своей постели. Через несколько минут раздается шум отъезжающих тарантасов. Три Великие княжны - Ольга, Татьяна и Анастасия, поднимаясь к себе, рыдают…

В книге следователя Соколова написано,655 что комиссар Яковлев очень почтительно разговаривал и держал себя с Государем. Увидя, что Государь только в одной шинели, комиссар забеспокоился и приказал принести для Государя еще что-нибудь. Был принесен плащ. Когда Император садился в сибирскую «кошеву», Яковлев стоял на крыльце и держал руку под козырек.

Дочь доктора Боткина Т.Е. Мельник, давая показания, рассказывала:

«Комиссар Яковлев шел около Государя и что-то почтительно говорил ему, часто прикладывая руку к папахе… Все это (подводы) со страшной быстротой промелькнуло и скрылось за углом. Я посмотрела в сторону губернаторского дома. Там на крыльце стояли три фигуры в серых костюмах и долго смотрели вдаль, потом повернулись и медленно одна за другой пошли в дом».

27-го апреля Пьер Жильяр записал,656 что кучер, который вез Императрицу до первой станции, вернулся с запиской от Марии Николаевны. Там говорилось, что дороги ужасные, повсюду выбоины и условия путешествия очень тяжелые. Жильяр пишет:

«Будет ли в состоянии Императрица перенести это путешествие? Как волноваться приходится за них!»

На следующий день полковник Кобылинский получил телерамму, что все прибыли в Тюмень и были размещены в большом зале, который служил домашней церковью.

В понедельник Царские дети получили письмо от Государыни, где Императрица писала, что путешествие было ужасным, что при переезде через реки лошади шли по грудь в воде, и что часто ломались колеса.

Несколько дней от Царственных узников не было известий. В тобольском доме все беспокоились.

Запись Пьера Жильяра:

Четверг, 2-е мая:

«Постоянно без известий с того времени, как они покинули Тюмень. Где же они? Они могли бы уже прибыть в Москву во вторник!»

Пятница, 3-го мая:

«Полковник Кобылинский получил телеграмму, сообщающую, что путешественники задержались в Екатеринбурге. Что произошло?»

Суббота, 4-го мая:

«Печальный канун Пасхи. Чувствуется угнетение».

Воскресенье, 5-го мая:

«Пасха. Все время без известий».

Вторник, 7-го мая:

«Наконец, дети получили письмо из Екатеринбурга, сообщающее, что все в добром здоровье, но не объясняещее причины задержки в названном городе. Что-то тоскливое чувствуется между строк».

В среду 8-го мая офицеры и солдаты государевой охраны, сопровождавшие отъезжающих, вернулись в Тобольск. Они рассказали, что произошло с Царственными узниками. Подробно об этом написано в книге Н. Соколова «Убийство Царской Семьи» и в книге М.П. Никулиной и К.К. Белокурова «Последние дни Романовых».

Следователь Н. Соколов в своей книге пишет,657 что во время поездки комиссар Яковлев очень торопилс Он не допускал никаких остановок и никакого промедлени Когда подъезжали к станциям, сразу же перепрягали лошадей и мчались дальше. Путь был ужасный. Во многих местах вода покрывала мосты. Царственным узникам приходилось идти по таким местам пешком. Доктор Боткин не выдержал этих условий и заболел, и только тогда Яковлев позволил остановиться на несколько часов для отдыха.

По прибытии в Тюмень, комиссар без всякого промедления повез узников в специальном поезде на запад, к Екатеринбургу. Но дорогой он получил известие, что в Екатеринбурге собираются его задержать и дальше не пропустят. Тогда Яковлев направился в Тюмень, и оттуда помчался на восток к Омску. До Омска он не доехал. Его поезд остановили и окружили красноармейцы. Там Яковлеву было сказано, что он объявлен вне закона за то, что якобы пытается увезти Царскую Семью за границу. Тогда, отцепив паровоз, Яковлев поехал в Омск, и там говорил по прямому проводу с Москвой, с ЦИК-ом, откуда и получил приказание везти узников в Екатеринбург.

В Екатеринбурге поезд Яковлева был оцеплен большим отрядом вооруженных красноармейцев. Яковлев отправился в Совдеп, где пытался добиться пропуска, но вернулся в поезд расстроенным и предложил солдатам тобольского отряда ехать с ним в Москву, чтобы свидетельствовать о том, что происходило в пути. Но эти солдаты были сразу же разоружены и посажены в какой-то погреб. Их выпустили на свободу только через несколько дней. Комиссар Яковлев поехал в Москву. Оттуда он послал своему телеграфисту телеграмму:

«Собирайте отряд. Уезжайте. Полномочия сдал. За последствия не отвечаю».

Далее Н. Соколов пишет, что большевики не были готовы к приему Царственных узников в Екатеринбурге. Владелец Ипатьевского дома очистил его только к 3-м часам дня 29 апрел

На станции Екатеринбурга находился особый железнодорожный отряд, который занимался расстрелами в районе железной дороги.658 Во главе этого отряда стоял П.Т.Самохвалов, он же занимал и должность шофера в советском гараже. Ему местные власти доверили перевезти с вокзала в дом Ипатьева Государя, Государыню и Великую княжну Марию.

Самохвалов на следствии Н. Соколова показал, что распоряжение он получил от комиссара Шаи Голощекина. В машине, которую Самохвалов вел к вокзалу, ехали Голощекин, Авдеев и еще два человека.

Самохвалов рассказал, как были одеты Император, Императрица и Великая княжна и как их посадили в машину. Командовал здесь Шая Голощекин.

Когда автомобиль подъехал к Ипатьевскому дому, то Голощекин сказал:

«Гражданин Романов, Вы можете войти».

Из другого автомобиля вышел князь Долгоруков. Голощекин спросил его имя, и когда князь назвал свою фамилию, то Голощекин сразу же отправил его в тюрму.

В это время у дома стал собираться народ. Видя это, Шая Голощекин стал кричать:

«Чрезвычайка, чего вы смотрите! - и народ быстро разогнали.

Специального отряда дла караула Ипатьевского дома не было. Охрану там несли случайные красноармейцы, которые караулили в тюрьмах.

В Ипатьевском доме, вместе с Государем, Государыней и Марией Николаевной, были заключены: доктор Боткин, Чемодуров, И. Седнев и Демидова.

Доставлены были Царственные узники в Ипатьевский дом 30 апрел

Н. Соколов пишет, что Императрица, когда вошла в дом, начертила на косяке своей комнаты индийский знак свастики и поставила рядом дату: «17 / 30 Апр. 1918 г."659

Кем был в действительности В. В. Яковлев и какие задания он имел, оставалось загадкой до недавнего времени. Но книга М. П. Никулиной и К. К. Белокурова «Последние дни Романовых»,660 которая вышла в России в 1991 году, проливает некоторый свет на личность Яковлева. В этой книге напечатана биография В. В. Яковлева и его личные воспоминани

Согласно этой книге, настоящая фамилия Яковлева - Константин Алексеевич Мячин, а партийные фамилии и имена: В. В. Яковлев и Константин Стоянович. Он родилсяв 1886 году и уже с 1905 года стал членом боевой дружины Уфимского комитета РСДРП (б). Был активным членом революционеров: участвовал в стычке с казаками, нападал на почтовые поезда и грабил их, заготовлял взрывчатые вещества, участвовал в грабежах с убийством и т.д. Мячин был в Женеве на совещании уральских революционеров, руководил экспроприациями, занимался подпольной работой в России, готовил захват казначейства в Киеве, затем должен был бежать в Бельгию. После Февральской революции Мячин вернулся в Россию, где занял крупный пост в практической работе партии; выполнял задания ЦК по снабжению Красной армии оружием; активно участвовал в октябрьских событиях в Петрограде, и после этого выполнял различные акции по поручению компартии.