Лорен Уиллиг - Загадка кольца с изумрудом

• Название: Загадка кольца с изумрудом
• Автор: Лорен Уиллиг
• Издательство: ACT
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: ISBN: 978-5-17-053663-4, 978-5-9713-8879-1

Эпоха наполеоновских войн.

Великобритания ведет бои с французскими войсками. А между тем в самой непокорной из британских колоний — Ирландии — зреют семена антианглийского восстания…

Тайная организация английской контрразведки пытается найти и обезвредить легендарного французского шпиона по прозвишу Черный Тюльпан, стоящего во главе очередного заговора.

Именно эта миссия возложена на сэра Джеффри Пинчингдейл-Снайпа.

За супругом на Изумрудный остров следует молодая жена Летти. Она еще не знает, что вскоре ей предстоит окунуться в водоворот смертельно опасных приключений и стать для сэра Пинчингдейл-Снайпа не только преданной подругой, но и верной помощницей…

---

Проще всего было вновь связаться с миссис Селвик-Олдерли, теткой Колина. Даже если нужных материалов не нашлось бы в ее личном собрании старинных бумаг, она могла дать дельный совет — подсказать, от чего оттолкнуться. Но очень уж скользкой казалась эта дорожка: от звонка миссис Селвик-Олдерли было рукой подать до звонка Колину. Беспокоить его родственников и хитростью выведывать, где он, — что может быть унизительнее? Нет, я не из таких.

Сам собой возник вопрос: неужто не менее унизительно через каждые пять минут хватать телефон и проверять сообщения?

Не желая углубляться в эту мысль, я невидящим взглядом уставилась в экран, который так же безучастно смотрел на меня. Некто за моей спиной в злобном нетерпении шаркнул ногой по ковру — уступи, мол, место. Черта с два!

Я набрала слово «Олсуорси» — дабы показать, что занята делом, а не трачу бесценное время за библиотечным компьютером даром. Судя по бумагам Селвиков, Джеффри Пинчингдейл-Снайп был по уши влюблен в некую Мэри Олсуорси, хотя никто из его приятелей вроде бы не видел в ней ничего особенного. Об их отношениях не раз отзывались как о «пустой интрижке». Может, слабость Джеффри Пинчингдейл-Снайпа и принесет мне удачу? Ведь объятый пламенем страсти мужчина нередко раскрывается чуть больше, чем допустимо. Тем более когда вынужден расстаться с любимой. Лорда Пинчингдейла отправили в Ирландию. Наверняка он писал оттуда обожаемой Мэри. А в письмах чего только не найдешь.

Приободрившись, я принялась просматривать длинный перечень Олсуорси. Викторианская эпоха, времена Первой мировой войны, еще, еще… Помилуйте, да их тут, как Смитов! Человек за моей спиной, давая мне понять, сколь велико его нетерпение, все шаркал ногами, потом вдруг сменил тактику и стал с шумом листать газетные каталоги, расположившись прямо у меня под боком. Я же настолько увлеклась датами в списке, что не ощущала и капли вины. Олсуорси, десятки разных Олсуорси, и ни одного подходящего!

Впрочем, с выводами спешить рано… Взгляд упал на цифры 1784–1863, и рука на мыши замерла. Я не без труда подсчитала в уме: 1803 минус 1784… восемнадцать, нет, девятнадцать. В математике я не сильна, поэтому вечно мучаюсь с чековой книжкой. Так или иначе, восемнадцать-девятнадцать лет как раз тог возраст, когда девушки из знатных лондонских семей начинали выезжать в свет…

Озадачивало единственное несоответствие. Перед фамилией стояло имя Летиция, а не Мэри.

Это еще ничего не значит, поспешила уверить себя я, принимаясь переписывать цифры классификационного кода. К примеру, мою подругу Пэмми вообще-то зовут Александрой, но с детсадовских времен все обращаются к ней по второму имени, чтобы не путать с матерью, которая тоже Александра. Впрочем, о тех далеких днях уже и думать забыли. Пэмми так долго была Пэмми, что назвать ее иначе язык пе поворачивается.

Не успела я подняться, как шаркавший зануда с плохо скрытым ликованием занял место за компьютером. Право же, на некоторых людей затяжная работа в зале рукописей действует преужасно.

Я отдала карточку с кодом библиотекарю и вернулась за свой стол, не забыв коснуться пакета ногой, дабы убедиться, что он не исчез. Мэри и Летиция… Если бы пришлось выбирать, я предпочла бы, чтобы меня звали Летицией, но на вкус и цвет, как говорится, товарищей нет. А может, ей просто надоело, что имя постоянно неправильно пишут?

Только вот… Я с прищуром взглянула на пустую подставку. Не разные ли это девицы? Желая тотчас развеять сомнения, я чуть дальше отодвинула ноутбук, освобождая место, и открыла документ, в который делала выписки из суссекских бумаг. Так и есть! Летти Олсуорси! Судя по всему, водила дружбу с леди Генриеттой Селвик. Не слишком тесную, уточнила я, просматривая записи о летних балах 1803 года. Очевидно, они были приятельницами, радовались всякой случайной встрече и, может, еще сблизились бы, сложись иначе обстоятельства. У меня было море таких друзей в колледже. А лондонский светский сезон в некотором роде все равно что студенческая жизнь… если не принимать в расчет учебу. И тут и там круг людей, объединенных одними интересами и событиями, и те и другие скрывают под маломальской общей культурой низменные потребности: мужчины стремятся затащить женщин в постель, женщины — привязать к себе мужчин узами брака. Точь-в-точь, почти никакой разницы.

Любопытное наблюдение, которое, впрочем, говорило лишь о моей проницательности и отнюдь не доказывало, что Летти Олсуорси, жившая в Лондоне в начале девятнадцатого века, была не той самой Мэри, которая могла писать Джеффри Пинчингдейл-Снайпу.

А с чего я взяла, что Мэри Олсуорси вообще была охотницей до писем?

За моей спиной остановилась тележка. Призракам, которые с завидным упорством вновь и вновь являются в читальные залы Британской библиотеки, на таких тележках развозят книги из недр хранилища. Сверив номер на карточке с цифрами на моем столе, библиотекарь протянул мне фолиант в линялом переплете, который явно знавал лучшие времена еще до побега Эдуарда VIII с миссис Симпсон.

Водрузив книжищу на подставку, я равнодушно открыла ее на первой странице. Раз уж заказала, нужно для приличия пролистать. Компьютер все равно занят, а нынешний пользователь из вредности не поспешит уступать мне место. Верно говорят: «Относись к другим так, как хочешь, чтобы относились к тебе». Урок на будущее. Впрочем, к ленчу я наверняка о нем забуду.

В самом начале описывались ночные происшествия в лондонских ресторанах бурных двадцатых — тех людей, что меня интересовали, в те дни уже не было на свете. Подобные книги не раз попадали мне в руки — их составителей нимало не заботило, в какой последовательности будут изложены события и что к какому отнести разделу. Среди лечебных средств времен короля Эдуарда VII или назиданий из эпохи Стюартов ты мог запросто наткнуться на документы Средневековья. По-видимому, эти материалы попадали в библиотеку с чердаков старинных домов, хозяева которых только рады были избавиться от ненужного хлама. Согласно коду, что я выписала из компьютера, речь о Летиции Олсуорси шла на страницах с сорок восьмой по шестьдесят третью и еще на сто пятьдесят второй.

Нет, пожалуй, после ленча плюну на все и позвоню миссис Селвик-Олдерли…

Машинально открыв нужную страницу, я на миг замерла. К ней была прикреплена короткая записка всего в три строчки.

Послание вставили в фолиант много лет назад, однако я сразу увидела едва заметные полоски в местах сгибов — вертикальную и горизонтальную. Стало быть, и так весьма небольшой листок свернули вчетверо, дабы незаметно передать из рук в руки. Были и другие складки, из-за которых письмо лежало на странице не очень ровно. Видимо, его в сердцах смяли, а потом снова расправили. Мой взгляд приковала подпись.

Единственное слово. Фамилия.

Пинчингдейл.

Письмо написал тот самый лорд Пинчингдейл. Джеффри, никакой не Мармадьюк! Сомнений быть не могло. Напрочь забыв о мерзких любителях занимать библиотечные компьютеры, о планах на ленч и даже о том, как пояс шерстяных брюк врезается в талию, я поправила фолиант на подставке и, чуть наклонившись вперед, пробежала глазами таинственные строки, выведенные рукой лорда Пинчингдейла.

«Все готово. Неприметный экипаж будет ждать вас на заднем дворе в полночь…»

Глава 1

Летти Олсуорси проснулась и кромешной тьме.

В комнате властвовала ночь: воздух давил, не было видно ни зги. Летти напрягла сонные глаза — тщетно. Гардероб в углу темнел громадной подгорелой оладьей, что поднялась в сковороде на ребро и вот-вот выпрыгнет. Окно в противоположной стене пряталось за занавесями — сквозь дешевую материю не пробивалось ни лучика. Напротив кровати зиял пустой пещерой камин — черное пятно в царстве густых теней. В эту пору в доме не водилось и золы. Топить камин в июне — роскошь, какой Олсуорси не могли себя баловать.

Кругом владычествовали лишь темень да тишь.

Уткнувшись лицом в подушку, Летти рассудила: еще не утро. И удобнее улеглась в постели под сладкое потрескивание перьев. А раз еще не утро, стало быть, незачем подниматься. Можно свернуться калачиком на мягком матрасе, натянуть на плечи простыню, обняться с подушкой и снова уплыть в мир грез. Тяжелые веки, что почти сомкнулись, ничуть не возражали.

Однако что-то вновь ее разбудило.

Летти приподнялась на локтях; движение отдалось в висках ноющей болью — нет, просыпаться явно не время. Вытянув из-под спины растрепанную косу, она обвела комнату затуманенным взором. Всматриваться было почти не во что. В спаленке, кроме кровати, стояли лишь гардероб, шаткая тумбочка да стул, что некогда, должно быть, красовался в гостиной, но треснул и после неумелой починки потерял должный вид. Владелец заявил, что сдает «меблированные» комнаты, не уточнив, однако, что мебели в доме самая малость. Летти и не помышляла роптать. До жалоб ли было, когда из-за материной и сестриной страсти к шляпам и лентам с Бонд-стрит да слабости отца, что покупал всякую попадавшуюся на глаза книгу, денег и так не хватало? Было впору радоваться, что на время светского сезона они худо-бедно снова устроились в Лондоне. Сама Летти берегла до последнего каждый грош, которых теперь, увы, почти не оставалось.