Лорен Уиллиг - Загадка кольца с изумрудом

• Название: Загадка кольца с изумрудом
• Автор: Лорен Уиллиг
• Издательство: ACT
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: ISBN: 978-5-17-053663-4, 978-5-9713-8879-1

Эпоха наполеоновских войн.

Великобритания ведет бои с французскими войсками. А между тем в самой непокорной из британских колоний — Ирландии — зреют семена антианглийского восстания…

Тайная организация английской контрразведки пытается найти и обезвредить легендарного французского шпиона по прозвишу Черный Тюльпан, стоящего во главе очередного заговора.

Именно эта миссия возложена на сэра Джеффри Пинчингдейл-Снайпа.

За супругом на Изумрудный остров следует молодая жена Летти. Она еще не знает, что вскоре ей предстоит окунуться в водоворот смертельно опасных приключений и стать для сэра Пинчингдейл-Снайпа не только преданной подругой, но и верной помощницей…

---

Однако что-то вновь ее разбудило.

Летти приподнялась на локтях; движение отдалось в висках ноющей болью — нет, просыпаться явно не время. Вытянув из-под спины растрепанную косу, она обвела комнату затуманенным взором. Всматриваться было почти не во что. В спаленке, кроме кровати, стояли лишь гардероб, шаткая тумбочка да стул, что некогда, должно быть, красовался в гостиной, но треснул и после неумелой починки потерял должный вид. Владелец заявил, что сдает «меблированные» комнаты, не уточнив, однако, что мебели в доме самая малость. Летти и не помышляла роптать. До жалоб ли было, когда из-за материной и сестриной страсти к шляпам и лентам с Бонд-стрит да слабости отца, что покупал всякую попадавшуюся на глаза книгу, денег и так не хватало? Было впору радоваться, что на время светского сезона они худо-бедно снова устроились в Лондоне. Сама Летти берегла до последнего каждый грош, которых теперь, увы, почти не оставалось.

В передней громко и жалобно захныкали кособокие дедовы часы, и в ушах зазвенело. Тут сквозь гнусавый вой послышался странный шум и треск, а вслед за ними — стук.

Летти, по-прежнему опираясь на подушку уже затекшими локтями, похолодела от страха.

Стукнули не часы. В тишине, воцарившейся после двенадцатого удара, она снова уловила те же звуки, а вместе с ними торопливые шаги. Кто-то рыскал по соседней комнате.

Грабители? Великое же их ждало разочарование! Драгоценности миссис Олсуорси дивно поблескивали в сиянии свечей, однако были всего-навсего недурной подделкой. А настоящие украшения давно ушли на нескончаемые домашние нужды. У сестры Летти, Мэри, правда, — пока не принесли очередной счет от мясника — еще оставалась пара сережек из жемчуга, а у самой Летти — два чудесных финифтевых браслета.

С другой стороны, когда грабители поймут, что поживиться в этом доме нечем, то обозлятся. А шарили они в комнате Мэри, которая, вне всякого сомнения, не могла смиренно расстаться с последними жемчужными серьгами.

Медленно стянув с себя простыню, Летти опустила ноги на пол. Пальцы тотчас сжались от холода, но половица, по счастью, не скрипнула.

Летти протянула было руку, чтобы нащупать в темноте свечу, но передумала. Не было нужды оповещать тех, кто ходил за стеной, о своем пробуждении. Для защиты низенький подсвечник никак не годился. Таким скорее не оглушишь, а пуще разъяришь. Бесшумно скользнув к камину, Летти осторожно взяла кочергу. Загнутый конец задел за край металлической подставки, лязг отдался звуком закрывающихся подземных дверей. Летти замерла, крепко вцепившись в рукоятку. В уши ударила тишина — такая, словно кто-то прислушивался. Мгновение спустя в комнате сестры снова заходили. С губ Летти слетел вздох облегчения. Слава Богу!

Судорожно сжимая оружие, она прокралась в коридор. Узкий и короткий, как и все прочие помещения в доме, он был оклеен конторской коричневой: бумагой, которая ловила тени будто в капкан и оттого казалась грязной. На полу ломтем сыра желтел треугольник света, лившегося из наполовину открытой двери в комнату Мэри.

— И это положи. — Шелестя синей юбкой, комнату пересекла служанка. Где-то внутри зашуршала другая материя, и стукнули дверцы гардероба. — Да не зеленое, вон то!

Летти ослабила пальцы, что сжимали кочергу. Никаких грабителей и в помине не было — в комнате суетилась сама Мэри.

Другой вопрос, почему она была в своем лучшем дорожном платье. На глазах у изумленной сестры, притаившейся в коридоре, Мэри вручила служанке охапку шарфиков — прозрачных полосок из легчайшей ткани, что помогали соблазнять и совсем не грели. На их покупку, по расчетам Летти, ушла сумма, на которую можно жить по крайней мере месяц-другой.

— И это упакуй, — велела Мэри. — А шерстяные пусть остаются.

Схватив шарфы, девушка с тревогой заглянула в глаза хозяйки:

— Дело за полночь, мисс. Его светлость…

— Подождет. Чего-чего, а уж терпения ему не занимать.

Склонившись над туалетным столиком, Мэри открыла шкатулку, задумчиво посмотрела в нее, потом решительно захлопнула крышку и передала служанке.

— Это мне больше не понадобится. Отдай мисс Летти. С любовью от меня, естественно.

Пожертвовать безделушками Мэри могла в одном-единствениом случае.

Отнюдь не из-за влюбленности.

Стараясь не касаться кочергой пола, Летти па цыпочках вернулась в свою спальню и поставила непригодившееся оружие у стены. Пускать его в ход не придется. По крайней мере в это хотелось верить. В последние годы, когда бремя домашних забот лежало, по сути, лишь на плечах Летти, с какими только бедами не приходилось ей сталкиваться! Неудавшийся рождественский пудинг, взбешенные лавочники, даже сбежавшая со двора скотина — всякую неприятность в доме разрешала Летти. Она же перевязывала обожженные ноги и руки, ласковыми речами заманивала любимца братишки, волнистого попугайчика, с дерева в клетку и устраивала переезд всего семейства в Лондон, где они каждый год снимали дом.

Но попытка бежать! Подобного горя Олсуорси доныне не ведали.

Казалось, ты в театре, а сцену разыгрывают актеры: дочь второпях собирает среди ночи вещи, ей помогает верная служанка (что завтра окажется не у дел), а внизу ждет преданный любовник. Минута-другая, и резвые лошади во весь опор помчат парочку в легкой коляске до самой Гретна-Грин.[2]. Не хватало лишь веревочной лестницы да всполошенного стражника, что немедля бросится в погоню.

Остановить сестру надлежало Летти. Не слишком было пристойно вмешиваться в столь щекотливое дело, но речь шла о спасении Мэри.

Как следовало поступить? Уговоры ни к чему не приведут: в последние годы Мэри ясно давала понять, что к словам сестры, притом младшей, прислушиваться не намерена. И на всякий совет отвечала неизменным презрительным взглядом, каким столь выразительно смотрят на хозяев кошки. Пылкие сестрины речи упрямица выслушает без звука и поступит, как пить дать, по-своему.

Будить родителей не было ни малейшего смысла. Отец лишь напялит очки, моргая, уставится на дочь. И невозмутимо пробормочет: «Раз уж Мэри взбрело в голову разыграть дешевый спектакль, не будем ей мешать, лишь бы самим не слишком пострадать». А мама… Летти скорчила жуткую гримасу, от каких в будущем лицо грозили избороздить глубокие морщины. От мамы проку будет и того меньше. Она, чего доброго, выскочит из дома и станет помогать Мэри забираться в экипаж его светлости.

Тем не менее надо придумать какой-то выход. Обязательно.

Побеседовать с женихом? Разных лордов в столице обитало великое множество, но Летти знала наверняка, который из них поджидает во дворе ее сестрицу. Хотя поклонников у Мэри было без счета, лишь один из них настолько пылал страстью, что мог согласиться на тайное венчание.

Перед глазами Летти возник образ лорда Пинчингдейла — таким он запомнился ей на минувшей неделе, когда обхаживал Мэри на балу у Мидлторпов. Лицо лорда Пинчингдейла, за исключением моментов, когда он влюбленно смотрел на Мэри, поражало умом. Этот человек подошел бы для всякого времени, на любую роль — хоть кардинала эпохи Возрождения, хоть ученого мужа семнадцатого века. Спокойный и задумчивый, с тонкими губами, чуть пренебрежительно сложенными и готовыми в любую минуту искривиться в усмешке. Тонкий продолговатый нос и внимательные серые глаза, замечавшие, казалось, любые пороки и изъяны окружающих.

Как обманчива порою наружность!

Мэри в этом отношении была Пинчингдейлу прекрасной парой. Весь ее облик наводил на мысли об ореоле святости и невинных младенцах, однако под умиротворенно-фарфоровым ликом скрывался расчетливый ум и необузданный нрав, разгадав который, залился бы краской стыда даже Макиавелли.

«Почему я не додумалась, что она этим кончит? — пустилась бранить себя Летти, поспешно обувая никак не подходившие к ночной сорочке туфли для танцев. — Почему не видела, что все идет к побегу? Не замечала, сколь вызывающе блестят темно-голубые глаза Мэри, не насторожилась, слыша всплески странного смеха, не спохватилась, когда после ужина сестра пожаловалась на головную боль и поспешила удалиться в спальню?»

Летти догадывалась, что толкает Мэри на недостойный шаг. Вот уже третий сезон старшей дочери Олсуорси не было равных в Лондоне. Третий сезон ее осыпали любезностями и цветами, даже посвятили ей весьма странный сонет, хотя предложений сделали на удивление мало. Ее руки трижды просили младшие сыновья из именитых семейств, четыре раза — люди титулованные, но небогатые, однако более всего ее желали видеть своей женой те, кто мог похвастаться лишь состоянием. А более завидные женихи — старшие сыновья, хозяева огромных владений, что разъезжали в каретах с гербами, — один за другим сватались к безмозглым дочкам герцогов и наследницам из шумного Сити. Род Олсуорси вел начало с тех давних времен, когда по земле Хартфордшира в поисках виноградников проскакал галопом первый нормандец. Словом, история их была длинная, но ничем особенным они не славились. Никому из их предков не привелось ни отличиться в великой битве, ни лестью и хитростью приблизиться к королевскому двору. Олсуорси поколение за поколением жили себе на фамильной земле, присматривали за ней да пристраивали к дому флигели, следуя модным поветриям. Они довольствовались тем, что имели, и судьбу детей устраивали не без труда, ибо не могли похвастать ни титулами, ни богатством, да еще терпели недобрые сплетни, что распускали про них в светском обществе.