Penzenski - Хрущевская «Оттепель» 1953-1964 гг

• Название: Хрущевская «Оттепель» 1953-1964 гг
• Автор: penzenski
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Политика
• Год: 2002
• ISBN: 5-224-033356-Х

«Оттепель»… Именно так характеризуется этап развития нашей страны, связанный с именем Н. С. Хрущева. В 60-е годы нашего столетия это время привлекло особое внимание специалистов-историков. Оценка этого периода отечественной истории сегодня во многом базируется на трудах исследователей и публицистов конца 80-х, начала 90-х годов XX века. Насколько соответствуют взгляды этих лет объективным процессам, происходящим в первое послесталинское десятилетие? Правильно ли мы понимаем значение и место хрущевских реформ в нашей истории?

В данной книге представлена попытка ответить на эти вопросы.

---

На пленуме осуждение политики Г. К. Жукова происходило в контексте резкой критики и прямых нападок на министра обороны. Выступающие один за другим говорили о создании культа Г. К. Жукова, который насаждался при содействии подхалимов и угодников, приводя в подтверждение различные примеры. Говорилось, что на одной из страниц учебника-пособия для воинов Советской Армии, где рассказывалось о героизме воинов, членов партийных организаций Ленинграда в защите города и отмечалась роль К. Е. Ворошилова и А. А. Жданова, Жуков на полях написал: «Чепуха! Никакой роли Ворошилов в защите не играл, Жданов также. Оборону Ленинграда организовывал и обеспечил маршал Жуков». Говорилось о потере Жуковым элементарного чувства скромности; в доказательство приводилось свидетельство того, что Жуков поручил купить и в целях личной рекламы поставить в музей Советской Армии картину, представляющую такой вид: общий фон — горящий Берлин, Бранденбургские ворота. На этом фоне вздыбленный конь топчет знамена побежденных, а на коне величественно восседает Г. К. Жуков. Подчеркивалось сходство этой картины с известной иконой «Георгий Победоносец».[271]

Много говорилось и о произволе, преследовании офицерских и генеральских кадров со стороны министра обороны. Так, на одном из учений Жуков после десятиминутного пребывания в штабе армии снял с должности трех генералов, одного вообще уволил из армии. Генерал Ковройский, впервые представ перед Жуковым, был снят за то, что при докладе употребил предлог «до», сказав, что потери составляют «до 13 %», на что министр тут же возмутился неточностью данных.[272]

Член Президиума ЦК КПСС Н. Г. Игнатов в своем выступлении отметил, что произвол иногда перерастал в преступление, и рассказал такой эпизод: «В Таллине в один из домов в соседнюю квартиру с контрадмиралом пришел матрос, служивший в военном флоте. Контрадмирал в категоричной форме потребовал матроса покинуть помещение. Матрос исполнил приказание, но заметил, что контрадмирал поступает неправильно, после чего тот догнал матроса и выстрелом из пистолета ранил его. Дело дошло до Жукова, который рассмотрел данное преступление и принял решение уволить контрадмирала с флота и установить ему пенсию в сумме 1500 руб. в месяц».[273] Или другой пример: Инструктор политотдела артиллерийской бригады Московского военного округа подполковник Барабанов допустил незначительный проступок. В этом не разобрались достаточно глубоко и применили к нему строгие меры взыскания. Будучи морально подавленным, Барабанов покончил жизнь самоубийством, оставив записку: «В моей смерти прошу никого не винить. Я стал жертвой режима Николая Палкина, дурака Жукова». Когда о самоубийстве Барабанова доложили Жукову, он написал резолюцию на донесении: «Проверить морально-политические качества всех политработников соединения».[274]

Обвинения в адрес Г. К. Жукова коснулись и его роли в Великой Отечественной войне. В частности, ему были предъявлены претензии за ошибки в начальный период войны, когда он, являясь начальником Генерального штаба, допустил, как отмечалось, серьезные промахи, повлекшие за собой крупные потери летом и осенью 1941 года. Прямым виновником Жуков был назван в провале разгрома Демьянской группировки противника, а успех войск под командованием Жукова в Берлинской операции был расценен как нежелание уступать «пальму первенства».[275] Особенно категоричен в этом плане был И. Х. Баграмян, который сказал: «Я знаю Жукова давно, он всегда стремился к личной славе и власти. Он человек особого покроя в вопросах тщеславия. Он просто больной человек. Властолюбие сидит у него в крови. У Жукова было много заслуг, но и не меньше наград. Пожалуй, больше, чем он их заслуживает». После чего заключил, что Жуков виноват в ошибках 1941–1945 годов не менее Сталина, на которого нельзя перекладывать всю вину.[276]

В выступлениях ораторов на пленуме настойчиво делался акцент на стремлениях Г. К. Жукова к неограниченной власти. В подтверждение ссылались на предложение Жукова заменить председателя КГБ и министра внутренних дел военными работниками, которых он лично рекомендовал бы из состава Министерства обороны. Подчеркивалось, что перед пленумом Президиуму ЦК КПСС стало известно об издании Жуковым приказа об организации под Москвой особой военной школы, где должны были обучаться около 2 тысяч слушателей, в которую предлагалось зачислять людей со средним образованием, завершивших военную службу, срок обучения устанавливался в 6–7 лет, тогда как в военных академиях — 3–4 года. Школа ставилась в особые условия: кроме полного государственного содержания слушателям — рядовым солдатам должны были платить стипендию до 700 рублей, а сержантам — до 1 тысячи рублей. Как утверждали выступавшие, Жуков не счел нужным проинформировать ЦК КПСС о создании этой школы, о ее существовании знали только три человека — Г. К. Жуков, начальник Генерального штаба генерал армии С. М. Штеменко и начальник школы генерал Мансуров. Ораторы задавались вопросом о назначении этой школы, намекая на далеко идущие планы министра обороны.

Г. К. Жуков на пленуме выступал дважды. И если первый раз пытался противостоять шквалу обвинений, обрушившихся на него, то в конце концов вынужден был сдать свои позиции. Вот текст его последних слов в качестве министра обороны СССР: «Настоящий пленум для меня был большой партийной школой. К моему глубокому сожалению, я только здесь ощутимо осознал значение тех ошибок, которые были допущены мною в руководстве Вооруженными Силами, особенно за последнее время, тех политических ошибок, которые были мною допущены как членом Президиума, как членом ЦК.

Критику по моему адресу, сделанную на пленуме, я признаю правильной и рассматриваю ее как товарищескую, партийную помощь лично мне и другим военным работникам правильно понять линию партии в вопросе руководства армией и флотом, в вопросе правильного воспитания личного состава Вооруженных Сил. Я искренне благодарю за эту, хотя и горькую, но объективную критику, проникнутую тревогой нашего Центрального Комитета за наши Вооруженные Силы.

Я считаю неосновательным и ненужным останавливаться на ряде выступлений и давать по ним справки. Если Центральный Комитет будет интересовать тот или иной вопрос, он может потребовать ответ в любое время.

Предлагаемые меры взыскания. Некоторые товарищи говорили, что я уже был один раз выведен из ЦК при жизни Сталина в 1946 году и что я не понял необходимости исправить те ошибки, за которые был наказан тогда.

Товарищи! Я не мог признать и не признал правильным вывод меня из ЦК, не признал правильными те обвинения, которые были мне предъявлены.

Сейчас другое дело, я понимаю ошибки, я их в процессе пленума глубоко осознал и даю слово Центральному Комитету полностью устранить имеющиеся у меня недостатки».[277]

Сегодня можно лишь догадываться о причинах, побудивших маршала Г. К. Жукова выступить на пленуме с покаянной речью. Одно бесспорно: в нашей истории Г. К. Жуков не первый и не последний из руководителей высокого ранга, которые ценой собственного унижения пытались или сохранить себе жизнь, как это было при Сталине, или с наименьшими потерями выбраться из-под мощного пресса аппаратных интриг.

29 октября 1957 года пленум ЦК КПСС принял постановление «Об улучшении партийно-политической работы в Советской Армии и Военно-Морском Флоте», в котором подчеркнул, что «главный источник могущества нашей армии и флота состоит в том, что их организатором, руководителем и воспитателем является Коммунистическая партия — руководящая и направляющая сила советского общества». В постановлении приводилась ленинская цитата о том, что политика военного ведомства «ведется на точном основании общих директив, даваемых партией в лице ее Центрального Комитета и под его непосредственным контролем».[278]

Пленум ЦК КПСС отметил, что Г. К. Жуков нарушал ленинские, партийные принципы руководства Вооруженными Силами, проводил линию на свертывание работы партийных организаций, политорганов и Военных советов, на ликвидацию руководства и контроля над Советской Армией и ВМФ со стороны партии, ее ЦК и правительства, потерял партийную скромность. Г. К. Жуков был выведен из состава Президиума ЦК КПСС.

В принятом постановлении пленум ЦК обязал Военные советы, командиров-единоначальников и политорганы армии и флота поддерживать более тесную связь с местными партийными комитетами, обкомами, крайкомами и ЦК компартий союзных республик. Предложил в соответствии с Уставом КПСС проводить заслушивание в партийных комитетах докладов начальников политорганов о политической работе в воинских частях. ЦК КПСС признал целесообразным в состав Совета обороны СССР ввести начальника Главного политического управления Советской Армии и Военно-Морского Флота. В целях усиления партийного контроля за подбором и расстановкой руководящих военных кадров было решено расширить перечень должностей командующих и политработников, утверждаемых ЦК КПСС, то есть ввести их в партийную номенклатуру.[279]