Анатолий Гладилин - Бригантина поднимает паруса (История одного неудачника)

• Название: Бригантина поднимает паруса (История одного неудачника)
• Автор: Анатолий Гладилин
• Жанр: Современная проза

---

Через несколько дней Вовку пригласили на заседание парткома лесозавода. Обсуждались производственные вопросы. Вовка впервые в жизни присутствовал на собрании коммунистов. До этого (по отчетам в газетах) Вовка представлял, что на партийных собраниях люди выступают только так: "Мы все, как один..." Нет, перед ним сидели простые рабочие, которые без лозунгов, по-деловому обсуждали план. Парторг сидел в светлой ковбойке и серой спецовке в конце стола. В середине совещания кто-то позвонил, парторг долго, тихо разговаривал по телефону, потом положил трубку и устало произнес: "Дай бог нам выполнить план". Потом парторг непосредственно обратился к Вовке:

- Комсомольская организация должна запомнить, что для нас самое главное - лес. Стройке не хватает леса. А рабочих надо обеспечивать жильем. Я понимаю, что для москвичей на складе работа кажется грязной, тяжелой, неинтересной. Что ж, постепенно мы вас всех переведем на другие специальности или пошлем учиться на курсы. Но сейчас вы нам очень нужны.

В этот же день Вовке на складе сказали, чтобы он подобрал одного грузчика для рейса в Каш-Агач. Предупредили, что поездка утомительная и трудная. Так что парня надо надежного.

Ночью Андрианову приснился бог. Бог почему-то сидел в парткоме лесозавода. Бог был в светлой ковбойке и в серой спецовке. Бог выглядел очень усталым, звонил по телефону и ругался с отделом снабжения. Бог сказал, что сейчас тяжелое положение с лесом. Все ангелы брошены бригадирами на склады, ибо бригадирами могут работать только ангелы. Потом бог стал молиться самому себе: "Дай бог нам выполнить план".

ГЛАВА XXI КАК БЫЛ НАПИСАН ОЧЕРК

Шалин хмурился. Перед ним сидел один молодой человек из одного московского журнала и скреб в своем толстом блокноте.

- Нам нужен идеальный герой. Чтобы был примером для молодежи, чтобы, прочтя о нем, все поехали на стройки.

"Вот принесла его нелегкая на мою голову, - вздыхал Шалин, - не успею на первый участок. Но что делать? Печать тоже идеологическое оружие воспитания масс".

Все время отрывали звонки. Раз Шалин бросил трубку и сказал:

- Да у нас на стройке у комсомола тьма работы. Здесь уж не схалтуришь.

И журналист, по молодости лет искавший в каждом слове собеседника намек на себя, понял так: это не то, что у вас, писак. И стал оправдываться.

- Мы тоже вам помогаем. Вот вы говорили мне про девушек из Москвы, штукатуров. Но я о них еще в Москве в одной из центральных газет читал. И здесь, в городской газете, читал, и в строительной многотиражке опять же про девушек-штукатуров. Но у них все хорошо, они очень довольны. Но... как вам сказать... нет ли чего-нибудь другого, не избитого, а?

Шалин задумался.

- Ну, кого вам другого... У меня четыре тысячи. Ну, вот чудные ребята из сто седьмого корпуса. Про них еще нигде не писали. Был у них сначала Юрий Лосев... Да, он погиб. Ну, есть там еще Николай Удальцев. Ничего примечательного с виду. Но всегда нужно в душу человека заглянуть. По-моему, он хороший товарищ, настоящий комсомолец, ничего не испугается.

Шалин осекся, он вспомнил, что плохо знал Удальцева.

- Да, так Вовка Андрианов...

Шалина прерывал телефон. Шалин думал об участках. Разве быстро все объяснишь?..

- Да, так Андрианов. Знаете, как он мне представился? "Вовка Андрианов - семьдесят два килограмма". Потешно, правда? По-моему, это был неустойчивый элемент, верил всяким слухам. Но мы его вызвали на комитет, поговорили, перевоспитали. Вообще здесь долгая история... Ну ладно, неважно. Он на комсомольском собрании выступил против одного негодяя. Там бригада девушек-маляров... "Девицы-красавицы". Да. Ну, в общем, например, была в этой бригаде одна, Зина Лакаева. Скромная, чистая, тихая девушка. Вот бригадир пользовался их неопытностью, брал с них взятки, но ребята, москвичи, помогли девушкам. И вот эта Зина, как и полагается нашей передовой комсомолке, выступила на собрании и смело разоблачила гнусного пройдоху, пробравшегося в бригадиры. Вернее, помогла Андрианову разоблачить бригадира. И вообще Зина стала очень активной. Недавно в драмкружок записалась. Вот... Да, так Андрианов... Представьте, какой был вначале трудный парень! А теперь его отметили как лучшего рабочего, перевели на курсы крановщиков. Да, он у нас был начальником штаба бригадмила. Ликвидировал всех хулиганов в поселке в неделю. Теперь он секретарь комсомольской организации лесозавода...

Как просто все получалось!

Шалин это чувствовал. Но ведь в общем-то все это правильно. Он чувствовал, что, будь здесь Вовка, он встал бы и сказал: "Да бросьте вы болтать попусту".

Но журналист был в восторге.

- Это отличный материал. Как раз для моего очерка. Получается очень интересный, главное оригинальный, сюжет. Сначала парню было трудно, но потом, с помощью комсомола и, в частности, секретаря комитета, он перевоспитался, мобилизовал свои силы и стал настоящим строителем. Его отметили, послали крановщиком, он на комсомольской работе. И девушка тут... Романтично. Они, наверно, поженятся?

- Да нет, кажется, между ними ничего нет...

- Вот это жалко, обидно. Так бы здорово получилось. Но мне необходимо его видеть. Где найти Андрианова? На заводе?

- Нет.

- Ах да, он на курсах крановщиков?

- Да... То есть, нет...

- Как нет? Где же он сейчас?

- Он...

ГЛАВА XXII ПУТЬ К ВЕРШИНАМ

Есть по Чуйскому тракту дорога... Много дорог. По одной из них надо было заехать в Горно-Алтайск и... простоять там полсуток. А теперь "ЗИЛ-150" идет через Майму, на Онгудай, в Каш-Агач.

Долог путь до Каш-Агача. Через весь Горный Алтай. К монгольской границе.

Горы обступают тракт. Сначала небольшие сопки, похожие на ежей. И деревья на них торчат, как иголки.

Долог путь до Каш-Агача.

Машина ползет на Семинский перевал. Жара. В кабине духота.

А скорость пять - десять километров в час.

В кабине маются двое. Пожилой шофер и парень лет восемнадцати, грузчик. Даже ноги как следует не вытянешь. Надоело сидеть. Встать бы да пробежаться за машиной. Жара. Духота.

А скорость пять - десять километров в час. Семинский перевал.

...Горы сжимают дорогу. Лес подходит вплотную, и какая-нибудь сосна-переросток высовывается по пояс над березами. А горы все выше. Они поросли длинными и тонкими, как лезвия ножей, елями. На вершинах свежезеленые луга.

Парень сидит, раскрыв рот. Он боится пропустить что-нибудь. Он хочет все увидеть, все запомнить. Так вот они какие, горы!

Вовка, не отрываясь, смотрит на дорогу. Километровые столбы методично перебрасывают цифры с одной стороны на другую...

Вечер. Пройден Чикет-Амальский перевал. Неширокая долина. Быстро темнеет. Горы дымятся тучами. Горы стали черными, словно обуглились... Машина несется по берегу Катуни. Поворот за поворотом. "ЗИЛ" летит прямо на скалу. Это бом Айры-Тыш. В переводе, как объяснил шофер, - расступитесь, камни...

...Расступитесь, камни! Горы расступятся, камни исчезнут. Вовке ничего не страшно. У Вовки в кармане письмо от Люси.

Да, надо быть таким идиотом, как Вовка. Письмо в кармане. Письмо не распечатано. Перед самым отъездом, торопясь в машину, он встретил почтальона. И взял письмо. И не распечатал. Иначе он бы не смог уехать. Он бы пошел на вокзал и сидел бы там несколько суток. Ждал поезда.

Теперь он далеко. Очень далеко. Не надо читать письмо. Зачем? Люся приедет. Люсю встретят его товарищи. Люсе скажут (важно): Вовка в командировке. И Люся будет ждать. Пусть она хоть немного подождет. Пусть она хоть раз выйдет на дорогу, посмотрит, не идет ли пропыленный грузовик. А Вовка вернется усталый. Да, очень усталый...

Прочти письмо! Нет, еще рано...

Скалы нависли над машиной. Вовке кажется, что оскаленная морда горы тяжело смотрит из темноты.

Бомы кончились. Машина идет ровно, без толчков. Урчит и подрагивает мотор. Мир сузился до стекла кабины. Уж ничего не различишь по бокам. Впереди, в свете фар, лента дороги. Желтая лампочка в кабине режет глаза. Глаза закрываются.

...Ему кажется, что он идет по лесу, закутавшись в плащ. Мокрые кусты, мокрая трава. И Люся рядом. Они под одним плащом. Они идут обнявшись. Ты помнишь ее губы, Вовка?..

Дождь.

Он просыпается. Дождь сыплет веером перед фарами машины. Стекло мутное от воды. Слева капает с потолка ему на плечо. Впереди сплошная завеса дождя. Изредка в тумане возникает светлое пятно: идет встречный грузовик.

Добрались до Ини. Заночевали.

А утром снова дорога. Долог путь до Каш-Агача. Шофер не в духе. Шофер ворчит. С какой ноги он встал? По утрам Вовке придется внимательнее следить за шофером.

Так. Сначала шоферу не нравится в машине. Мол, бензин. А что дальше? Ну ясно, Вовка. И зачем Вовка не пошел в крановщики? Откуда Вовка знает, что это от него не уйдет? И начитался Вовка разных вредных книжек. И пускай Вовка живет, как люди живут. Без фокусов. Люди хотят отдельный домик, жену, детей, хорошую зарплату и работу полегче и поинтересней. Чего хочет Вовка? Что у Вовки впереди?