Ольга Болгова - История о сене и собаке

• Название: История о сене и собаке
• Автор: Ольга Болгова
• Жанр: Современные любовные романы

---

Глава 4

Второе, что пришло в голову, когда я проснулась — «любовью нельзя оскорбить». Первое же, традиционное, едва я открыла глаза и увидела на часах противно светящиеся цифры 6:24, было — «как неохота вставать так рано, поспать бы еще чуток».

Утро прошло под знаком размышлений над вторым. Зачем он сказал мне это? Не оттого ли, что видит во всех женщинах алчных соискательниц плотного мужского кошелька? Неужели и я дала повод так думать о себе? Это я-то, которая всего, что имею, добилась сама, тяжким упорным трудом, собственным умом и силами? Да что он знает обо мне! Ничего, кроме того, что я успешна в жизни. А он, между прочим, там, внизу, почти на дне. И какого черта меня волнует его отношение ко мне? За завтраком я пришла к неутешительному выводу, что ради собственного спокойствия и родственных отношений должна все-таки узнать хоть какие-то детали биографии Романа Лудовина, обещанные подругой, и позвонила ей, чтобы договориться о встрече. Кристина предложила пересечься на ее территории, то есть, подъехать в редакцию газеты, где она трудилась, и на месте договориться о дальнейших действиях. С тоской в голосе она объяснила, что не может пригласить меня в гости, потому что дома у нее уже два месяца царствует его мучительство ремонт, и они с мужем и сыном влачат жалкое существование у его родителей, отчего состояние нервной системы Кристины уже приближается к критическому уровню. В ответ я предложила посетить мое жилище, на территории которого могла бы предоставить их семейству комнату, не на месяц, разумеется, но на несколько дней, чтобы дать им возможность оторваться и отдохнуть от общения со старшим поколением.

Рабочий день выдался на редкость спокойным, проблемы с заказчиками, подрядчиками и прочими сопутствующими элементами были временно утрясены, проекты согласованы, а при отсутствии зама Сурикова никто не капал на мозги. Я даже негуманно подумала, что было бы неплохо, если бы нога нашего зама подольше не срасталась.

С утра главный инженер собрал планерку по текущим делам, и я забежала в его кабинет, чтобы вставить некоторым нерадивым труженикам строительной индустрии за их недочеты и провалы в работе и выдать несколько животрепещущих инструкций. После разборок я подошла к Рите.

— Как у тебя дела с этим твоим строителем? — небрежно задала я вопрос, старательно закопав его среди нескольких дежурных и родственных.

— Дарья Васильевна, — Рита заулыбалась и, оглядевшись, с заговорщическим видом полушепотом сказала:

— Вы ошибаетесь насчет него, он — классный парень, просто ему немного не повезло в жизни, а на стройке он работает временно.

— Временно… гм… Рита, знаешь, существует такой… такая закономерность, установленная опытным путем, — если женщина жалеет мужиков, то к ней всегда будут липнуть всякие неудачники, алкоголики, бездельники и прочие, — противно-поучительным тоном сказала я.

— Но, Дарья Васильевна, он же не алкоголик, да я и не жалею его совсем… — она помолчала, поправила свои с художественной небрежностью подкрученные локоны, затем добавила задумчиво: — И почему вы решили, что мне его жаль?

— Потому что невозможно не испытывать жалость к человеку, который, когда-то достигнув успеха, после неудачи удовлетворяется носилками и лопатой, — рыкнула я.

— Но это временно… — уже неуверенно повторила Рита.

— Он сам тебе это сказал?

— Да, сам…

— Возможно, для коротких отношений он и неплох, — пустилась в размышления я. — Если он интересный мужчина, то почему бы и не развлечься? Но без далеко идущих последствий…

— Дарья Васильевна, а если с последствиями? — нахально спросила осмелевшая Рита.

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась я.

— Да не беспокойтесь, Дарья Васильевна, это я в общем смысле… Вы же сами говорили, что человека нужно поддержать и все такое…

— Говорила, — мне пришлось расплачиваться за свою излишнюю филантропию. — Говорила, но тоже… в общем. И почему ты выбрала из всех возможных мужчин именно его? Вон, посмотри — Вадим, — кивнула я в сторону стоящего у окна молодого красавца-инженера-строителя, — такой приятный молодой человек. Разве он тебе не нравится?

Рита откровенно поморщилась.

— Чем же он тебе не нравится? Он не пытался к тебе подъезжать? — отреагировала я на ее красноречивую мимику.

Рита пожала плечами.

— Пытался, но он такой… зануда и несет всякую чушь,

— В отличие от Лудовина? — ехидно спросила я.

— Небо и земля! — выдала Рита.

По правде говоря, мне и самой не нравился этот Вадим, несмотря на его вполне приятную внешность.

Подошедший с вопросом Сударев прервал нашу душещипательную девичью беседу.

Вторая девичья беседа состоялась с подругой Кристиной. Ближе к вечеру мы встретились, как и договорились, у нее на работе. Я не сразу нашла редакционный офис среди множества заведений всевозможных профилей, заполнивших огромное здание, что смотрело столь же не по-северному огромными окнами в сторону Невы. После нескольких коротких переговоров по сотовому и расспросов пары встретившихся на пути местных обитателей, я наконец добралась до нужного кабинета, где в крутящемся кресле восседала Кристина, ловко лупя по клавиатуре пальцами с гневно-красным маникюром. Она приветственно-небрежно махнула мне рукой и кивнула в сторону свободного стула. Я села, разглядывая подругу, которая почти не изменилась с тех пор, как мы виделись с нею в последний раз, разве что пополнела. Кристина никогда не отличалась хрупкостью сложения и еще в школе возглавляла на физкультуре славный строй «По порядку номеров рассчитайсь!» и носила прозвище «Крушина», в том смысле, что легко справлялась с парой мальчишек, пытавшихся посягнуть на ее шикарные тогда косы длиной до пояса.

— Счас, погодь, статейку долеплю, завтра срочно в номер, а у меня и конь не валялся, — бросила подруга. — А ты пока завари-ка кофейку, там все найдешь в шкафу, чайник на окне, а то с утра ни маковой, ни конопляной росинки во рту не было…

Кристина в своем репертуаре. Я нашла в заваленном всяким хламом шкафу банку растворимого кофе, вазочку с печеньем, пару чашек, наполнила и включила электрический чайник.

— Ты на колесах? — спросила Кристина, закончив печатать. — А то я сегодня еще и безлошадная. Свою развалюху разбила, а Васька-старший родителей повез в «Ленту» и когда вернется, неизвестно. А ты всерьез нас пустишь на несколько дней к себе? Я бы с радостью, а то боюсь, скоро драться начну со свекрухой, достала она меня, беспредел полный…

— Конечно, пущу, — ответила я, разливая кипяток по чашкам. — У меня сейчас, правда, племянница живет, но места всем хватит.

Если вначале я и предложила свою квартиру лишь из вежливости и сочувствия к мучениям подруги, то сейчас мне ужасно захотелось, чтобы она пожила у меня несколько дней. Как было бы чудно предаться детским воспоминаниям, подурачиться, почувствовать себя юными и бесшабашными, хоть на какие-то часы.

— Отлично! Скажу Ваське-старшему, он не будет возражать, ну а младшего и спрашивать не будем, — обрадовалась Кристина.

По традиции семейного дома Кристининого мужа, всех рожденных в нем мужчин именовали Василиями, в результате чего все эти мужчины носили двойные имена: Василий-старший, Василий-младший и так далее, словно были отпрысками царского рода.

Обсудив личные новости и дела не пропавших из поля зрения одноклассников, слово за слово, мы добрались до момента, ставшего поводом для нашей встречи.

— Меня любопытная жаба душит, — сказала Кристина. — С чего это ты, акула строительного бизнеса, так заинтересовалась каким-то бывшим футболистом, что даже нашла время позвонить мне, да еще и встретиться?

— Ну, во-первых, я не акула, и даже не щука, так, окунь, который с трудом держится на плаву, — ответила я, стараясь отдалить момент истины.

— Не скромничай, дорогая, ты у нас — одна из самых успешных, не считая Колокольникова и Супягина.

Колокольников и Супягин — наши одноклассники, один из которых процветал в банкирах, а второй бодро осваивал правительственные коридоры и на последней встрече выпускников пару лет назад потряс всех своим холодно-покровительственным тоном и намерениями учить всех жизненным основам, за что получил как порцию дружеских издевок, так и осторожного подхалимажа, на случай «а вдруг знакомство пригодится».

— Я не скромничаю, а реально смотрю на вещи, — ответила я и пустилась в объяснения трудностей, предшествующих и сопутствующих моменту, когда взлелеянное и вымученное сооружение из кирпича, бетона и прочих материалов становится пригодным к употреблению.

— Все понятно, что тебе нелегко, — без малейшего сочувствия в голосе отреагировала на мои стенания Кристина. — Но раз уж влезла, тяни, пока сможешь. Но, возвращаясь к футболу, кое-что я накопала, но инфа только в обмен на откровенность, хоть частичную. Ну накорми ты мое любопытство, подруга, зачем он тебе сдался, этот Лудовин?