Вячеслав антонов - курьер.ru

• Название: курьер.ru
• Автор: вячеслав антонов
• Издательство: крылов
• Жанр: Боевик
• Год: 2002
• ISBN: 5-94371-161-9

Юго-Восточная Азия. Борьба за территории, передел сфер влияния, США, Китай, Россия. Исламские боевики и азиатские коммандос, спецслужбы и китайская триада. Представитель российского военного концерна Андрей Шинкарев внезапно оказывается в центре событий, из которых смерть — самый легкий выход. Впрочем, шанс спастись есть, но как жить дальше, если ты поступился долгом и честью? Такой шанс не для Андрея...

---

Сложив вещи и раскатав спальник, Андрей устроился у входа с банкой «кока-колы» в руках, натянув перед собой противомоскитную сеть. Снова пошел дождь, капли застучали по палатке. Мысли были бессвязными. «Мужчина, женщина... Говорят, на войне отношения проще. А где война? Везде. Американцам, наверное, легче, они любят с комфортом воевать. Черта с два, никому здесь не легче».

Андрей почистил зубы, приоткрыв полог, затем забрался в спальник. Усталое тело расслабилось, но сон все не шел. Что ж, можно спокойно подумать. Не так уж часто это удавалось в последнее время. Пушки смолкли.

«На кого мы все работаем? С Элизабет ясно, с Крысой сложнее. С Ченом еще сложнее, хотя китайский батальон и звание капитана НОАК кое-что объясняют. Но не все. «Босс», «Ши-фу», «Хозяин виллы» — этот кто такой? И где я в этом раскладе?»

Сон уже накатывал на сознание, вплетая в мысли какую-то странность. Последним вспомнился сегодняшний подъем на скалу — перед решающим броском на перевал. Собственно, со скал и начался тот «Путь Воина», которым двигался по жизни капитан Андрей Николаевич Шинкарев. Путь, уже заведший его к черту на кулички и еще невесть куда обещавший завести.

...Проведя студенческие годы в сибирском городе Красноярске, Андрей регулярно тренировался на Столбах — знаменитом скальном массиве, примыкающем к городу. Выхода на скалы Шинкарев с нетерпением ждал всю рабочую неделю. И вот наступал зимний вечер пятницы или субботы. Не сданный курсовой — в угол, заранее собранный рюкзак — на плечи, и — в автобус. За морозными стеклами проплывает центр Красноярска: старые кирпичные дома, ярко-желтые фонари на центральной площади, длинный мост через Енисей и темная, дышащая паром река далеко внизу. Вот и конечная остановка: темнота, бетонная коробка закрытого магазина под тусклым фонарем, спящие деревянные дома, гавканье собак за глухими заборами.

Отсюда начинается подъем — шесть километров быстрого хода в гору. Полная луна стоит в морозном небе, катится пот по спине, скрипит снег, темнеют сосны вдоль дороги. Силуэт первых скал появляется на горизонте. Завершающий рывок на Пыхтуне — последнем крутом подъеме — и тропа идет по плато, петляя между сугробами, большими валунами и высокими темными елями. Сбоку тот тут, то там подступают черные массы скал, все в снежных шапках, искрящихся в лунном свете. Нос вдруг начинает ощущать удивительный запах — запах печного дыма в морозном лесу. Между деревьями мелькает приземистый силуэт, запах становится яснее, смешиваясь с ароматом свеженапиленных дров. Вот и сами дрова белеют в темноте, валяются опилки на утоптанном снегу, пила лежит под навесом.

Со скрипом отворяется низкая, обитая железом дверь, и из мира зимней таежной ночи — в другой мир:

Там мат солидной драпировкой,

Там разговор за поллитровкой,

Там тешит взор национальный колорит..[29]

Рюкзак в угол и снова — наружу: скинуть рубаху, насквозь потную, обтереться до пояса снегом, переодеться в сухое. В избе налить кружку чаю. В избе гость, только что вернулся с эфиопско-эритрейского фронта.

— ...По тревоге подняли, в самолет посадили, ни хера ни сказали — куда, зачем... Где-то сели, вышли из самолета, кругом песок, жарища. Построились, пошли. Смотрим, недалеко черные в камуфле; сунулись к ним, а они из базуки как ахнут! Мы потом по трупам посмотрели — эритрейцы какие-то. Я раньше и не знал про таких. После-то, правда, нагляделся...

Войны казались далекими, все они шли где-то за границей, охватывая планету огромной пылающей дугой: Сальвадор, Никарагуа, Ангола, Мозамбик, Эфиопия, Афганистан, российско-китайская граница, Вьетнам, Камбоджа, Лаос... Страны резались друг с другом и без оглядки на «больших братьев». На Фольклендах английские спецназовцы заходили в тыл аргентинским «коммандос», выдрессированным американскими «зелеными беретами». Хлестал ливень, по скалам текли потоки воды, а гуркхи — непальские горцы, из которых комплектуются лучшие силы Ее Величества — поднимались на вершину, а потом, швырнув ручные гранаты, кидались в рукопашную, выхватив ножи «кукури»...

На столе появляется канистрочка «святой воды», скопленной в долгих трудах по обслуживанию электронно-вычислительной техники. Нос щекочет острый запах спирта, следует предложение принять «малую толику». Никого не обделяют, никто не отказывается. Разговор постепенно стихает. Гасится керосиновый фонарь, в темноте, чуть краснея, потрескивает печка, а к замерзшему окошку глухо подступает древняя сибирская ночь. Вот завтра, завтра...

И наступает завтра. Морозный снег на утреннем солнце сверкает золотисто-зелеными искрами. Тропинка, забирая в гору, петляет меж двухметровых сугробов в густом пихтаче. Показывается бурый каменный бок, взлетающий в синее небо, а там, далеко вверху, светятся желтые стволы сосен и мелькает пятнышком чья-то ярко-красная пуховка. Белка в серой шубке прыгает с пихты на скалу и скачками мчится вверх, оставив облачко снежной мерцающей пыли. Утоптать снег на «полке», руку в «карман», потом «откидка», переход в «камин» и дальше траверсом через «катушку» [30]. Ну, двинулись...

Вечером последний чай в избе и в темноте всей компанией вниз. Автобус, железный стук триконей в темном подъезде, горячая ванна, за ужином ленивый треп с сестрой. Потом сон, слившийся с нынешним сном — в палатке, под дождем, падающем на темные горные джунгли...

***

Гулянка закончилась, солдаты уснули, лишь бронетранспортер, с плеском переваливаясь в глинистых лужах, возвращался из деревни, доставив туда девушек. В госпитале стонали раненые, приходя в себя после наркоза. Первая ночь после ранения кажется бесконечной — сна нет, вокруг только боль и темнота, в которой словно повис беспомощный человек. Лишь под утро забывается он беспокойным сном. Дежурный поправлял одеяла, приносил воды тем, кому можно.

В штабном вагончике шло совещание — среди офицеров сидели Чен, Рахим, командир китайского батальона. На пластиковом столе разложена крупномасштабная топографическая карта, изображающая странную местность — почти ровную, безлесную, с извивами узких речек и зубчатыми полосами длинных обрывов.

Там, на этой местности, шел бой — горели бронетранспортеры, стреляли танки, бензовоз превратился в огненный шар. Вокруг машин отстреливались и умирали макаки — туземные солдаты в малиновых беретах. С разных сторон в них летели трассеры, а в темноте, откуда они летели, временами раздавалось: «Аллах акбар!» Командование штурмовых батальонов уже знало об этом бое и внесло коррективы в свои завтрашние планы. Спустя час совещание закончилось и офицеры стали расходиться — спать.

***

В это время Патриция была в своей комнате, но еще не спала. На столе, рядом с автоматом, горела свеча, рядом стояла полупустая бутылка виски. На женщине была длинная узкая юбка, короткий приталенный жакет с прямыми плечами. Изгибаясь под музыку, Крыса ритмично двигала бедрами, кружилась по комнате, медленно стягивая жакет, потом юбку. Играл магнитофон, в пустом доме разносился французский голос Милен Фармер, наполненный непонятной, нелогичной печалью: она пела «Sans logique»[31].

Оставшись в длинной шелковой блузке, напоминающей комбинацию, Крыса все продолжала свой танец — далеко отводила таз, потом резко двигала им. Легла на кровать, высоко подняв колени. Полы блузки съехали вниз, обнажив крепкие загорелые бедра. Медленно изогнув руку, женщина взяла указательный палец в рот, охватив его ярко накрашенными губами. Откинув голову, другой рукой погладила себя по груди, потом по животу. Длинная кисть прошла под резинку узких кружевных трусиков, задержалась там — тело напряглось, голова откинулась, а узкие губы скривились жадно и горько...

Глава тринадцатая

—  Просыпайся, Эндрю! Подъем! — Откинув полог, Чен заглянул в палатку — чисто выбритый, благоухающий «Олд спайсом».

—  Отсоси! — послал его Шинкарев, не открывая глаз.

—  А по-другому не мог сказать?

Андрей поднял голову. «В армии встают в шесть утра, независимо от времени суток», — вспомнился очередной прикол институтской «военки». Вылез из спальника, поскреб в бороде.

—  В Сибири вырос, негде было манер набираться... Черт, такой сон испоганил!

—  Да ну?! Ты видел там девочку из «Плейбоя»? — ухмыльнулся Чен.

—  Я там маму твою видел!

—  Ладно, не будем острить по-американски. Поднимай задницу, через десять минут жду тебя в китайской столовой.

—  Элизабет уехала? — спросил Шинкарев, натягивая высохшую форму.

—  Ты хоть умойся.

—  Так уехала?

—  Уехала, привет передавала. Осталось восемь минут. — Опустив полог, Чен ответил уже снаружи.

—  А пошел ты... — послал ему вслед Шинкарев.