Барбара Картленд - Милая чаровница [Милая колдунья]

• Название: Милая чаровница [Милая колдунья]
• Автор: Барбара Картленд
• Издательство: Авангард
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994

Совершенно неожиданно Зарии Мансфорд достается огромное наследство. Свалившееся на нее богатство даже пугает ее – большие деньги, два особняка и яхта "Чаровница". За несколько часов жизнь провинциалки полностью меняется. Зарии предлагают стать секретарем богатого археолога Корни Вердона. который зафрахтовал эту яхту. Перед отплытием к ней в гостиницу является странный незнакомец и умоляет взять его в плавание под видом жениха...

---

Невероятно, необъяснимо, нелепо, но она любит его! Ей вдруг стало понятно, откуда воз­никало в ней чувство покоя, когда он был ря­дом, почему ее пальцы трепетали в его руках, почему она тосковала без него и почему ее ох­ватили горе и отчаяние, когда она увидела, как он улыбается Кейт.

Нет, нет, это не могло быть правдой! И все же так оно и было!

– Прекрасно, – произнесла мадам Бертин с улыбкой, будто прочитав мысли Зарии. – Вы начинаете понимать. Любая женщина может стать красивой. Дело не в чертах лица, как ду­мают некоторые глупые люди, дело в сердце. Лицо дала нам природа, мы не можем в корне изменить его и должны принять себя такими, какие мы есть. Но красота… О, красоту мы можем создать себе сами.

Огромным усилием воли Зарии удалось подавить в себе мысль о том новом знании, что пробудилось в ней, о чувстве, с такой силой сотрясавшем все ее тело, что ноги у нее подкашивались, а руки дрожали.

Стараясь казаться непринужденной, она про­говорила:

– Вы очень добры, мадам, но, кажется, вы за­думали невозможное. Мне будет очень жаль, если вы проиграете.

– Но мне нельзя проигрывать, – ответила мадам Бертин. – Мне нужны эти пятьсот дол­ларов, крайне нужны. Давайте подумаем, как мы сможем их выиграть.

Зария издала короткий смешок, который больше походил на стон.

– Выиграть, мадам! Нужно быть слепой, чтобы на это рассчитывать! Как я могу срав­ниться с Кейт? У нее такая прекрасная фигу­ра, такое хорошенькое личико, такая изыс­канная одежда!

Мадам Бертин топнула ногой.

– Вы сомневаетесь в моих словах? – сердито воскликнула она. – Я – Лулу Бертин. Меня считают одной из самых блестящих модисток Парижа. Я изобрела сотни знаменитых моде­лей. По моей воле рождалась новая мода и уми­рала старая, стоило только мне нелестно ото­зваться о ней. Если я говорю, что добьюсь успе­ха, я это сделаю. Voila! (*Вот! (фр.) Вам придется поверить мне!

«Если бы я только могла, – подумала Зария, поддаваясь силе и страсти, звучавшим в голосе мадам Бертин. – Если бы я была красива, мо­жет быть, тогда Чак обратил бы на меня внима­ние и полюбил бы меня!»

Она чуть не рассмеялась этой безумной мысли. Что она могла предложить Чаку Тане-ру? Пусть он беден, пусть он даже преступ­ник, подобно всем остальным на яхте, но он мужчина, красивый мужчина. Он здоров, си­лен, у него быстрый, подвижный ум. Что еще может желать человек, если он свободен, не отягощен обязательствами, если впереди у не­го жизнь, богатая новыми ощущениями и приключениями?

– Вы должны мне верить! – между тем гово­рила мадам Бертин. – Должны полностью положиться на меня, и я сделаю с вами то, что обещала.

«Она гипнотизирует меня», – подумала Зария и произнесла вслух:

– Мне очень хочется вам поверить. Вы же сами понимаете, нельзя выглядеть так, как я выгляжу, и при этом чувствовать себя счаст­ливой. Но я… у меня было… трудное время.

– Все делается к лучшему, – ответила ма­дам Бертин. – Не стыдитесь этого. Не бой­тесь, что из-за этого вы выглядите некраси­вой. Тяжелые испытания, даже несчастье, ос­тавляют свои следы на лице женщины. Но следы эти необязательно уродуют ее. Нередко они придают взгляду духовность. Женщина становится подобной прошедшей закалку ста­ли, выйдя победительницей из огня опыта.

Она произнесла эти слова низким глубоким голосом, будто ею руководила какая-то сила вне ее. Между тем она не отрывала проница­тельных темных глаз от Зарии, оценивая все до мельчайшей детали – тонкое, почти треуголь­ное лицо, тяжелые, безжизненные волосы, ко­торые спадали на плечи, угловатые линии тела, чуткие нервные руки.

Внезапно она вскрикнула по-французски:

– Нашла!

Возглас был таким громким и неожиданным, что Зария вздрогнула от испуга.

– Я поняла! – возбужденно продолжала ма­дам Бертин. – Все это время я сосредоточенно наблюдала за вами, стараясь почувствовать вас, понять вашу душу. И теперь я знаю, как вы должны выглядеть. Vite! (*Быстро! (фр.)) Снимайте с себя все – этот ужасный свитер, эти кошмарные брюки!

– Они не мои, – слабо улыбнулась Зария. – Они принадлежали юнге. Мне пришлось поза­имствовать их, потому что у меня не было ниче­го, кроме костюма, а он не очень годился для морского путешествия.

– Накиньте на себя это, – сказала мадам

Бертин, бросая ей через кровать прелестный халатик, который она только что отыскала в од­ном из чемоданов на полу.

За халатом последовала пара шлепанцев, по­летевших в разные углы комнаты.

– Какой размер вы носите? – спросила она через плечо, быстро распаковывая чемодан.

– Три с половиной… кажется, – ответила Зария.

– Хорошо! У меня такой же. Нам везет.

Зария с изумлением посмотрела на ноги ма­дам Бертин. Она ожидала, что они под стать ее крупному телу, но они казались такими крошечными, что было непонятно, как им удается нести такую массу.

– Mon Dieu! (*Мой бог! (фр.) Это не тот чемодан. Наверное, тот, что мне нужен, отнесли к Кейт.

Мадам Бертин распахнула дверь каюты и выбежала в коридор, призывая во весь голос: «Стюард! Стюард!»

Зария слышала, как прибежал Джим, и они вместе пошли в соседнюю каюту к Кейт. Оттуда слышался шум голосов и звук сдвигаемых ко­робок, словно они никак не могли найти нужную.

Зария медленно присела на стул перед туалет­ным столиком и посмотрела на себя в зеркало, пытаясь обнаружить в своем лице то, что увиде­ла в нем мадам.

Она была влюблена! Как можно было понять это по ее лицу? Она выглядела не лучше, чем всегда, хотя, пожалуй, чуть менее уставшей. Круги под глазами были не так четко видны, и сами глаза казались больше. Это сказывались хорошая пища и сон.

Но она не стала менее безобразной. Не на­столько она глупа, чтобы обманывать себя. Да, она безобразна, и поэтому Чак в поисках красо­ты, которой она не обладает, обратился к Кейт. Но Зария не могла обижаться на него. Ее пере­полняла любовь к нему. Это чувство было та­ким новым для нее. Она готова была доволь­ствоваться тем, что любит сама, и не требовать ничего больше. Каким счастьем было просто воображать себе, как он снова берет ее руки в свои, как спокойно, дружелюбно смотрит на нее своими серыми глазами!

«Как я могла не понять, что люблю его, когда мы сидели вчера вдвоем на палубе?» – спраши­вала она себя. Пусть тогда ее чувство еще не оформилось в словах, оно все же присутствова­ло в ней. Он был рядом, он говорил с ней – и ей было весело и спокойно. Это чувство со­бственной защищенности поколебалось только тогда, когда появился Эди Морган и сказал, что в Алжире им придется оставить яхту.

Зария внезапно вспомнила, что не успела рассказать Чаку о случайно подслушанном разговоре. Надо поговорить с ним наедине, сообщить, что за люди их спутники. Она уже поднялась с намерением как-нибудь разыскать его, когда дверь распахнулась, и появились Джим с тяжелым сундуком, а за ним мадам Бертин с маленьким чемоданчиком.

– Я нашла то, что нам нужно! – радостно воскликнула она. – К счастью, я на каждой ко­робке пометила, модели какого размера там ле­жат. Вот видите, здесь написано – «Tres ре-tite»– «Очень маленький». Это как раз для вас, милая, правда, боюсь, даже он будет чуть-чуть велик.

– Merei! Благодарю вас, стюард, – сказала она Джиму. Он вышел из каюты, понимающе улыбнувшись Зарии, будто считал француженку не просто непонятной, но слегка сумасшедшей.

Мадам Бертин откинула крышку сундука и заглянула внутрь.

– Прекрасно! Все на месте, – сказала она. Поторопимся! Нам многое надо успеть, прежде чем мы приступим к одежде.

– Что именно? – немного нервно спросила Зария.

Вместо ответа мадам Бертин подошла к туалетному столику, взяла расческу и провела ею по волосам девушки.

– Что за безобразная прическа! – воскликну­ла она. – В этом вся Англия!

– Но ее сделал француз, – возразила За­рия. – До этого было еще хуже.

– Ба! Француз, постоянно живущий в Анг­лии, утрачивает чутье, – презрительно изрекла мадам Бертин. – Только в Париже парикмахер сначала изучает женщину и лишь потом при­ступает к прическе. Прическа должна допол­нять лицо, а не быть красивой сама по себе.

– Мне казалось, что так я выгляжу гораздо лучше, – немного упрямо сказала Зария.

– Значит, до этого ваша прическа была просто ужасной, – ответила мадам Бертин. – Эти тяжелые волны совсем не подходят к ва­шему маленькому личику. Разве вы сами не видите? Все эти спадающие линии делают ва­ше лицо более острым, более худым, более… как это лучше сказать по-английски? – более изможденным.

– Возможно, вы правы, – робко согласилась Зария.

– Возможно! – Мадам развела руками. – Я расскажу вам, милочка. Знаете, что я сделала прежде, чем решиться на это предприятие?

Она остановилась, и Зарии ничего не остава­лось, как только спросить:

– Что же?

– Сейчас узнаете. Я, Лулу Бертин, прослав­ленный модельер, снова пошла учиться! Я пошла ученицей – обычной, робкой ученицей – к Антони. Вы знаете, кто это?