Елена Товбаз - Студент поневоле

• Название: Студент поневоле
• Автор: Елена Товбаз
• Жанр: Фэнтези

Если ты вдруг угодил в измерение обратного времени — немедленно уноси оттуда ноги. Тебе всего лишь надо выбраться живым из Зачарованного леса, пройти испытание в университете Мистериума, пережить череду волшебных превращений и т. д. и т. п… В двух словах не расскажешь. Так в этом-то вся и прелесть! Главное не забудь подружиться с сомнительными личностями и разобраться с пророчествами. И окунувшись в события полные тайн и приключений, захочешь ли ты вернуться домой?

---

— Мракодр…г, Мракодр…г…

Я едва расслышал, а надзиратель сразу вычислил нарушителя и тот, вскрикнув-пискнув, серой мышью в страхе заполз под стол.

— Мракодрыг! — уверенно провозгласил я, почти убеждённый в успехе.

— В карцер! — заверещал Мракобред и поднял меня над аквариумом.

Я на краткий миг увидел своё отражение — несчастное, барахтающееся и услышал слова надзирателя:

— Запомни, губошлёп. Меня зовут Мракодраг! Мракодраг меня зовут! Мрако-уодраоуогоу… оу…

Протяжно донеслось до меня, словно издалека. На секунду я ослеп и оглох, потерял память и ориентацию. А потом увидел зыбкий мир, колеблющийся огромными размытыми очертаниями.

Я оказался в аквариуме. Внутри прозрачного, но мутного куба. Сквозь зеленоватую толщу воды пробился слабый утренний свет, наполнив сиянием расплывчатые контуры зала. Раскачивая столы, камин, бочки… Я закричал, но не услышал ни звука. И глядя на разбегающиеся от меня пузырьки, понял, что стал рыбой. Так я узнал…

Глава 2 — самая разоблачительная, в которой я узнаю мрачные тайны Колледжа Превращений СЕКРЕТЫ КОЛЛЕДЖА

Я узнал…, что аквариум и есть карцер!

А ещё я выяснил, что рыбы сознания не теряют. Разумеется, обычные рыбы и так его не теряют, потому что у них сознания нет. Но ведь я стал необычной рыбой, разумной, и всё время таковой и оставался. Хотя иногда мне удавалось немного подремать.

В этом положении я пробыл три дня и две ночи. Я наблюдал. Поначалу вода мешала мне смотреть, а потом я приспособился и видел, как слегка расплывчатые студенты становились зверьками. Приходил Мракобред и начинался очередной день. Потом всё происходило в обратном порядке — появлялся Мракобред, студенты превращались в зверьков, и так по кругу. С ума сойти можно!

Или умереть со скуки. Но либо рыбы не умеют скучать, либо я слишком боялся умереть, вот и не скучал.

Заботливый Олли подкармливал меня хлебными крошками, а я ловил их в воде, чуть ли не выпрыгивая из аквариума. Наверное, это смешно выглядело со стороны. Но Оливер не смеялся. Он что-то говорил мне и сочувствовал. По крайней мере, так читалось сквозь мутную воду по его прижатой к стеклу физиономии.

В облике рыбы я научился здорово плавать, и часами гонял по аквариуму, пока никого не было рядом. А на второй день ко мне подсадили ещё двух провинившихся студентов. Так что грустить мне было некогда, ведь крошки теперь приходилось делить на троих.

Первое время новоявленные рыбки грустно жались в углу аквариума, а я их разглядывал. Они напоминали гупий. А вот интересно, в какую рыбу превратили меня? Хоть бы не в хищную. А то рыбьи инстинкты возобладают, и я от голода сожру этих робких гупёшек. Однако охотиться меня не тянуло, и я успокоился. Оставалось лишь надеяться, что тот рыжий бугай не загремит, в смысле, не плюхнется в карцер. Его уж точно превратят в полосатого барбуса. И это будет началом конца.

Но видимо, рыбы долго переживать не умеют. Поэтому уже на третий день моего пребывания в аквариуме мы с двумя освоившимися и повеселевшими «гупиями» плавали на перегонки. Мне даже начала нравиться такая жизнь. А что? Никакого полотёрства, никаких занятий и склизкой каши с недосоленным супчиком и, самое главное, — Мракодур на суше. Одного я боялся, что разучусь думать своими наполовину рыбьими мозгами.

Зря боялся. Вечером третьего дня к аквариуму подошёл надзиратель и освободил меня. Крибле, крабле, бумс! Или что там у них — у «превращателей»? И я уже стоял мокрый до последней нитки, щурился и дрожал. Подо мной на полу в два счёта натекла лужа, и я чихнул.

— Убрать! — проорал Мракодур, а когда две первокурсницы бросились за тряпками, спросил:

— Ну как? Теперь запомнишь?

— Мрак-ккод-драгг, — трясясь от холода и пережитого шока, простучал я.

Пол вытерли, а я повторял его имя, пока не высох. Удовлетворённый Мракодраг превратил меня в зверушку вместе с остальными, и я радовался этому как ребёнок.

А на утро поинтересовался у Олли, — какой хоть рыбой был. Тот пожал плечами.

— Да не разбираюсь я в рыбах этих, но не золотой — это точно. А вот по ночам ты — хорёк.

Утешил, блин!

В этот же день я пожалел, что даже не пытался выполнить задание Гимвирога. Он устроил нам контрольную по всему пройденному материалу. Всего за один час нужно было нарисовать шестьдесят рисунков по памяти! Только копировальному аппарату такое под силу! Или студентам первого курса колледжа «превращателей». С заданием справились все, кроме меня. Я сдал пустые листы, получил неуд и вдвое больше картинок в качестве дополнительных занятий.

Расстроенный я пришёл на следующую пару. А молодой учитель, которого кстати, величали Киппегом, с гаденькой улыбочкой осведомился «хорошо ли я отдохнул» и выдал мне особые брошюрки со словами. Абстрактного содержания! То есть, я должен был нарисовать безмолвие, покой, неистовство, милосердие…

Да что этот препод знает о милосердии?! Киппег так издевательски усмехался, что я не выдержал и взбунтовался, швырнув эти слова прямо ему в лицо. Тот перестал смеяться, побледнел и велел мне выйти, а потом задержаться после занятий.

Так я остался без обеда и нарисовал ещё десятка три отвлечённых понятий. Не знаю, что там у меня получилось, но когда я сдавал работу, Киппег ухмыльнулся, бегло пробежав глазами мои каракули. А потом серьёзно заметил:

— Полагаю, Вы усвоили урок, и на этот раз обошлось без карцера.

При упоминании о карцере меня передёрнуло. Однако я дерзнул спросить:

— А зачем мы всем этим занимаемся — слова, картинки? Как это пригодится «превращателю»? Преподаватель поморщился и покачал головой.

— Не тупите, юноша. В правилах для поступающих указаны качества, необходимые «превращателю». И главное — это умение представить то, во что собираешься превращать или превращаться. До мельчайших деталей. Образы, образы и ещё раз образы.

— Но как можно представить безмолвие? — продолжал упорствовать я. Киппег прищурился.

— Вы ещё много не понимаете. Но в одном Вы правы — это не каждому дано. Но Вы обязаны уметь это в совершенстве, хоть расшибитесь, уже к концу четвёртого курса. Иначе, не сдадите экзамены. Хотя эти упражнения предназначены для третьего курса. Я задал их Вам специально, чтобы Вы поняли всю серьёзность обучения в колледже и ответственность «превращателя». Это вам не рожи перед зеркалом корчить. Одно неправильное представление и результаты могут оказаться плачевными, а Ваш статус под угрозой. Магисториум не простит. Идите и учитесь усердней.

«Всё равно это полная ерунда, — думал я, торопясь в зал с камином. — Что ж, голодным из-за этого сидеть? А мне ещё кучу заданий делать».

На обед я, конечно, не успел, но Олли припас мне бутерброд с брюквой, и я от души поблагодарил его, всё ещё злясь на преподавателя. А когда мы рисовали, Олли посмотрел на мои неудачные попытки и удивился:

— Ты что, совсем рисовать не умеешь?

— Абсолютно, — зло ответил я, продавливая бумагу карандашом. — Глупости всё это.

— Не скажи, — Олли нахмурился. — В колледж берут только тех, кто хорошо рисует. Срисовка и изображение по памяти входит в экзамены. Как ты вообще сюда попал с такими-то, хм, задатками?

И тогда я не выдержал и рассказал ему всё. Почти всю правду о том, как я оказался в КЧП. Умолчав, что я из другого мира. Таинственный город Фегль по-прежнему был моим козырем.

— Понимаешь… Я не захотел ехать в университет, сбежал из дому, путешествовал, потом заснул в лесу и очутился здесь… Я постучался и…

— Значит, тебя приняли по ошибке?

— Да, и мне нужно вернуться домой. Я даже готов учиться в университете. Здесь мне не нравится!

— Охо-хо, — Олли проникся ко мне сочувствием. — Чтобы уйти отсюда, нужен надёжный провожатый. Слушай, а ты хоть что-нибудь помнишь? Ну, как ты переместился.

— Совсем ничего не помню. Я же спал.

— Н-да. Никому такое не под силу. Разве что Держателю Измерений, — Олли вдруг осёкся, зажал рот рукой и огляделся.

Однако нас никто не слышал, все занимались своими делами. И больше мы к этому разговору не возвращались. Но после этого ещё больше сдружились. И поддерживали друг друга. Олли замечательно рисовал и помогал мне делать задания.

Шок прошёл, первые впечатления улеглись, и я уже понимал, что выйти из замка мало, надо ещё как-то попасть домой. Хотя попыток выбраться не оставлял. Но вскоре обнаружил, что бесполезно. Не единожды вылезал в окно, но костлявые деревья загоняли меня обратно, а в ушах ещё долго звучал волчий вой, доносимый холодным ветром. Я не нашёл ни одного запасного выхода из замка, а парадный всегда был заперт и охранялся неподкупной привратницей.

Тогда я попытался купить свободу на зажигалку. Н-да. Трудно было поверить, что эта миловидная девушка способна так истошно визжать, призывая надзирателя. А я — бегать со сверхзвуковой скоростью. Мне удалось скрыться раньше, чем визгливые звуки достигли ушей Мракобреда.