Александра Маринина - Черный список

• Название: Черный список
• Автор: Александра Маринина
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-004306-6

Убийство двух актрис, кинозвезды и известного кинорежиссера заставило подполковника Владислава Стасова предположить существование преступной организации, убивающей людей из мира кино. Подтверждением этой версии стал случайно оказавшийся в руках его дочери листочек бумаги – «черный список» потенциальных жертв. И с этой минуты жизнь Стасова и его близких – в смертельной опасности.

---

– Героиня обиделась, – деловито пояснила Лиля, не замечая моего сарказма. – А тут ее мафия собралась нанять, а дальше я еще не прочитала.

Девушки хохотали как безумные. Татьяна еще как-то держала себя в руках, а Ира сползла со скамейки на землю, уткнулась лицом в колени и тряслась, издавая какие-то сдавленные всхлипы. Я молча пережидал взрыв непонятного веселья.

Наконец девушки успокоились, Татьяна вытерла платочком слезы, Ира снова села на скамейку.

– Простите, Владик, – сказала она, с трудом переводя дыхание. – Вам, наверное, кажется, что мы – идиотки. Дело в том, что книгу «Украденные сны» написала Таня.

– Что?!

От изумления я дернул рукой, и кусок замечательной копченой сосиски соскочил с вилки и упал на землю. Тут же под стол метнулся жирный хозяйский кот, который до сих пор терпеливо сидел рядом и с укоризной глядел на уставленный едой стол, ожидая, когда же хоть в ком-нибудь из гостей проснется сознательность.

– Да-да, Владик, Танечка пишет книжки, и их, между прочим, охотно публикуют. У нас в Питере она очень известна. Татьяна Томилина.

Я ошеломленно молчал. Эта толстая корова с поросячьими глазками – известная писательница, автор детективных романов? Сколько же ей лет? Двадцать пять? Тридцать? Ну уж точно, не больше.

Но Лиля в очередной раз выступила с блеском. Дети никогда ничему не удивляются, потому что их жизненный опыт еще настолько мал, что они просто не знают, что может быть, а чего быть не может, что бывает, а чего не бывает. Я в свои тридцать восемь был твердо убежден, что, во-первых, писательница, которая пишет детективы, не может выглядеть так, как Татьяна, и во-вторых, что писатели, у которых выходят такие толстые книжки, не снимают в частном секторе жалкие углы, в которых нет ни санузла, ни горячей воды. Но Лиля, конечно, такого рода убеждений иметь не могла, потому и верила всему и сразу. Поэтому ее следующая реплика не содержала в себе ни грамма удивления, а была деловитой и обыденной.

– Тетя Таня, только вы мне не рассказывайте, чем кончится, а то мне неинтересно будет.

Ирочку сотряс новый приступ хохота, Татьяна же на этот раз только скупо улыбнулась и виновато поглядела на меня. Внезапно я похолодел. Что имел в виду мой ребенок, когда сказал, что в романе «все как в жизни»? Героиня приехала в отпуск, в санатории произошло убийство, она предложила свои услуги милиции, ей отказали. Я тоже приехал в отпуск, и в среде моих знакомых совершено убийство, и я тоже ходил в милицию, правда, не услуги предлагать, но все-таки. И меня тоже выгнали, хотя и не из всех кабинетов… Господи, но как же Лиля-то могла уловить это сходство? Или она имела в виду что-то другое? Надо будет прочитать эти «Украденные сны».

– Лиля, а ты знала, что тетя Таня пишет книги? – подозрительно спросил я.

– Конечно, – кивнула она, засовывая в рот очередной кусочек колбасы. – С самого первого дня. Тетя Таня сейчас пишет новую повесть, у нее там есть мальчик моего возраста, и она меня все время спрашивает, что в школе проходят, в какие игры играют.

– Почему же ты мне ничего не рассказывала? – упрекнул я ее.

– А ты про это не спрашивал.

Так. Получай, Стасов, все, что тебе причитается за родительское разгильдяйство. Запомни, наконец, что твой ребенок по собственной инициативе ничего не рассказывает, что обо всем надо расспрашивать подробно и дотошно. – У вас чудесная дочка, – произнесла Татьяна свои первые слова, и я удивился тому, какой приятный у нее оказался голос – низкий, звучный, без малейших признаков хрипотцы, как бывает у курильщиков. – Она мне очень помогает. У меня, видите ли, своих детей нет, поэтому я не очень-то разбираюсь в жизни младших школьников. А Лиля рассказывает мне много интересного.

– Было бы неплохо, если бы она и мне рассказывала побольше интересного, – буркнул я, сознавая в душе свою грубость и бестактность и не имея ни малейшего желания притворяться.

– Приятного аппетита! – раздался чей-то голос со стороны калитки.

Я повернул голову и увидел Сергея Лисицына, входившего во двор. Ирочка окинула гостя все схватывающим взглядом и очаровательно улыбнулась. Видимо, спортивность фигуры и хорошая стрижка не укрылись от ее зоркого ока, хотя уже стемнело, а свет под навесом хозяева еще не включали.

– Садитесь, – пригласила она Сергея. – Будете с нами ужинать?

Интересно, чьим ужином она собралась потчевать моего гостя? Своим кулинарным шедевром или моей жалкой картошкой с сосисками?

Но Сергей деликатно отказался от еды, сказав, что чаю выпьет с удовольствием. Я, признаться, несколько растерялся. Он что же, собирается сидеть тут в обществе девиц? Или он намерен обсуждать убийство Оли Доренко в их присутствии? Странный малый.

Пришлось брать инициативу на себя.

– Ты поела? – строго спросил я Лилю.

– Да, спасибо, папа, – вежливо ответила она.

– Тогда марш наверх, дочитывай свои «Украденные сны».

– А тетя Таня? Я ей обещала рассказать про игру в подземелье.

– Пойдем, Лилечка, – пришла мне на помощь Татьяна. – Им наши с тобой разговоры неинтересны, а нам с тобой публика не нужна, верно?

Она тяжело поднялась со скамьи и протянула Лиле пухлую руку, за которую та тут же уцепилась, вызвав во мне болезненный укол отцовской ревности. Полдела сделано, осталось избавиться от Ирочки, которая явно не собиралась никуда уходить. Да куда же уходить-то, когда за столом сидят два вполне годящихся для флирта мужика, один – помоложе, другой – постарше, один – русый, другой – брюнет, одним словом, выбор на любой вкус, как на ярмарке в Коньково.

– Вы откуда? – обратилась девушка к Сергею, приняв его, очевидно, за отдыхающего.

– Я здешний. А вы откуда приехали?

– Из Питера. Вам чай крепкий наливать?

– Средний.

– Сахар?

– Спасибо, я сам.

Лисицын медленно помешивал ложечкой в стакане, а я судорожно пытался придумать, как бы повежливее отделаться от черноволосой кокетки.

– Ира! – внезапно раздался голос из глубины сада. – Иди сюда на минутку.

Ирочка обворожительно улыбнулась Сергею и вскочила.

– Я сейчас вернусь, – пообещала она и пошла в сад, при этом бедра ее, обтянутые короткими джинсовыми шортиками, покачивались весьма и весьма многообещающе.

– Ты поговорить пришел или чаю попить? – раздраженно спросил я.

– Поговорить, – ответил он, делая большой глоток из стакана. – Они что, не знают, кто вы такой?

– Да я вообще в первый раз с ними разговариваю за одним столом. Пошли отсюда в темпе, пока Ира не вернулась.

– А она хорошенькая, – задумчиво заметил Сергей, вставая из-за стола.

Мы быстро вышли из калитки и начали прогуливаться взад и вперед по длинной темной улице.

Сергей мне поведал, что среди участников фестиваля находятся по меньшей мере четыре бывших любовника Ольги и один, так сказать, действующий. Версия убийства по любовно-ревностным мотивам стояла, таким образом, на первом месте. На втором же оказалась версия убийства из корыстных побуждений.

– Видите ли, Владислав Николаевич, вокруг призов идет самая настоящая мышиная возня. Это раньше первое место было только первым местом и ничего, кроме славы и почета, не давало. А теперь призы вручаются конкурсантам в толстых конвертах, набитых твердой валютой. У этого фестиваля очень богатые спонсоры, поэтому призы большие. Лучшая женская роль оценивается, например, в пятьдесят тысяч долларов. В этой номинации представлены шесть актрис, Доренко была самым реальным претендентом, ну а при ее отсутствии приз будет вручен другой актрисе. Понимаете? Фокус в том, что если в конкурсе участвует фильм, весь фильм целиком, как таковой, то при отсутствии режиссера приз может получить сценарист, продюсер, оператор, любой из актеров, кто угодно, понимаете? Лишь бы это был представитель съемочной группы данного фильма. А на этом фестивале в конкурсе участвуют не фильмы целиком, а конкретные люди, которые получают свои призы за лучшую режиссуру, лучшую роль первого и второго плана, за операторскую работу, за музыку. Нет того, кто, по мнению жюри, должен получить приз? Получит следующий в списке.

– И кто следующий в списке актрис после Доренко?

– Людмила Довжук. Та, которая жила с Доренко в одном номере.

– Та, которая ее и нашла?

– Вот именно, Владислав Николаевич. Никто не обратил бы внимания на то, что Довжук идет по шестнадцатому этажу, потому что она там живет. И никто не удивится, увидев, что она входит в собственный номер. А вы с ней знакомы?

– Шапочно. Я мало что о ней знаю.

– Жаль, – огорчился Сергей. – Понимаете, мне сегодня сказали, что около этой Довжук постоянно крутятся какие-то темные личности. Я подумал, вы мне что-то подскажете в этом направлении.

Подсказать я, к сожалению, не мог ничего, но слухи о Люсиной неразборчивости в связях долетали и до меня, в основном, конечно, через Риту, которая обожала позлословить. Но и по служебной линии информация просачивалась. Например, год назад мы задерживали одного шантажиста-вымогателя как раз в тот момент, когда он вместе с Люсей выходил из ресторана. А несколько месяцев назад хозяин разгромленного нами притона с обидой заявил, что его травка всегда была самой чистой и приличные люди не гнушались у него отовариваться. Перечень этих «приличных» людей включал и Люсю Довжук. Если окажется, что она – наркоманка, то деньги, особенно такие большие, как пятьдесят тысяч долларов, ей были бы весьма кстати. Наркоманы и за меньшее убивают.