Валерий Шамбаров - Государство и революции

• Название: Государство и революции
• Автор: Валерий Шамбаров
• Жанр: История

Книга Валерия Шамбарова "Государство и революции" является логическим продолжением его работы «Белогвардейщина». В ней прослеживается история антисоветской борьбы от победы коммунистического режима до его падения, рассматриваются особенности внутреннего и внешнего положения нашей страны в разные периоды ее жизни. На основе богатого фактического материала в книге по новому, порой под неожиданным углом, освещаются некоторые важные страницы истории XX столетия и предлагается обобщенная модель, позволяющая объяснить закономерности становления социалистической системы и ее эволюции. Анализируя соотношение государственных и революционных, национальных и идеологических, духовных и политических ценностей, автор исследует в этом ключе как события советских лет, так и катастрофы 1990-х, выстраивая их в единую взаимосвязанную картину, и приходит к выводу о начинающихся в настоящее время процессах возрождения Российской державы.

---

Аналогичная судьба постигла и подпольные сети других антисоветских сил. В 1921 г. был раскрыт "Всеукраинский повстанческий комитет" Тютюнника и Петлюры, крупные петлюровские организации в Одессе, Тирасполе, Киеве, Житомире. В следующем году провалились организации в Николаеве, Минске, Гомеле, Каменец-Подольске, Виннице, еще одна в Одессе. После разгрома этой сети число одних только казненных достигло 603 чел., а сколько получило сроки заключения или лагеря, данных не сохранилось. В результате поражения Махно и перехода части его соратников, в том числе и «контрразведчиков», на службу в ЧК, мощный удар обрушился и на подполье анархистов. Перестали существовать их многочисленные группы в Москве, Одессе, Жмеринке. В 1922 г. захватили эсеровскую сеть в Саратовской и Воронежской губерниях.

А о некоторых раскрытых организациях даже нельзя сказать, к какому течению они принадлежали, поскольку в советской прессе и чекистских отчетах их обозначали просто «контрреволюционными». Так, в 1922-23 г. аресты и расстрелы подобных «контрреволюционных» групп зафиксированы в Подольской губернии (5 организаций), в Чернигове, в Мелитополе, Бердянске, Красноярске, Николаеве, целая куча — в Харькове (в том числе одна среди военных курсантов), несколько в Москве, несколько в Киеве, несколько в Екатеринославе, несколько в Грузии, в Семипалатинске, Карелии, Чите, Ростове, Енисейской губернии. Только опять же надо помнить, что такая информация далеко не всегда может быть достоверной. Где-то подпольные организации действительно существовали, но нередко они инспирировались и придумывались самими чекистами, чтобы выслужиться перед начальством и обосновать репрессии. И в каких случаях речь идет о настоящих «контрреволюционерах», савинковцах, петлюровцах, а в каких — о случайных жертвах красного террора, сейчас разобрать уже невозможно.

Киевский комитет, созданный "Центром действия" Чайковского, попался вообще глупо. Пользуясь прекрасно действующими каналами нелегальной связи с зарубежьем, некоторые члены этой организации загорелись желанием опубликовать на Западе свои произведения, которые не подлежали изданию в условиях советской цензуры. Их благополучно переслали, благополучно напечатали в парижском журнале «Новь», после чего чекистам осталось только забирать авторов и выколачивать из них всю известную информацию. Дольше других продержалось московское подполье "Крестьянской России". Его ОГПУ обнаружило и уничтожило лишь в 1925 г.

Тайная война, ставшая непосредственным продолжением гражданской, носила обоюдный характер. Не успели отгреметь последние залпы сражений за Крым, Кавказ, Читу, как коммунисты развернули активное наступление по преследованию своих противников, спасшихся в эмиграции. Этому способствовало и значительное количество агентуры, которую легко было забросить за рубеж в массах беженцев, и строительство Коминтерна разветвленной пятой колонны, напрямую подчиненной Москве и имевшей отделения почти в каждой стране, и политика западных держав, наперегонки ринувшихся налаживать контакты с советской Россией — сперва стали открываться торговые представительства и миссии, а после установления дипломатических связей — полпредства (посольства) и консульства. Как теперь известно из свидетельств бывших советских разведчиков и дипломатов, любое такое представительство, как торговое, так и дипломатическое, выделяло как минимум два места резидентам спецслужб — одно для ОГПУ, другое для армейского Разведупра. Они действовали неподконтрольно «официальному» начальству миссий и независимо друг от друга, а в более крупных представительствах штаты резидентур были больше, и они становились настоящими экстерриториальными отделениями спецслужб. И сплошная сеть подрывных коммунистических организаций стремительно распространилась по всему миру.

На начальном этапе главной формой наступления на эмиграцию стала массированная агитация за «возвращенчество». Сразу же после эвакуации армии Врангеля Франция, согласившаяся принять белогвардейцев в своей зоне оккупации Турции, сочла, что исчерпала этим жестом свои союзнические обязательства и всеми силами стремилась избавиться от такой обузы. Русских разместили в отвратительных условиях лагерей, на полуголодных пайках, без какого-то вещевого снабжения и медицинского обеспечения, то и дело подвергали всяческим унижениям. От Врангеля требовали распустить войска, переведя их на положение гражданских беженцев. В лагерях шла беззастенчивая вербовка в иностранный легион — воевать за французов в Алжире и Марокко. Сюда преднамеренно запускались и другие вербовщики — например, на торговые суда, или на кофейные плантации в Бразилию. Этим и воспользовалась большевистская агентура. Выискивали случайных, разуверившихся, запутавшихся. Использовали общую деморализацию после поражения, ностальгию по родине, материальные трудности. Ловко обыгрывали естественное чувство обиды на западных союзников за их свинское отношение ко вчерашним соратникам. А когда 7. 4. 1921 г. советское радио передало обещание амнистии рядовым-белогвардейцам, к большевистским агитаторам фактически подключились и французы, ухватившись за это как за отличный повод избавиться от бывших соратников. Мол, если им теперь ничего не грозит, то и говорить больше не о чем, пусть возвращаются в Россию. Одна за другой следовали ноты французского правительства и командования о предоставлении эмигрантам "полной свободы" и ограждения их от влияния собственных командиров.

Во всех центрах эмиграции красными агентами организовывались так называемые "Союзы возвращения на родину" ("Совнарод"). Их кадры старались формировать из самих эмигрантов, многих активистов просто покупали за кусок хлеба. «Совнарод» финансировался из России, издавал свою газету "На родину". В рамках этой кампании вышло постановление ВЦИК от 3. 11. 1921 г. — об амнистии рядовых белогвардейцев, которое широко распространялось коммунистической пропагандой. Ну а «союзная» французская администрация вовсю помогала большевикам. Представителей «Совнарода» французы беспрепятственно допускали в те же лагеря, позволяя вести открытую агитацию, вели ее сами. Усиливали ее действие своим давлением — путем снятия с довольствия, уменьшения пайков, публикуемыми от лица союзного командования листовками, тиражирующими текст большевистских обращений. Доходило и до силовых акций — так, на Лемносе подогнали транспортное судно и под прикрытием пушек миноносца высаженные солдаты начали насильно загонять содержавшихся там казаков для отправки в Россию. А когда армию Врангеля удалось перебросить из лагерей и разместить в балканских государствах, к ее обработке подключились и компартии этих стран. Только в одной Болгарии «Совнарод» имел 65 отделений. А кроме него, в той же Болгарии были созданы местные коммунистические группы по разложению белогвардейцев, действовавшие в Софии, Пловдиве, Старой Загоре и Горной Оряховице.

Только надо иметь в виду, что вся эта возня носила отнюдь не примиренческий характер, а рассматривалась как часть общей борьбы с антисоветскими и потенциально-антисоветскими силами. И те, кто клевал на приманку и ехал в Россию, дорого за это расплачивались. Например, в апреле зафрахтованный пароход «Решид-паша» привез из Константинополя в Новороссийск 1,5 тыс. репатриантов. Около 500 из них были расстреляны сразу же по прибытии на родину — все офицеры и чиновники. Остальных разослали кого в концлагеря, а кого и в Северные Лагеря — на уничтожение. Казак Чувилло, сумевший вторично бежать за границу, сообщил об аналогичных фактах — из их партии в 3,5 тыс. возвращенцев сразу же в Новороссийске расстреляли 894. Когда слухи об этих расправах начали проникать за рубеж, их, разумеется, объявили клеветой и стали действовать более тонко.

Некоторых вернувшихся принялись карать по суду, как бы на "законном основании", прибегая к казуистике — указывали, что сама по себе принадлежность к белым армиям, конечно, амнистировано. Но амнистия не распространяется на лиц, принимавших участие в "массовых расправах над рабочими и крестьянами". Причем автоматически подразумевалось, что раз человек служил у белых, то тем самым он уже, хотя бы косвенно, был «причастен» к таким расправам. А простым солдатам и казакам иногда позволяли доехать до родных краев, даже наделяли землей, а потом и подгребали там без особого шума.

Но в целом пропаганда возвращенчества имела заметный успех лишь в первый, самый катастрофический период эмиграции. По мере устройства людей на чужбине и выхода из шокового состояния (а также под влиянием слухов о судьбе вернувшихся) поток репатриантов быстро стал иссякать, и новый акт амнистии белогвардейцам, провозглашенной декретом ВЦИК и Совнаркома от 9. 6. 1924 г., оживить процесс уже не смог. Всего в течение 20-х годов удалось заманить в СССР 181,5 тыс. эмигрантов — около 9 % от общего числа. И поскольку основная их часть, около 122 тыс. чел., вернулись в страшном 1921 году, то для них, так или иначе, путь на родину стал всего лишь дорогой в могилу.