Валерий Шамбаров - Государство и революции

• Название: Государство и революции
• Автор: Валерий Шамбаров
• Жанр: История

Книга Валерия Шамбарова "Государство и революции" является логическим продолжением его работы «Белогвардейщина». В ней прослеживается история антисоветской борьбы от победы коммунистического режима до его падения, рассматриваются особенности внутреннего и внешнего положения нашей страны в разные периоды ее жизни. На основе богатого фактического материала в книге по новому, порой под неожиданным углом, освещаются некоторые важные страницы истории XX столетия и предлагается обобщенная модель, позволяющая объяснить закономерности становления социалистической системы и ее эволюции. Анализируя соотношение государственных и революционных, национальных и идеологических, духовных и политических ценностей, автор исследует в этом ключе как события советских лет, так и катастрофы 1990-х, выстраивая их в единую взаимосвязанную картину, и приходит к выводу о начинающихся в настоящее время процессах возрождения Российской державы.

---

Причем можно согласиться, что при Сталине этот тезис имел под собой куда более реальную почву, чем при царе. Экспансионистскую внешнюю политику коммунисты и впрямь проводили активно и энергично. Хотя нужно отметить и то, что о "сталинской агрессии", как порой это трактуют антисоветские источники, в данный период еще и речи не было. Те действия, которые Москва предпринимала на Востоке, и которые, собственно, воспринимались как "русская опасность", по сути, стали всего лишь адекватными действиям самих западноевропейских колонизаторов. И если одни вели наступление под флагом "распространения цивилизации", а другие — "коммунистических идеалов", то для народов, попавших под то или иное влияние, на практике это оборачивалось примерно одинаковыми последствиями. А в моральном плане советское воздействие оказывалось даже предпочтительнее, поскольку коммунисты не страдали расовыми предрассудками и не имели привычки считать (и называть) представителей других наций "обезьянами".

Что же касается утвердившихся в мировой политике принципов «пацифизма», то стоит напомнить: в их основе лежал трезвый расчет о крайней невыгодности и разрушительных последствиях современной войны для ее участников. Но ведь только для участников! А США, например, не познавшие боевых действий на своей территории и вступившие в Первую мировую в последний момент, сняли «пенки» и вышли из нее с крупным барышом. Таким образом, западный пацифизм требовал всеми силами спасти от войны свое государство. Что значило — одним из методов спасения вполне могло стать перекладывание войны на кого-то другого. И теоретически, если умно и тонко сыграть, то и на этом перекладывании можно было нажить немалую выгоду.

Вот такие факторы и отлились в уродливую международную политику середины 30-х. Главную поддержку нацистской Германии взялась оказывать та же самая Англия, которая в начале 20-х выступала основной сторонницей сближения с Советами. В Великобритании лозунги "русской угрозы" имели самые прочные корни, на уровне сформировавшейся политической традиции, да и коммунистическая деятельность в странах Азии угрожала именно британским интересам. Для ослабления "усилившейся России" требовался мощный противовес, в качестве которого и стали рассматривать Германию. И разумеется, предполагалось, что сама Германия при такой поддержке станет младшим партнером Англии — послушной цепной собакой.

В одной упряжке с Лондоном действовали и США. С приходом к власти Рузвельта Америка вышла из прежней позиции изоляционизма и пыталась активно включиться в международные дела. Но влияние на мировой арене было уже распределено между более старыми и опытными участниками внешнеполитических пасьянсов, и чтобы занять достойное место в общем «оркестре», требовалось как-то вклиниваться в чужие игры, приспосабливаться и подлаживаться к признанным "первым скрипкам". А обновившаяся Германия и интриги вокруг нее представляли нетронутое поле деятельности, где можно было свободно утвердиться и захватить прочную нишу. К тому же, как раз кончился мировой кризис, и американские предприниматели, чьи интересы определяли и политику, увидели в гитлеровской милитаризации экономики возможность выгодного вложения капиталов.

Ну а Франция в своей политике совершенно запуталась. С одной стороны, ее сферам колониальных интересов, в отличие от англичан, "русская опасность" не угрожала. А вот усиление соседней Германии касалось ее напрямую. Но с другой стороны, коммунистическая Германия в союзе с коммунистической Россией стала бы для нее полным кошмаром, а Гитлер от этого кошмара, вроде бы, избавил. А с третьей стороны, Франция испытывала сильное давление Англии, своего главного стратегического партнера, и пыталась держаться с ней в одном строю. Вот и ищи нерешительные колебания туда-сюда, чтобы и рыбку съесть, и в положении не оказаться.

А тем временем Гитлер всем им морочил головы. Чего стоило, например, "морское соглашение" с Британией! Поощряя демонстрируемую вражду фюрера к СССР, Чемберлен согласился подписать договор, по которому Германии разрешалось строить столько же военных кораблей, сколько будет строить Великобритания. И считал, что крупно перехитрил фюрера, привязав его таким щедрым на вид «подарком» к западной коалиции, а на самом деле не дав ничего, потому что равное количество крейсеров и линкоров немцы строить все равно не могли. Однако для Гитлера важность соглашения состояла совершенно в другом: в самом факте его подписания. Ведь Англия таким шагом собственноручно перечеркнула ограничения Версальского договора, юридически признала отказ от этих ограничений. А строить крейсера с линкорами фюрер и не собирался. Он намечал строительство подводный лодок безо всяких соглашений.

Беззубость и беспомощность политики Запада фюрер имел возможность изучить и оценить не только на собственных примерах. Скажем, в 1935 г. Муссолини начал войну против Абиссинии. Случай был вопиющим, и Лига Наций после долгих прений и колебаний все же сочла нужным ввести санкции против Италии. Но санкции очень мягкие, в основных пунктах как бы и «щадящие» ради галочки, потому что до какой-то там Абиссинии великим державам дела не было. Откуда фюрер сделал справедливый вывод, что на риск серьезного конфликта Англия и Франция идти не хотят. И не захотят, пока не будут затронуты их собственные, персональные интересы. (Вероятно, он обратил внимание и на то, что СССР во время этой войны поставлял Италии нефть, несмотря ни на какие санкции).

Ну а о таких мелочах, как "права человека" или "демократические свободы" в Германии и говорить нечего. Тут Гитлер и на примере СССР мог видеть, что это — можно. Что мир от этого вовсе не содрогнется и не перевернется, а пресловутое "общественное мнение" обращает внимание на подобные вопросы лишь тогда, когда их требуется раздуть в политических целях. Миллионов истребленных и выморенных голодом крестьян это общественное мнение вообще предпочло не заметить, а европейские и американские предприниматели охотно покупали русский лес, поваленный узниками ГУЛАГа — и платили твердой валютой (которая нередко шла на подрывную деятельность в их собственных странах). И точно так же случилось в Германии. Концлагеря, кампании террора, гестапо, пытки, казни и тайные убийства политических противников никого на Западе не смущали и не шокировали. Если информация о них и попадала в прессу, то мельком, вскользь — хотя в Берлине было аккредитовано множество иностранных журналистов, и уж для них-то такие дела ни малейшей тайны не представляли. С протестами и разоблачениями выступали разве что прокоммунистические, эмигрантские и другие малочитаемые издания, что официально объявлялось «клеветой», а на деле забивалось потоками противоположной информации.

Скажем, "Дейли Мейл" в 1934 г. писала: "Выдающаяся личность нашего времени — Адольф Гитлер… стоит в ряду тех великих вождей человечества, которые редко появляются в истории".

Видный американский политик С. Уоллес в книге "Время для решения" провозглашал: "Экономические круги в каждой отдельной западноевропейской стране и Новом свете приветствуют гитлеризм".

Черчилль выражался более осторожно, но тоже избегал осуждать преступления нацистов и их вождя. В 1935 г. в своей работе "Великие современники" он говорил: "Невозможно дать справедливую оценку какой-либо личности в общественной жизни, которая достигла необычных размеров личности Гитлера, прежде чем перед нами не будет всего жизненного труда этого человека… Мы не можем сказать, явится ли Гитлер тем человеком, который еще раз развяжет мировую войну, в которой цивилизация невозвратимо шагнет назад, или он войдет в историю как человек, который восстановил честь и миролюбие великой германской нации и ввел ее в первые ряды европейской семьи народов сильной, жизнерадостной, готовой к помощи другим".

Тут, кстати, нетрудно увидеть не только оценку, но и подсказку — какая линия была бы желательной для фюрера. Да и намек насчет "помощи другим" достаточно прозрачен. Ну кому же еще должны помогать немцы, как не полякам и другим соседям против русских?

Гитлеровским представителям на самых высоких уровнях без колебаний и брезгливости пожимали руки, с ними вовсю велись разные переговоры, заключались взаимовыгодные или считавшиеся таковыми соглашения. В 1936 г. в Германии прошли Олимпийские игры — и ни одна страна не отказалась в них участвовать (в отличие, скажем, от игр 1980 г. в Москве). В 1937 г. Франция пригласила немцев принять участие во Всемирной выставке. А ведь в это время уже существовали и Бухенвальд, и Равенсбрюк, и другие фабрики смерти, уже были введены в действие и антисемитские Нюрнбергские законы, принятые еще в 1935 г. Однако и пресловутый нацистский антисемитизм получил широкое освещение только лишь в ходе Второй мировой и после нее. А в предвоенные годы и он оставался за кадром "общественного мнения". Даже в 1938 г., когда от лишения гражданства, пропаганды и административного притеснения евреев Гитлер перешел к их уничтожению, и старт этой политики дала организованная по всей стране акция погромов еврейских магазинов и домов, известная под названием "Хрустальной ночи", то самый громкий протест выразили… страховые компании, которым пришлось оплачивать нанесенные нацистами убытки. А из великих держав выразили протест одни американцы, отозвав своего посла из Берлина — но фактические связи с Гитлером отнюдь не прервали. Тесное сотрудничество в деловых сферах продолжалось, будто ничего и произошло.! Например, концерн "Дженерал Моторс" входил в единый картельный организм с фирмой «Оппель», Морган финансировал заводы «Фокке-Вульф», структуры компании "Стандарт ойл оф Нью-Джерси" были связаны со структурами "ИГ Фарбениндустри" и т. п. А уже вскоре после разрыва дипломатических отношений к немцам стали ездить и американские правительственные делегации.