Миротвор Шварц - Всё не так

• Название: Всё не так
• Автор: Миротвор Шварц
• Жанр: Альтернативная история

А вот и ещё один альтернативный мир. Он во многом похож на наш, но есть и некоторые различия…

Какие именно? Это вы узнаете, прочитав сборник из пяти рассказов, написанных мною в соавторстве с Августом Мак Бреланом…

---

Дальнейшего повернувший за угол Вальтер уже не услышал. Впрочем, Шольцу хватило и первых двух куплетов, которые его просто поразили.

Черт возьми, а ведь так оно и есть! Не расскажи ему Дитер про 56-й, так он бы, наверное, и не задумывался о событиях, произошедших давным-давно и не оказавших тогда на его детство абсолютно никакого влияния. Но ведь и нынешняя молодежь, которая в 68-м в лучшем случае едва появилась на свет, наверняка не желает забивать себе голову делами давно минувших дней. А это значит, что когда пройдет достаточно времени…

Но тут что-то привлекло внимание Шольца, и он остановился.

На свежепокрашенной стене дома ярко выделялся рисунок, сделанный черным углем. Цифра «20» в черной рамке. И чуть пониже надпись, печатными буквами: «Россия помнит».

— Да, — прошептал Вальтер, — они помнят…

* * *

20 января 1969 года

16:00

Ванзее, Германия

Вилла семейства Райнеке

Не успел Вальтер нажать на кнопку звонка, как входная дверь открылась, и Шольц увидел добродушного толстяка с хлебными крошками в бороде.

— Вальтер! Приехал! Наконец-то! — накинулся толстяк на Шольца и заключил его в свои мощные обьятия.

— Мартин, да ладно тебе… — попытался вырваться Вальтер. — Я ж до сих пор…

— Да, Мартин, ты уж давай поосторожнее.

Это вышел в коридор Эрих — высокий элегантный блондин с несколько ироничным выражением лица.

— Вальтер ведь у нас ранен, — наставительным тоном сказал Эрих. — Пострадал за фюрера, партию и фатерланд.

Тем не менее он тоже подошел к Шольцу и обнял старого друга — правда, сделал это более мягко и деликатно.

Лет десять назад, когда отец Вальтера, доцент Дюссельдорфского Политехнического Института, получил наконец долгожданную должность профессора в Берлинском Университете Гумбольдта, Шольцу-младшему пришлось перейти в новую школу. Двое других ребят в его классе также оказались новичками — Мартин Ламсдорф, переехавший в столицу из Дрездена, и Эрих Райнеке, чья семья вернулась на родину из долгосрочной командировки. Естественно, Вальтер, Мартин и Эрих немедленно сдружились. Вместе ходили в кино и на футбол, вместе заготавливали шпаргалки и прогуливали уроки, вместе ездили в походы и на рыбалку. Конечно, после выпускного вечера судьбы трех друзей разошлись. Вальтер, начитавшись мемуаров Гудериана и прочих книжек о войне, подался в защитники Рейха, став доблестным офицером танковых войск. Эрих пошел по стопам отца, избрав дипломатическую карьеру — и уже успел дважды съездить за рубеж, да не куда-нибудь во Францию или даже в Испанию — нет, ему пришлось послужить фатерланду в Канаде, на вражеском Западе. Что же до Мартина, то он давно уже был механиком на крупнейшем берлинском автозаводе — впрочем, эта работа его вполне устраивала.

Однако друзья по-прежнему продолжали встречаться при каждом удобном случае. А поскольку Вальтер приезжал в отпуск не так уж часто — раза два-три в год — каждый визит Шольца превращался в небольшой праздник, для которого Эрих любезно предоставлял загородную виллу своего отца.

— Ну, проходи, проходи, — поманил Вальтера за собой Мартин, направляясь в ту сторону, откуда очень вкусно пахло.

Войдя вслед за друзьями в столовую, Шольц увидел за обеденным столом человека лет тридцати со шпионским лицом. Нет, на незнакомце не было темных очков, и выглядел он отнюдь не загадочно — напротив, лицо его было самым что ни на есть обычным и неприметным. С таким лицом легко затеряться в толпе, не оставив у окружающих о себе никаких воспоминаний.

— А это Хорст Шефер, — представил его Вальтеру Мартин. — Хороший парень. Мы с ним в шахматном клубе познакомились. Гроссмейстер Штейн сеанс давал. Я-то продул, а вот он вничью сыграл.

Пожав руку новому знакомому, Шольц уселся за стол и присоединился к роскошной трапезе. Однако Мартин с Эрихом тут же попытались ему помешать, набросившись на Вальтера с глупыми, по его мнению, вопросами.

— Да отстаньте вы, — попытался отмахнуться от друзей Шольц, откусив очередной кусок колбасы. — Ну их к чертовой матери, этих русских. Я до сих пор не понимаю — ну что им не нравится? Разве мы с ними плохо обращаемся? На войну их не гоним, жить не мешаем, в лагерь не отправляем — если не бунтуют, конечно. Да и уровень жизни у них практически не хуже нашего. Так нет же… Вот ведь неблагодарные свиньи!

— А чему ты, собственно, удивляешься? — усмехнулся Эрих. — После того, как мы их в сорок первом захватили…

— Освободили, — уточнил Вальтер, с важным видом подняв вместо указательного пальца вилку.

— Ладно, не будем спорить, — пожал плечами Эрих. — Мы их покорили. А какому народу такое понравится?

— Тоже мне проблема, — фыркнул Мартин, осушив новый стакан пива. — У моей сестры муж из Зальцбурга, так говорит, что австрийцы от такой ерунды нисколько не комплексуют.

— Это совсем не то же самое, — покачал головой Эрих. — Австрию мы не оккупировали, а аннексировали, как японцы Корею или американцы в прошлом веке Калифорнию с Техасом. Мы сделали Австрию частью Рейха. Австрийцы — такие же немцы, как и мы. А русские, поляки, французы — это другое дело. Мы ими, по сути, управляем, но и гражданства Рейха не даем. Вот они и чувствуют себя эдакой низшей расой. Вторым сортом. Проигравшими. Нам-то этого как следует и не понять.

— Ну, Германия тоже испытала горечь поражения, — вступил в разговор молчавший до сих пор Хорст.

— Когда? — удивился Мартин, но тут же вспомнил. — Ах да, в первой мировой.

— Тем не менее даже тогда, в восемнадцатом, нас никто не захватывал и не оккупировал, — возразил Эрих.

— Однако до революции-то они нас довели, — хмыкнул Мартин, наливая себе новый стакан. — Раз-два — и нету кайзера. Буржуазная демократия.

— Хорошее было время, — мечтательно вздохнул Эрих с таким видом, как будто лично помнил эпоху Веймарской республики.

— Ох, не верю, — покачал головой Вальтер. — Я никогда не жаловал историю, но все-таки помню из учебника, что время тогда было довольно мерзопакостное.

— Вот именно, — кивнул Мартин. — Голод, безработица, инфляция…

— Национальное унижение, — добавил Хорст. — Версальский мир. Отторгнутые территории. Запреты на вооружение. Армия игрушечных размеров.

— Ничего вы не понимаете, — махнул рукой Эрих. — Тогда Германия была свободной. Тогда правительство действительно выбиралось народом, а не как сейчас. Тогда можно было ездить за границу, заниматься крупным бизнесом, да и вообще делать, что хочешь, не испрашивая особого разрешения.

— Ну вот, поехали, — протянул Мартин. — Опять за свое. Эх, Вальтер, дружище, знал бы ты, сколько раз я уже с этим вольнодумцем хреновым спорил на эту тему. И ведь не боится же, что настучу в гестапо. Знает ведь, что друзья друзей не выдают. А если б и выдали — так что с того? У него ж папаша — начальник отдела в МИДе, без труда сыночка отмажет. Да и что ему будет за эти застольные разговоры? Сейчас же не тридцатые годы, и даже не сороковые.

— И не двадцатые, к моему великому сожалению, — не унимался Эрих. — А ведь были мы, немцы, свободным народом, были…

— Ну и что? — пожал плечами Мартин. — Толку-то от этой свободы с демократией. Может, каким другим народам все это и нужно — американцам там всяким или англичанам. А мы, немцы, устроены по-другому. Нам нужны порядок и дисциплина. И вождь — или кайзер, или еще лучше фюрер.

— Так оно и есть, — поддержал Мартина Вальтер, запивая капусту пивом. — В конце концов, наш народ сам сделал свой исторический выбор.

— Вальтер, а ты не мог бы поменьше цитировать школьный учебник? — язвительно сказал Эрих, отодвигая от себя тарелку с остатками пирожного. — Ты хоть вообще знаешь, как все это происходило?

— Ну, в общих чертах знаю, — неуверенно ответил Шольц. — В начале тридцатых были выборы. И партия победила.

— Какая партия? — резко спросил Эрих.

— Будто их у нас не одна, а несколько, — пожал плечами Вальтер.

— А известно ли тебе, Вальтер, — ироническим тоном осведомился Эрих, — что слово «партия» происходит от английского «part», то есть «часть»? Партия — это часть общества, а частей всегда больше, чем одна. Иными словами, партий в стране по определению должно быть несколько.

— Тогда и было несколько, — не стал отрицать очевидного Шольц. — Но потом наша партия победила, а остальные… как это говорил учитель… ага, помню… а остальные сошли с исторической сцены.

— Можно сказать и так, — кивнул Мартин.

— Ух, как все запущено… — покачал головой Эрих. — Ладно, Вальтер, слушай меня внимательно. Как известно — пусть известно и не всем — в 1932 году состоялись очередные выборы в Рейхстаг, за победу на которых боролись три партии — национал-социалисты, социал-демократы и коммунисты. И вот перед самыми выборами две из этих партий обьединились в так называемый Народный Блок.