Юрий Кудрявцев - Три круга Достоевского
Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Три круга Достоевского"
Описание и краткое содержание "Три круга Достоевского" читать бесплатно онлайн.
Печатается по постановлению Редакционно-издательского совета Московского университета
Монография (1-е изд. — 1979 г.) представляет собой попытку целостного рассмотрения мировоззрения Достоевского, одного из наиболее сложных художников-мыслителей. Автор анализирует проблемы событийного, социального и философского плана, поднятые Достоевским. Оригинальное прочтение произведений Достоевского, новая трактовка наиболее важных художественных образов дают современное понимание многих идей писателя, его философии человека.
Для философов, филологов, всех интересующихся проблемами творчества Достоевского.
Научное издание
КУДРЯВЦЕВ Юрий Григорьевич
ТРИ КРУГА ДОСТОЕВСКОГО
Зав. редакцией Н. А. Гуревич
Редактор Ю. С. Ершова
Оформление художника Е. К. Самойлоза
Художественный редактор Л. В. Мухина
Технические редакторы М. Б. Терентьева, Н. И. Смирнова
Корректоры Е. Б. Витю к, С. Ф. Будаева
Сдано в набор03.08.90. Подписано в печать 17.12.90.
Формат 60X9016. Бумага офсет.
Гарнитура литературная. Высокая печать.
Усл. печ л. 25,0
Тираж 20 000 экз. Зак. 329. Изд. № 1254.
Цена 3 р. 50 к.
Ордена «Знак Почета» издательство Московского университета.
103009, Москва, ул. Герцена, 57.
Типография ордена «Знак Почета» изд-ва MГУ.
119899, Москва, Ленинские горы
ISBN 5 — 211 — 01121 — X
© Издательство Московского
университета, 1979
© Ю. Г. Кудрявцев, 1991 дополнения
Так и Иван просвета в жизни не видит. И признает обман, ложь, «все позволено» как способы устройства временной жизни. Он готов признать легенды за факты, чтоб хотя бы в дороге люди были счастливы, не зная сути жизни. Несчастны учителя, исходящие из низкой природы человека.
Как и инквизитор, Иван не принимает христианского восприятия мира. Критикует божественное восприятие мира он не только устами инквизитора. Он и сам, непосредственно, предъявляет счет богу. За негармоничность созданного мира. Иван дополняет претензии инквизитора к Христу своими.
Иван подчеркивает важность вековечных проблем. Прежде всего «проблемы бога. При этом проблемы социализма и анархизма рассматриваются как часть проблемы бога, ибо эти явления базируются на отрицании бога.
Герой уклоняется от решения вопроса, есть ли бог, считая, что наш ограниченный евклидов ум разрешить эту проблему не в состоянии. Иван просто допускает существование бога. Бог есть, есть его премудрость, смысл жизни, им установленный, будет и. обещанная им вечная гармония. Все это принимается.
А после принятия Иван предъявляет богу счет. Премудрому, всемогущему, к гармонии стремящемуся. За то, что гармонию создают за весьма дорогую цену — страдания людей нынешних, догармонических. «Ну так представь же себе, что в окончательном результате я мира этого божьего — не принимаю, и хоть а знаю, что он существует, да не допускаю его вовсе. Я не бога не принимаю, пойми ты это, я мира, им созданного, мира-то» божьего не принимаю и не могу согласиться принять. Оговорюсь: я убежден, как младенец, что страдания заживут и сгладятся, что весь обидный комизм человеческих противоречий исчезнет, как жалкий мираж, как гнусненькое измышление малосильного и маленького, как атом, человеческого эвклидовского ума, что, наконец, в мировом финале, в момент вечной гармонии, случится и явится нечто до того драгоценное, что хватит его на все сердца, на утоление всех негодований, на искупление всех злодейств, людей, всей пролитой ими их крови, хватит, чтобы не только было возможно простить, но и оправдать все, что случилось с людьми, — пусть, пусть это все будет и явится, но я-то этого не принимаю и не хочу принять!» [10, 9, 295].
Не принимает Иван созданного богом мира потому, что мир этот недостоин всемогущего. Не такого создания можно было ожидать от того, кто все может. Не такую цену на гармонию он должен был установить. Великий и всемогущий несправедлив.. Или не велик и не всемогущ.
При размышлениях по этому вопросу Иван не берет страдания взрослых. Взрослые не безгрешны. Но почему страдают дети, чистые, ни перед кем не виноватые? Слезы ребенка, слезы невиновного, говорят о несовершенстве мира. Иван приводит факты страданий детей и не может допустить мысли, что дети страдают за грехи своих отцов. «Нельзя страдать неповинному за другого, да еще такому неповинному!» [10, 9, 298]. Дети за отцов не отвечают. Иван :не принимает утверждения, что дет страдают за будущие грехи. Нельзя страдать за несовершенное..
Иван не принимает и ту мысль, что зло на земле нужно, чтоб ярче высветлить добро. Он говорит: «...я взял одних деток для того чтобы вышло очевиднее. Об остальных слезах человеческих, которыми пропитана вся земля от коры до центра, — я уж ни слова не говорю, я тему мою нарочно сузил. Я клоп и признаю со всем принижением, что ничего не могу понять, для чего все так устроено» [10, 9, 305 — 306].
Далее Иван говорит, что он не видит доказательства разумности миропорядка в том, что во всем этом нет виноватого. Герой хочет возмездия за страдания людей. Он не желает быть материалом для будущей гармонии. И при достижении ее не закричит хвалу богу, если даже закричат все. «... не хочу тогда восклицать. Пока еще время, спешу оградить себя, а потому от азысшей гармонии совершенно отказываюсь. Не стоит она слезинки хотя бы одного только того замученного ребенка, который бил себя кулачонком в грудь и молился в зловонной конуре своей неискупленными слезками своими к «боженьке»! Не стоит потому, что слезки его остались неискупленными. Они должны быть «искуплены, иначе не может быть и гармонии. Но чем, чем ты искупишь их? Разве это возможно? Неушто тем, что они будут отомщены? Но зачем мне их отмщение, зачем мне ад для мучителей, что тут ад может поправить, когда те уже замучены? И какая же гармония, если ад: я простить хочу и обнять хочу, я не хочу, чтобы страдали больше. И если страдания детей пошли на пополнение той суммы страданий, которая необходима была для покупки истины, то я утверждаю заранее, что вся истина не стоит такой цены» [10, 9, 307].
Нельзя, по Ивану, искупить эти страдания, эти «слезинки» ребенка. Простить истязателей не может никто. Некому простить. Те, кто остался жить, на то не уполномочены — не они страдали. Право простить только у замученных. Но они уже безмолвны. Значит, страдания не могут получить компенсации даже при самой совершенной гармонии. Потому-то Иван и отрицает гармонию и возвращает билет на вход в нее. «Не хочу гармонии, из-за любви к человечеству не хочу. Я хочу оставаться лучше со страданиями неотомщенными. Лучше уж я останусь при неотомщенном страдании моем... хотя бы я был и неправ. Да и слишком дорого оценили гармонию, не по карману нашему вовсе столько платить за вход. А потому свой билет на вход спешу возвратить обратно. И если только я честный человек, то обязан возвратить его как можно заранее. Это и делаю. Не бога я не принимаю, Алеша, я только билет ему почтительнейше возвращаю» [10, 9, 307 — 308].
Слушающий Ивана Алеша называет это бунтом, бунтом против бога, против любых гармоний, построенных на «слезинках». На что Иван отвечает: «Скажи мне сам прямо, я зову тебя — отвечай: представь, что это ты сам возводишь здание судьбы человеческой с целью в финале осчастливить людей, дать им наконец, мир и покой, но для этого необходимо и неминуемо» предстояло бы замучить всего лишь одно только крохотное созданьице, вот того самого ребеночка, бившего себя кулачонком в грудь, и на неотомщенных слезках его основать это здание, согласился ли бы ты быть архитектором на этих условиях, скажи и не лги!
— Нет, не согласился бы, — тихо проговорил Алеша.
— И можешь ли ты допустить идею, что люди, для которых ты строишь, согласились бы сами принять свое счастие на неоправданной крови маленького замученного, а приняв, остаться навеки счастливыми?
— Нет, не могу допустить» [10, 9, 308].
Алеша не допускает, что кто-то согласится жить в таком здании. Он ошибся, переоценил личностное в людях. История человечества показывает, что соглашаются. И живут самым развеселым образом. Да еще поют хвалу архитектору. Страдания тех, кого люди сами не знали, легко забываются. Чужие раны не болят. Или болят неощутимо. Люди - живут спокойно и в довольстве. Возвращают билеты очень немногие.
Иван возвращает. Он прямо ставит вопрос о цене и издержках строительства гармонии. И сомневается в могуществе илк гуманности бога, допускающего такое. На слова Алеши, что простить всех и за всех может Христос, Иван и рассказал изложенную выше легенду о Великом инквизиторе.
Сам Иван идет дальше инквизитора. Он не только не верит в личностность людей, но и отрицает христианский взгляд на мир даже в том случае, если он правилен. И фактически Иван отрицает не только мир, богом созданный, но и самого бога. И провозглашает свой принцип «все позволено».
Иван хотел бы ориентироваться на «быть». Но кругом — живущие ради «иметь». И нет просвета. Что может удержать человека в жизни при таких условиях? Только природа, человеческая алогичность: «Жить хочется, и я живу, хотя бы и вопреки логике. Пусть я не верю в порядок вещей, но дороги мне клейкие, распускающиеся весной листочки, дорого голубое небо, дорог иной человек, которого иной раз, поверишь ли, не знаешь за что» и любишь, дорог иной подвиг человеческий, в который давно уже, может быть, перестал и верить, а все-таки по старой памяти чтишь его сердцем» [10, 9, 288 — 289]. Но этому есть предел. Иван считает, что «клейкие листочки» и алогичность могут удержать его в жизни лишь до тридцати. Не больше. И — «все позволено».
Иван приходит к большому противоречию. За «слезинку» ребенка он отрицал бога и делателей гармонии. Но пришел к принципу «все позволено». К принципу, влекущему за собой не «слезинку», а море слез и крови.
Таким образом, как инквизитор, так и Иван не верят в гармонию, исходя из низкой природы человека. Но оба эти учителя серьезны и искренни. Достоевский оставил за скобками бесчестных учителей этого толка, типа Петра Верховенского. Он хотел показать, к чему приведут людей даже честные учителя, упрощающие и унижающие человека.
Помимо Христа, который своим поступком опроверг взгляды инквизитора, инквизиторство опровергается учениками Христа Алешей и Зосимой.
Первым опроверг Алеша. Он непосредственно, из уст Ивана, слышал и учение. инквизитора, и учение Ивана, включающее в себя инквизиторское. В споре с Христом победил как будто инквизитор. Победил, тем самым, Иван. Но лишь как будто. С их точки зрения. Но с точки зрения Алеши — иначе. Победил Христос. Выслушав легенду, Алеша говорит, что она есть не хула, а хвала Христу. Исход у Алеши иной — личностный подход к человеку. И Алеша рассматривает- инквизиторство как прямую измену христианству. Более того, он не допускает мысли о бескорыстности инквизиторства, о честных инквизиторах, как бы взявших чужие грехи на себя. «Они просто римская армия для будущего всемирного земного царства, с императором — римским первосвященником во главе... вот их идеал, но безо всяких тайн и возвышенной грусти... Самое простое желание власти, земных грязных благ, порабощения... вроде будущего крепостного права, с тем, что они станут помещиками... вот и все у них. Они и в бога не веруют, может быть. Твой страдающий инквизитор одна фантазия...» [10, 9, 327].
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "Три круга Достоевского"
Книги похожие на "Три круга Достоевского" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Юрий Кудрявцев - Три круга Достоевского"
Отзывы читателей о книге "Три круга Достоевского", комментарии и мнения людей о произведении.