Наталья Борохова - Адвокат инкогнито

• Название: Адвокат инкогнито
• Автор: Наталья Борохова
• Жанр: Детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-39924-6

У адвоката Елизаветы Дубровской никогда раньше не было такого необычного клиента! Известный ученый, уважаемый профессор университета Аркадий Соболев обвиняется в… изнасиловании и попытке убийства лаборантки! Но ведь он верен своей жене Виктории, у них двое очаровательных детишек и вообще просто идеальная семья… Что же тогда случилось после празднования дня рождения супруги, когда та улетела в срочную командировку, а Аркадий остался в банкетном зале наедине с Софьей Кисловой? Наутро он проснулся один в гостиничном номере, абсолютно ничего не помня о вчерашнем вечере… Начав знакомиться с материалами дела, Елизавета сразу заподозрила, что в показаниях жертвы есть какой-то подвох!

---

– Не беспокойтесь, я вполне совершеннолетняя, – улыбнулась Дубровская. – И вы правы, я замужем.

Девчонка уже почти нравилась Аркадию. Ну, в смысле не как женщина (хотя почему бы и нет?), а как человек, подаривший ему надежду. Правда, он осознавал, что руку помощи ему протянула жена. Виктория – святая женщина!

– Да, но что мы теперь будем делать? – спросил он.

– Теперь мы уничтожим вашу писанину и обговорим детали будущих показаний, – предложила Дубровская. – Как вам мое предложение?

– А что, у меня есть выбор? – спросил он.

– Разумеется, нет…

Глава 7

Следователь Чирков с сожалением посмотрел на скомканный лист бумаги, на котором ежились первые строчки чистосердечного признания, так и не дописанного Соболевым.

– Итак, вы решили сменить тактику защиты и доказывать теперь свою невиновность? – в его тоне появились ледяные нотки.

Аркадий замялся, но реплика адвоката его опередила:

– Совершенно верно. Поскольку та линия поведения, которую вы навязали моему клиенту, не могла быть названа защитой. Это был самооговор.

Следователь оставил выступление адвоката без ответа и еще раз взглянул на Соболева. В его глазах читалось искреннее сожаление.

– Ну, как же так, Аркадий Александрович? Я думал, что мы поняли друг друга. Вы решили оказать содействие следствию…

– Подозреваемый вправе не оказывать вам никакого содействия, и данное обстоятельство никак не усугубит его вину, – влезла Дубровская.

Чирков сделал вид, что глух и слеп.

– А я уже договорился с защитником. С отличным, между прочим, адвокатом. Неужели вам так безразлична ваша судьба?

Соболев начал проявлять признаки беспокойства. Может быть, его адвокат на самом деле молода и неопытна и не видит, что следователь желает ему только добра? Стал бы он иначе тревожиться по поводу защитника…

– Господин следователь, не тратьте красноречие, адвокат у подозреваемого уже есть, – с милой улыбкой молвила Дубровская. – И не водите его за нос, вы никогда не пригласите ему сильного защитника. Вы в подобном не заинтересованы.

– Ох уж эти женщины! – патетически произнес Чирков, по-прежнему как бы не замечая ее присутствия. – Мне всего лишь казалось, что иметь дело с защитником-мужчиной вам будет намного проще…

Аркадий готов был с ним согласиться.

– Ну, сами подумайте, ведь подробности произошедшего совсем не для женских ушей, – продолжал увещевать его следователь. – Конечно, мы будем выражаться предельно корректно. Но суд будут интересовать малейшие детали той ночи. Надеюсь, вы понимаете? Назову лишь некоторые вопросы из тех, что возникнут у суда… Каким образом вы насиловали жертву? Как долго? Каковы особенности ваших половых пристрастий? Как вы относитесь ко всякого рода извращениям в данной сфере? Часто ли практикуете, так сказать, нетрадиционный секс?

Соболев облизнул пересохшие губы.

– А нельзя как-нибудь обойтись без всего этого?

– Можно было бы, если бы вы, к примеру, совершили разбой или грабеж. Но здесь, вы понимаете, дело щекотливое. Так сказать, интимного свойства. А защитник у вас – женщина…

– Полагаю, что господин Соболев только выиграет, если перед судом будет стоять защитник-женщина, – внесла свою лепту в разговор Дубровская. – Мужская коалиция в делах такого деликатного свойства вызовет только реакцию отторжения у судьи-женщины, ведь она невольно начнет себя отождествлять с потерпевшей. А если даже судьей окажется мужчина, психологически ему проще будет воспринимать доводы от защитника-женщины.

– Решено, – проявил наконец характер Соболев. – Пусть остается этот адвокат Дубровская. Кроме того, ее прислала моя жена. Вы же представляете, что я чувствую по отношению к ней? Я благодарен ей за заботу и не имею ни малейшего желания ее заботой пренебрегать.

– Дело ваше, – обиделся следователь. – Вы сами увидите, что из этого выйдет…

Время тянулось невыносимо долго. Стрелки на часах в кабинете отсчитывали круг и, вздрагивая на числе «двенадцать», продолжали свой нескончаемый путь. Виктория сидела перед компьютером, тщетно пытаясь набрать текст статьи, материал для которой был найден уже давно. Работа, которая обычно захватывала ее с головой, теперь никак не клеилась. Фразы казались неуклюжими, словно высеченными топором, а тема надуманной и совсем неинтересной. Наконец Соболева поймала себя на мысли о том, что думает совсем не о работе, и ей, по большому счету, наплевать, интегрируются ли Россия и Белоруссия в международные экономические отношения. Ее взгляд безнадежно застревал на часах, которые показывали уже шесть. Конец рабочего дня. Интересно, означает ли это, что рабочий день следователя и адвоката тоже закончен? Закрыт ли теперь изолятор, в котором, как ей говорила Дубровская, содержат ее мужа?

Она соскочила с места. Ну конечно! С минуты на минуту должен появиться Аркадий. Как она встретит его? Разумеется, никаких упреков, резких слов. Это не ее стиль. Муж попал в переплет, и, естественно, понадобится время для того, чтобы разрешить недоразумение. В том, что супруг невиновен, Виктория не сомневалась. Главное, чтобы дурные вести не проникли в прессу. Запятнать репутацию легко, вот только отмываться потом придется всю жизнь. «Дыма без огня не бывает, – говорят обыватели и качают головой. – Разве так бывает, чтобы невиновного человека обвинили в преступлении?» Судя по истории, подобное случалось. Вспомнить хотя бы репрессии прошлых лет, о которых вели речь студенты на последнем заседании научного кружка.

Но то были дела «врагов народа», которых обвиняли в чем угодно, но не в изнасиловании женщин. А тут… Срам-то какой! Грешно сказать, но Виктория предпочла бы, чтобы ошибка следствия была не такой… обидной. Ну, есть же в Уголовном кодексе приличные статьи! Откровенно говоря, по сравнению с изнасилованием ей все статьи казались теперь приличными.

Был у них в университете случай, когда преподавателя обвинили во взятке – тот принял от студента небольшую сумму за сданный экзамен при полном отсутствии знания предмета. Тогда происшествие казалось ей концом света и позором несмываемым. А теперь? Почти что ерунда! Во всяком случае, там можно активно защищаться, требовать реабилитации в прессе. О таком же паскудстве, как изнасилование, лучше говорить шепотом, на кухне…

Виктория подошла к большому зеркалу в золоченой раме и внимательно оглядела себя. Смотрится неплохо. Вот только глаза горят лихорадочным огнем, но это можно объяснить радостным возбуждением от возвращения супруга домой. Ей не хотелось, чтобы Аркадий увидел ее нервной, встревоженной. Еще решит, что она поверила во всю ту чепуху, в которой его обвиняют. Итак, спокойствие, только спокойствие…

Телефон взорвался трелью, и Виктория подбежала к нему, чувствуя, что дрожь помимо воли все-таки охватывает ее. Наверняка это Аркадий. Вот только почему он звонит, когда его так ждут дома? Быть может, он хочет узнать, что стоит купить в магазине к ужину? Так бывает…

– Алло?!

– Боже, что ты так кричишь? – Голос матери звучал укоризненно. – Надеюсь, у тебя все нормально?

– Я не подумала, что это ты, мама, – произнесла Виктория.

– Интересно, чей же звонок может тебя так завести? – усмехнулась пожилая женщина. – Я так понимаю, вся семья в сборе и рассматривает фотографии из Праги.

– Что-то около того, – соврала Соболева.

– Чудесно. Как Аркадий?

– А почему ты спрашиваешь, мама? – Виктория постаралась скрыть беспокойство. – Что может случиться с Аркадием?

– Дети сказали, что он уехал на какую-то конференцию. Большего я от них добиться не смогла. Куда его унесло на сей раз?

Какая мука, когда твои родители – профессора! Виктория наговорила бы сейчас семь верст до небес, да вот только ее мама раскусит обман в два счета.

– Он в Казани, – все же решилась Виктория.

– О, как я люблю Казань! – восторженно ответила трубка. – А где он там остановился?

– Наверняка в гостинице.

– В какой?

– Понятия не имею.

– Непростительное легкомыслие. Возьми бумагу и запиши телефон профессора Рахмангулова. Он – наш замечательный друг. В прошлый раз мы принимали его с женой у нас дома. Думаю, он будет рад встретиться с Аркадием.

– Но, мама, Аркадий не любит навязываться. Он чувствует себя комфортнее в гостинице, – взмолилась Виктория.

– Не говори чепухи! Кому, ради всего святого, нравится жить в гостинице? Кроме того, жена Рахмангулова делает отличные беляши.

– Аркадий заботится о фигуре!

– А я забочусь о его желудке. Бери, говорю, бумагу и пиши.

Виктория поняла, что переупрямить мать ей все-таки не удастся. Ладно, она скажет, что не смогла до мужа дозвониться. Или у Рахмангуловых был занят номер. А потом Аркадий вернется. Ей нужно только выиграть время…

Когда на следующее утро первые солнечные лучи позолотили корешки книг в кабинете, Виктория открыла глаза. Она по-прежнему находилась здесь, а не в своей супружеской спальне. Аркадий не пришел, и новый шелковый халат, который она специально надела ради их встречи, смялся. Тело затекло от нескольких часов, проведенных на неудобной кожаной кушетке, и Виктория чувствовала себя так, словно ее переехал трактор.