Виктор Дудко - Тревожное лето

• Название: Тревожное лето
• Автор: Виктор Дудко
• Издательство: Хабаровское книжное издательство
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1983

Книга посвящена работе первых дальневосточных чекистов.

---

— Да ну? — огорчился Серегин.

— Так точно. Я только что самолично читал в аппаратной ленту. Вот по причине этого события мало-мало пришлось тяпнуть.

— Непатриотично это, Юра. Придется дать тебе нагоняй за это, голубчик.

— Ну, скажем по-другому: выпил я по причине печали, вызванной вестью, что нас побили. Такое горе, Олег Владиславович, такое...

— Юра, гляди, доиграешься. Нынче даже плоские шуточки даром не проходят, а ты...

— Так побили же, — в искреннем отчаянии произнес Кавкайкин. — А я держал пари с князем Халахариным. Естественно, князь проиграл, а я оказался непатриотом. Зато в выигрыше. А князю выигрывать нельзя. Его могут обвинить в неуважении к своей армии. А поскольку его маман урожденная Энгельгардт, то, чего доброго, и в шпионаже. — Он огляделся, будто что-то искал. — Олег Владиславович, давайте сегодня выпьем немножко. Вечером в «Медвежьей берлоге». Кстати, почему вы не пьете?

— Не хочу. Не желаю. Партизаны — это еще не регулярные части, — бормотал Серегин, натягивая перед зеркалом пиджак. — А пить и тем более сегодня... Я сегодня драгоман самого Дитерихса. И, конечно, нас ждут великие дела: Тачибана и Дитерихс не скуки ради решили устроить встречу в море...

— Все пьют и всегда.

— Ну и пусть пьют. А я не хочу как все, не хочу подчиняться стадности и быть похожим на всех, как обкатанный волнами голыш на берегу моря.

«...Приглашен председатель городской думы генерал Андогский, японский консул, военный атташе, генерал Вержбицкий, генерал Петров, назначенный начальником штаба армии. Уж не военный ли совет решили держать достопочтенные господа?»

— А это подозрительно. Все пьют, а вы нет. Значит, у вас что-то не так, — приставал Кавкайкин, держа перед собой начатую бутылку вина. — Значит, вы боитесь опьянения.

— Боюсь, — согласился Серегин. — Тебе бы при нашем штабе послужить, голубчик, — понял бы. К тому же, пьяный человек омерзителен, если уж откровенно.

Кавкайкин обиделся:

— И я?

— Нет, ты просто глуп.

«...Не связано ли это с военными действиями, к которым так активно ведет подготовку новое правительство? Вполне может быть. А может, причина тому — переговоры в Чанчуне? Сейчас для Дитерихса самое основное — как можно надежнее укрепиться на Уссури, в районе Шмаковки, а потом ударить по НРА».

— Олег Владиславович, — укоризненно покачал головой Кавкайкин, — можно подумать, вы спокойны. Я-то уж знаю вас. Изучил. Вы прекрасно владеете собой. Но в душе... в душе вашей — вулкан. Глаза выдают. Научитесь владеть глазами, и вам цены не будет.

— Я, Юра, в другом ведомстве служу, мне это ни к чему. Так о чем ты?

— Я про глаза и душу.

— А, вот ты о чем! Ладно, потом договорим. Собирайся, и побежали.

— Один момент. Зачем я приперся, Олег Владиславович? — Кавкайкин снова сел. — Вы оказались правы: меня представили к очередному званию. Не знаю, успею получить или нет в связи с нашими очередными «победами», но ходатайство полковника Бордухарова уже в канцелярии.

— Поздравляю!

Кавкайкин сейчас как никогда мешал, Серегин готов был выкинуть его за порог. Чем-то он уже напоминал самого Дзасохова. Манеру держаться, даже жесты успел перенять у ротмистра. Стал развязен, хитроват и нагл.

— Спасибо, Олег Владиславович. Я к чему это? Приглашаю вас в «Медвежью берлогу»: там столик заказан. Будете?

— Буду, если ты перестанешь болтать. А теперь — на адмиральскую пристань.

— Я готов, как штык.

Кавкайкин был определен в охрану Дитерихса.

По дороге к пристани Серегин вдруг иначе воспринял болтовню Кавкайкина. «Как говорят, устами младенца глаголет истина. В чем-то он, вероятно, прав, Если просто, от нечего делать, задумался о глазах и душе, то контрразведке пришла пора приглядеться ко мне». От этих мыслей стало не по себе.

Яхта «Меркурий» терлась бортом о кранцы на легкой зыби. У рекламной будки ошивался американский корреспондент Джон Холл, он громко читал без всякого выражения, не вникая в содержание:

— Пассажирский пароход «Агнесса Долар» идет в Шанхай. — И добавлял понравившееся русское слово «так». — Почтово-пассажирские «Тели» и «Ропан-мару» — в Осаку. Так...

Он был в высоких шнурованных ботинках с фотоаппаратом на шее, выше среднего роста, рыжий, постоянно жующий. Увидев Серегина, Холл помахал ему рукой.

— Олег, что у вас тут намечается, стоит ли свеч? — Предложил пакетик жвачки. Серегин отказался. — Вы, русские, удивительно любите играть в секреты. Вы все засекретили. В городе невозможно отыскать туалет. Кого ни спроси — молчат или делают вид, что не знают. Странный вы народ! Нам с вами воевать нельзя, вы сразу выиграете.

— Что здесь будет, Холл, я вам сказать не могу, потому что сам не знаю. Спросите вон у того офицера, — указал Серегин на Бордухарова, беседовавшего с пожилой дамой.

— Он кто?

— Это человек, который все знает, или, по крайней мере, обязан знать.

Джон Холл, специальный корреспондент «Ассошиэйтед пресс», прибыл недавно из Иокогамы на экскурсионном пароходе «Хозан-мару». Держался он независимо. Даже не побывав на «Сакраменто», встретился с командующим оккупационными войсками генералом Тачибана и быстро получил такой же пропуск, какой имели репортеры японской газеты «Владиво-Ниппо». При всеобщей суматохе, царившей во всех правительственных и военных учреждениях, ему оказывалось подчеркнутое внимание. Генерал Сибаяма даже провез его вдоль полосы укреплений, выстроенных в районе Седанки. После этого Холл опубликовал репортаж о том, что надо бы любыми путями задержать эвакуацию японовойск до декабря. В декабре соберется парламент и тогда-де военное министерство потребует отмены июльского решения парламента о выводе войск из России. Дитерихс подарил ему свою книгу с автографом, Холл не расставался с ней и всем показывал затейливую надпись на обложке: «Дж. Холлу, искреннему доброжелателю. М. Дитерихс. 1922 г. Владивосток».

Джон поселился в гостинице «Националь», где за отдельный номер приходилось платить бешеные деньги, но он, как определил Серегин, привык жить на широкую ногу. Свои корреспонденции телеграфному агентству в Вашингтоне Холл передавал через американскую радиостанцию, расположенную на Русском острове, это у него получалось быстро и вызывало уважение не только в среде репортеров, но и у воинского начальства.

— Я всего две недели буду проживать в России, — показал Холл пару растопыренных пальцев, — а потом — домой.

У трапа Серегина встретил офицер военного ведомства Халахарин, тоже в штатском.

— Пройдемтесь, Олег Владиславович. Без нас все равно не отправятся, — сказал он.

Они прошли вдоль причальной стенки к «Манчжуру», на котором адмирал Старк держал свой штаб. Канонерская лодка пользовалась дурной славой у населения. Ходили слухи, что на ней контрразведка Старка пытает людей, а потом сжигает их в топках. Из труб «Манчжура» поднимался тонкими струйками сиреневый дымок.

— Что случилось? — спросил Серегин.

Халахарин подозвал китайца, торговавшего папиросами, взял коробку харбинских «Лопато». Сказал грустно:

— Воевать будем, Олег. Опять воевать.

— Ах, вот как! — не очень удивился Серегин.

— Тачибана будет предлагать нашему великому воеводе начать немедленное наступление. Вернее, до официального окончания переговоров в Чанчуне — чтоб Советы были сговорчивее.

Они стояли у воды. Кричали чайки. Играла в радужных пятнах зыбь. С «Манчжура» доносилась музыка. Недалеко от берега стоял крейсер «Сакраменто», вокруг которого крутились шампуньки со всяким мелким товаром и спиртом в карманных фляжках. «Меркурий» зататакал мотором. Со Светланской один за другим спустились два автомобиля: сперва прибыл Дитерихс, за ним почти сразу Тачибана — как всегда, под охраной вооруженных конников. Халахарин даже не посмотрел в их сторону.

«Если Халахарин говорит правду, — думал Серегин, — то предположение мое подтверждается. Несмотря на то, что японцы еще в июне заявили, что уйдут из Приморья до первого ноября, они не торопятся. И сделают еще одну попытку заставить нас принять их условия. Этого в общем-то следовало ожидать. Наши не согласятся, несмотря на начатые военные действия, и, таким образом, японцы сорвут и эти переговоры, свалив вину с больной головы на здоровую».

 

Катер заклокотал в воде выхлопными патрубками, отчалил. Тачибана и Дитерихс сразу же спустились в уютную каюту с большими круглыми иллюминаторами. Перед диванами привинчены столики. Солнечные блики от волн играли светлой рябью по салону.

Серегин поискал глазами Кавкайкина и тоже спустился в салон. Там уже находился начальник штаба оккупационной армии генерал Сибаяма, переводчик майор Судзуки, японец стенографист, начальник штаба белоповстанческой армии генерал Петров и начальник личной канцелярии Дитерихса полковник Челобов.

Прогулка длилась долго. Прошли по бухте Золотой Рог, вышли к Русскому острову, обогнули полуостров Эгершельд и выскочили на простор Амурского залива.