Михаил Горный - Поход на афганцев и бой на Кушке (1885 год)

• Название: Поход на афганцев и бой на Кушке (1885 год)
• Автор: Михаил Горный
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

VIII.

Въ 4 часа утра приказано было двигаться. Было еще совершенно темно. Грязь непролазная снизу. Дождь, сырость - сверху... Арыки, канавы... Спотыкались, падали въ ямы, вытаскивали другъ друга за штыки... По временамъ въ какойнибудь ротъ слышался хохотъ...

- Тише! - кричалъ тогда ротный. - Лучше намъ первымъ увидать непрiятеля, чъмъ ему насъ.

Но чъмъ идуть дальше, тъмъ дълаются сосредоточеннъе. Сапоги дружно шлепаютъ по грязи. За батальономъ изръдка слышатся громыханье пушки. Это орудiя 21 батареи. Артиллрристы также молчатъ.

Часовть въ пять, наконецъ, стало разсвътать. Ряды войскъ стали обозначаться яснъе. Спустились въ какой-то оврагъ, по которому шли около полутора часа. Уже въ концъ шестого часа туркестанцы вышли на бугры, въ лъвый флангъ непрiятеля, ряды котораго виднълись на Ташъ-кепринскомъ курганъ, хотя туманъ еще не разсъялся. Тамъ было около 1200 кавалеристовъ, нъсколько ротъ пъхоты и до 8 орудiй, прикрытыхъ окопами съ бойницами и амбразурами. Туркестанцы вышли какъ разъ противъ кавалерiи. Ка - въ выслалъ двъ роты къ берегу Кушки, вправо отъ моста. Солдаты стояли бодро. Одинъ изъ офицеровъ, смотръвшiй въ бинокль на передвиженiе афганскихъ войскъ, спросилъ одного изъ нихъ:

- А что, братъ, много ихъ?

- Много, ваше благородiе!

- А страшно?

- Чего жъ бояться то, - бойко отвътилъ солдатъ. - Все одно!..

- Молодецъ! - похвалилъ офицеръ.

Афганцы между тъмъ открыли огонь. Пули засвистъли. Одаа изъ нихъ ударила въ шашку другого офицера, стоявшаго въ цъпи, но его самого не тронула.

Рядомъ съ туркестанцами стала прибывшая съ ними полубатарея, выдвинувшись немного впередъ. Лъвъе виднълись казаки и мервская милицiя подполковника Алиханова, которая, вопреки диспозицiи, сдълалась центромъ русокихъ войскъ. Еще лъвъе стоялъ сводный закаспiйскiй стрълковый батальонъ, подъ начальствомъ полковника Ни - ча.

Еще прежде прибытiя туркестанцевъ, по рядамъ афганцевъ проъхалъ богатоубранный всадникъ, самъ начальникъ ихъ Наибъ-Саларъ, и прокричалъ своимъ солдатамъ: - "Подвизайтесь во славу Божiю!" Афганцы отвъчали, что они будутъ сражаться во имя Господне. Подполковникъ Алихановъ, услыхавъ ихъ крики, улыбнулся и сказалъ:

- Врете, Богъ-то на нашей сторонъ! - и приказалъ человъкамъ двадцати изъ своихъ кавалеристовъ спъшиться въ ожиданiи аттаки. Дъйствительно, тотчасъ же послъ объъзда Наибъ-Салара со стороны афганцевъ загремъли выстрълы. Наши солдаты сдълались оживленнъе, чъмъ были раньше, но огня, по приказу Комарова, еще не открывали. Но когда у одного изъ казаковъ была ранена лошадь, Алихановъ подскакалъ къ генералу Комарову, находившемуся въ тылу туркестанцевъ, и, доложивши о случившемся попросилъ разръшенiя открыть огонь, Комаровъ позволилъ. Спъшенная кавалерiя Алиханова дала залпъ и потомъ начала стръльбу опредъленнымъ числомъ патроновъ по времени. Туркестанцамъ приказали зарядить ружья, артиллеристамъ - пушки, а стрълковвй батальонъ, на лъвомъ флангъ, уже открылъ огонь. Афганцы сначала было поколебались, но потомъ кавалерiя ихъ дружно устремилась въ аттаку на Алиханова. Мервскiя сотни поскакали на нихъ. Тогда начали палить и туркестанцы, да такъ, что въ первомъ полубатальонъ не хватило даже патроновъ, такъ что солдатики бъгали въ резервъ и въ подолахъ шинелей, подъ градомъ жужжавшихъ, какъ шмели, афганскихъ пуль, носили оттуда заряды въ свои части. За ръку стръляла горная полубатарея, мъшавшая строившiеся тамъ афганскiе резервы. Дымъ застилалъ вою мъстность. Земля содрогалась отъ непрерывной пальбы. Джигиты, ударившiе, было, на афганскихъ всадниковъ, не выдержали ихъ стремительной аттаки, которую не могъ даже удержать губительный огонь всъхъ частей, и смъшали всъ ряды свои. Тогда Алихановъ, котораго солдаты называли вторымъ Скобелевымъ, потому что онъ былъ вездъ, виделъ все и зналъ обо всемъ, подскакалъ къ нимъ и крикнулъ:

- Умрите тутъ всъ или истребите ихъ!

Джигиты ободрились, ударили въ шашки и прогнали афганскую кавалерiю. Казаки начали посылать ей въ догонку тучи пуль. Афганцы тогда быстро очистили Ташъ-кепринскiй бугоръ и толпами, по мосту, а то и прямо въ воду, бросились бъжать при непрерывной стръльбъ русскихъ.

Въ то же время на лъвомъ флангъ полковникъ Н - ичъ повелъ своихъ солдатъ въ аттаку на афганскiе редуты. Солдаты бъжали, падали, кричали "ура" и добъжали таки, скользя и спотыкаясь на глинистой почвъ до рва, вскочили на брустверъ и ворвались въ укръпленiя. Одинъ солдатикъ, высокiй, бълобрысый, набъжалъ на рослаго чернолицаго афганца. Оба не знали, что имъ дълать. Съ изумленными лицами они, бросивъ свои ружья, схватили другъ друга за шиворотъ. Наконецъ, нашъ солдатикъ, самъ не зная зачъмъ, поднялъ ружье и пырнулъ штыкомъ афганца.

- Ай, да молодецъ Нефедовъ! - кричатъ другiе солдаты, пробъгая мимо. Ловко его, бестiю, уложилъ!..

А Нефедовъ рястерянно смотрълъ на смуглое лицо афганца, съ застывшимъ на немъ изумленiемъ, и, сжимая ружье свое, думалъ: "зачъмъ это, зачъмъ?" и не замътилъ, что на бедръ его выступало что-то жидкое, липкое, красное...

Въ разсыпную, кучками сбъгались наши и непрiятельскiе солдаты. Послъднiе почти и не сражались, а отбъгали назадъ, бросая ружья. Одинъ рекрутикъ выхватилъ у афганца знамя, которое тотъ выпустилъ и побъжалъ. Рекрутикъ, не зная, что ему дълать со знаменемъ, побъжалъ къ своему унтеръ-офицеру. Унтеръ-офицеръ грубо вырвалъ у него знамя и потащилъ его къ Комарову.

- Вотъ, ваше превооходительство, - сказалъ онъ: - непрiятельское знамя!

Въ ложементахъ захватили 4 орудiя, а урядникъ временной милицiи Аманъ-Клычъ отобралъ у афганскаго кавалериста бунчукъ съ лошадинымъ хвостомъ и полумъсяцемъ.

Афганцы повоюду бъжали подъ безпрерывной пальбой нашихъ войскъ. За ними тотчасъ же бросились казаки и джигиты по кирпичному мосту, саженъ въ сто длиною, перекинутому черезъ Кушку. Н. - ичъ повелъ свой стрълковый батальонъ, а за нимъ уже двинулись туркестанцы. Мостъ былъ покрытъ трупами бъглецовъ. Солдатики наши старались даже на нихъ и не глядъть. Молча, съ серьезными лицами, сохраняя равненiе, шли они, обхвативъ почернъвшими отъ пороха руками свои берданы, въ своихъ сърыхъ шинелькахъ. "Разъ, два, три, четыре... разъ, два, три, четыре!.." - считало большинство изъ нихъ, перешагивая черезъ трупы афганцевъ, пъшихъ и конныхъ, потоптанныхъ, истерзанныхъ конскими копытами, снарядами артиллерiи и сапогами пъхотинцевъ.

Подъ арками моста засъли еще кое-какiе бъглецы и стръляли изъ своихъ плохихъ ружей (англичане снабдили афганцевъ только своими орудiями) по проходящимъ солдатикамъ. Пули непрiятно щелкали по кирпичнымъ бокамъ моста. Солдаты еще больше хмурились. "Разъ, два, три, четыре... разъ, два, три, четыре"... казалось, не хотълъ каждый сбиться съ принятаго имъ такта, какь будто все дъло заключалось въ томъ, чтобы идти въ шагъ.

Взводъ солдатъ 3-й роты, съ низенькимъ, русенькимъ унтеръ-офицеромъ, отдълился отъ войскъ, чтобы очистить берегъ отъ засъвшихъ подъ арками моста афганцевъ.

Отряженные спустились къ берегу и уложили всъхъ. Явились.

- Ну, что, какъ? успокоили? - спрашиваетъ ротный.

- Да, буянили, ваше благородiе, и на солдатъ бросались, ну, мы ихъ штыками, какъ червяковъ...

- Ну, и ладно: такъ и полковнику доложу! Въ самомъ дълъ, что съ ними возиться? Не ребятъ, въдь, крестить?!

А полковникъ Ка - въ, ъхавшiй посреди солдатъ на своей рыжой лошадкъ, сказалъ:

- А что, братцы, есть еще у васъ патроны?

И вдругъ противъ всякаго ожиданiя, сърые люди весело, громко крикнули:

- Точно такъ, ваше высокоблагородiе!

Въ афганскихъ кибиткахъ и палаткахъ, поставленныхъ на толстыхъ камышевыхъ подставкахъ, находили мъдные чайники съ чаемь, лепешки, заведенныя въ большихъ чашкахъ, фисташки, фрукты, урюпъ, мъдные кувшины для омовенiй, полушубки, бълье, чалмы и прочую рухлядь.

Посреди лагеря былъ устроенъ барханъ (укръпленiе), въ которомъ, впрочемъ, находились только раненые да прикованный къ англiйской пушкъ афганецъ. Съ горбатымъ носомъ, усатый, смуглолицый, онъ былъ закованъ по ногамъ и рукамъ и, испуганно ворочая бълками своихъ глазъ, глядълъ на обступившихъ его русскихъ солдатъ. Позвали переводчика. Оказалооь, что его приковали къ пушкъ за то, что онъ не пошелъ въ цъпь и силой заставили стрълять въ русскихъ. Ударили сборъ. Солдаты выстроились посреди опустошеннаго афганскаго лагеря. Скомандовали: "на краулъ!" и вдоль фронта проъхалъ генералъ Комаровъ.

- Поздравляю, братцы, съ побъдой, благодарю васъ!

- Урра! - закричали въ рядахъ.

Вдали, въ степи послышались также радостные непонятные крики. Оказалось, что толпы сарыковъ и текинцевъ, выбъжавъ изъ своихъ саклей, также торжествовали побъду "урусовъ" надъ ненавистными имъ афганцами. Комаровъ обласкалъ ихъ, а солдатамъ сказалъ, что походъ конченъ, что афганцевъ преслъдовать больше не будутъ, и что теперь можно уже всъмъ возвратиться домой.

И, странное дъло, по всъмъ солдатскимъ лицамъ пробъжало, какъ будто, облако неудовольствiя.