Александр Покровский - Мертвые уши. Конспект поэмы

• Название: Мертвые уши. Конспект поэмы
• Автор: Александр Покровский
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-87135-208-3

Замечательный русский прозаик, автор известнейших книг, выдержавших множество переизданий, «Расстрелять!», «72 метра» и многих других, предлагает читателю погрузиться в выразительный мир гротеска.

Писатель, вооруженный лишь силой и остротой своего дара, «путешествует» по чиновничьим угодьям, раскинувшимся по всему ландшафту нового времени. Он видит и слышит, обоняет и осязает эту «новую» телесность с таким же юмором и стилистическим бесстрашием, с каким присматривались к российской жизни его выдающиеся предшественники – Гоголь, Салтыков-Щедрин, Зощенко и Булгаков.

---

Потому что жаль.

А вдруг напрасно?

А вдруг все пустое, и никогда в этом месте не пойдет дождь, и умрут все твои семена, окаменеют, и разроют их ровно через тысячу лет сумасшедшие археологи, разроют, обнаружат и скажут: «Так ведь все уже было! Был и смысл, и толк и понимание! Все уже происходило однажды! И люди были, а у этих людей были мысли, вот только упали они не туда, а сюда – и не взошли!»

То есть мне грустно, господа мои хорошие!

Не выпить ли мне чего-нибудь, поворачивающего ум?

О возобновлении полетов

Чувствую, счетам наших народных деятелей за рубежом чего-то угрожает.

Отсюда и возобновление полетов стратегической авиации.

А если еще будет что-то угрожать, то пустим в море подводные лодки.

О Йорике

Бедный Йорик!

Берется череп Йорика, который при жизни-то все жрал и жрал и все никак не мог наесться, все со столов тянул и тянул и по карманам распихивал, а у него все это вываливалось и вываливалось, а он его назад, воровато озираясь, глотая слюну. А потом, в темноте, в какой-то подворотне он вытаскивал все из карманов и пожирал торопливо, как гиена.

Так и помер. Подавился.

Со временем эта история обросла благопристойными подробностями, легендами.

Сам Йорик стал числиться по ним шутом, блиставшим когда-то умом.

А ведь воровал-то он совсем не для этого.

Так что череп вполне можно теперь погладить – бедняга.

О нем же

Я решил познакомить моего читателя с Йориком на всякий случай.

Шуты нужны так же, как военные и ассенизаторы – не каждый раз, но иногда.

А когда это «иногда» случится – это уж как Бог даст.

Но пока в нем нет такой суровой необходимости, мы же можем заняться с читателем другими делами, перейти к разным темам, за которыми может потеряться не только Йорик, но и сам автор этого элегического повествования.

Вот потому я и напомнил о нем – вдруг понадобиться в самое неподходяще время.

О чувстве

Иногда чувствую себя Сивиллой. Отвратительное чувство. Видишь будущее, кричишь о нем, а люди не слышат.

Как за стеклом. Остается только смотреть.

О заслугах, по которым хочется воздать

Логики и комментаторы! Вам! Вам хочу воздать по заслугам, направив в вашу сторону свой благоговейный крик. Вы ли не создаете нас? Вы ли не внушаете нам ум и благодарение? А сколько правдивых историй вы нам рассказывает! Сколько чувств при этом вы нам возрождаете и сколько их вы лелеете, сохраняя в приятном виде! Я бы поставил вам памятники по всей Руси, найдись у меня на то силы и кое-что еще.

Потому что вы нам отцы.

О генах

С чиновниками у нас все меньше общих генов.

Скоро от брака чиновника с обычным человеком не будут рождаться дети.

О проповеди и совести

Есть ли у вас возражения? Решительно никаких! Нет и еще раз нет!

Куда запропастилась моя проповедь о совести?

Ах да, вот она!

Следовало бы, перед тем как ее начать, подобраться всем свои существом, вобрав выступающие части и приняв как можно более непринужденное положение всего туловища, чего ради тяжесть тела следует распределить равномерно между ногами, приподняв грудь, вперившись перед собой в одну точку, как на карауле, зажав проповедь в правой руке, словно ружье.

Сказанное рекомендую вниманию художников и – надо ли говорить? – ораторов.

Голос себе следует сделать низкий, рокочущий.

Проповедь о совести полагается как при вступительном слове, так и при слове заключительном, как в самом начале, так и в конце пути. Она должна длиться никак не менее четырех с половиной часов.

Перед этим сам оратор не должен пить много жидкости.

Публике же, напротив, рекомендовано поглощение всевозможных напитков.

О паразитах

Как все-таки мудра природа – паразит только тогда живет, когда не переедает и заботится о носителе. Например – пиявки и человек, мох и дерево.

С чиновниками такого не бывает.

О моем героизме

Пес его знает.

Как говорил Козьма Прутков: «Я – герой. Потому что если они герои, то я уж точно!»

Только не надо лезь и искать это изречение у Козьмы.

О культуре и ее министре

Очень трудно быть министром того, чего нет.

О разнообразии

Ах, какое все-таки нас окружает разнообразие странных и чудных характеров!

И всё-то они во главе. Во главе чего– то. Всё-то они кормятся – при ком-то, при чем-то, при как-то.

Вот в чем истинная причина превосходства наших комедий над французскими, английскими, итальянскими германскими и всеми прочими.

О моей влюбляемости

Это глубоко в человеке сидит: чинопочитание. Тут пришли, обратили внимание – радости-то, и стал человек маленьким, как и сам захотел.

Каждый кует то, что хочет. Своим куем. Разочаровываться тяжело. Я же в людей влюбляюсь. Это мой главный недостаток.

О начале войны

Эта страна стоит на голове. Когда все остальные стоят на ногах – они стоят на ногах и уже очень давно, – эта страна стоит на голове. И ей всегда нужно время для того, чтобы она успела перевернуться и встать на ноги. Поэтому Россия всегда проигрывает начало войны. Ей нужно время, чтоб перевернуться.

А потом маховик раскручивается – все уже на ногах, начинаем воевать.

О них

Чиновники – это… даже не знаю, как сказать… Словом, спасибо Господу за то, что все они когда-нибудь усопнут.

А были бы бессмертны – вот был бы ужас-то, а?

Не выпить ли нам за это?

Ребята, за их усопляемость!

Да! Чуть не забыл! Знает ли кто-либо, что это такое: «Необходимо резко увеличить темпы роста экономики, и работу эту надо начать прямо сейчас»?

Ху…ня, по-моему.

О целовании рук

В целовании рук священнослужителей есть что-то такое, что неизменно вызывает к жизни вопрос: «Доколе?».

Следующий вопрос, приходящий после этого на ум, и вовсе дурацкий: «Если у нас есть папизм, то стоит ли где-то искать и мамизм?».

О моем понимании

Раньше я читал между строк. И понимал я там же. Но ничто не стоит на месте. Теперь я понимаю между звуками. Слышу звуки: «Надо только социальную сторону не просмотреть!» – это значит, что завтра все будут на улице; «Больше внимания малому бизнесу!» – на нас открыт сезон охоты; «Создать условия для вывода из тени!» – всё, ребята, в этой тени нас уже обнаружили.

О полетах в космос

Летаем в космос, а газ у нас в избушку не проведен. То есть если перестанем летать, то останемся только с тем, что у нас газ в избушку не проведен.

Об ошибочности моих суждений

Я заснул раньше, чем он успел доказать ошибочность моих суждений, а посему. увы нам!

О том, на чьей я стороне

Я всегда на стороне Бога.

Вот представьте себя на его месте: у вас вот-вот произойдет взрыв сверхновой звезды, и вы готовитесь, отсчитываете секунды, а еще у вас ненасытные черные дыры все втягивают и втягивают материю, а еще кометы, метеоритные дожди, просыпающийся разум на Сириусе и живая плоть океанов и морей, и вдруг, прерывая все это, слышится голос: «Господи! Пошли мне сто баксов!!!»

О разном

Драгоценнейший! Да сдохнут все печали! Да сгинет неуверенность и падет мразь!

Да скукожится всякая нечисть! Да опухнет куцый недруг, к вам приближающийся!

Пусть окуклятся ваши мечты, а желания распластают свои нежные лепестки!

Сообщаю вам еще одну приятную новость: я умнею быстрее, чем бритая мышь обрастает шерстью. Как там все?

О битии рож

Битие рож в России осуществляется пока хаотично и спонтанно. Нет еще процесса лавинообразного, как при делении ядра. Но все в этом мире стремится к упорядочению. Так что ждем-с.

В глубоком уединении

Все написанное мною написано в глубоком уединении, на берегу непорочного горного ручья, в домике с соломенной крышей, пронизываемом случившимися звуками настолько усердно, что порой слышны капли дождя на поверхности почвы, листвы или же луж, и все это на краю нашего огромного королевства, где я живу в постоянных усилиях игривой веселостью оградить себя от всяческих жизненных зол и волнений.

О занятии на старости лет

Чем бы я занялся на старости лет? Я бы занялся собственными усадьбами, домами, постройками, амбарами, лабазами, погребами, конюшнями, фруктовыми садами, оранжереями с дивностями, цветниками, задними дворами, фасадами, кариатидами, эркерами, огородами, пустырями, домиками для гостей и для фермеров, охотничьими угодьями, пахотными землями, лугами, поймами, пастбищами, болотами, выгонами, лесами, лужайками, перелесками, канавами, топями, ручьями и прудами, заброшенными и не очень.

Надпись на надгробии

«Россия-мать, когда б таких людей ты вовсе бы не посылала миру, давно бы все тут расцвело!»

Об изъяне

Я обнаружил один внезапный изъян в деле методичного истребления нашего чиновничества – их нельзя отравить всех зараз, как детей в детском садике.