Филлис Уитни - Атмор Холл [Женщина в зеленом]

• Название: Атмор Холл [Женщина в зеленом]
• Автор: Филлис Уитни
• Издательство: ТОО «Издательство Библиополис».
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7435-0095-9

В тот самый день, когда молодая американка Ева Норт после двухлетней разлуки вернулась к мужу, молодому английскому лорду, в родовом поместье произошло убийство, инсценированное под несчастный случай. Едва справляясь с волнением, Ева бесцельно фотографировала некогда родные места и случайно сфотографировала преступника. Снимок вышел настолько нечетким, что человека невозможно было узнать, однако неизвестный прекрасно понял, что молодая женщина — нежеланный свидетель, и начал охоту. Ева не сомневается, что убийца — один из родственников или знакомых Джастина. Самое страшное — наша героиня остается одна перед лицом опасности, поскольку не может с уверенностью сказать, на чьей стороне ее муж и можно ли доверять этому некогда самому близкому и до сих пор любимому человеку.

---

— Вы думаете, что она не знает, что из себя представляет Марк?

— Тогда почему она так его любит?

Он печально улыбнулся.

— Разве любовь, какая бы она ни была, имеет что-нибудь общее с логикой? Или вы еще это не узнали?

— Уже узнала, — сказала я.

Он придержал дверь передо мной, давая мне дорогу. Я никогда бы не смогла чувствовать себя уютно в присутствии Найджела Бэрроу, потому что я не смогла забыть то время в мой последний месяц в Атморе, когда он озадачивал меня. Я думала об этом с неприязнью, когда мы шли по коридору. Он приехал сюда с Багамских островов с продолжительным визитом, хотя никто не видел его в Англии годами. Он отправился на острова совсем молодым человеком и сколотил там себе приличное состояние. Но за те годы, что он отсутствовал, он основательно порвал свои связи с Атмором, как и с Англией. Только Джастин, возвращаясь из путешествия в Нью-Йорк на пути в Нассау, виделся с ним несколько раз за этот период, да и то, только по настоянию Мэгги, так как Джастин чувствовал, что Найджел хотел, чтобы его оставили в покое и позволили идти своим путем. И только после того, как он достиг твердого успеха, он вернулся в Англию. Затем написал Мэгги, спрашивая, может ли он приехать с визитом. Мэгги встретила его приветливо и простила ему долгое отсутствие, возможно, понимая его гордость и желание идти своим путем и быть более независимым от Атмора и Джастина.

— Будучи мальчиком, — сказала мне как-то Мэгги, — все, что Найджел мог предложить нам, — благодарность, так как был слишком мал, чтобы мучиться от сознания того, что ему нечего дать взамен. Но теперь все изменилось, и он твердо стоит на ногах. Но он одинок, я думаю. Мне захотелось приветить его.

Итак, Найджел остался, чувствуя себя не до конца удовлетворенным, но покорясь нежным усилиям Мэгги дать почувствовать ему, что он вернулся домой. Он, должно быть, приезжал в Англию несколько раз за те годы, что меня не было. И то, что Мэгги, наконец, достигла своей цели, теперь казалось очевидным.

И пока мы шли по длинной галерее и вниз по лестнице, я думала обо всем этом, роясь в памяти и пытаясь настроить себя на то, чтобы проявить к нему больше понимания, чем раньше.

Однажды он очень расстроил меня. Я каким-то образом попрала традиции Атмора и навлекла на себя неодобрение Джастина. Найджел нашел меня, плачущую сердитыми слезами, в углу библиотеки. И он был добр со мной, когда я вовсе не нуждалась в его доброте.

— Мы похожи некоторым образом, — сказал он мне в тот день. — Мы оба аутсайдеры, не так ли? Но мы не должны позволять им причинять нам боль. Вы не должны восставать против того, что вы американка, как и я не должен отрицать те корни, на которых я вырос. Но мы заставим их признать то, чем мы станем. Мы изживем наше прошлое.

Я почти взорвалась.

— Я не хочу истреблять это в себе. Все эти традиции Атмора до смешного раздуты, и я не хочу слепо склоняться перед всем, что относится к средним векам, или притворяться, что то, как все делается в Англии, всегда лучше, чем в Америке!

Он был мягок со мной и пытался меня урезонить.

— Пройдет время, и вы научитесь любить этот дом и все его традиции, какими бы надуманными они ни казались. Я понимаю, что вы сейчас чувствуете. У меня, когда я появился здесь, тоже не было никаких традиций за спиной, и я обижался, когда они возмущались мной. Возможно, именно поэтому я решил добиться всего самостоятельно. Я не мог вернуться в Атмор до тех пор, пока у меня не появились перспективы на приличное будущее. Пусть пройдет время, Ева, и у вас все наладится.

Но я не хотела ждать. Я была слишком молода и готова к бунту и не поблагодарила его за попытку утешить меня. И теперь, спустя несколько лет, я вспомнила об этом эпизоде и почувствовала себя неловко. Именно Найджел был тем человеком, поняла я вдруг совершенно отчетливо, кто на этот раз вернул меня сюда, убедив Мэгги написать мне, несмотря на то, что в прошлом я обращалась с ним не очень хорошо.

Мы нашли гостиную Мэгги пустой. Найджел подошел к небольшому буфету за графином и стаканами.

— Шерри? — спросил он. — Вам надо немного выпить, чтобы расслабиться. Я надеюсь, что вы не похожи на Дейсию, которая признает только одно питье — водку с соком в любое время суток.

Я взяла стакан с шерри и села на тот самый стул, на котором сидела вчера, разговаривая с Мэгги.

Этим утром огонь еще не горел в камине, но горшок с розовыми азалиями оживлял комнату, а все вещи, окружающие Мэгги, казались такими уютными и знакомыми, что я начала расслабляться помимо своей воли.

Найджел отошел к окну, давая мне время прийти в себя. Он никогда не двигался внезапно и порывисто, как Джастин. Я думаю, что он давно понял, что безопаснее находиться не в центре сцены. В вашем поведении заметят гораздо меньше ошибок, если вы не будете в центре внимания. Вполне разумный стиль поведения, который никогда не приходил мне в голову в свое время.

Я ухватилась за тему о Дейсии, чтобы завязать беседу и показать, что я больше не сержусь на него.

— Что вы думаете о Дейсии Кин? — спросила я его. — И что вы думаете о компании, в которой работает Дейсия? Они расхаживают, качая бедрами, по всему Лондону.

Он улыбнулся.

— Я могу предположить, что меня они не завлекут. Но они все-таки мне нравятся. Кое в чем они не разбираются, но кое в чем у них достаточно опыта. И большинство из этих подростков работают много и упорно, даже больше, чем девушки старше их. Дейсия и ей подобные рушат барьеры гораздо быстрее, чем это делали мы. Она уже прекрасно знает, с какой стороны хлеб намазан маслом. И, тем не менее, я не думаю, что она когда-либо воспримет Атмор так же, как это можете вы или я.

— А теперь вы тоже разрушаете барьеры, — сказала я.

Он не оскорбился.

— Да, и это странно, не так ли? То, что я после стольких лет женюсь на Мэгги Грэхем.

Это была опасная тема, я побоялась, что скажу что-то лишнее и замолчала.

Он читал во мне, как в открытой книге, и был чуток к перемене настроения, как всегда. Поэтому, когда он заговорил, его манерам вернулась формальность.

— Я надеюсь, что вы еще побудете здесь, раз уж вы приехали, миссис Норт, — сказал он.

Я попыталась улыбнуться ему.

— Вы обычно называли меня Ева. Но не являются ли ваши слова эхом того, что говорит Мэгги?

Он отвернулся от окна и посмотрел на меня с тем уверенным, спокойным чувством превосходства, которое всегда удивляло меня, когда оно в нем появлялось. Хотя он никогда и не выглядел человеком, способным отдавать распоряжения, я полагаю, что именно таким он был в своем бизнесе вдали от Атмора.

— Я никогда не бываю эхом кого-бы то ни было, — сказал он. — Я думаю, что для Атмора будет лучше, если вы останетесь. Это, может, будет даже лучше для самого Джастина.

— Каким же образом для Джастина это может быть хорошо, если он хочет жениться на Алисии Дейвен? — воскликнула я, снова впадая в бездну отчаяния и несчастья, забыв все остальное.

— Пейте свой шерри, — сказал он и сел на софу напротив меня, вертя за ножку свой бокал и наблюдая, как светлая янтарная жидкость слегка плещется в нем.

Когда я сделала один или два глотка, он заговорил снова, а я слушала его и удивлялась тому, как на самом деле я плохо знала Найджела Бэрроу.

— Однажды, когда вы были оскорблены в своих лучших чувствах, я допустил, что мы очень схожи друг с другом, — напомнил он. — И я был неправ тогда. Я забыл, как чувствительны по отношению ко всему американскому могут быть американцы. Английский ум гораздо критичнее относится ко всему английскому, я полагаю. Возможно, мы менее восприимчивы. Чувствуем себя более уверенными в себе. Но мы все равно некоторым образом похожи, вы и я. Вы еще не избавились от необходимости, чтобы кто-то постоянно говорил всем, кто вы есть. В то время как я никогда не избавлялся от желания самому постоянно напоминать миру, кто есть я. Я думаю, что мой способ утвердить себя гораздо лучше. Это может вызывать раздражение, но при этом меньше зависишь от других.

Я слегка улыбнулась, представив себе картину: Найджел говорит миру, кто он.

— В это трудно поверить, глядя на вас. Я никогда не слышала, чтобы вы спорили. Я никогда не слышала от вас слова протеста.

Не улыбаясь, он поставил бокал на столик и протянул обе руки, чтобы я посмотрела на них. Этим утром на нем была синяя безрукавка поверх серой рубашки, манжеты которой были скреплены сапфировыми запонками в виде звездочек, которые он так часто носил.

— Ну что? — спросил он. — Сапфировые звезды с безрукавкой! Любой в Атморе скорее бы умер, чем надел такое. Это мой способ как бы говорить им: какое мне дело до ваших традиций. Я никогда не осмеливался сказать это будучи мальчиком, так как был слишком запуган. Но теперь я могу. Возможно, в этом причина того, что мне теперь легче уважать эти традиции, и я не испытываю никакого беспокойства оттого, что собираюсь жениться на Мэгги.