Александр Громов - Циклогексан (сборник)

• Название: Циклогексан (сборник)
• Автор: Александр Громов
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-39203-2

Александр Громов давно и заслуженно пользуется репутацией одного из наиболее серьезных российских фантастов, но ему отнюдь не чужды как юмор, так и ирония и сарказм. Рассказы и повести, составившие сборник «Циклогексан», раскрывают довольно неожиданную сторону творчества писателя. Что думают об авторе герои фантастических боевиков? Почему необходимо принять вызов на дуэль от члена правительства? Зачем олигарху понадобилось приватизировать мусоропровод? Чего боится бессмертное существо? Следует ли радоваться, получив в подарок звездную систему? Читайте, улыбайтесь и помните, что в «легкомысленных» произведениях иной раз содержится нечто большее, чем простое желание развеселить.

---

– Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие, – мрачно прогудел Балыкин, предварительно сделав нам с Геркой внушение за опоздание и обведя тяжелым взглядом всех пятерых: меня, Герку, Степана, Юлию и Терентия Семеновича. – Нет, к нам не едет ревизор. К нам, понимаете ли, вообще никто не едет. Все гораздо хуже.

Он сделал паузу, а у меня холодок пробежал между лопаток. Мой начальник не любит зря пугать. Как правило, он дает задания подчеркнуто будничным, даже чуть скучающим тоном: сходи в такой-то мир, сделай то-то. Иногда с прикрытием, иногда без. Иной раз в составе группы, но нередко и в одиночку. Опасность присутствует всегда, но предполагается, что подготовленный скользун справится. Так оно обычно и бывает.

Ни для кого не секрет, что сладкоежка, сморкач и гугнивец Балыкин – викинг в душе. Агрессивен, настроен на победу и прекрасно знает: чего нельзя сделать, имея сомнение в себе, то прекрасно получится с наглой мордой. Так и сотрудников настраивает. И уж если он встревожен – дело дрянь.

Мы молчали. Я искоса поглядывал на товарищей. Герка был заметно обеспокоен и не пытался скрыть это, Степан держался невозмутимо, и требовался очень острый взгляд, чтобы понять, как он напряжен, а Терентий Семенович смотрел в потолок, откинувшись на спинку стула, и, по-видимому, пребывал в мире своих теоретических абстракций. Бьюсь об заклад, он уже знал, что нас ждет.

Одна лишь Юлия спросила хрипловато:

– Срочное задание, насколько я понимаю? Какой мир?

– Малина.

Раздался общий стон. Малина не принадлежит к числу любимых скользунами миров. Виварий опасен, потому что там в любой момент можно подвергнуться нападению, а Малина опасна, потому что там вор на воре. Нет, карманники, домушники и медвежатники там как раз не преобладают, разве что численно. Их навалом, но это низшая каста. Нормальный вор Малины – человек солидный, предпочитающий использовать служебное положение. Такой коррупции, как там, нет ни в одной африканской стране. Оттоманская империя периода упадка – просто заповедник честнейших людей в сравнении с Малиной.

Казалось бы, удобный мир для скользуна. Влип – откупился. Посулил долгосрочные взаимовыгодные отношения – приобрел союзника. Но не все так просто.

Чтобы система функционировала и государства не разваливались, как карточные домики, воров надо часто менять. Вор на новом месте – еще не очень-то вор, ему надо оглядеться, узнать ходы, наладить связи. Возьми простого человека, вознеси его хотя бы к ограниченной власти – проворуется обязательно. То ли он так устроен, то ли трудно быть белой вороной в стае черных. Но год или даже два выдвиженец ретив и приносит пользу. Государству важно отследить момент, когда приносимый им вред начинает преобладать. Как следствие, каждое мало-мальски заметное лицо находится под колпаком полиции. Само собой, за полицией следит тайная полиция, тоже коррумпированная, естественно. За тайной полицией приглядывает секретная служба, подчиненная правительству, а за нею, в свою очередь, следит недреманное око сверхсекретной канцелярии, находящейся в ведении лично президента. И это еще не конец цепочки. Она тянется дальше, зацикливаясь, и существуют еще дублирующие структуры для слежки и тайного контроля. Помимо того имеются, разумеется, и разведка с контрразведкой. Там много чего имеется. И каждая структура, следящая за кем-то и, в свою очередь, находящаяся у кого-то под колпаком, повсюду вербует осведомителей. Думаю, не ошибусь, если скажу, что две трети населения Малины заняты слежкой друг за другом, а оставшаяся треть пребывает в печальном статусе ни к чему не пригодных неудачников.

Там трудно работать и аборигену, не то что пришельцу, всегда чем-то отличающемуся от местных и уже потому в высшей степени подозрительному. Я бы назвал этот мир не Малиной, а Подколпачным миром или попросту Колпаком. Однако название новому миру дается скользуном-первопроходцем, и часто дается почти наобум, по наиболее броской черте, да так в конце концов и прилипает к миру навечно. Бывают названия неудачные и названия хлесткие – что называется не в бровь, а в глаз. Есть, например, мир, получивший от первопроходца ехидное название Парфюм. Там почти никто не моется, как в Чингисхановой орде. Короста, насекомые, чуть ли не грибы-трутовики. Высшее сословие отбивает запах немытых тел резкими духами, низшие – обходятся так. Мир, где люди помешаны на музыке, могут назвать Филармонией. И уж сами догадайтесь, как у нас называется мир, где некоторое анатомическое несовершенство туземцев вывело проктологию на первое место среди прикладных наук.

– Не нравится? – мгновенно ощетинился Балыкин. – Перетерпите. Распустились! Одного, понимаете ли, никак не вытащить со сцены, другой врос в джунгли и корни пустил, третьего погрызли зайцы – спасибо, что не гусеницы…

– У меня еще все впереди, – кротко пообещал я.

– Четвертого вдруг понесло в такие миры, куда Макар телят не гонял, – продолжал Балыкин, сверкнув на меня глазом, но имея в виду, конечно, Терентия Семеновича. – Пятая… Ладно, замнем. Всем слушать сюда. Матрицу влияния по вектору «Малина – Земля» представляете или вам показать?

Я приблизительно представлял. Малина – не смежный, но близкий к нашему мир, а значит, он оказывает на нас вполне заметное влияние. Так же, как и мы на него. В данном конкретном случае матрица влияния для нас крайне невыгодна: если в Малине произойдет политическая или социальная катастрофа вроде войны или серии эпидемий, то с большой долей вероятности какая-нибудь гадость случится и у нас на Земле. Совсем паршиво, что в Малине есть аналог России. Попадет в беду этот аналог – и моей стране не поздоровится.

Издали, просочившись сквозь несколько стен, донесся звук не то трембиты, не то какой-нибудь зурны. Любители деревянной музыки упражняли легкие.

– Есть информация, что на президента одной весьма могущественной страны, находящегося с рабочим визитом в другой стране, готовится покушение, – сказал Балыкин. – Если президент будет убит – война практически неминуема. Ядерная война. Она охватит всю Малину.

По моей спине побежали мурашки. Мы переглянулись. Ручаюсь, остальным было не лучше, чем мне.

Глава 5

Гип-гип-ура! Борьба с безбожно растянутой завязкой романа наконец-то завершилась моей победой. Дальше будет проще – пойдет, так сказать, миттельшпиль, а это спокойствие и простор. Пиши, что в голову взбредет, накручивай одно приключение на другое – теперь можно! Роман должен иметь объем.

Читатель, который в самом начале сорвался с моего крючка и ушел, для меня потерян, но тот, что прочно висит на крючке, – мой. Он никуда не денется, если над ним специально не издеваться. Теперь мне позволено многое: длинноты, отступления, философские рассуждения ни о чем. Могу целыми страницами любоваться природой, могу травить анекдоты, могу подробно описать развитие нарыва на пальце главного героя, могу приводить в тексте кулинарные рецепты, бытующие в иных мирах. Суфле из змеиной слюны. Жаркое из сумчатого слона. Пирожное, ароматизированное нектаром из цветка саблезубого папоротника. И не говорите мне, что папоротник не цветет, – есть миры, где еще как цветет! И клыки – во! Не верите в цветущую саблезубость? Зря.

Ретроспекции – это само собой. Я еще не рассказал, чем скользуны зарабатывают на хлеб с маслом. Разрулить нештатную ситуацию в Малине – это совсем не рядовое задание, это случай уникальный, требующий пожарных мер. Реальная работа скользунов проще и обыденнее, но об этом потом. А пока…

Нам не нужны были лишние слова. Не требовалось даже выработки плана действий, поскольку такой план уже был у Балыкина, и он нас с ним ознакомил. Мы были подтянуты, напряжены и готовы на все. Сказать по правде, меня не сильно удручала перспектива ядерной войны в таком мире, как Малина. Я просто не хотел увеличения вероятности подобных событий на моей Земле. Объективно Земля далеко не лучший из миров, куда ему до того спокойного рая, где меня ждет Мара, но я верю в то, что и на Земле не каждый человек – вор, даже среди чиновников. Человечество наделено массой пороков, и не заметно, чтобы оно с каждым поколением становилось лучше, но тотального самоуничтожения оно все же не заслужило.

А ведь был уже прецедент – Первая мировая война. «Европа обезумела», «Европа совершила самоубийство» – это да, это мы читали. А я задам вопрос: почему она обезумела и уже никогда не стала прежней доброй старой Европой? Если вы затянете древнюю унылую песню о нарастании противоречий, я рассмеюсь вам в лицо. Противоречия всегда нарастают, но война для их разрешения – самый последний инструмент. Первая мировая началась потому, что за несколько месяцев до выстрела Гаврилы Принципа в Малине тоже прилюдно убили какую-то шишку. И с точно такими же последствиями.