Анна Берсенева - Ответный темперамент

• Название: Ответный темперамент
• Автор: Анна Берсенева
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-41954-8

Наши желания, стремления, а в конечном счете и жизнь слишком зависят от биологических процессов организма. К такому безрадостному выводу приходит Ольга Луговская на том возрастном рубеже, который деликатно называется постбальзаковским. Но как ей жить, если человеческие отношения, оказывается, подчинены лишь примитивным законам? Все, что казалось ей таким прочным – счастливый брак, добрый и тонко организованный мир, – не выдерживает простой проверки возрастом. Мамины советы, наверное, не помогут? Ведь у мамы за плечами совсем другая «проверка» – война. Но что-то общее все же есть в судьбах разных поколений семьи Луговских – единый и очень точный камертон…

---

– Вообще – где получится. Еще не определился.

– Ну, определяйтесь, – заключил Андрей. – Оля, я уехал. Пойдем, дверь за мной закроешь.

Замок на входной двери захлопывался сам собой, закрывать его за кем-то не было надобности. Но сейчас это не пришло Ольге в голову. В полном ошеломлении она вышла из кухни вслед за мужем.

– Ну что ты остолбенела? – сказал Андрей в прихожей. – Нинку не знаешь? Чего-то подобного следовало ожидать. Она, по-моему, еще в пятом классе говорила, что в восемнадцать лет выйдет замуж, а в девятнадцать быстренько разведется. Так что гражданский брак с молодым человеком с Николаева еще не самое плохое. И не самое долговременное, надеюсь.

Андрей умел успокаивать. Весь Ольгин здравый смысл, отключившийся было при виде дочкиного избранника, мгновенно к ней вернулся.

«Что это я, в самом-то деле? – подумала она. – И правда, как будто от Нинки можно было ожидать чего-то общепринятого! Могла вообще за чукчу замуж выйти и в чум на постоянное жительство перебраться. Действительно, поживем – увидим».

Ольга достала из шкафа свежее постельное белье, отнесла в детскую, теперь уже бывшую детскую, к сожалению, потом вернулась в кухню и поджарила на двоих Нинкину любимую яичницу с помидорами. На двоих, потому что сама ограничивалась по утрам кофе, с тех пор как поняла, что стройность, которая в молодости не требовала никаких усилий, с возрастом становится плодом вот именно усилий и самоограничений.

Расспрашивать Кирилла, что он привык есть на завтрак, Ольга не стала. Зачем? Скорее всего, он ответит что-нибудь глубокомысленное, еще и про карму того и гляди добавит. Судя по его манере держаться, с него станется. А от яичницы с помидорами и без спросу никто еще не умер.

Жаль только, что не удалось выспаться: через три часа предстояло сдавать практическое вождение. Теорию Ольга уже сдала, и вот сегодня вся эта эпопея с получением прав должна была наконец завершиться. Если она все благополучно сдаст, конечно. В том числе и параллельную парковку.

Стоило ей вспомнить этот термин, как сразу же вспомнилась и белая стена ливня, отделившая ее с Сергеем от всего белого света, и сердце захлестнул холодок то ли страха, то ли счастья. Нет, не страха – именно счастья. Не было смысла себя обманывать.

Одеваясь в спальне, она все время видела себя в большом, вделанном в ясеневый шифоньер, зеркале. И видела, что лицо у нее взволнованное и счастливое. От такого двойного выражения та разрозненность, даже несочетаемость всех черт, которая была свойственна ее лицу, усиливалась многократно. Разрозненность была в цвете волос и глаз – обычных русых с необычными… Аметистовыми! Господи, да что же ей все время вспоминается Сергей и все его слова?! Но глаза у нее в самом деле были странного цвета, это и мама говорила, еще когда Ольга была совсем маленькая. И еще мама говорила, что никогда не разберешь, растрепана она или, наоборот, тщательно причесана. Как такое может быть? Ольга и теперь не понимала.

Но теперь ей это было все равно. Она смотрела в свои тревожные глаза, щеки у нее горели, и счастье бередило сердце.

Глава 13

– Надо было просто заплатить, и все! Что за дурацкая меня обуяла принципиальность? Все же мне говорили!..

От досады Ольга даже ногой притопнула – так, что набойка на каблуке цокнула по асфальту. Еще бы ей было не досадовать! Экзамен она не сдала, и ладно бы не сдала по собственной вине, так ведь нет – милиционер, принимавший практическое вождение, даже не стал смотреть, как она проделывает на площадке обязательные фигуры вроде этой самой параллельной парковки, а просто поставил отметку о несдаче и вдобавок нагло ухмыльнулся Ольге прямо в лицо, заявив:

– Надо было раньше решать вопрос.

И что с этим можно было поделать? Ничего.

– Ничего вы с ними не сделаете, – сказал Сергей. – Да и бросьте переживать, Ольга Евгеньевна. Если хотите, я узнаю, кому заплатить и сколько. Вряд ли много. Отдадите им деньги и получите права без вопросов. А водите вы и так неплохо, без всякого экзамена.

– Наверное, вы правы, – вздохнула Ольга. – Надо было мне сразу вас об этом попросить.

– Да я и хотел предложить, но как-то… Не переживайте, короче, – повторил Сергей. – Считайте, права вы уже получили. Покупайте машину.

Он говорил все эти обыкновенные и разумные слова, но в оттенках его голоса, да и не в оттенках даже – во всем его голосе слышалось: «Это все неважно, неважно! Я с тобой говорю, смотрю на тебя, и при чем тут все остальное?»

Ольга расслышала это в его голосе так ясно, что сразу забыла и о несданном экзамене, и… Обо всем она забыла!

Она шла с Сергеем мимо ограды Новодевичьего кладбища, колокольный звон доносился с неба, и сердце ее вздрагивало так, как, наверное, не вздрагивал самый большой колокол на монастырской колокольне.

Наконец она решилась взглянуть на Сергея. Он шел рядом и смотрел на нее. У кого-нибудь другого это, может быть, получалось бы смешно, кто-то другой, может быть, даже спотыкался бы, идя вот так рядом с женщиной и не отводя от нее глаз, но у Сергея это получалось так естественно, так как-то… сильно, как получалось у него все, что бы он ни делал, и получалось всегда.

Но сегодня она уловила в его взгляде какое-то новое выражение.

– У вас что-то случилось? – спросила Ольга. – Вы чем-то взволнованы.

– Да, – помолчав, ответил он. – У меня вчера сын родился.

– Как?! – ахнула Ольга. – Что же вы молчите? Это же такое событие! Я на вашем месте и на работу не пошла бы, – улыбнулась она.

– Ну, не я же родил. – Он улыбнулся в ответ. Улыбка переменила его лицо, и оно наконец перестало выглядеть растерянным. – Больничный мне не положен. И я, вы знаете, растерялся как-то, – смущенно сказал он.

– От этого все теряются, – засмеялась Ольга. – Все отцы. Наверное, первенец у вас? – Сергей кивнул. – Ну, тем более! Ничего, вот заберете ребенка домой и понемножку к нему привыкнете. Вы его уже видели?

– В окошке, – снова кивнул он. – Жена показывала. Но что там разглядишь, тем более на втором этаже? Сверток, и все.

– Поздравляю вас, Сергей, – сказала Ольга.

Ей почему-то стало так грустно, как будто сын родился не у совершенно постороннего, а у очень близкого ей мужчины, и, главное, как будто рождение у него ребенка должно было что-то изменить в их отношениях. А ведь никаких отношений и не было, и неважно было поэтому, есть у него ребенок или нет.

– Ему же что-то купить надо. Одежду там, вообще все…

Хотя лицо у Сергея стало спокойнее, но в голосе по-прежнему звучала растерянность, правда, теперь уже вполне Ольге понятная: молодой отец, чему удивляться.

– А вы заранее ничего не покупали? – улыбнулась она. – Необъяснимое какое-то суеверие. Во всяком случае, из старины оно происходить не может. Ну сами подумайте, ведь это сейчас любую вещь можно в любую минуту купить, все эти пеленки-распашонки. А лет двести назад? Все приходилось самим шить, и за три дня этого не сделаешь. Да что там двести лет назад! Когда моя дочка родилась, в магазинах нитки нельзя было достать. Я, помню, как только узнала, что беременна, тут же стала приданое закупать. Вижу возле «Детского мира» очередь – и сразу в хвост становлюсь, а только потом интересуюсь, что дают.

Ольга произносила все это, не глядя на Сергея. Она не хотела выдать себя – ей вдруг показалось почему-то, что она может заплакать. Ни с того ни с сего.

Он молчал.

– Но вам ведь, наверное, жена целый список составила, что для ребенка надо купить? – чтобы как-нибудь нарушить это молчание, спросила Ольга.

– Нет, – ответил Сергей. – Она и сама не знает, что там для него надо. Она детдомовская у меня. Я ее пока готовить научил, сам таким асом стал, что хоть в ресторан поваром. Она у меня, когда бульон варила, то курицу из него выбрасывала. Нам же, говорила, суп нужен, а не курица вареная. Представляете?

– Когда ее выписывают? – помолчав, спросила Ольга.

Ей тяжело было слышать, как он говорит «она у меня», и она рассердилась, поймав себя на таком ощущении.

«Что за бред? – подумала Ольга. – Он же о своей жене говорит, как же ему ее называть? Она ему ребенка родила!»

– В пятницу, – ответил Сергей.

И снова замолчал. Ольга слышала все чувства, которые были в его молчании, так ясно, как если бы оно было пронизано не безмолвием, а словами.

Это были очень простые и очень сильные чувства.

«Я не хочу расстаться с тобой сейчас. Я не могу. Побудь со мной еще хоть немного».

Она боялась взглянуть на Сергея – боялась, что он произнесет это вслух.

– Я могла бы вам помочь, – не глядя на него, поспешно сказала Ольга. – Помочь купить, что надо для ребенка.

«Что я несу? – мелькнуло у нее в голове. – При чем я к его ребенку?»

Она подумала, что в ответ на ее слова Сергей недоуменно пожмет плечами. Но он сказал:

– Спасибо.

Его голос звучал ровно, совсем без интонаций. Она наконец взглянула на него. Губы у него стали белые, как будто ему не хватало воздуха.