Александр Скрягин - Формула власти

• Название: Формула власти
• Автор: Александр Скрягин
• Жанр: Детектив

Крупный сибирский предприниматель неожиданно потерял память. А незадолго до этого ему угрожали – предположительно, конкуренты. Случай как раз для майора госбезопасности Мимикьянова. Довольно быстро ему удается выяснить, что угрозы могли поступать от бывшего сотрудника местного секретного Института, ныне уже закрытого. Неужели в его распоряжении оказался прибор, воздействующий на сознание человека?

---

На противоположных торцах этого огромного сооружения высились две надстройки с зубцами, как у крепостной башни – одна круглая, другая – квадратная. Вместе с разноэтажным прыгающим силуэтом они делали здание Института похожим на средневековый рыцарский замок. Особенно это впечатление усиливалось вечерами, на фоне зеленого закатного неба.

Капитан Мимикьянов в свое время отвечал за контрразведывательную защиту Института. Он прожил в поселке пять лет. Как казалось ему теперь, лучших лет в его жизни.

Институт волновых явлений решением полномочных инстанций был закрыт три года назад.

Сейчас его бывшее здание использовалось меньше, чем на половину.

После освобождения от старых хозяев, вывоза десятков тонн специального оборудования и тысяч томов секретной документации, в помещениях института разместилось несколько местных торговых фирм, дорожная служба, и единственный в поселке ресторан под экзотическим названием «Дагомыс». Но эти отдельные очажки жизни терялись среди бесчисленных пустующих комнат и целых этажей.

К бывшему зданию Института волновых явлений и направлялся майор Мимикьянов.

Выйдя из тополиного туннеля, он оказался перед белой колоннадой его центрального входа. Но подниматься по длинным каменным ступеням и заходить в его массивные деревянные двери с гранеными стеклами, майор не стал. Он двинулся вдоль бесконечной каменной стены. Добравшись до ее конца, Мимикьянов завернул за угол, намереваясь попасть в хозяйственный двор.

Завернув за угол, он остолбенел.

Во дворе пылал пожар.

Горел тентованный грузовой КАМАЗ.

Вокруг растерянно передвигались несколько мужиков с огнетушителем, мятыми ведрами и пожарным багром.

Из-под тента просачивался во все стороны белый пепельный дым, а через задний борт рвалось на волю бледное желто-голубое пламя.

Мужчина с огнетушителем приблизился к огню и направил на него снежную струю пены. Огонь, словно испугавшись, юркнул обратно под тент. Но тут же раздался глухой хлопок и, разорвав ткань, над машиной взметнулся огромный черно-алый костер.

Он загудел и затрещал. Из окон кабины с жалобным звоном посыпались на асфальт стекла. Раздался еще один хлопок, теперь уже громкий, как выстрел. Многотонная машина, словно живая, вздрогнула, подпрыгнула всеми четырьмя колесами, и на ее месте вырос оранжевый огненный шар.

Закрывая ладонями лица, люди бросились прочь от обжигающего пламени.

Больше никто не предпринимал попыток тушить пожар.

КАМАЗ уже догорал, когда в хозяйственный двор с завыванием сирены ввалился слоноподобный пожарный автомобиль. Профессиональная команда борцов с огнем быстро рассыпалась по двору, споро раскатала брезентовый рукав и без труда потушила догорающие останки того, что еще несколько минут назад представляло собой машину с грузом.

Разглядывая угольный скелет грузовика, майор почувствовал, как кто-то положил руку на его плечо.

Он обернулся.

Обернувшись, майор Мимикьянов обрадовался.

Перед ним стоял седой и загорелый Владимир Иванович Городовиков бывший комендант Институтского здания, а ныне комендант этого же здания, только теперь принадлежащего местной поселковой администрации.

Две мужественные вертикальные морщины вдоль щек, ярко-голубые глаза и тяжелый подбородок делали его похожим на отставного полковника из старого фильма. Редкая жительница Колосовки в свое время могла избежать соблазна, если на нее обращал внимание Владимир Иванович. Да, впрочем, и сейчас, перешагнув полувековой рубеж, он пользовался почти не скрываемой благосклонностью жительниц поселка. Этому способствовало и то, что Городовиков овдовел больше десяти лет назад, а обе его дочери давно вышли замуж и жили далеко от Колосовки – одна в Новосибирске, другая – в столице.

Имея безупречную полковничью внешность, Владимир Иванович, действительно, некогда состоял в кадрах министерства обороны. Только не полковником, а прапорщиком. И очень давно. Во времена, когда Ефим охранял от возможного агентурного проникновения Институт волновых явлений, Владимир Иванович уже с десяток лет находился в запасе.

– Ефим? А я смотрю, кто это тут на пожар любуется? Здорово! – протянул он крепкую, как доска, ладонь. – Я тебя только через неделю жду! Еще и комнату не приготовил… Хотя, чего ее готовить? Все равно с прошлого года пустая стоит…

– Обстоятельства. – неопределенно сказал майор.

– Что за обстоятельства такие? Служебные или личные? – осведомился Городовиков.

– И те и другие.

– Ну, я так и подумал… – заметил ветеран комендантской службы.

– А у вас тут пожары, однако?

– И не говори, Ефим!.. Это уж третий КАМАЗ за прошедшую неделю!.. – кивнул комендант в сторону обгоревшей автомобильной рамы.

Майор удивленно пожал губами. Для тихой Колосовки, где и бытовая драка-то была явлением не частым, такое обилие чрезвычайных событий поражало.

– Да ты что! И кто это старается? – спросил он.

– Пойдем ко мне на башню! – Владимир Иванович махнул в сторону одной из дверей, ведущих с хозяйственного двора внутрь здания. – Что мы здесь на виду у всех торчим, как два локатора на холме. В кабинете и поговорим! Чайку попьем или еще чего примем с устатку, а?

– Пошли! – кивнул Ефим, и они направились в кабинет коменданта.

Его рабочее место, как и раньше, располагалось в квадратной башне, застывшей над рыжими крышами разноэтажных корпусов архитектурного монстра.

Они немного покружили по безлюдным, пахнущим пылью и пустотой темным коридорам, выбрались на широкую каменную лестницу, и по ней поднялись на башню.

Кабинет Владимира Ивановича был до краев заполнен солнцем. Сквозь пробитые по периметру высокие окна его лучи навылет пронизывали башню.

Ее внутренность была перегорожена на две части. Перегородкой служила зеленая брезентовая ширма на каркасе из никелированных трубок, какими снабжаются военные госпитали.

В одной половине, стоял пегий от времени канцелярский стол с парой стульев, маленький журнальный столик и – все. Самые же нужные предметы помещались в другой половине – за ширмой. Там находился обитый черной кожей диван-бегемот, кухонный шкафчик с посудой, газовая плитка и эмалированная раковина с холодной и горячей водой. Это были вещи совершенно необходимые вдовому коменданту. После смерти жены он почти все время проводил на работе. Через две улицы у него имелся хороший бревенчатый дом, но хозяин его не баловал своим присутствием ни сам дом, ни расположенный на его задах огород.

На его грядках в покое и довольстве обитали рослые сорняки.

Комендант относился к тем немногим горожанам, которые не сажали знаменитых колосовских огурцов. Это, разумеется, совсем не означало, что он их не ел. Напротив. Он даже любил сравнивать образцы засолки, предоставляемые разными хозяйками. Случалось, что испытываемые образцы поступали в его распоряжение вместе с хозяйками.

В былые времена Ефим неоднократно сиживал на башне с комендантом за рюмкой яблочной самогонки. С тех пор, здесь ничего и не изменилось. Разве что в простенке между высокими окнами появился большой глянцевый календарь военно-страховой компании с фотографией улыбающейся девушки. Из одежды на девушке имелась только солдатская пилотка. Сидела девушка на стволе танковой пушки.

Майор подошел к высокому окну, начинающемуся почти от самого пола.

Колосовка лежала под его ногами.

Поселок по самую макушку пряталась в зеленой пене садов.

Стояла над ним совсем деревенская тишина, и облака казались перьями, потерянными большими и добрыми небесными птицами.

– Что, Фима, скучаешь по Колосовке? – спросил Городовиков.

– Бывает. – согласился майор Мимикьянов.

– Вот и не уезжал бы.

– А что бы я тут делал? Место коменданта институтского здания уже занято… Один прапорщик оккупировал его намертво, трактором не сдвинешь…

– Ну, есть же тут ваша контора. Вон Витя Зимницкий сидит…

– Можно подумать, я сам себе места службы определяю!.. Если б так было, я бы себя уполномоченным по обеспечению секретности Черного моря назначил… – вздохнул Мимикьянов.

В это момент за спиной Ефима скрипнула дверь.

Он обернулся.

На пороге стояла большая белокурая женщина в переднике и снежной кружевной наколкой в волосах. Это была Аля Тиц, с которой Ефим расстался сорок минут назад.

Аля была подругой бравого вдовца с институтских времен. Будучи дамой разведенной, она очень хотела стать законной супругой коменданта Городовикова, упорно работала в этом направлении, однако взять Владимира Ивановича с его огромным опытом общения с женским полом, было не просто.

– Знаешь, Володя! – сказала она. – Ко мне сегодня утром какой-то пассажир пристал. – Очень я ему понравилась… За руку, ка-а-ак схватит! Отпускать не хотел… Хорошо, тут Фима зашел и его прогнал!

– А ты, Алевтина, сиськи наружу еще больше высунь, так к тебе все пассажиры сбегутся! – сверкнул офицерскими стальными глазами комендант в сторону выреза на Алиной блузке.