Виктор Егоров - Заговор против «Эврики». Брошенный портфель

• Название: Заговор против «Эврики». Брошенный портфель
• Автор: Виктор Егоров
• Издательство: Издательство “Советская Россия”.
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 1989

Виктор Егоров — старый чекист, В 1968 году читатели познакомились с его первой книгой “Заговор против “Эврики”.

В ней рассказывалось о том, как органам государственной безопасности с помощью советского чекиста, сумевшего еще задолго до войны проникнуть на службу в германскую разведку, удалось сорвать террористический акт фашистов против участников Тегеранской конференции

Тема, которая легла в основу второй повести, подсказана неоднократными попытками Центрального разведывательного управления США спровоцировать разлад в отношениях Советского Союза с государствами, вставшими на путь самостоятельного развития. Случай, описанный здесь, относится к пятидесятым годам. По ряду соображений некоторые обстоятельства изменены.

---

Смирнов вернулся из Иранского Азербайджана и доложил, что Махмуд-бек бежал, его настигли при попытке перейти границу в Турцию, он оказал сопротивление и был убит иранскими пограничниками.

— Вот неудача. Он мне был очень нужен, — сказал Панков и, подмигнув Авдееву, спросил: — А что сказали бы по этому поводу иранцы?

— Когда счастье отвернулось, от халвы ломаются зубы, товарищ генерал, — ответил Смирнов.

И все присутствующие, довольные, что завершено тяжелое и ответственное дело, рассмеялись.

XXI

Поздно вечером, полный самых радужных надежд, мечтая о том времени, когда он возвратится на Родину, Илья шел домой. Он хотел утром рассчитаться с хозяином, забрать кое-что и перейти на квартиру, которую ему приготовили товарищи. Швейцарский гражданин Самуэль Зульцер должен был бесследно исчезнуть.

Открыв дверь в квартиру и включив свет, Илья увидел стоявшего в углу муллу. Он сразу узнал Реслера и не успел вытащить пистолет, как в руках Реслера появился “парабеллум”. Освобождаясь от широченного аба, Реслер замешкался. Илья прыгнул к нему и сильнейшим ударом под ложечку сбил немца с ног, тот упал с открытым ртом. “Парабеллум” очутился на полу. Илья поднял пистолет, связал эсэсовца крепкой полосой полотна, из которого состояла чалма.

— Предатель, ты убил Анну, — выдохнул немец.

Илья заткнул ему рот полою аба и позвонил по телефону Авдееву.

Вскоре несколько человек в штатском вошли в комнату. С ними был Авдеев.

— Заберите его в машину, — приказал он.

— Но немец в одежде муллы, его могут увидеть на улице, не оберешься неприятностей, — заметил Илья.

— Заверните его в одеяло.

— И меня тоже, — попросил Илья.

Разбуженные шумом борьбы, хозяева дома наблюдали за машиной, стоявшей у дома.

Пронесли одно завернутое в одеяло тело.

— Агаи Самуэля убили. Не успела погибнуть Анна-ханум, как смерть унесла и его. О, аллах! Что делается на свете? — плаксиво прошептала хозяйка.

Вынесли второе тело.

— Кто же это такие? Полиция или грабители? Зачем они убили агаи Самуэля?

— Это известно только аллаху, — сказал хозяин дома, задергивая занавеску.

Илья рассказал Панкову и Авдееву все, что знал о Реслере.

— Николай Федорович, поручите товарищу Смирнову немедленно заняться Реслером. У него здесь должны быть сообщники. — И обращаясь уже к обоим, к Авдееву и Илье, сказал: — Рузвельту и Черчиллю сказали о заговоре немцев. Президент Рузвельт поселился в нашем посольстве, чтобы не разъезжать по городу. Конференция тоже будет проходить у нас, Черчилль может приходить без опаски — английское посольство размещено напротив нашего.

— Все это значительно облегчит нам работу, — заметил Авдеев.

Прошла неделя. Панков и Авдеев представили Светлова одному из руководящих работников советской разведки Петру Семеновичу Иванову, приехавшему в Тегеран в связи с конференцией.

Едва Светлов закончил краткий доклад о заговоре немцев, как Иванов встал и подошел к радиоприемнику.

— Сейчас должна передаваться декларация. Давайте послушаем, предложил он и включил приемник.

Раздался голос диктора:

“Декларация трех держав.

Мы, Президент Соединенных Штатов, премьер-министр Великобритании и Премьер Советского Союза, встречались в течение последних четырех дней в столице нашего союзника — Ирана и сформулировали и подтвердили нашу общую политику.

Мы выражаем нашу решимость в том, что наши страны будут работать совместно как во время войны, так и в последующее мирное время.

Что касается войны, представители наших военных штабов участвовали в наших переговорах за круглым столом, и мы согласовали наши планы уничтожения германских вооруженных сил. Мы пришли к полному соглашению относительно масштаба и сроков операций, которые будут предприняты с востока, запада и юга.

Взаимопонимание, достигнутое нами здесь, гарантирует нам победу…”

Молча прослушали Декларацию до конца. Иванов встал, улыбнулся.

— Ну, вот. Все обошлось благополучно. Планы немцев сорваны. “Эврика” состоялась! — сказал он и крепко пожал руку Илье Светлову.

Брошенный портфель

I

Час был поздний. В старом посольском особняке не светилось ни одно окно. Только что начался дождь, и в саду с веток редко падали капли. Фонари около особняка не горели. Улица была тиха и безлюдна.

У ворот посольства стоял милиционер в широком плаще с капюшоном. Резкий телефонный звонок нарушил тишину улицы. Милиционер зашел в будку. В это время за углом вдоль глухого каменного забора метнулся человек. Он подпрыгнул, ухватился за край ограды и ловко перемахнул через нее. Короткая перебежка от дерева к дереву. Милиционер вышел из будки. Неизвестный переждал, пока отзвучали шаги за воротами, потом перескочил две дорожки и открытую площадку и остановился под балконом.

Балкон нависал низко, каких-нибудь полтора человеческих роста. Человек подпрыгнул, но сорвался с мокрого выступа. Оглянувшись, он прыгнул снова. На этот раз ему удалось крепко уцепиться, он подтянулся, перелез через перила и, пригнувшись, застыл. Улица по-прежнему была пустынна. Голые и темные деревья еле проступали в скупом рассеянном свете.

Дверь с балкона в кабинет посла оказалась незапертой. Гость бесшумно скользнул в кабинет, прислушался. Было тихо. Убедившись, что окна зашторены, он включил карманный фонарь. Луч света скользнул по ворсистой дорожке, метнулся вправо и влево по стенам, ощупал входную дверь, ведущую в коридор, и неподвижно замер на железной коробке сейфа. Потом свет упал и ярким кружком двинулся по полу. Невысокий поджарый человек шагнул за ним. Тускло поблескивали деревянные панели, блеснули створки книжного шкафа и полированная тумба массивного письменного стола. Незваный гость подошел к сейфу.

Он, очевидно, многое знал с самого начала: и где дверь в кабинет посла, и что в эту ночь она будет незакрыта, и расположение мебели в комнате. Не пришлось ему долго искать и сигнализацию — проводка была хитро замаскирована, но он быстро нашел ее и отключил. Он достал из кармана ключ, открыл сейф в оглядел полки. На них аккуратно стояли папки с бумагами, но он даже не тронул их. На верхней полке лежал портфель. Человек достал его, вынул из кармана отвертку, нажал на замок — портфель открылся. В нем плотно и туго лежали деньги — пачки денег, и лишь в заднем отделении была тоненькая папочка. Вор тронул рукой деньги и папку, захлопнул портфель, сунул его под мышку и, прикрыв дверцу сейфа, заторопился к выходу.

Спустившись с балкона на землю, он кинулся к ограде. Прислушался — на той стороне ничего подозрительного. Неизвестный взобрался на ограду и вдруг замер; на тротуаре стоял милиционер и глядел на него изумленными, широко открытыми глазами. Так продолжалось секунду, не больше, но эта секунда показалась такой долгой, что у обоих перехватило дыхание. Вор опомнился первым и, спрыгнув, вильнул в переулок за садом. Милиционер, на ходу выхватывая пистолет, кинулся за ним.

— Стой!

Вор, бежал, оглядываясь.

— Сто-ой! Стрелять буду!

Милиционер не думал стрелять, хотел окриком остановить беглеца, но палец непроизвольно нажал на спусковой крючок — руку дернуло, эхо покатилось по переулку.

У перекрестка вор остановился; милиционер был близко. Свернув с улицы, вор прижался за выступом ограды. Милиционер выбежал — никого, он хотел обернуться, но тупой удар рукояткой пистолета в затылок свалил его с ног. Пистолет вора, глухо стукнув, упал на тротуар. Вор схватил его и через проходной двор выскользнул на параллельную улицу.

На выстрел прибежал милиционер с соседнего поста. Он бросился к раненому, тот тихо стонал. Прибежавший хотел было его поднять, но раненый прошептал:

— Тут рядом — автомат. Беги позвони дежурному.

Через четверть часа к посольству подкатила милицейская машина. Из нее вышли моложавый, подтянутый капитан и чуть грузный лейтенант. Подъехали на мотоцикле еще двое — старшина и сержант. Капитан распорядился:

— Яресько, на пост у ворот.

Сержант, козырнув, побежал.

— Ванюшин, — капитан повернулся к лейтенанту, — зайдите в посольство, попросите принять нас.

Лейтенант зашагал к воротам, нажал кнопку звонка. Заспанный швейцар выглянул, испуганно покосился на лейтенанта, ничего не понимая. Тот глуховатым голосом спокойно сказал что-то. Швейцар засеменил к дому. Захлопали двери. В окнах особняка вспыхнул свет.

Капитан кивнул стоявшему у ограды милиционеру.

— Ну, а мы туда, к постовому. Покажешь, как и что было. Санитарную машину я уже вызвал. Где тут пройти ближе? Переулком? — спросил он и пошел вдоль ограды.