Бель де Жур - Интимный дневник. Записки Лондонской проститутки

• Название: Интимный дневник. Записки Лондонской проститутки
• Автор: Бель де Жур
• Жанр: Эротика

Бель де Жур - в переводе с французского "дневная красавица", литературный псевдоним элитной лондонской проститутки. Ее блог вызвал бурю эмоций у читателей и позже стал книгой, в которой она рассказывает свою историю.

Пылкая, но рассудительная молодая англичанка, окончив университет, приезжает в Лондон и, не найдя работы по специальности, устраивается в агентство интимных услуг девушкой по вызову. С юмором и предельной откровенностью она описывает подробности личной жизни - спортзал, пабы, трусики, макияж, умные книжки и, конечно, многочисленные мужчины, такие же жадные до сексуальных развлечений, как и она.

---

— Я послал ей к Рождеству открытку и ко дню рожде­ния тоже послал открытку, а она мне только одни эсэмэс-ки шлет.

«Ну конечно, а что ты от нее ждал, глупый ты мальчиш­ка, — думаю я. — Она, вероятно, вышла замуж за какого-нибудь нефтяного магната, и теперь у нее куча детишек».

— Да как она только осмелилась! — говорю я вслух. — И как это все-таки в высшей степени несправедливо!

У Н. есть одна очаровательная особенность: он всегда очень высокого мнения о своих бывших подружках. Есте­ственно, я с ним не спорю. «Она — само совершенство» — других слов о них его друзьям и знакомым говорить при нем не рекомендуется. Получив отказ от возлюбленной, Н. принимается копаться в своем прошлом, и там искать свой идеал, свою истинную и вечную любовь, которая, конечно же, встречалась ему на жизненном пути, — Лю­бовь с большой буквы. И вот в прошлом месяце он отыс­кал такую Свою Единственную, Свою Первую.

Несколько недель они только перезванивались по теле­фону. Он отзывался о ней очень тепло. Телефонные бесе­ды с ней, казалось, вызвали в нем волну воспоминаний о прошлом — как они познакомились, как он ухаживал за ней, как они встречались, причем тайно в течение несколь­ких лет! Но она почему-то не хотела выходить за него замуж. Последний раз, когда они встретились с глазу на глаз, это было грустное, вымученное последнее прощание. Как и любой нормальный человек, я люблю глубокие, сильные чувства. Но еще больше люблю, когда мне рас­сказывают про это.

Потом Н. наконец решил встретиться с этой своей Пер­вой лично, и его воспоминания, вместо романтически розовых тонов, приняли откровенно сексуальную окрас­ку. Во-первых, он признался, что в жизни не видывал женщины с такими огромными грудями. Во-вторых, что это она научила его всему, что должен обязательно знать мужчина, когда ложится на женщину. Он подробно рас­сказывал, как она бесновалась, когда кончала. И так далее, и тому подобное.

—  Боже мой, если бы она только разрешила, я бы с огромным удовольствием переспал с ней еще раз. Всего только раз, ну просто в память о нашем прошлом.

«А вот я бы не хотела еще раз переспать хотя бы разо­чек ни с одним из своих бывших. На девяносто пять процентов уверена в этом, — думала я, слушая его. — Впро­чем, смотря по тому, куда дует ветер и как сложатся об­стоятельства».

—   Да, милый, было бы просто здорово. Наверняка по­лучилось бы даже лучше, чем раньше.

—   Ты хочешь сказать, они у нее теперь лучше, чем преж­де? — спросил он, щупая пальцами воздух перед собой.

—  Ну да, конечно. Именно это я и имела в виду. Он посмотрел мне в глаза и улыбнулся.

—  Значит, если мне удастся затащить ее в постель, и, если она будет не против, ты составишь нам компанию... втроем, а?

«Ну уж нет, мой сладенький, — думаю я. — Она ни в коем случае не скажет тебе да, а если и скажет, то я не соглашусь».

—  А ты попробуй, дружочек, — говорю я вслух. — Чем больше народу, тем веселей!

Н. кладет руку мне на плечо.

—  Ты... лучше тебя нет на свете женщины, ты знаешь это?

К счастью, он будет так еще долго думать. Мне с до­стоверностью в сто процентов сообщили, что эта Его Первая и Единственная не позволила ему большей бли­зости, чем неловкое объятие при расставании. Пускай себе сколько угодно думает и дальше, что я — какая-то секс-праведница.

jeudi, le 22 Janvier

— Дорогая, сегодня днем ты свободна? У тебя есть клиент! Я сидела дома, красила лаком ногти на ногах и чувство­вала себя очень не в своей тарелке. Всё меня раздражало.

—  Нет, боюсь, не получится, у меня критические дни... Я подозреваю, что она либо не очень-то помнит, когда

у нас месячные, либо слишком деликатна, чтобы поймать меня на очевидной лжи.

Впрочем, в данном случае я не соврала. Но две недели назад я уже ссылалась на критические дни, и тогда это было чистой воды вранье.

—    Это такой мужчи-и-ина, он очень богатый, — сказала она. — Заладил одно, что ему никого не надо, кроме тебя.

—    Не могу! — я едва удержалась, чтоб не заорать. Инте­ресно, куда я, черт побери, засунула нурофен, нигде найти не могу, да и не только его, но кое-что куда более важное в этой ситуации. А туг еще ногти намазаны, надо ухит­риться не размазать, пока сохнет лак. — Не думаю, что ему понравится кровь на простынях.

—    Он звонит из гостиницы.

—    Пускай звонит кто угодно и откуда угодно. Даже если сам директор этой гостиницы.

—    Ты знаешь, дорогая, вот я всегда своим девочкам говорю, пользуйтесь кусочком губки, вот и все.

Кусочком губки?

—  Кусочком губки?

Что это она, совсем, что ли, вспомнила про идиотские девяностые с их представлениями о контрацепции, или толкает меня на скользкий путь, где меня ждут сексуаль­ные фантазии с водолазным костюмом?

—  Нужно только отрезать уголок чистой губки и зало­жить его себе в...

—   Да ладно, сама знаю, куда это заложить. — Меня пере­дернуло. Однажды — много лет назад — я во время секса нечаянно забыла про тампон, и повторять этот опыт у меня большого желания не было и нет. Стоит только подумать, как мужик усердно надо мной работает, пыта­ясь пробиться сквозь преграду, закрывшую путь в матку, а мне в это время лезут в голову одна мысль тревожней другой, и про то, как я стану доставать оттуда клочок синтетической губки, или, еще хуже, про то, как я окажусь в результате в больнице — такая перспектива меня отнюдь не прельщала. А что если ему вздумается залезть своими пальцами мне поглубже?

—   Не больше, чем на час. Когда у остальных девочек наступает такое время, я всегда ограничиваю заказ: не больше часа. Все будет просто прекрасно, душечка.

Она, конечно, права, хотя, возможно, говорить правду человеку, который зайдет ко мне на кухню и спросит, что это я сделала со своей губкой для мытья посуды, будет несколько неловко. Что же касается клиента, я все ему рассказала, и он просто побоялся залезать глубоко, чтобы не потревожить там мою губку.

vendredi, le 23 Janvier

К огромному моему изумлению, Он позвонил. Тот, с которым у меня было Свидание. Он не заподозрил нелад­ного, он отправился на север полазить по горам, и у него просто не было возможности позвонить. Услышав его голос, я не могла не улыбнуться. Кто знает, может быть, дело стоит того, чтобы продолжить.

Он пригласил меня в театр. К сожалению, я люблю оставлять свои вечера для работы, да и поиздержалась я

что-то за последнее время, надо было срочно зарабаты­вать. Должно быть, это все из-за моей дурацкой привычки тратить все свои деньги на всякие пустяки. Я вежливо отклонила его предложение, но сказала, что мы могли бы встретиться как-нибудь на неделе.

—   Если вы не хотите со мной встречаться, скажите пря­мо, я не обижусь, — тихо проронил он.

—   О нет, это вовсе не так, — я тут же пошла на попят­ный. — Мне было бы очень приятно с вами встретиться. — Не каждый мужчина предлагает тебе встретиться и схо­дить с ним куда-нибудь после того, как ему стало извест­но, что с тобой можно переспать и так, без всех этих штучек. Если с мужчиной в первое же свидание ложишься в постель, он считает, что это достаточное основание для того, чтобы на все грядущие памятные даты преспокойно открывать банку пива и преспокойно смотреть футбол — и таких большинство.

Но Он, как мне показалось, был не такой. Совсем не такой.

—  Обещаете, что мы встретимся? — слышно было в труб­ке, что он улыбается.

—  Обещаю, — ответила я, улыбаясь ему в ответ.

samedi, le 24 Janvier

Настали праздники: китайский Новый год. Как прави­ло, я не жду его и не знаю, когда он бывает, но сегодня клиент на прощание подарил мне завернугое в золотис­тую фольгу домашнее печенье с предсказанием. Я и не знала, что существует обычай дарить такое печенье, но было приятно думать, что случайно выбранный и запечен­ный в печенье кусочек бумажки содержит в себе ключ к твоему будущему. Впрочем, вероятность того, что это пред­сказание сбудется, не больше, чем в гороскопе, напечатан­ном в бульварной газетенке.

Первое предсказание гласило: «На следующей неделе вам позвонит один очень веселый человек».

Этот текст меня позабавил. Что бы это значило? Что человек позвонит на следующей неделе после того, как было напечатано это предсказание, или на следующей неделе после того, как печенье было разломано, или просто «на следующей неделе вообще»? Какой-нибудь педант непременно заявил бы, что если вышеозначен­ный звонок от одного очень веселого человека не про­звенит в период между данным моментом и двадцать девятым числом, то значит, они имели в виду следую­щую неделю.

Второе предсказание гласило: «В следующем году вас покажут по телевизору».

Это предсказание напугало меня еще больше (черт по­бери, я очень надеюсь, что оно не сбудется), а кроме того, с ним можно проделать ту же самую вычислительную операцию, что и с первым. Если я не возникну на экране ящика в год Обезьяны, тогда, ясное дело, это должно случиться в год Петуха.