Филипп Янси - Библия, которую читал Иисус

• Название: Библия, которую читал Иисус
• Автор: Филипп Янси
• Издательство: Триада
• Жанр: Религия
• Год: 2007
• ISBN: ISBN–10: 5–86181–384–1 ISBN–13: 978–5–86181–384–6

Книга помогает современному читателю увидеть актуальность Ветхого Завета. В беседе о книге Иова, Второзаконии, Псалмах, Екклезиасте, пророческих книгах автор показывает, что они раскрывают нам суть человеческой природы, рассказывают о ценности человеческой личности.

Ветхий Завет — биография Бога, история Его страстного романа с людьми. Ветхий Завет — это вступление к рассказу о жизни Иисуса Христа, ведь именно Христос дал ответ на вопросы, беспокоившие пророков древности. И автор напоминает нам: Ветхий Завет — это не старинная непонятная книга. Это — та самая Библия, которую читал Иисус Христос, которую Он знал и любил. «Чем лучше мы поймем Ветхий Завет, тем лучше мы сможем понять Иисуса Христа» — пишет Филип Янси.

Филип Янси пишет для журнала «Христианство сегодня». Он автор одиннадцати книг, среди которых «Иисус, Которого я не знал», «Что удивительного в благодати?», «Ты дивно устроил внутренности мои», «По образу Его», «Много шума из–за церкви». Его отличает честный и вдумчивый взгляд на мир, церковь, жизнь христианина. Он не боится называть вещи своими именами и поднимать вопросы, которые принято избегать.

---

Пророки: Бог отвечает

Вникая в слова пророков, мы словно все время подвергаемся ударам равнодушия. Нужен поистине каменный череп, чтобы выдержать подобную встряску.

Абрахам Хешель

Если взять в руки Библию, принадлежащую даже самому усердному читателю Писания, посреди книги обнаружится ряд страниц с чистыми, не захватанными руками полями — явное свидетельство того, как редко раскрывается эта книга на текстах ветхозаветных пророков. Хотя семнадцать книг пророчеств составляют примерно пятую часть всего объема Библии, ими, как правило, пренебрегают. Почему? Я задал этот вопрос группе студентов, и один из них попытался как–то выразить общие ощущения: «Пророки какие–то неистовые, странные, и потом все они говорят одно и то же». Размышляя над этим ответом, я понял, что юноша затронул проблему, которая смущала меня многие годы и препятствовала изучению пророков.

Да, неистовые — это чувство осталось у меня с детства, после того как я побывал на «пророческих собраниях». Огромные плакаты, развешанные над кафедрой проповедника, кое–как сшитые белые простыни с изображением монстров, не снившихся и научной фантастике, — по большей части это были видения Даниила и Апокалипсиса. Ораторы, дотрагиваясь концом длинной указки до многочисленных глаз, рогов и когтей, объясняли значение каждого элемента. Странные это были люди — пророки. Джек Майлс отмечает: «Три величайших пророка — Исайя, Иеремия и Иезекииль — могут восприниматься как представители маниакального, депрессивного и психотического пророчества, но мы не располагаем примерами спокойного, здравого, разумного прорицания».

Сбивает с толку? Еще как. На любом пророческом собрании у каждого участника была собственная теория относительно того, сколько месяцев нам, христианам, предстоит страдать в пору испытаний и где сейчас, в тот момент, когда мы тут беседуем, подрастает Антихрист. Когда организовывался Европейский рынок, все лихорадочно оживились — вот оно, чудище десятилапое! Однако затем волнение слегка улеглось, когда к Сообществу присоединились одиннадцатый и двенадцатый член.

Позднее, изучая историю Церкви, я обнаружил, что христиане ошиблись в своих пророчествах в 1940–х годах, когда на роль Антихриста претендовали разом Гитлер, Сталин и Муссолини, что не сбылись ожидания 1840–х годов, когда сектанты собирались на горах, чтобы там встретить Второе пришествие. То же самое повторялось в 1400–х годах и в 400–х и даже в первом столетии нашей эры. Такие гении, как Джонатан Эдварде, Мартин Лютер и Исаак Ньютон, торжественно заявляли об осуществлении пророчеств, когда об этом — как мы теперь понимаем — и речи быть не могло.

Припоминаю, как Сейлем Кирбен распознал во вторжении в Америку африканских «пчел–убийств» исполнение Апокалипсиса, главы 5, знамения пятой трубы; как в 1980–е годы Хэл Линдси связал шпионский скандал с приближением конца света, поскольку советские кораблестроители завладели секретом, который позволял им сделать подводные лодки, невидимые для системы наблюдения США. Я давно уже ничего не слышал о Линдси (его книга «Памяти великой планеты Земля», бывшая бестселлером в 1970–е годы, сейчас едва ли доступна); кажется, его внимание теперь обращено не столько к России, сколько к Ираку. Один мой приятель насмешливо утверждал, что своей популярностью Джеймс Добсон обязан провалу Хэла Линдси: христиане внезапно осознали, что у них до конца света еще достаточно времени, чтобы создать семью.

Недавно появился целый рад книг, в которых важнейшие события отнесены к 2000 году — эхо истерии, охватившей Европу в конце первого тысячелетия. Специалисты по пророчествам намекают, что в Израиле тайно выращиваются рыжие коровы, что в Бельгии разрабатываются компьютерные программы, позволяющие отследить «метку зверя», а также что на военных базах США уже появляются представители войск ООН. Что все это может значить?

Истолкователи пророчеств всегда находили убедительные доводы в пользу того, что зашифрованные библейские предсказания должны осуществиться именно в их дни, и все они, как выяснилось, ошибались. Что тут удивительного? У еврейских книжников было несколько веков на то, чтобы поразмыслить над пророчествами о рождении и жизни Иисуса, над теми стихами, которые нынешним верующим кажутся до прозрачности ясными. Тем не менее ни один из них не сумел точно предсказать Первое пришествие Мессии. Вправе ли мы рассчитывать, что кому–то удастся предсказать точные сроки Второго пришествия? Такого рода размышления отвращали меня от чтения пророков: если люди не могут прийти к единому мнению относительно содержания этих книг, стоит ли вообще за них браться?

«Все они говорят одно и то же». Должен признаться, это соображение стало главным препятствием на моем пути к знакомству с пророками. Они наводили на меня скуку. Под видом политических рассуждений, проповеди, поэзии или литературного произведения они твердили одну и ту же простую мысль: «Будет плохо, хуже некуда, а потом станет намного лучше». Словом, при мысли о пророках в моем воображении возникала вереница мрачных стариков, грозящих миру пальцем, точь–в–точь как на какой–нибудь политической карикатуре.

Удивительно современные книги

В моей Библии тоже были страницы с безукоризненно чистыми полями, свидетельствовавшие о том, что определенные разделы так и остались непрочитанными, пока моя работа над «Библией для студентов» не вынудила меня приняться за изучение пророков. Мне нужно было это сделать для работы, и тут произошла удивительная вещь: мое отношение к этим книгам изменилось столь кардинальным образом, что теперь я мог бы назвать книги пророков наиболее любимым разделом Библии.

Я увидел отнюдь не пропитанных пылью и бессильно грозящих миру пальцем стариков, а самых что ни на есть современных писателей. Глава за главой передо мной разворачивались те самые темы, которые мрачным облаком окутывают наше столетие: молчание Бога, экономическое неравенство, несправедливость, войны, господство зла, неисцелимое страдание нашего мира. Эти темы порой возникают и в книге Иова, и в псалмах, и в книге Екклесиаста, и даже во Второзаконии, но пророки полностью сосредоточиваются на них, изучая их пристально, словно под микроскопом. Книги пророков — наиболее горестные и реалистичные книги Библии — красноречиво говорят о сомнениях, страданиях и комплексах, знакомых всем нам и мне в том числе. Я начал воспринимать их как мощное свидетельство двойственности человеческого бытия.

Исайя, этот столп веры, в момент отчаяния восклицает: «Поистине, Ты — Бог, Который скрывается». В другой раз он с такой же печалью изливает свою жалобу: «О, если б Ты покинул небеса и спустился к нам».

Большая часть книги Аввакума — громкая и откровенная жалоба к Богу, начинающаяся словами, которые были бы вполне уместны и в устах современных скептиков:

Доколе, Господи, я буду взывать —

и Ты не слышишь,

буду вопиять к Тебе о насилии —

и Ты не спасаешь?

Для чего даешь мне

видеть злодейство?

Малахия и Иеремия громогласно заявляют о провале «богословия успеха». В их дни пророки Божьи уже не поражали врагов, как Илия, огнем небесным: они томились в темницах и на дне высохшего колодезя или же подвергались пыткам. Иеремия, в память о котором мы и ныне называем красноречивую жалобу «иеремиадой», заполнил самую длинную из библейских книг воплями, перемежающимися с рыданиями:

О, если б голова моя стала источником вод,

и глаза мои — источником слез!

Сердце разбито во мне;

все кости сотрясаются.

Я подобен пьяному,

подобен человеку, обессилевшему от вина.

О горе мне, горе!

Я изнываю от боли, от муки сердечной!

Сердце бьется во мне,

и я не могу молчать.

Откуда это экзистенциальное страдание? Более, чем собственная мука и мука своего народа, Иеремию терзает кажущееся бессилие Бога. Он бросает Ему вызов: «Отчего Ты подобен человеку, застигнутому врасплох, подобен воину, бессильному помочь?». Философ–агностик Вольтер едва ли смог бы лучше сформулировать эту мысль. Как может всемогущий и милосердный Господь терпеть хаос, в который превратился наш мир?

Пророкам казалось, что Творец все больше отдаляется от творения. «Почему процветают безбожные язычники? — спрашивали они. — Какова причина стихийных бедствий? Зачем в мире столько бедности и несправедливости и так мало благих чудес? Где же Ты, Господи? Почему Ты не говоришь с нами, как говорил прежде? Покажи нам Себя, нарушь молчание. Бога ради — буквально, Бога ради! — сделай что–нибудь!»

Бог отвечает

Самое поразительное в книгах пророков — и именно по этой причине данный раздел Библии заслуживает тщательного изучения — то, что Бог отвечает на дерзкие вопросы. Он является в громе и молнии, отстаивая Свой способ править миром. На причитания пророков Он отвечает, предъявляя Свои претензии.