Владимир Колычев - Я промазал, опер – нет

• Название: Я промазал, опер – нет
• Автор: Владимир Колычев
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-40658-6

Капитан милиции Петрович, несмотря на свой богатый опыт, не мог припомнить такого криминального беспредела. Черногайск в одночасье захлестнула волна профессионально исполненных убийств. На первый взгляд они никак не были связаны между собой. Но по мере того, как капитан проводил расследование, один за другим начали всплывать любопытные факты. Например, выяснилось, что всех этих людей убрал один и тот же киллер. И что жертвы не так давно ездили на экскурсию в Москву – в составе одной группы...

---

Техничка устроила бы самую настоящую диверсию, приберись она в лифте и на прилегающей к нему площадке. К счастью, она еще не успела уничтожить следы преступления.

А преступление, увы, действительно имело место. В широком грузовом лифте с открытыми глазами, спиной опираясь о стенку, лежал мужчина. Он безжизненно смотрел в вечность и кому-то там угрожал кулаком. Костюм-двойка светло-серого цвета, из-под расстегнутого пиджака виднелась белая рубаха, густо залитая кровью.

В него стреляли – одна пуля попала в грудь, другая в голову, в надлобную часть черепа. Стенка лифта в том месте, где труп опирался о нее затылком, обильно орошена темно-красной жижей. На той же стене, чуть повыше, я увидел еще одно кровавое пятно и пулевое отверстие. Видно, пуля, попавшая в грудь, прошла навылет и в брызгах кровавого фонтана пробила тонкий металлический лист. А вот вторую пуля мужчина получил уже после того, как упокоился на полу лифта. И, похоже, это был контрольный выстрел, произведенный в упор и сверху вниз.

Беглым взглядом осмотрев труп и место происшествия, я вынул из кармана телефон, чтобы позвонить в дежурную часть.

– Пойду наверх убираться, – сказала техничка, поднимая с полу ведро.

– Никаких уборок, – мотнул я головой. – На сегодня ваша работа закончена...

Скорее всего, в момент выстрела убийца находился на лестничной площадке. Жертва собиралась выходить из лифта, а он остановил его. Случиться это могло на первом этаже, поскольку время еще раннее, люди больше идут на работу, чем возвращаются с нее. Хотя мужчина мог идти домой после ночной смены, а на каком-то этаже его ждал киллер.

Я запретил уборщице заниматься своей работой, но домой отправлять ее не стал. Убийство, судя по всему, произошло недавно, и женщина могла что-то видеть, равно как и консьержка. Связавшись с дежурной частью, я запросил оперативно-следственную бригаду и кинолога с разыскной собакой. Кто его знает, возможно, удастся взять след убийцы.

– Прошу!

Я показал женщинам на открытую дверь комнатки консьержки, но сам вслед за ними входить не стал. Утренний час пик уже миновал, изобилия жильцов не наблюдалось, но все же я должен был следить, чтобы мимо лифта никто не ходил.

Волноваться о том, что лифт с покойником может закрыться, не приходилось: открытые створки зафиксированы блокиратором. Хотя, конечно, все могло случиться. Поэтому, на всякий пожарный, я велел консьержке связаться с диспетчерской и обесточить лифт. И когда она это сделала, начал опрос. Консьержку звали Ольгой Дмитриевной, уборщицу – Розой Тимуровной.

– Кто первым обнаружил труп? – через открытую дверь спросил я.

– Женщина с третьего этажа, – приложив руку к вздымающейся груди, взволнованно сообщила Ольга Дмитриевна. – Марина ее зовут, она ушла, но я телефон записала, можно позвонить, если что...

– Если что... Когда это было?

– Так, сейчас... Я и телефон записала, и время... Вот, десять часов тридцать две минуты.

Я посмотрел на часы. Одиннадцать двадцать одна... Целых пятьдесят минут прошло с момента, когда обнаружился труп. Долго. Хотя бывает и хуже.

– Значит, Марина. С третьего этажа... – глядя на консьержку, для разгона сказал я.

– Да, она лифт вызывала, дверцы открылись, а там труп. Она закричала, вниз по лестнице спустилась...

– А почему она раньше по лестнице не спустилась? С третьего этажа вниз на лифте – странно как-то, – вслух подумал я.

– Так она же не одна, ребенок у нее, он сам ходит, но медленно, на лифте быстрей... Она ему глаза, говорит, закрыла, когда увидела...

– Кому, покойнику?

– Да нет, ребенку!

– Ну да, ну да... Так, что можете сказать о личности убитого.

– Ну, личность известная. Может, вы его знаете, если из милиции. Адвокат он. Мне как-то совет дал... Анатолий Павлович его зовут, фамилия Меднянский... Он в начале одиннадцатого на работу пошел, мимо проходил. Вышел на улицу, а там холодно, решил домой вернуться, плащ, говорит, надену... Ну вот, вернулся...

– Ольга Дмитриевна, вы видели, как он в лифт заходил?

– Да, видела. Зашел, дверцы закрылись, лифт стал подниматься. А минут через десять Марина прибежала, дитя на руках несет... Покойник там, говорит.

– Минут через десять... А живет Меднянский на каком этаже?

– На одиннадцатом.

– Высоковато забрался.

– Высоковато, – тут же отозвалась консьержка. – Сказал, что квартиру менять будет, а то высоко, говорит, плохо, а у него гипертония, давление скачет...

Давление и стало причиной его смерти, подумал я. Давление пороховых газов...

– Уже не скачет, – скорбным тоном сказал я. – Меня интересует, кто его мог убить... Да, кстати, кто слышал выстрелы?

– Никто не слышал. Не было ничего.

– Может, вы, Ольга Дмитриевна, куда-то выходили?

– Да нет, здесь была... – неуверенно ответила женщина.

– А может, все-таки могли выходить?

– Ну, может, и могла... Но я у жильцов спрашивала, никто ничего не слышал.

– Вы что, по квартирам ходили?

– Нет, просто люди приходили, спрашивали, что там случилось. Ну и я спрашивала. Никто ничего не слышал...

– Ладно, разберемся, – мысленно перелистнув страницу воображаемого протокола, сказал я. – Значит, Меднянский повернул назад за плащом. Кто выходил на улицу после того, как он зашел в лифт?

– Девушка проходила, как зовут, не знаю, но живет у нас на пятом, кажется, этаже, – наморщив лоб, стала перечислять консьержка. – Еще кто-то проходил... Не помню кто, но, кажется, из наших...

– А не из ваших?

– Не из наших тоже был. Парень был... Да, парень... Высокий такой, ладный, ноги длинные, быстрые...

– А лицо?

– Так не запомнила я его лица... В куртке он был, с капюшоном. Капюшон накинул и пулей прошмыгнул мимо меня... Он в этой же куртке в подъезд входил. Синяя такая куртка, спортивная, с капюшоном, в такой куртке хорошо под дождем бегать... И очки солнцезащитные. Я еще тогда подумала, зачем ему очки, если дождь на улице... Да, он мокрый тогда был, когда входил. И выходил мокрый, не успел обсохнуть. Да что там полчаса каких-то...

– Так, подождите, не частите, – вытянув руку, осадил я Ольгу Дмитриевну. – Значит, парень этот зашел в подъезд, а через полчаса вышел...

– Да.

– Вы его не знали, но не остановили.

– Ну почему не остановила? – возмущенно вскинулась женщина. – Хотела остановить, но он так быстро мимо меня прошмыгнул – и вверх по лестнице, мимо лифта...

– Как же он тогда в подъезд зашел?

– Ну, как? Жилец зашел, а он за ним, шмыг мимо меня. Голову склонил и лица не видно... Кажется, очки были на нем...

– Да, очки! – впервые вступила в разговор Роза Тимуровна. – Синяя куртка и черные очки.

В ее внешности угадывались восточные мотивы, но говорила она чисто, без всякого акцента.

– Вы его видели?

– Да, я на улице была, а он возле мусорки стоял. Я еще подумала, может, он бомж какой-то.

– А что, на бомжа был похож?

– Ну, куртка у него не очень, такие, бывает, на помойку выбрасывают, если старая совсем, хотя у него не очень старая... Он все голову низко склонял, и капюшон совсем лицо закрывал. И еще очки... Я еще подумала, стесняется по мусоркам лазить, вот и прячет лицо... А он потом к подъезду пошел.

– Вы видели, как он к подъезду пошел?

– Да. Идет, под ноги смотрит, как будто деньги под ногами ищет. Вдруг кто что там обронил... Я сама недавно сто рублей нашла...

– Об этом мы с вами потом поговорим.

– Не надо! – спохватившись, женщина растерянно посмотрела на меня. – Если это вы потеряли, так и скажите, я отдам!

– Не терял я ничего.

За исключением должности, мысленно добавил я.

– И не надо про это... Значит, к подъезду пошел? К этому?

– Да, к этому. Встал и стоит, ждет.

– Что ждет?

– Ну, когда кто-то дверь откроет. Живет тут один, – неприязненно поморщилась Роза Тимуровна. – Важный такой. И глупый. Все ему не нравится, как я полы мою. Дома у себя, говорит, я так полы не мою. Конечно, говорю, так не мою. Дома я раз в неделю мою, а в подъезде через день... Сам в подъезде по вечерам курит, окурки бросает и еще ругается. Худой, злой... Потому и худой, что злой...

– Значит, он домой возвращался, а парень за ним увязался?

– Увязался, – махнув рукой на техничку, заговорила Ольга Дмитриевна. – Только жилец на лифте поднялся, а парень этот пешком... Ну, я гнаться за ним не стала, у нас тут наркоман один живет, ходят к нему тут...

– Где живет? Фамилия?

– Чья фамилия? – обескураженно встрепенулась женщина.

– Ну, наркомана этого?

– Да я точно не знаю, может, он и не наркоман вовсе.

– Да вы не бойтесь, я не скажу, что это вы мне про него сказали.

– Ну, восемьдесят седьмая квартира, Игорь его, кажется, зовут... Но я вам правда ничего не говорила.

– А почему так тихо? Чем он вас так напугал, этот Игорь?

– А тем, что управы на него нет. Говорят, он два раза сидел и еще лечился, в психушке, говорят... Вот я и подумала, что этот парень, с капюшоном который, к нему пошел...

– А восемьдесят седьмая квартира на каком этаже?