Александр Иванченко - Путями Великого Россиянина

• Название: Путями Великого Россиянина
• Автор: Александр Иванченко
• Издательство: Белые Альвы
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5–7058–0418–0

Эта книга – явление русской культуры общемировой значимости и энциклопедической глубины. В ней впервые воспроизводится и комментируется русская дохристианская фонетическая азбука, которая идентична фонетической азбуке этрусков, обнаруженной польским учёным-сла- вистом XIX века Фаддеем Воланским. Позднее именно её скомпилировали «древние греки», несколько видоизменив и выдав за свою.

Эта книга – взгляд на русскую историю её автора, получившего знание о ней не только в научных залах лучших библиотек Франции, Англии и США, но и в тайных книжных хранилищах современных русских волхвов. В ней же – уникальная информация (на уровне сенсации) для учёных- гебреистов, для искателей эзотерических знаний. И т.д., в т.ч. (впервые!) объяснение мотивов Гималайской миссии Н. К. и Е. И. Рерихов в 1918 г

---

Дальше биография Гердера для нас не суть важна. Иное дело, как Ренан использовал случай с русским хирургом, чтсЗы защитить Гердера от проклятий в синагогах и еврейской прессе Западной Европы. Он выступил в Колледже де Франсе с лекцией, в которой утверждал, что Гердер имел в виду жалобы на евреев своего русского благодетеля, который будто бы говорил ему: «В Восточной Европе еврей подобен раку, медленно въедающемуся в тело других наций. Эксплуатация других людей – это его цель. Эгоизм и отсутствие личного мужества – его главная характеристика; самопожертвование и патриотизм, вместе взятые, ему чужды». Ну, а Гердер якобы пересказал это своими словами, но по присущей большим учёным рассеянности не уточнил, что речь шла о евреях не Западной, а Восточной Европы, то есть в основном Российской империи.

Ренан не подозревал, что, подчёркивая разницу между западно-европейскими и российскими евреями, этим только подольёт масла в огонь. «Рассеянным» показал себя именно он, а не Гердер. Прежде, чем сделать такое заявление, он «запамятовал» поинтересоваться историей российского еврейства. Если бы поинтересовался, он узнал бы, что позванные в Киевскую Русь родным дядей Владимира I рабби Добраном иудеи в 1113 году были изгнаны из её пределов Владимиром Мономахом (В. Н. Татищев. «История Российская». М.– Л., 1963, т. И; см. также «Повесть временных лет»), и официально проживать им запрещалось до самой смерти императрицы Елизаветы Петровны, хотя они и пытались проникать в Московскую

Русь и затем в Российскую империю под видом различных христианских протестантов и даже католиков. Но для них это всегда было связано с риском, особенно при Иоанне Грозном, который повелел «по опознании таковых топить их в реках». Пётр Великий на предложение Нидерландов переселить в Россию часть голландских евреев ответил: «Я предпочитаю видеть в моей стране магометан и язычников, нежели евреев. Последние являются обманщиками и мошенниками. Несмотря на мои распоряжения, они стараются осуществить это подкупом моих чиновников». Словом, отказал. А Елизавета Петровна на прошении дозволить евреям в России торговать и пользоваться правами российских подданных наложила резолюцию: «Евреи проживают в различных частях России. От этих ненавистников Христа мы не можем ожидать ничего хорошего. В связи с этим я издаю следующий приказ: все евреи, мужчины и женщины, независимо от их положения и богатства, должны немедленно убраться за пределы границы. От этих врагов Христа я не хочу иметь никакой прибыли» («Полный сборник законов и положений, касающихся евреев». Составитель и издатель В. О. Леванда, СПб, 1874 г.).

Несвойственное российским самодержцам благоволение к евреям проявила только Екатерина II, которая, как я уже говорил, для того, чтобы сделать их подданными России, присоединила к Российской империи Царство Польское, в чём никакого резону, ни политического, ни экономического для России не было. Зато в результате за один век с небольшим, несмотря на то, что та же Екатерина II, дабы слишком не возмущать Россию, была вынуждена ввести так называемую «черту осёдлости», собственно в Россию, тем не менее, переселилось более трёх миллионов евреев, не считая около двух миллионов, оставшихся в Царстве Польском. В то время как в Западной Европе только в Австро-Венгрии к концу XIX и началу XX века их было два с половиной миллиона и 600 тысяч – в Германии. В Австро-Венгрии в четыре с лишним раза больше, чем в Германии потому, что при разделе бывших владений Речи Посполитой, которая долгое время принимала основную массу евреев, изгоняемых из других европейских стран, ей, то есть Австро-Венгрии, и кусок территории Польши достался значительно больший, чем Германии. В «юдолюбивой» же Франции их к тому времени насчитывалось всего 50 тысяч, в Англии – 46 тысяч, в Италии – 38 тысяч и лишь за океаном, в Северной Америке, -150 тысяч (Большая Энциклопедия под ред. С. Н. Южакова, т.9).

Все мировое еврейство прекрасно знало, что российское иудейство образовалось за счёт польского и западноевропейского.

Поэтому проводить между ними какое-то различие, хуля одних и хваля других, как это сделал Ренан, защищая Гердера, было, по меньшей мере, опрометчиво. Потому после его получившей широкую огласку лекции в Ко/Иледже де Франсе евреи Западной Европы и восстали против него вместе с его подзащитным Гердером с ещё большим негодованием. Пришлось Ренану, не ожидавшему такой реакции и действительно хорошо относившемуся к евреям, в спешном порядке исправлять свой промах другой лекцией – «Иудаизм как раса и как религия»,! с которой он выступил в парижском юдофильском кружке «Сен-Симон» 27 января 1883 года и которая сразу же была опубликована во всей мировой европейской прессе, в том числе и в санкт-петербургском еврейском журнале «Восход», выходившем на русском, языке. Тем самым Ренан получил от евреев как бы помилование. Это и вдохновило его, а главное финансировало, на создание пятитомной «Истории израильского народа».

Беда, однако, хотя, впрочем, скорее напротив, очень хорошо, когда в пристрастном учёном время от времени берёт верх художник. Тогда, анализируя что-то здравым умом и придя к выводам, которые его чем-то не устраивают, он вдруг в порыве вдохновения начинает заново исследовать то же самое, но уже как бы переплавляя сухую академичность в горниле возвышенного чувства. Происходит по-своему удивительная перепроверка одного метода исследования другим, благодаря чему в итоге и получается такое уникальное явление, как «История израильского народа» Ренана, которую он писал, подчиняясь и рассудку учёного и вдохновению художника. Вероятно, по этой причине она и заслужила репутацию наиболее объективной. Её автор преисполнен искренней добротой, и потому труд его лишён, быть может, самого важного недостатка – какой- либо предвзятости. |

Тщательно исследовав географическую среду Ханаана и какой образ жизни в ней мог сложиться, Ренан находит объяснение тому, почему иудаизм стал «самой жестокой национальной религией», которая обесценила в пёрвую очередь то, что у других народов всегда почиталось самым ценным – человеческую жизнь, ибо только «сверхъестественное чудо в условиях Ханаана могло обеспечить более-менее сносное существование, за что, по понятиям евреев, очевидно, окончательно сложившимся у этого пастушеского племени в Египте, где всё имело определённую цену, соответственно нужно было платить». Но кому и чем платить? Конечно, «сверхъестественному чуду» и, конечно же, если не самым ценным, но самым дорогим. Так, по мнению. Ренана, «возникли страшные недоразумения», последствием которых «были человеческие жертвы в самых ужасных размерах». У евреев Терахиты, где выжить человеку особенно трудно, это практиковалось чаще всего: в минуты общественных бедствий верховные властители и вообще богачи ради народного суеверия приносили в жертву любимое существо или старших сыновей». И здесь Ренан подчёркивает, что человеческие жертвоприношения и фанатическая вера в Бога утвердились более всего не в невежественное патриархальное время, а наоборот, в эпоху наивысшего расцвета национальной идеи, когда народ уже оселся и основался в Ханаане. И опять повторяет, что их «национальная религия самой кровавой» стала именно в это время, в период судей и первых царей, то есть целые века спустя после исхода из Египта, когда, завоевав Ханаан, сыны Израиля обрели свою государственность. Достаточно вспомнить библейский рассказ из Книги Судей, как Иеффай Галаадитянин принёс в жертву единственную дочь, позволив ей перед этим два месяца оплакивать свою горькую участь в горах, что наводит на мысль об особенном изуверстве.

Благодаря изворотливости библейского Йосифа, в Египте они, вчерашние пастухи, стали хозяевами целой страны и познали сладость власти, не познав прежде радость созидательного труда. Поэтому там же, в Египте, когда египтяне поняли, отчего погибли их плодородные нивы, и образумились, из господ превратились в рабов, и труд для них стал самым страшным проклятием. Однако легендарный Моисей сумел их оттуда вывести, причём с немалыми сокровищами. Затем им, благодаря чудовищной жестокости таких своих сынов, как Иисус Навин, удалось завоевать Ханаан. Этого, как пишет Ренан, было достаточно, чтобы жестокость и обман, с помощью которого они выманили сокровища у египтян, возвести в культ, а себя вообразить народом «богоизбранным» и не допускать впредь ни малейшего сомнения в том, будто среди всех народов мира они и впрямь самые богоугодные, стоят выше всех иных народов, достойных быть лишь их рабами. И, разумеется, единственно по слову Господа Бога, ибо задуматься над чем-то более реальным, что помогло им выйти из Египта и завладеть Ханааном, во- первых, грозило бы потерять столь льстящую самолюбию иллюзию, а во-вторых, что, видимо, вернее всего, никому попросту в голову не приходило.