Алексей Писемский - Люди сороковых годов

• Название: Люди сороковых годов
• Автор: Алексей Писемский
• Жанр: Русская классическая проза

---

- Все сделаю, все сделаю! - говорил Вихров, решительно увлекаясь своим новым делом и очень довольный, что приобрел его. - Изучу весь этот быт, составлю об нем книгу, перешлю и напечатаю ее за границей.

- Да благословит вас бог на это! - ободрял его прокурор.

Вслед за тем Вихров объехал все, какие были в городе, книжные лавчонки, везде спрашивал, нет ли каких-нибудь книг о раскольниках, - и не нашел ни одной.

III РАЗНЫЕ ВЕСТИ И НОВОСТИ С РОДИНЫ

В губернском городе между тем проходила полная самыми разнообразными удовольствиями зима. Дама сердца у губернатора очень любила всякие удовольствия, и по преимуществу любила она составлять благородные спектакли - не для того, чтобы играть что-нибудь на этих спектаклях или этак, как любили другие дамы, поболтать на репетициях о чем-нибудь, совсем не касающемся театра, но она любила только наряжаться для театра в костюмы театральные и, может быть, делала это даже не без цели, потому что в разнообразных костюмах она как будто бы еще сильней производила впечатление на своего сурового обожателя: он смотрел на нее, как-то более обыкновенного выпуча глаза, через очки, негромко хохотал и слегка подрягивал ногами.

Виссарион Захаревский, по окончательном расчете с подрядчиками, положив, говорят, тысяч двадцать в карман, с совершенно торжествующим видом катал в своем щегольском экипаже по городу. Раз он заехал к брату.

- Сейчас я от сестры письмо получил, - сказал он, - она пишет, что будет так добра - приедет гостить к нам.

Лицо прокурора при этом не выразило ни удовольствия, ни неудовольствия. Он был из самых холодных и равнодушных родных.

- Где же ей остановиться? - продолжал инженер, любивший прежде всего решать самые ближайшие и насущные вопросы. - У меня, разумеется!

- Пожалуй, если хочет, и у меня может.

- Где ж тут у тебя - в мурье твоей; но дело в том, что меня разные госпожи иногда посещают. Не прекратить же мне этого удовольствия для нее! Что ей вздумалось приехать? Я сильно подозреваю, что постоялец мой играет в этом случае большую роль. Ты писал ей, что он здесь?

- Писал, - отвечал прокурор.

- То-то она с таким восторгом расписалась об нем, заклинает меня подружиться с ним и говорит, что "дружба с ним возвысит мой материальный взгляд!" Как и чем это он сделает и для чего это мне нужно - неизвестно.

Инженер любил сестру, но считал ее немножко дурой начитанной.

- Вихров - человек отличный, - проговорил Иларион Захаревский.

- Я ничего и не говорю, пусть бы женились, я очень рад; у него и состояние славное, - подхватил инженер и затем, простившись с братом, снова со своей веселой, улыбающейся физиогномией поехал по улицам и стогнам города.

Вихров все это время был занят своим расколом и по поводу его именно сидел и писал Мари дальнейшее письмо.

"Во-первых, моя ненаглядная кузина, из опытов жизни моей я убедился, что я очень живучее животное - совершенно кошка какая-то: с какой высоты ни сбросьте меня, в какую грязь ни шлепните, всегда встану на лапки, и хоть косточки поламывает, однако вскоре же отряхнусь, побегу и добуду себе какой-нибудь клубочек для развлечения. Чего жесточе удара было для меня, когда я во дни оны услышал, что вы, немилосердная, выходите замуж: я выдержал нервную горячку, чуть не умер, чуть в монахи не ушел, но сначала порассеял меня мой незаменимый приятель Неведомов, хватил потом своим обаянием университет, и я поднялся на лапки. Ныне сослали меня почти в ссылку, отняли у меня право предаваться самому дорогому и самому приятному для меня занятию - сочинительству; наконец, что тяжеле мне всего, меня снова разлучили с вами. Как бы, кажется, не растянуться врастяжку совсем, а я все-таки еще бодрюсь и окунулся теперь в российский раскол. Кузина, кузина! Какое это большое, громадное и поэтическое дело русской народной жизни. Кто не знает раскола в России, тот не знает совсем народа нашего. С этой мыслью согласился даже наш начальник губернии, когда я осмелился изъяснить ему оную. "Очень-с рад, говорит, что вы с таким усердием приступили к вашим занятиям!" Он, конечно, думает, что в этом случае я ему хочу понравиться или выслужить Анну в петлицу, и велел мне передать весь комитет об раскольниках, все дела об них; и я теперь разослал циркуляр ко всем исправникам и городничим, чтобы они доставляли мне сведения о том, какого рода в их ведомстве есть секты, о числе лиц, в них участвующих, об их ремеслах и промыслах и, наконец, характеристику каждой секты по обрядам ее и обычаям. Словом, когда я соберу эти сведения, я буду иметь полную картину раскола в нашей губернии, и потом все это, ездя по делам, я буду поверять сам на месте. Это сторона, так сказать, статистическая, но у раскола есть еще история, об которой из уст ихних вряд ли что можно будет узнать, - нужны книги; а потому, кузина, умоляю вас, поезжайте во все книжные лавки и везде спрашивайте - нет ли книг об расколе; съездите в Публичную библиотеку и, если там что найдете, велите сейчас мне все переписать, как бы это сочинение велико ни было; если есть что-нибудь в иностранной литературе о нашем расколе, попросите Исакова выписать, но только, бога ради, - книг, книг об расколе, иначе я задохнусь без них".

Едва только герой мой кончил это письмо, как к нему вошла Груша, единственная его докладчица, и сказала ему, что его просят наверх к Виссариону Ардальонычу.

- Зачем? - спросил Вихров.

- Там барышня, сестрица их, приехала из деревни; она, кажется, желает вас видеть, - отвечала Груша с не очень веселым выражением в лице.

- Ах, боже мой, mademoiselle Юлия, схожу, - сказал Вихров и начал одеваться.

Груша не уходила от него из комнаты.

- Смотрите, одевайтесь наряднее, надобно понравиться вам барышне-то она невеста! - сказала она не без колкости.

- Я желаю нравиться только вам, - сказал Вихров, раскланиваясь перед ней.

Груша сама ему присела на это.

Вихров пошел наверх. Он застал Юлию в красивенькой столовой инженера за столом, завтракающую; она только что приехала и была еще в теплом, дорожном капоте, голова у ней была в папильотках. Нетерпение ее видеть Вихрова так было велико, что она пренебрегла даже довольно серьезным неудобством явиться в первый раз на глаза мужчины растрепанною.

- Merci, что вы так скоро послушались моего приглашения, - сказала она, кланяясь с ним, но не подавая ему руки, - а я вот в каком костюме вас принимаю и вот с какими руками, - прибавила она, показывая ему свои довольно красивые ручки, перепачканные в котлетке, которую она сейчас скушала.

- Как здоровье вашего батюшки? - спросил, бог знает зачем, Вихров.

- Ах, он очень, очень теперь слаб и никуда почти не выезжает!

Виссарион Захаревский, бывший тут же и немножко прислушавшись к этим переговорам, обратился к сестре и Вихрову.

- Ну-с, извините, я должен вас оставить! - проговорил он. - Мне надо по моим делам и некогда слушать ваши бездельные разговоры. Иларион, вероятно, скоро приедет. Вихров, я надеюсь, что вы у меня сегодня обедаете и на целый день?

Юлия при этом бросила почти умоляющий взгляд на Вихрова.

- Пожалуй! - проговорил тот протяжно.

Когда инженер ушел, молодые люди, оставшись вдвоем, заметно конфузились друг друга. Герой мой и прежде еще замечал, что Юлия была благосклонна к нему, но как и чем было ей отвечать на то - не ведал.

- Скажите, monsieur Вихров! - начала, наконец, Юлия с участием. - Вас прислали сюда за сочинение ваше?

- Да, за сочинение, - отвечал он.

- И я, вообразите, никак и нигде не могла достать этой книжки журнала, где оно было напечатано.

- Ее довольно трудно теперь иметь! - отвечал он, потупляясь: ему тяжело было вести этот разговор.

- Но нас ведь сначала, - продолжала Юлия, - пока вы не написали к Живину, страшно напугала ваша судьба: вы человека вашего в деревню прислали, тот и рассказывал всем почти, что вы что-то такое в Петербурге про государя, что ли, говорили, - что вас схватили вместе с ним, посадили в острог, потом, что вас с кандалами на ногах повезли в Сибирь и привезли потом к губернатору, и что тот вас на поруки уже к себе взял.

- Это мой дуралей Иван отличается, - проговорил Вихров.

- И он ужасы рассказывал; что если, говорит, вы опять не возьмете его к себе и не жените на какой-то девушке Груше, что ли, которая живет у вас, так он что-то такое еще донесет на вас, и вас тогда непременно сошлют.

- Экой негодяй какой! - произнес Вихров.

- Да, но меня так это напугало, что я все это время думала об вас.

Проговоря это, Юлия невольно покраснела.

- Все это вздор! - произнес Вихров. - Но что же, скажите, другие мои знакомые поделывают?

- Ах, другие ваши знакомые! Однако я совсем было и забыла! - сказала Юлия и, вынув из кармана небольшое письмецо, подала его Вихрову.

- От Катишь Прыхиной это к вам, - прибавила она.