Карл Маркс - Собрание сочинений, том 17

• Название: Собрание сочинений, том 17
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

Семнадцатый том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит произведения, написанные с июля 1870 по февраль 1872 года.

---

18 марта. Правительство ввело

«2-сантимовый штемпельный сбор на каждый экземпляр любого периодического издания, каков бы ни был его характер». «Запрещено основывать новые газеты до снятия осадного положения».

Различные фракции французской буржуазии последовательно приходили к власти: крупные земельные собственники во время Реставрации (при старых Бурбонах), капиталисты — во время парламентской Июльской монархии (при Луи-Филиппе), тогда как бонапартистские и республиканские ее элементы, томясь завистью, оставались на заднем плане. Их партийные распри и интриги велись, конечно, под предлогом борьбы за общее благо, и когда народная революция избавлялась от одной из этих монархий, возникала другая. Все это изменилось с установлением республики (февральской). Все фракции буржуазии объединились тогда в партию порядка, то есть партию земельных собственников и капиталистов, сплотившихся, чтобы сохранить экономическое порабощение труда и угнетательскую государственную машину, которая поддерживает это порабощение. В отличие от монархии, самое имя которой означало преобладание одной фракции буржуазии над другой, победу одной стороны и поражение другой (торжество одной стороны и унижение другой), — республика была анонимным акционерным обществом объединившихся фракций буржуазии, всех эксплуататоров народа, сплотившихся воедино; и в самом деле, легитимисты, бонапартисты, орлеанисты, буржуазные республиканцы, иезуиты и вольтерьянцы заключили друг друга в объятия. Они не укрываются больше под сенью трона, они уже не могут заинтересовывать народ своими партийными распрями, маскируя их видимостью борьбы за народные интересы, одни из них не находятся больше в подчинении у других. Их классовое господство прямо и открыто враждебно освобождению производящих масс; порядок — вот имя для экономических и политических условий их классового господства и рабства труда; эта анонимная, или республиканская, форма буржуазного режима, эта буржуазная республика, эта республика партии порядка есть самый гнусный из всех политических режимов. Ее прямое дело, ее единственный raison d'etre [смысл существования. Ред.] — подавление народа. Она представляет собой террор классового господства. Достигается это следующим образом. Народ сражается и совершает революцию, провозглашает республику и очищает место для Национального собрания, после чего буржуа, известные республиканские декларации которых являются гарантией для их «республики», выдвигаются на передний план большинством собрания, состоящего из побежденных открытых врагов республики. На республиканцев возлагается задача — загнать народ в западню восстания, чтобы затем подавить его огнем и мечом. Эта роль была выполнена партией «National» с Ка-веньяком во главе после февральской революции (июньское восстание). Совершив преступление против масс, эти республиканцы затем потеряли свое влияние. Они сделали свое дело, и если им и разрешают еще поддерживать партию порядка, в ее общей борьбе против пролетариата, то в то же самое время их удаляют из правительства, вытесняют в последние ряды, и их только «терпят». Столпом республики становится объединенная роялистская буржуазия, наступает истинное господство партии порядка. Материальные силы народа на время сломлены, и работа реакции — уничтожение всех уступок, завоеванных в четырех революциях, — начинается шаг за шагом. Народ доводится до бешенства не только подвигами партии порядка, но и той циничной наглостью, с которой его третируют как побежденного и с которой эта подлая банда самовластно правит им от его же собственного имени, от имени республики. Конечно, эта спазматическая форма анонимного классового деспотизма не может продолжаться долго, она может быть только переходной фазой. Правящая банда сознает, что находится на революционном вулкане. С другой стороны, если партия порядка объединена в своей войне против рабочего класса, в качестве партии порядка, то происки и интриги ее различных фракций, их борьба между собой за преобладание своих особых интересов в рамках старого общественного порядка, за то, чтобы посадить на трон своего собственного претендента и за удовлетворение честолюбивых стремлений отдельных лиц, снова начинаются со всей силой, как только господство этой партии кажется обеспеченным (гарантированным) в результате уничтожения материальных революционных сил. Это соединение общей войны против народа с общим заговором против республики, в сочетании с внутренними распрями ее правителей и их происками и интригами, парализует общество, вызывает чувство отвращения и недоумения у массы буржуазии, «нарушает» деловую жизнь, держит этот класс в состоянии хронического беспокойства. Все условия деспотизма создаются (порождаются) при этом режиме, — но деспотизма без спокойствия, деспотизма с парламентской анархией во главе. Тогда наступает час coup d'etat, и неспособная банда должна уступить место какому-нибудь удачливому претенденту, который кладет конец анонимной форме классового господства. Таким путем Луи Бонапарт положил конец буржуазной республике после ее четырехлетнего существования. Все это время Тьер был «ame damnee» [предан душой и телом. Ред.] партии порядка, которая именем республики вела войну против республики, классовую войну против народа, и, в действительности, создала империю. Теперь он сыграл точно такую же роль, как и тогда, только тогда лишь в качестве парламентского интригана, а теперь — в качестве главы исполнительной власти. Если только он не будет побежден революцией, то теперь, как и тогда, он будет использован и выброшен вон. Какая бы из соперничающих групп ни пришла к власти, ее первым делом будет устранить человека, который выдал Францию Пруссии и бомбардировал Париж.

У Тьера было много причин для недовольства Луи Бонапартом. Этот последний использовал его как орудие и оставил в дураках. Он напугал его (расстроил его нервы), арестовав после coup d'etat. Он уничтожил его, покончив с парламентским режимом — единственным режимом, при котором простой государственный паразит, каким является Тьер, простой болтун может играть политическую роль. Важно, наконец, и то, что Тьер, который в своих исторических трудах только и делал, что чистил сапоги Наполеона, так долго описывал его подвиги, что под конец вообразил, будто совершил их сам. Законной карикатурой на Наполеона I был в его глазах не Наполеон Малый, а маленький Тьер. При всем этом не было такой подлости, совершенной Луи Бонапартом, которая не была бы поддержана Тьером, начиная с занятия Рима французскими войсками и кончая войной с Пруссией.

Только такой поверхностный человек может хоть на минуту вообразить, что возглавляемая им республика с полулегитимистским, полуорлеанистским Национальным собранием, с армией под начальством бонапартовских генералов, в случае своей победы, не выбросит его вон.

* * *

Нет ничего более уродливого до отвращения, чем этот мальчик с пальчик, желающий разыгрывать роль (играющий роль) Тимура-Тамерлана. Жестокие расправы для него — не только выполняемое им дело, но и предмет театральной рисовки (сценического эффекта), фантастического тщеславия. Писать «свои» бюллетени, выставлять напоказ «свою» суровость, иметь «свои» войска, «свою» стратегию, «свои» бомбардировки, «свои» керосиновые бомбы, скрывать «свою» трусость под маской хладнокровия, с каким он разрешает мошенникам декабрьского режима мстить Парижу! Это своеобразный героизм крайней низости! Он упивается той важной ролью, которую играет, и тем шумом, который он поднимает во всем мире! Он решительно воображает себя великим человеком! Каким гигантом (титаном) он, карлик, парламентский слюнтяй, должен выглядеть в глазах мира! Среди ужасных сцен настоящей войны нельзя не улыбнуться при виде смехотворных вывертов тьеровского тщеславия! Г-н Тьер — человек с живым воображением, у него, несомненно, есть актерская жилка и актерское тщеславие, способное заставить его поверить своей собственной лжи и уверовать в свое собственное величие.

Все речи, бюллетени и т. д. Тьера проникнуты духом надутого тщеславия.

* * *

Этот отвратительный Трибуле.

Великолепная бомбардировка (керосиновыми бомбами) с Мон-Валерьена разрушает часть домов в квартале Терн внутри крепостного вала, это сопровождается грандиозным пожаром и страшным грохотом орудий, потрясающим весь Париж. Бомбами умышленно забрасывают кварталы Терн и Елисейские поля.

Разрывные бомбы, керосиновые бомбы.

Коммуна

Достославный английский наемный писака сделал блестящее открытие, что Коммуна это не то, что мы обыкновенно разумеем под самоуправлением. Конечно, это не то. Это не самоуправление городов, в которых хозяйничают чревоугодники-ольдермены, стяжатели из числа членов приходских собраний и свирепые попечители работных домов. Это не самоуправление графств, в которых хозяйничают пустоголовые владельцы крупных поместий и толстых кошельков. Это не судебная мерзость «великих неоплачиваемых»[405]. Это не политическое самоуправление страны при помощи олигархического клуба и чтения газеты «Times». Это народ, действующий сам и для самого себя.